— Спихнуть нас в какую-нибудь дыру, где вы сможете получить побольше скидок. А на то, чего нам хочется, всем здесь решительно наплевать.
Женщина за прилавком густо покраснела.
— Ну что вы, дорогая, — только и нашлась что сказать она, нервно теребя разложенные на барьере проспекты. — Надеюсь, вы всерьез не думаете так о нас. Ведь это не так.
— Именно так, — упорствовала Клер. — Да и вообще, кто вы такие? Обыкновенные лодыри и тунеядцы. Какой от вас прок?
— Ну это уже слишком! — обиженно воскликнула женщина за барьером. — В конце концов, вас никто не заставлял приходить сюда.
— Нет, постойте, — вмешался Паркер.
— Если вы не желаете пользоваться нашими услугами, — продолжала служащая, с трудом сдерживая себя, — это исключительно ваше дело. Но в любом случае я желаю вам приятного путешествия.
— Мне не нравится, каким тоном вы разговариваете с моей невестой, — возмутился Паркер.
— Разумеется. Я хотела сказать, что она сама меня спровоцировала.
— Думаю, мне лучше поговорить с вашим начальством, — заявил Паркер.
— Мисс Росс сейчас нет в офисе.
— Они всегда так говорят, — сказала Клер. Паркер указал на дверь в стене напротив:
— Это вон тот кабинет, не так ли? — Женщина за барьером снова забеспокоилась.
— Я вам уже сказала, что мисс Росс сейчас нет на месте. Ее там действительно нет.
— А это мы сейчас посмотрим, — объявил Паркер. Он прошел в самый конец барьера, поднял откидную доску и сказал, обращаясь к Клер: — Идем, Мери, сейчас разберемся.
— Вы не имеете права входить сюда, — возразила потрясенная до глубины души служащая конторы. — Вы не имеете права вот так... не имеете...
Паркер в сопровождении Клер подошел к двери и, распахнув ее, оглядел пустой кабинет, посреди которого стоял большой письменный стол, заваленный бумагами. В горшке на подоконнике росли африканские фиалки.
— Вот видите, — торжествующе сказала служащая. — Ее здесь нет. Я же говорила вам, что она вышла.
— Ничего, мы дождемся, когда она войдет обратно, — ответил ей Паркер и, пройдя к дивану, обитому искусственной кожей коричневого цвета, расположился на нем, всем своим видом давая понять, что не собирается никуда уходить. Клер тоже собралась было последовать за ним, но он покачал головой и многозначительно посмотрел в сторону выхода.
Она не сразу поняла этот знак и поэтому осталась стоять на пороге кабинета, глядя на него и пытаясь сообразить, как поступить дальше.
— Вы не можете оставаться здесь, — говорила женщина. — Нет, это уже ни в какие рамки не лезет. Если уж вам так хочется, то у нас имеются удобные кресла по ту сторону барьера.
— Если моя невеста хочет сатисфакции, — заявил Паркер, — она ее получит. — Наконец Клер все поняла и сказала:
— Дорогой, не стоит связываться. — Он хмуро взглянул на нее:
— Ты уверена?
— У нас еще столько дел. Может быть, я действительно немного вспылила.
Далее Паркер действовал, как человек, которому не хочется выдавать своего облегчения. Он сокрушенно качал головой и неодобрительно поглядывал по сторонам, в то время как женщина застыла в дверях, пытаясь решить, какое подобающее моменту выражение следует ей придать своему лицу, чтобы эта парочка поскорее убралась отсюда восвояси.
— Ну, если ты так считаешь, — в конце концов, неохотно проговорил Паркер, поднимаясь с дивана.
Женщина, очевидно, еще недостаточно разобралась в ситуации, и поэтому вслух ничего сказать не рискнула. Она молча наблюдала, как они направились к выходу, не ответив даже, когда Клер помахала ей на прощанье рукой и обронила:
— Ну, пока.
Они вышли в коридор, и Паркер закрыл дверь за собой.
— Плохо, — сказал он. — Всегда до конца оставайся в образе.
— Но я никак не могла удержаться, — усмехнулась Клер.
— В следующий раз старайся лучше. Она тут же посерьезнела:
— Извини.
Они снова вышли на улицу, и Паркер принялся расхаживать по тротуару, разглядывая фасады домов и строения, находившиеся через дорогу. Клер стояла под козырьком у входа в отель и наблюдала за ним.
Когда осмотр окрестностей был закончен, они вместе с Клер вернулись в отель. Задержавшись в вестибюле, он вытащил из кармана бумажник и протянул ей пять долларов.
— Купи мне карту города и штата. И еще пачку «Лаки-страйк». А потом из автомата позвони Лабатарду и скажи, что сегодня в девять вечера мы будем у него. Надо поговорить.
— Будет сделано.
— И передай Лемке, чтобы он сейчас же приехал сюда и захватил с собой фотоаппарат.
Она пристально посмотрела на него:
— Мы что, действительно сделаем это?
— Перестань задавать вопросы, — приказал Паркер.
Глава 9
Билли Лабатард стоял в коридоре у двери номера Паркера. Он выглядел очень бледным, но, как видно, был настроен довольно решительно.
— Ты придурок, — прошипел ему Паркер, сам тем временем отпирая дверь ключом.
— Я хочу поговорить с тобой, — сказал Билли, стараясь придать своему голосу воинственное звучание. В его исполнении эта фраза прозвучала слишком напыщенно. — С глазу на глаз.
Паркер распахнул дверь в номер.
— Давай заходи, — предложил он и добавил: — Пока еще вся округа не узнала о том, что мы с тобой знакомы.
Билли покорно вошел, на ходу продолжая свою заготовленную заранее речь:
— Нам нужно внести ясность в один вопрос.
— Когда дело будет сделано, — сказал Паркер, закрывая за ним дверь, — тебе нанесет визит парочка полицейских, и им наверняка будет очень интересно знать, к кому это ты приходил сюда сегодня. А ответа у тебя не будет.
— Меня здесь не видел никто из знакомых, — оправдывался Билли. Это предположение сбило его с толку, и теперь он смущенно и обеспокоенно переминался с ноги на ногу. Стоял посреди комнаты с видом человека, прислушивающегося к чему-то очень важному, но происходившему слишком далеко от того места, где он сейчас находится.
Тогда Паркер продолжил:
— На тебя мне наплевать, потому что выйти на меня через тебя они все равно не смогут. Я просто констатирую факт. В конце концов, это твой город, и тебе здесь еще жить. Если хочешь заранее оставить следы, это твое дело.
— Я не собираюсь торчать здесь всю жизнь. После этого дела я смогу жить, где захочу. Может быть, даже на Майорке.
Паркер кивнул:
— Ты очень оригинален.
Не без некоторого усилия над собой Билли все же удалось вернуться к исходной теме разговора.
— Я пришел сюда для того, чтобы...
— Я знаю, зачем ты сюда пришел. Если ты имеешь в виду Клер, то у тебя есть только две возможности. Ты можешь оставаться при ней в своем амплуа вечного неудачника или же оставить ее в покое. Твоей она все равно никогда не станет, потому что ты ей не нужен.
— А это уж она сама решит.
— Ну разумеется.
Пройдя через всю комнату, Паркер улегся на кровать.
Билли снова запутался в собственном сценарии. Он сделал рукой неопределенный жест, а потом разом выпалил:
— Я хочу, чтобы ты держался от нее подальше. Я знаю, что ты крутой, я знаю, что ты...
— Перестань, Билли. — Паркер устало закрыл глаза и говорил теперь как будто в пустоту. — Клер поступает так, как ей хочется.
Зачем ты сейчас приперся сюда? Напрашиваешься, чтобы тебе набили морду и сломали нос. Но это все равно в корне ничего не изменит. Даже с окровавленной рожей ты не станешь ей милее, чем теперь.
— Я знаю, что ты можешь избить меня, — сказал Билли.
— Так ведь ты ко мне и пришел за этим, — ответил ему Паркер. — Потому что единственное, на что, как тебе самому кажется, ты можешь рассчитывать со стороны Клер, — это жалость. — Он открыл глаза, сел на кровати и взглянул на Билли. — А ты вообще знаешь, что такое жалость? Это угрызения совести, чувство вины, сменяющееся затем презрением. Но только Клер не в чем винить себя.
— Я настаиваю, чтобы этот разговор был прекращен раз и навсегда, я...
— А ты никогда не замечал, — продолжал Паркер, снова ложась на спину, закидывая руки за голову и глядя в потолок, — какой у нее необычный шрам внизу живота? Похож на полумесяц. Как ты думаешь, откуда он у нее?
Ответить на это Билли было нечего. Он просто начинал медленно осознавать, что ему теперь остается только наброситься на Паркера с кулаками, но тут дверь открылась, и в комнату вошла Клер.
— Билли нет дома... а, вот он, оказывается, где!
— Выйди ненадолго и погуляй по коридору. Зайдешь попозже, — сказал ей Паркер.
— Нет уж! — запротестовал Билли. — Ты тоже должна слышать это. Я хочу...
— С меня довольно. — Паркер встал с кровати. — Концерт окончен. А теперь оба выметайтесь отсюда.
— Билли, если ты только испоганишь... — начала Клер.
— Я просто хотел...
— Иди домой. Билли, — приказала она. Недовольный и обиженный большой ребенок Билли упрямо тряхнул головой:
— Он не имеет права...
— Билли, я не собираюсь повторять дважды одно и то же.
В ответ Билли насупился еще сильнее и с неохотой поплелся к двери.
Клер тут же закрыла дверь за ним.
— Этого больше не повторится, — сказала она Паркеру. — Я обещаю.
Паркер стоял у окна. Внизу под ним была улица. Окна танцевального зала выходили на ту же сторону, что и его номер. Он стоял, глядя вниз, пытаясь взвесить все «за» и «против» и решить, наконец, стоит ли продолжать упорствовать дальше.
Она подошла и встала у него за спиной.
— Я передала твою просьбу Лемке, — проговорила она. — Он сейчас приедет и привезет с собой «поляроид».
Паркер все еще смотрел в окно. Клер осторожно тронула его за руку.
— Я обещаю, — повторила она. Больше идти было некуда, заняться решительно нечем. Сбросив с себя оцепенение, он обернулся к ней:
— Что ж, давай взглянем на карту.

Часть вторая
Глава 1
С фотоаппаратом на шее Лемке был похож на вышедшего на пенсию и отправившегося в кругосветное путешествие почтенного почтового служащего, который в пути отбился от своей чартерной группы. «21 страна за 14 дней!», по ошибке свернув влево, в то время как все остальные пошли направо. Он стоял посреди гостиничного номера Паркера, горестно сутулясь, как будто невыносимая тяжесть фотоаппарата клонила его к земле. Он словно дожидался, пока кто-нибудь вернется сюда и разыщет его.
— Тебе хорошо, Паркер, ты не знаешь, каково оказаться в каталажке. Ты никогда там не был.
В свое время Паркеру довелось отбыть небольшой срок на исправительных работах при тюремном хозяйстве. Он знал, что это совсем не одно и то же, а поэтому не стал возражать. Вместо этого сказал:
— Если не хочешь быть в деле, можешь уходить.
Лемке закусил нижнюю губу.
— Мне нужны деньги, — выдавил он, а затем перевел взгляд на Клер. Она сидела у окна и полировала пилкой маникюр. — И поэтому ты мне должен дать слово.
— Насчет чего?
Лемке нахмурился, видимо не зная, как выразить вслух свою мысль.
— Что ты свободен от чужого влияния. На этот раз.
Клер отвлеклась от своего маникюра:
— Имеешь в виду меня? А мне казалось, что ты знаешь Паркера намного лучше.
— Просто я не хочу снова сесть.
— Тогда можешь уйти, — повторил Паркер.
— Не могу.
Паркер покачал головой и прошелся по комнате.
— Нечего сказать, наградил Бог подельщиками. Вор-любитель в компании с перепуганным стариком.
— Тебе хорошо говорить, ты не сидел, — только и нашелся снова сказать Лемке в свое оправдание.
— И теперь тоже не собираюсь, — отрезал Паркер.
Клер снова обернулась к Лемке.
— Послушай, а разве у тебя нет взрослых детей, хоть кого-нибудь, кто мог бы о тебе позаботиться? — резко спросила она.
Лемке равнодушно взглянул в ее сторону, а Паркер сказал:
— Это не тот случай. Клер. Не будем больше говорить об этом.
Она пожала плечами и снова занялась своим маникюром.
— Понимаешь, ты должен все решить сейчас, — убеждал Паркер Лемке. — Если ты остаешься в деле, то больше мы никогда не станем возвращаться к этому разговору.
— Я сам в себе запутался, — отвечал Лемке, жестикулируя словно человек, на ощупь пробирающийся сквозь тьму. — Вокруг так много проблем.
— На будущий год займемся чем-нибудь попроще, — сказал Паркер.
— Знаю я, знаю. — Лемке снова закусил нижнюю губу, а потом решительно взмахнул рукой, отчего фотокамера подпрыгнула и закачалась на ремешке, перекинутом через шею. — К черту! — воскликнул он. — Гори все синим пламенем! Пан или пропал! И что же ты выбрал?
— Да, да, — зло продолжал Лемке. — Кто я, в конце концов? Просто старый пердун. — И после короткой паузы: — Извините за грубость. — Последняя фраза адресовалась Клер.
Она молча махнула рукой, державшей пилку для ногтей, давая понять, что принимает извинение.
— Ну ладно, — сказал Паркер. — Нам нужны фотографии.
— К вашим услугам. — Лемке решительно расправил плечи, встречаясь взглядом с Паркером, как будто пытаясь обмануть самого себя.
Паркер не стал давить на него.
— Танцевальный зал — со всех ракурсов, — принялся перечислять он. — Мезонин — со всех ракурсов. Вестибюль, оба выхода, лестница и лифты. Улица, тротуар с этой стороны и улица вообще. Уличный фасад отеля с окнами танцевального зала и соседнее здание рядом с ним. В доме рядом туристическая фирма «Дьябло-Турз». Нам нужен общий вид внутреннего кабинета с дальней стеной и окном. У тебя цветные кассеты?
— А как же. Самые лучшие. Других не держим.
— Хорошо. Еще мне нужны фотографии машины, на которой разъезжает аварийная служба электрической компании. Тоже со всех ракурсов. И если сможешь отыскать, то сними их за работой.
Лемке слегка склонил голову к плечу.
— Ты что, уже все продумал?
— Пока лишь в общих чертах. Поскорей принимайся за дело.
— Конечно! — Теперь Лемке охватила жажда деятельности. Всем своим видом он демонстрировал готовность и энтузиазм, но затем вдруг перестал суетиться и, взглянув на Паркера, натянуто проговорил: — Не беспокойся, со мной будет все в порядке.
— О`кей.
— Потому что вот здесь все еще жив Лемке, — похлопал он себя по груди. — И он сделает все, что от него потребуется.
— Я не сомневаюсь в этом, — соврал Паркер.
— Тогда вечером встретимся у Билли.
— В девять.
Дверь за Лемке закрылась, и Клер встала со своего места, держа перед собой руки с растопыренными пальцами.
— Он какой-то сам не свой, правда?
— Это точно.
— Но с ним все обойдется?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19