– Зачем так волноваться? Она придёт вовремя. – Однако тут же добавляла: – А если она придёт слишком поздно?
Зажигалка и Черепаха, Шашлык, Котлетка и Булочка, Белка, Дятел, другие птицы – все нетерпеливо дожидались госпожу Розенблюм. А вдруг она в самом деле опоздает?
Когда донеслись шаги, голоса смолкли. Зашуршала трава, зашелестели кусты. Пожилая дама приблизилась к грибу. Наклонившись, она протягивала ему его наряд. Глядя на него, Шампиньон зажмурился, и прошла целая минута, прежде чем он снова стал рассматривать пуловер.
– Безупречная белизна! – он подпрыгнул бы, как заяц, если бы не был грибом.
Ему уже не терпелось показаться на балу, и он теперь непрестанно спрашивал Дятла, не остановились ли часы.
Наконец стемнело. Остров Луизы, на который ведут три моста, озарило волшебное сияние светильников, налитых ароматным маслом. Перед пьедесталом, на каком стоит молодая прекрасная королева, появились празднично накрытые столы. По пожеланию её величества на воду были спущены плоты с кушаньями для всех тех, кто живёт в озёрах и протоках Тиргартена.
Позади пьедестала открылся ход, до того скрываемый раздвижными плитами, и из покоев подземного дворца стали выходить придворные дамы и кавалеры. Пьедестал же делался ниже и ниже, плавно погружаясь в землю. Ещё миг, и королева Луиза в приподнятом настроении ступила на площадку, более обворожительная, чем всегда.
Сколько гостей собралось на острове! Её величеству кланялись Герцогиня Грациозных Ос, Граф Бабочек, Баронесса Тюльпанов и иные сановитые особы, каждую сопровождало множество родственников. Пришли на бал тоненькие голубые ёлочки и деревце ауреа, чья янтарная хвоя вскоре должна обратиться в светло-зелёную. Каких только не было одеяний!
Королева, конечно, уже давно привыкла и к пышности, и к скромности, вряд ли её можно было удивить. Однако когда невдалеке показался Шампиньон, взгляд её величества остановился на нём. Гриб и раньше бывал здесь на балах, но подобного не случалось.
– Подойдите ко мне, мой дорогой, – произнесла королева. Ей успели рассказать историю с нарядом, но она не подала вида, что знает её. – Какой на вас изумительно белый пуловер! Белее, чем взбитые сливки. Белее, чем утренний свежевыпавший снег! – и королева ослепительно улыбнулась.

Блестящая пара

Слова, улыбка её величества вызвали у Шампиньона такое головокружение, что он поразился, почему не падает, а продолжает стоять. Затем он склонился перед королевой так, что его шляпка прижалась к земле.
– Я не встану прямо, пока вы мне не прикажете!
– Я приказываю, – сказала королева веселясь, и все вокруг возликовали, словно вообразить не могли ничего более остроумного и приятного.
А Шампиньон мгновенно выпрямился, глянул по сторонам и бросился к жабе, которая встретила его холодным взглядом.
– Станцуем? – спросил он и, не получив ответа, стал самозабвенно отплясывать перед ней.
Тут королева сделала знак, и придворные представили ей новых гостей. Это были Зажигалка, Шашлык, Котлетка, Булочка, а с ними Черепаха, Белка и пара дроздов – родителей спасённого птенца. История с пуловером требовала увеличить число приглашённых. И, таким образом, увеличилось число почитателей королевы Луизы. Могло ли быть иначе при её приветливости? Каждый впервые попавший на бал услышал от неё что-либо ласковое.
А потом вдруг по всему острову разнеслось:
– Ах!!!
Придворные и гости столпились на берегу рядом с мостом: по поверхности озера описывала круги блистающая золотом Рыбка. Слуги сказали: только что они бросали ей корм и она была обыкновенной рыбкой, едва видной в свете факелов.
Обладательница золотого одеяния не верила, что наконец-то произошло то, чего она так страстно дожидалась. Голоса убедили её – она не грезит, её чешуя сделалась золотой.
Королева, стоя на берегу, произнесла:
– Вам помогут выйти из воды.
Слуги исполнили пожелание – и что тут случилось! Радость, что она перестала быть серой, окрылила Рыбку. Она поднялась на хвосте и смогла не только стоять, но и переступать. И весьма ловко! Королева, благосклонно кивнув, сказала:
– Сегодня один из кавалеров необыкновенно блистает белизной наряда.
Шампиньон тут же оставил жабу и очутился подле её величества.
– Но сколько блеска прибавила балу юная дама! – заключила королева Луиза.
Заиграл оркестр. Шампиньон пригласил Рыбку на танец, и все залюбовались парой, исполняющей танго. Одна только Жаба мысленно бранила себя: «Ах, почему я давеча не пустилась в пляс с таким кавалером?» Она будет долго рассказывать знакомым, что слишком верна приличиям и не позволила себе танцевать, когда музыка ещё не заиграла. Оттого успех и выпал Золотой Рыбке.

У кого-то своя радость

Музыка смолкала лишь ненадолго, никто на балу не чувствовал усталости, веселью не было границ. Однако небо начало светлеть, и королева Луиза снова оказалась на своём постаменте, придворные скрылись в подземном дворце, гости разошлись.
Зажигалка, Булочка, Шашлык и Котлетка остались на острове, заснув под деревом на постелях из мха. Их разбудил шум: начали рабочий день служители, чьё дело – уход за Тиргартеном. Укрепить с помощью троса толстый сук, чтобы не обломился в бурю, удалить сорняки с клумб, подстричь траву, включить поливальные устройства, когда долго нет дождя, – это всё заботы служителей.
Сегодня они чистили водоёмы, сгребая со дна гниль, в которую превратились упавшие в воду ветки и листья. Грабли зацепили и Нож, заброшенный в озеро рассвирепевшим приятелем по прозвищу Съем Всё. Служитель не отличил облепленный илом Нож от мусора, вместе с каким его выгреб.
Укрощая порывы радости, счастливчик не шевельнулся до тех пор, пока никого не стало рядом, и лишь тогда выбрался из кучи гнилья, скользнул в траву. Убежав подальше, туда, где трава выше и гуще, он принялся о неё и о землю счищать с себя ил. Пролетавшая стороной Сорока развернулась и села на ближнее дерево.
Вскоре дрозды, Белка, а там Зажигалка и её друзья уже знали: в Тиргартене вновь появился Нож.
– Пусть попытается кому-то причинить зло! Мы созовём всех, – заявила Зажигалка. – Но нам надо быть поблизости от него.
– А если он нас заметит? – возразила Булочка. – Я не хочу, чтобы он разрезал меня на кусочки!
– И я тоже не хочу! – воскликнула Котлетка, готовая заплакать.
Зажигалка старалась успокоить подруг:
– Мы не станем чересчур приближаться к нему. Птицы и другие наши друзья будут сообщать нам, где он.
– Пусть сообщают почаще! Расстояние между ним и нами должно быть достаточным, – сказал Шашлык. – Я могу рисковать собой, но не жизнью дам.
Компания, покинув Остров Луизы, двинулась в ту сторону, где в последний раз был замечен Нож.
Он между тем придумывал, как вознаградить себя за то, что ему пришлось потомиться в иле под водой. Подсекать цветы, надрезать кору липок и берёзок? Неновое и слишком простое развлечение. К тому же понятно: довольно скоро тебя остановят. А придётся спасаться – тогда уж будет не до выдумок. И потому, таясь то в зарослях, то за упавшим деревом, он наблюдал жизнь зверушек. Авось что-то подскажет, какую гадость устроить.
Не знал покоя и Съем Всё. Бродя по огромному парку, он надеялся, что ему удастся тайком расставить силки на кроликов или накрыть сетью крупных лесных голубей, таких жирных и беззаботных в Тиргартене.
Пришёл момент, когда старые знакомые встретились. Нож увидел браконьера, пересекавшего полянку. Тот не находил уголок, где можно было бы без помех устроить западню, и остановился угрюмый. Тогда Нож, прятавшийся в репейнике, выскочил из своего укрытия и направился к детине. По его виду догадываясь, как тому не везёт, он желал позлорадствовать. А того уже распирала ярость:
– О чёрт, ты опять передо мной!
Нож отбежал в сторону:
– А ты думал, что похоронил меня? Ха-ха-ха! А ну скажи, сколько дичи ты добыл, пока меня не было?
Съем Всё принялся гоняться за ним. Нагнав, надо было ещё и нагнуться – тут-то противник и уворачивался.
– Ты больше не схватишь меня за рукоять! – ныряя в траву, Нож добавлял: – Удачливый охотник!
Потом вдруг, когда Съем Всё снова был над ним, он злобно прошипел: – Порежу пальцы! – и так ткнул вверх лезвием, что тип едва успел отдёрнуть пятерню.
– Ничего! Ты уже раз побывал у меня в руках, будешь и в другой, – детина, обливаясь потом, сел на траву.

Выследить и украсть

Нож испытал превеликое удовольствие оттого, как ему удалось отомстить за себя. «Это ещё не всё, – думал он. – И поиграю же я тобой!»
Детина глядел на него с бессильной злобой.
– А я был твоим верным другом, – сказал Нож, словно грустя и сожалея.
– Чёртов врун!
– Благодаря мне ты мог бы неплохо поесть. Вспомни, что была за еда.
Съем Всё облизнулся:
– Свежая булочка, сочная котлетка и шашлык – такой горячий, словно только что с угольев… Но начались фокусы, – прорычал тип, – я ничего даже не попробовал! И ты распорол мне штанину!
– Я не хотел этого! – вскричал Нож визгливо и растерянно, потому что на сей раз не врал. – Ты не заметил, что твой стаканчик с водкой опрокинула зажигалка. Она спрыгнула с пня, я погнался за ней, она нырнула в твою штанину, я следом…
– Враньё! – рявкнул Съем Всё.
Ему, однако, вспомнилось: ведь и вправду зажигалка опрокинула стаканчик, и тогда он хлебнул из бутылочки.
– Все только и делают, что вредят мне! – он вертел в руках свою зажигалку, щёлкал ею, дул на пламя.
Ничего необычного не замечалось, ровным счётом ничего. Неужели эта послушная вещица так над ним издевалась?
– Закинь её в озеро подальше и пользуйся спичками, – посоветовал Нож.
Съем Всё решил, что так и поступит, но для вида осыпал приятеля ругательствами. Тот помолчал и сказал спокойно:
– Я видел – недалеко отсюда лиса поймала кролика. Если бы его поймал ты, то, наверно, приготовил бы на славу! Сидишь за столом, а перед тобой – наперчённый тушёный кролик с чесноком…
Чревоугодник зажмурился, невольно представляя кушанье. Нож проговорил вкрадчиво:
– Ты видел, как здесь собаки гоняются за кроликами…
– Это не всерьёз, хозяин всегда отзывает пса.
– А ты не отзовёшь – пусть поймает добычу, – сказал Нож. – Людей с собаками гуляет много, собаки иногда отбегают от хозяев довольно далеко. Мы выследим и украдём подходящую.
«Хитро придумано, почему бы не попробовать? – сказал себе Съем Всё. – Сколько можно глядеть на здешнюю живность и страдать?»
Но он заставил ещё долго уговаривать себя.

Друг недоверчив

Съем Всё и Нож провели целый день в упорном занятии. Облюбовав собаку, держались вблизи: вот-вот она скроется с глаз хозяйки или хозяина, и они подманят её… Удача улыбнулась им на второй день.
Молодой человек вёл рыжего пса, который то и дело натягивал поводок, порываясь помчаться куда ноги понесут.
– Глупый непоседа, ещё не вышел из детского возраста, – насмешливо сказал Нож. – Как только спустят с поводка – вмиг окажется далеко. Надо постараться, чтобы не вернулся.
– Хорошо, что он молодой: легче дрессировать, – хрипло прошептал Съем Всё. – Я сделаю его злее дикого зверя!
– Ха! Он станет сжирать кроликов, а не приносить целеньких.
– Узнает, что такое дубинка в моих руках, и будет исполнять всё, как я хочу!
Так разговаривая, приятели не отставали от парня и его рыжего пса. Те поравнялись с лугом, где молодые люди играли в волейбол. Хозяин собаки узнал знакомых, окликнул. Его пригласили играть, но пёс кинулся в сторону, натянув поводок.
– Отпусти его порезвиться! – крикнули парню.
– Я не собираюсь потом бегать по парку и звать его, – он привязал рыжего к дереву у края луга и через несколько минут уже не замечал ничего, кроме волейбольного мяча.
Двое, прячась в кустах, подкрались поближе к дереву.
– Пора, – прошептал Нож.
Съем Всё расстегнул рюкзак, с которым не расставался. В нём сверху лежали сосиски – не меньше двух килограммов. Детина покосился на приятеля, тот осклабился:
– Этой приманки с лихвой хватит на двадцать собак.
– Вот ещё! Если я скормлю сосиску кому-то, надо будет сразу насытить мой желудок. Иначе он скукожится от обиды, – Съем Всё нежно погладил своё брюхо.
Нож скрыл усмешку, но не пересилил любопытство:
– Ты будешь есть сосиски сырыми?
– А ты не видишь, что это отличные венские сосиски? – ответил вопросом приятель. – Сырыми так и просятся в рот! – проглотив слюну, он добавил: – Нечего псу скармливать целую, хватит ему половинки, – и взял Нож за рукоять.
Тот только и подумал: «Вот это жадность!» Он видел в рюкзаке здоровенную сковороду.
– Ты собрался тут же жарить кролика?
– Почему нет? Сколько народа жарит в Тиргартене шашлыки, отбивные… – разрезав сосиску пополам, Съем Всё не выпустил Нож из руки. – Сковорода у меня очень хорошая…
– Чем же она так хороша?
– Тем, что тяжёлая, – сказав это, приятель засунул Нож на дно рюкзака и придавил его сковородой.
Тот прошипел чуть слышно:
– Я тебе верил, как самому себе…
– Значит, я умнее тебя. Забочусь, чтобы не было фокусов, как в прошлый раз, – ответил Съем Всё. – Если ты мне друг, полежи спокойно, пока дельце не будет обделано. – Взяв кусок сосиски и, держа несколько сосисок в другой руке, он направился к псу, который изнывал на привязи.
С дерева слетела Сорока, она не упускала двоих из виду и всё поняла. Первой узнала от неё новости Белка. Тут же Сорока передала их Зажигалке и её друзьям, они поспешили к рюкзаку.
Тем временем браконьер, следя за игравшими в волейбол, старался расположить к себе рыжего пса. Сосиски очень даже привлекли того, но тип, который их принёс, не нравился. И рыжий, усевшись, не двигался с места, хотя высунул язык и не отрывал глаз от приманки. Тогда Съем Всё протянул половинку сосиски к его носу. Пёс не вынес соблазна, кинулся, рванув поводок, но лакомство ускользнуло от него. Детина злорадно ухмыльнулся.
Он не мог долго держать в руках снедь и принялся за сосиску, половинку же положил наземь. Пусть собака любуется досыта, а он в это время отвяжет поводок от дерева… Но только он собрался это сделать, рыжий зарычал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13