Он остановился только у выцветшего голубого пикапа, припаркованного неподалеку от здания.– Почему так долго? – недовольно пробурчала Рики Сью, открывая дверцу, чтобы принять дождевик из рук Пепердайна. – Эти болваны себе все глаза, наверное, проглядели, – заметила она, бросив взгляд на окна полицейского участка, где по-прежнему торчали любопытные физиономии.Пепердайн проследил за ее взглядом. Всех зевак словно ветром сдуло. Повернувшись к Рики Сью, он отметил про себя, что вряд ли стоит слишком осуждать любителей поглазеть. Совершенно нагая, как и утверждал фермер, она представляла собой весьма пикантное зрелище.Но стоило ему сменить точку зрения обывателя на подход профессионала, как все стало на свои места. Он сразу же отметил следующее: ноги и руки женщины перепачканы грязью. Все тело в царапинах, синяках и кровоподтеках. Пышные волосы беспорядочно разметались по плечам, слегка прикрыв грандиозный бюст, достоинства которого было трудно не заметить, даже разглядывая Рики Сью с точки зрения блюстителя закона.На затылке притулилась какая-то засохшая субстанция, скорее всего запекшаяся кровь.– Вам нужна медицинская помощь, – произнес он.– Подождите. Надо срочно поговорить.– Но вы ранены.– Пепердайн, вы – гений из гениев, – заметила она саркастически, с наигранной экзальтацией. Она раскинула руки, тем самым давая Пепердайну возможность еще раз оценить ее телесные достоинства.– Я, видите ли, не красавица. Да и по утрам выгляжу не слишком хорошо. Но так плохо я не выглядела никогда. Конечно, мне досталось, вы, мыслитель, – перешла она на крик. – Они хотели меня убить.– Близнецы, что ли?– Ага, значит, ваши ребята до этого докопались.– Представьте себе.– Скажите, Пепердайн, у вас что, встает, когда вы следите за людьми? Может, это особый вид извращения?– Мне пришлось следить за вами, чтобы вас же и защитить.– Ну и как, защитили?– Все прошло бы как следует, если бы вы не подцепили в баре двух незнакомцев. Разве можно быть такой глупой в наше время и в вашем возрасте?– Я не думала… – Неожиданно от ее враждебности не осталось и следа, лицо женщины болезненно сморщилось и она расплакалась. – Я не знала, что они станут меня бить.Пепердайн залез в карман и неуклюже извлек оттуда носовой платок. Она приняла его, не преминув, правда, поинтересоваться:– Чистый?– Я тоже не знаю, почему они решили избить вас. Казалось, она не обратила на его слова никакого внимания. Она вытерла глаза, высморкалась и, закусив нижнюю губу, больше уже не плакала. Пепердайн удовлетворенно отметил, что ее рот куда привлекательнее без ярко-алой помады, которой она обыкновенно мазалась.– А ведь я уже могла умереть, – сказала женщина, непроизвольно вздрогнув. – Они занялись мною самым серьезным образом.– Кто это «они», Рики Сью?– Генри и Лютер – вот все, что я знаю. – Она рассказала ему о событиях в мотеле, о том, как они пили. – Я пришла в себя, когда они вытаскивали меня из машины. Ну почему я не догадалась, что они замышляют недоброе… больно уж много я выпила. Как бы там ни было, мы оказались в протоке и последнее, что я помню, один из них, Лютер, кажется, ударил меня дубинкой по голове. Я отразила второй удар, зацепила стопой его щиколотку и ударила по голени, сбив его, таким образом, с ног. Вот уж чего они совсем не ожидали, так это того, тоя стану сопротивляться. А драться с ними было ох как трудно, потому что голова гудела как черт знает что. Несколько раз я была близка к обмороку. Ладно, в любом случае мне удалось сохранить свои мозги при себе.– Куда же они направились?– Направились? – Тут она от души расхохоталась. – Никуда они не направились. Они все еще там, в общем, были там, когда я сматывалась. Я их обоих измутузила до потери сознания и привязала к деревьям их же собственными штанами.Пепердайн тоже не удержался от смеха. Не к месту, правда, и он это знал, но что поделать!– Мисс Роб, наше агентство с превеликим удовольствием приняло бы на службу пару тысяч таких, как вы.Сью отнюдь не разделяла его веселости. Он заметил, что она снова, видимо в отчаянии, прикусила нижнюю губу.– Только не меня, мистер Пепердайн. Боюсь, что я так же плохо сберегла свою тайну, как и собственную девственность.Пепердайн мгновенно собрался:– О какой тайне вы говорите?– Мне пришло в голову, что эти парни, похожие друг на друга, как две капли воды, каким-то образом замешаны в дело Бернвудов.– То есть?– Они ошивались поблизости от моего дома и все спрашивали, как доехать туда или сюда, но буквально за минуту до того, как я вошла в квартиру и обнаружила погром.– И вы не сказали мне об этом ни слова?– Я тогда еще не понимала, что между этими фактами может существовать какая-то связь. Да и вообще – перестаньте вопить! У меня голова раскалывается.– Тогда, ночью, они спрашивали, где может укрыться миссис Бернвуд?– Дело в том, что я еще не совсем протрезвела и деталей не помню, но думаю, что они напоили меня до такой степени, чтобы выведать кое-что. Может, и вам стоит повторить их опыт, а не полагаться целиком и полностью на собственное обаяние? – добавила она с ехидцей.– Они разговаривали с кем-нибудь еще? Или звонили кому-нибудь?– Нет. Ничего такого я не заметила.– Так что же вы сообщили им, Рики Сью? Скажите же мне, ради Бога!– Не так быстро. Если вы ее найдете, то посадите?– Если бы это касалось только меня, то я бы не стал. – Рики Сью скрестила на руки на груди, и лицо ее приняло упрямое выражение; Пепердайн пожевал губами, обдумывая сложившуюся ситуацию. – Я сделаю всевозможное.– Этого мало, Пепердайн. Я не желаю, чтобы мою подругу лишили свободы только за то, что она спасала свою жизнь.– Хорошо, я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого избежать. Вот и все, что я могу обещать, но лишь при условии, что Джон не станет возражать, когда мы его отыщем.
Некоторое время она изучающе разглядывала его. Затем сказала:– Если с ней что-нибудь случится или ребенок хоть в малейшей степени пострадает…– Это как раз то самое, что я и пытаюсь предотвратить. Их жизни – сейчас главная моя забота. Пожалуйста. Расскажите мне все, без утайки, Рики Сью.– Это будет дорого стоить.– Готов заплатить любую цену.– Обед, а затем танцульки.– Кто будет танцевать? Мы с вами?– Нет, Джинджер и Фред, – сказала она, лукаво воззрившись на него.Пепердайн покорно склонил голову:– Согласен. Ну а теперь – говорите. Глава сорок пятая В кухню, откуда она вылетела всего пару секунд назад, Кендал ввели двое.Мэт вырвал у нее из рук Кевина. Гиб сильно ударил по спине и сбил с ног. Она едва не упала прямо на Джона.– Никуда она не денется, офицер Макграт. Неплохая компания. – Глядя на них сверху вниз не без приятности улыбнулся Гиб Бернвуд, будто он просто заглянул на огонек, чтобы приготовить завтрак.– Кендал, отчего бы тебе не сварить кофе? Ночь выдалась длинная и трудная. Я, например, с удовольствием выпью чашечку, да и Мэт, уверен, не откажется.От него исходил резкий, звериный запах. Всегда ли от Гиба так пахло, или она раньше просто не обращала внимания? А вдруг изменения в его душе вызвали изменения в организме даже на молекулярном уровне?Зловещее пламя его глаз обжигало холодом. Вспомнив, как эти люди казнили Майкла Ли, Кендал захотелось броситься на них, вцепиться в ледяные глаза Гиба и выцарапать, но, пока Мэт держал Кевина, она не могла рисковать. В сущности, она вообще ничего не в состоянии была делать, кроме того, что велели. Страх полностью сковал ее, но все-таки хватило сил подняться на ноги и приготовить кофе, впрочем, чисто механически. Пока кофе медленно сочился из автомата в прозрачный кратер кофейника, Гиб присел на один из кухонных стульев и положил на колено винтовку 30, 0 калибра, предназначенную для охоты на оленей. Затем повернулся к Джону, который все еще корчился от боли на полу.– Меня зовут Гиб Бернвуд. Не имею чести знать вас лично, но в последнее время в прессе о вас столько писали, что у меня возникло чувство, будто мы с вами старые добрые знакомые. Как дела?Джон лишь мельком взглянул на пожилого господина, не удостоив того ответом. Он понятия Не имел, что молчание в ответ на вежливое обращение со стороны Гиба воспринимается последним как сильнейшее оскорбление.– Полагаю, вы не слишком-то рады нас видеть, – жестко произнес свекор Кендал, обращаясь к офицеру. – Хотя и не очень понимаю, отчего. В прямом смысле слова мы спасли вас от душевнобольной. Моей снохи. С другой стороны, нам наплевать, благодарны вы или нет. Чем больше враждебности по отношению к нам вы проявляете, тем легче будет вас убить, когда настанет время.Он хлопнул себя по бедру, подтверждая тем самым, что тема беседы исчерпана:– Кендал, кофе готов?Его дружелюбная манера вести разговор и спокойно произнесенные слова, так не вязавшиеся с ужасным содержанием, напугали Кендал больше, чем угрозы в адрес Джона или даже прямое насилие. Убийцы, которые в аналогичных случаях проявляют самообладание и выдержку, на поверку оказываются самыми безжалостными и неумолимыми.Гиб выглядел совершенно нормальным человеком, но дело было в том, что он абсолютно утратил всякую связь с реальностью. Прочие члены «Братства» также прикрывались божественными ценностями, дабы оправдать свои преступления и утихомирить совесть.Но Гиб верил в дело «Братства» всей душой. Он первый, что называется, заглотил наживку из идеологии, созданной собственным воображением, искренне считая, что чуть ли не на голову выше всех прочих представителей человеческой расы.И по этой причине был смертельно опасен.Кендал нетвердыми шагами приблизилась к нему с чашкой кофе в руках, задавшись вопросом, что случится, если она вдруг прольет горячий напиток на Гиба. Как и всякий человек, тот отреагирует однозначно – вскочит со стула и ухватится за обожженное место. В этот момент она сумеет вырвать Кевина у Мэта, а Джон займется Гибом. Она посмотрела на Джона. Тот не сводил с Кендал глаз, давая знать, что он в курсе ее размышлений.К сожалению, то же самое подумал и Гиб. Даже не повернув головы и не взглянув на нее, он произнес:– Кендал, надеюсь, ты не способна совершить глупость. – Затем развернулся всем телом и внимательно посмотрел ей в глаза. – Ты разочаровала меня по всем пунктам, за исключением одного – глупой тебя не назовешь. В сущности, ты оказалась даже слишком умной, умнее, чем следовало. Лучше бы ты никогда не задавалась некоторыми вопросами. Поэтому не расстраивай хоть сейчас – глупость тебе явно не к лицу. Да и решись ты на что-нибудь отчаянное, я просто застрелю твоего приятеля.– Стреляй себе на здоровье, – одобрила она, поставив чашку с дымящимся кофе перед Гибом. – Никакой он мне не друг. Был бы у меня пистолет, я бы сама его пристрелила.Она взглянула на Джона с нескрываемой ненавистью:– Он меня обманул. После аварии у него обнаружилась амнезия – так вот, он, видите ли, забыл сообщить мне, когда у него восстановилась память. Этот человек постоянно норовил заманить меня в ловушку.Костыль Джона лежал все там же, то есть далековато от офицера, и ему пришлось прибегнуть к помощи стула, чтобы подняться.– Отец? – Мэт подозрительно глядел на манипуляции агента.Гиб остановил его движением руки:– Все нормально, сын. Он не в состоянии причинить нам вред.Тогда заговорил Джон, заговорил впервые:– Все верно, Бернвуд. Я не в состоянии навредить вам. Я вообще не в состоянии предпринять что-либо, с тех самых пор, как она увезла меня помимо моей воли. – Он брезгливо сморщил рот. – Она привезла меня сюда и внушила… – тут он перевел взгляд на Мэта, и в его голосе послышались извиняющиеся нотки. – Она внушила, что я ее муж. Не знаю уж, зачем она все это придумала, когда могла просто-напросто оставить меня и ехать себе преспокойненько дальше.– Да просто выжидала момент, когда властям надоест искать и они переключатся на что-нибудь другое, – подытожил сказанное Гиб.– Вероятно, вы правы, – продолжал Джон. – В любом случае я вынужден был соглашаться со всем, что она говорила, поскольку памяти у меня не осталось ни на грош. Ну вот, так я и жил с ней рядом. Как муж, в прямом и переносном смысле этого слова.Мэт сердито шагнул вперед, но Гиб снова протестующе поднял руку:– Нам не за чем винить офицера Макграта, Мэтью. Во всем виновата она.– Именно так, Мэт, – подтвердил Джон. – Я выступал просто в качестве рупора ее ЛЖИ. Как, скажите на милость, мне было догадаться, что мы вовсе не муж и жена?– Вы знали, – в свою очередь закричала Кендал. Вы знали об этом долгое время. Ваша память вернуЛаСЬ к вам, но…– Но к тому времени она уже успела меня обработать, – возразил Джон, перебивая Кендал.Теперь он обращался уже непосредственно к Мэту.– Не мне рассказывать, парень, какова она в постели. По крайней мере, со мной она вытворяла такие штучки может, материнство повлияло, может, еще что, но она оказалась просто ненасытной…– Поганая шлюха, – в ярости выкрикнул Мэт и повернулся к Кендал. – Ты что же, занималась этим прямо перед лицом моего сына?– Большую часть времени он тоже лежал в кровати вместе с нами, – ответил Джон.В горле Мэта что-то заклокотало. Кендал мысленно следила за маневрами Джона, но ни он, ни она никак не ожидали от Мэта такого безрассудства.Тыльной стороной ладони он изо всех сил ударил женщину по лицу.Кендал даже не заметила его движения и не успела увернуться. Удар обрушился столь неожиданно, что едва вскрикнув, она повалилась вперед, но зацепилась руками за стол. Мэт замахнулся, чтобы ударить снова, но тут Джон схватил его за горло.– Послушай, маньяк, – проревел он тому в ухо. – Если ты дотронешься до нее еще раз, я убью тебя.Хотя Джон вложил в захват все оставшиеся у него силы, атака захлебнулась. Гиб поднял с пола костыль и с силой ударил Джона по почкам. Кендал увидела, как у того подкосились колени, и он, громко застонав от боли, приземлился, что называется, на «четыре точки». Голова его безвольно свесилась вниз.Испугавшись громких голосов и незнакомых звуков, проснулся и пустился в рев Кевин. Гиб принял его у Мэта и прижал к себе маленькое тельце. При этом он гугукал так, словно пришел навестить родственников и внука в воскресный день… Но Кевин, видимо, все чувствовал и никак не мог успокоиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55