Теперь остается только вопрос, кто убил Хобарта?
Я попытался прояснить дело:
– Предположим, кто-то по какой-то причине дал "Французу" двести тысяч долларов.
– С какой стати? – спросил Ортон недоверчиво.
Я пожал плечами:
– Не знаю. Но вспомни, раньше "Французу" удавалось множество людей склонять к тому, чтобы те предоставляли в его распоряжение деньги на какую-нибудь аферу. Предположим, он что-то узнал и решил попытаться на этом сыграть. Нашел какого-нибудь простофилю. Далее предположим, что об этом узнал Хобарт, и решил присвоить денежки. И еще раз предположим, что старик спрятал деньги, и Хобарт непреднамеренно убил его, пытаясь узнать, где те находятся.
– А кто подмешал ему в стакан наркотик?
– Вероятно, Хобарт. Он хотел изолировать старика, чтобы иметь возможность прижать его.
– Вполне возможно, – заметил шериф. – Но откуда старший посыльный мог знать, что у Француза столько денег? И самое главное: где они?
Внезапно я понял, что мне следует делать. Я достаточно долго сидел на деньгах и молчал. Теперь мы должны подробно во всем разобраться. И я выпалил:
– Мне нужно поговорить с Джо.
– Каким образом? – спросил шериф.
Я собрался с духом:
– Думаю, что мог бы взять пару дней отпуска, слетать в Рочестер и поговорить с Джо.
Я заметил кислую мину Ортона. В управлении и без того было слишком мало людей, и все выглядело так, словно я сейчас просто хотел сбежать.
– О чем поговорить?
Я сказал просто:
– О разном. Джо всегда умел очень быстро построить версию, если ему подробно пересказать дело. Если он до некоторой степени восстановил свое здоровье, то, может быть, нам поможет нам. Вылететь я мог бы уже сегодня вечером. – Я взглянул на часы. Почти пять часов вечера. – Тогда завтра утром я буду уже там, а ночью смогу вернуться обратно. На это время Фрид сможет взять всю работу на себя. Верно, Эл?
– Разумеется, – кивнул он, но вопросительное выражение его лица говорило мне, что он не верит моему обоснованию этого полета. – Конечно, один день я справлюсь.
– Не спускайте глаз с Дитмара и Френда, – сказал я ему. – Эти типы замешаны в нашем деле.

17

Когда наш самолет приземлился в Миннеаполисе, было жарко. Я позавтракал в аэропорту, затем пересел в самолет до Рочестера. В больнице мне сообщили номер телефона Китти. Я позвонил и почувствовал, как она обрадовалась моему приезду. Можно было себе представить, как одиноко ей тут было.
– Как дела у Джо? – спросил я.
– Очень хорошо. Он успокоился. Доктор Хольстен заботился о нем всю дорогу. Просто замечательный человек. Но что ты тут делаешь, Макс?
Я несколько деланно рассмеялся, чтобы рассеять ее беспокойство.
– Должен же я был узнать, как у вас дела. Я еду в больницу. Встретимся там?
– Да, чудесно. Через полчаса.
Когда подъехало мое такси, она стояла на ступеньках у входа в больницу. Китти улыбалась, но, подойдя ближе, я заметил в ее глазах озабоченность.
Протянула мне обе руки, она сказала:
– Как замечательно, что ты приехал! Джо наверняка очень обрадуется. Я думаю, этот радостный сюрприз очень ему поможет.
– Как у него дела?
Она энергично тряхнула головой.
– Врач говорят, что все хорошо. Только он ужасно утомлен. Они считают, что он очень долго слишком много работал, и должно пройти некоторое время, пока восстановятся его внутренние резервы. Но физически у него все в порядке. Они говорят, что и с психикой тоже нормально, но его что-то беспокоит – это заметно. Он нуждается в длительном отдыхе.
– Я хотел бы сам поговорить с врачом, – сказал я. – Ты ведь ничего не имеешь против, Китти?
Улыбка сразу пропала, она испытующе взглянула на меня.
– Что-то случилось, Макс?
– Ничего особенного, – поспешно успокоил я. – Только несколько вопросов, которые всплыли за время его отсутствия, и на которые может ответить только он.
– Он наверняка с удовольствием бы тебе помог. Но врачи категорически запретили мне говорить с ним о служебных делах.
– Я так и думал. Потому я и хочу сначала поговорить с врачом. Как его зовут?
– Доктор Линн. – Она выговорила это неуверенно, даже несколько неохотно. – Билл Линн.
– А где я смогу его найти?
– Я тебя провожу. – Она повела меня вдоль длинного коридора к его кабинету.
Линн был мужчиной лет пятидесяти с небольшим, седовласый, с темными глазами и живым, мальчишеским нравом. Китти коротко представила меня ему и ушла. Мы договорились позже встретиться в вестибюле. Врач закрыл за ней дверь и указал на стул у письменного стола.
– Так, значит, вы один из ближайших друзей Джо?
– Да, – сказал я. – Он мой лучший друг. Мы работаем бок о бок уже много лет. И я довольно долго практически жил в их доме.
Он немного подался вперед, как бы желая лучше слышать.
– Рад, что могу поговорить с вами. Я знаю Джо с наших школьных лет, но в последние годы мы с ним виделись не часто. Знаю его как человека, который взваливает на себя слишком много работы и ответственности.
– Да, вы правы.
– Значит, он частенько продолжал работать и дома?
– Не только, доктор. Джо не только добросовестно выполняет свою работу, но и всегда подчеркивает нашу ответственность за благополучие всего общества. И он очень много занимается социологическими аспектами уголовного права. Много времени уделяет работе с молодежью; пытаясь понять и устранить корни молодежной преступности.
– Другими словами, он работал слишком много и слишком напряженно.
– Да, я тоже так считаю. Как его состояние?
– У него своего рода амнезия. – Он с минуту раздумывал, а затем сказал: – Причиной е послужило либо переутомление, либо сильное нервное потрясение. Возможно и комбинация того и другого. Состояние это проявляется в том, что его память в некоторых областях не работает. И это, естественно, его постоянно беспокоит. Он нуждается в обязательном покое и, конечно, в помощи.
– Но он выздоровеет?
– Лишь немногие умирают от такого заболевания, а у Джо очень большой запас энергии. Если мы сможем выяснить, что именно его беспокоит, очень скоро он будет совершенно здоров.
– Не опасно ли задавать ему сейчас вопросы?
– Какого рода вопросы?
Я рассказал ему все, что знал о деле "Француза", начиная с того, что Китти была раньше замужем за убитым, и кончая тем, как "Француз" передал Джо в туалете "Флорентины" роковой пакет.
– До сих пор я еще никому не говорил, что деньги лежат у нас на складе. Хотел сначала услышать, что скажет Джо. Я его хорошо знаю и уверен, что он даст абсолютно логичное и разумное объяснение. Но если ему такой разговор повредит, тогда лучше это оставить.
Линн внимательно, не перебивая, выслушал меня и сказал:
– Я очень доволен, что вы мне все рассказали. Думаю, в дальнейшем это нам поможет вылечить Джо.
– Значит я могу его спросить?
Линн покачал головой.
– Ничего не получится. Джо едва ли вспомнит о последних днях в Лас-Вегасе. – Он заметил мой удивленный взгляд и пояснил: – Он в таком состоянии, что его мозг практически отказывается думать о некоторых вещах. Это своего рода бегство. Зачастую человек действительно убегает, не сознавая, где он и что делает. Другие пациенты погружаются в мир грез, таким образом уходя от действительности. У третьих происходит помрачение сознания. Приблизительно такое состояние и у Джо. Все события, о которых вы мне только что рассказали, для него просто не происходили. Но раз теперь я знаю, что искать, мне может удаться все это возвратить в его память.
– О-о! – в моем голосе ясно прозвучало удивление.
– Есть причина, по которой вы бы сами хотели задавать вопросы?
Я пожал плечами.
– Да нет. Просто я хорошо знаю Джо и знаком со всеми подробностями этого дела. Кроме того, у меня нет времени дожидаться результатов длительного психиатрического лечения.
Линн улыбнулся.
– Вы можете спокойно слушать, когда я буду разговаривать с Джо. Часть моего кабинета отгорожена, там для вас можно поставить стул. А сеанс гипноза продолжается недолго. Если я сумею привести Джо в такое состояние, при котором он восстановит в памяти нужный отрезок времени, все продлится не больше часа. Я сейчас же попрошу сестру привести его.
– Разве он лежачий?
– Нет, не все время. Хотя он и должен много отдыхать, но, чтобы не терять связи с реальной действительностью, ему нужно вставать и прогуливаться.
Доктор Линн поставил стул перед шкафом, полным всяких блестящих инструментов, и предложил мне сесть. Я молча повиновался, чувствуя себя не очень уютно в роли подслушивающего, хотя это и было частью моей задачи.
Слышно было, как вошел Джо и поздоровался с врачом. Его сухой, безжизненный голос меня испугал.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Линн.
– Довольно прилично.
– Сядь, пожалуйста, Джо. У мня есть идея.
Я услышал скрип стула, вздох Джо и опять голос врача.
– В последние годы я начал применять разные виды гипноза. И с хорошими результатами. Я даже использовал его вместо наркоза при небольших операциях. Сегодня я хотел бы ввести тебя в состояние легкого гипноза, и при этом поговорить с тобой о последних днях в Лас-Вегасе. У меня есть предположение, что ты в те дни перенес какую-то травму, и это событие вытеснено из твоего сознания. Если мы выясним, в чем было дело, то сможем освободить тебя от психического напряжения.
Джо некоторое время молчал. Я слышал, как он беспокойно ерзал на стуле. Голос его стал хриплым.
– Я должен это узнать, Билл, но я боюсь. Не знаю, почему боюсь, но все равно я должен все знать. Что мне сейчас делать?
– Сидеть спокойно, смотреть на меня и ни о чем не думать.
После паузы снова раздался голос врача.
– В последнее время вы в управлении занимались одним серьезным делом. Это была смерть старого игрока – как его звали?
Джо не ответил.
– Мэлмен, – подсказал врач. – Фрэнчи Мэлмен, верно?
Джо повторил чуть ли не со стоном:
– Да, Мэлмен.
– Ты знал его лично?
После долгого молчания Джо ответил:
– Я его встречал.
– Когда?
Снова пауза.
– В разное время.
– В Вегасе?
– Да...
– А до того, как ты приехал в Вегас?
– Нет, я не знал "Француза" до того, как он появился в Вегасе.
– Но ты о нем слышал?
– Да, конечно. Любой слышал о "Французе", он ведь был знаменитостью. Газеты постоянно о нем писали.
– Хорошо. А когда ты видел "Француза" в последний раз?
Я подался вперед, вслушиваясь с таким напряжением, как будто мог сам, собственными силами вытянуть из Джо ответ.
Прошло довольно много времени, прежде чем Джо начал отвечать, медленно и неуверенно.
– Я... я не знаю точно.
– Но ведь ты же видел его еще раз. Ты встречался с ним в тот вечер, когда он умер. – Голос доктора Линна был тихим и усыпляющим. Даже меня стало клонить ко сну.
– Правда? – Джо говорил как малое дитя, на которое слегка сердятся. – Я... я не помню.
– Ты был в отеле "Флорентина". Ты встретил его у туалета. Он передал тебе пакет. Ты принес этот пакет в свой кабинет и положил в нижний ящик письменного стола.
– Да. В какое время это было? – Джо говорил почти шепотом.
– Около шести часов вечера. Ты взял пакет, принес в управление и положил в свой письменный стол.
Снова последовало долгое молчание, а затем Джо спросил так тихо, что я его едва понял:
– А потом?
– Потом ты поехал домой, Джо. – Голос врача еще был ласков и тих, но теперь в нем чувствовалось облегчение. – Это то, что тебя беспокоит, Джо? Что ты сделал после того, как принес пакет в управление?
– Да...Нет – голос Джо стал срываться. – Я не могу вспомнить. Не могу вспомнить.
– Ты поехал домой, Джо. Китти сказала мне, что ты пришел домой очень усталым. И ты сразу же отправился в постель.
– В постель?
– Да.
– Теперь я вспоминаю. – Голос Джо зазвучал взволнованно. – Я вспоминаю. Я поехал в "Флорентину", так как хотел проверить одного человека, который там жил. Но это оказалось ошибкой. У него была та же фамилия, но он был не тем человеком, которого я искал. И еще я поговорил с Гарри Дэниельсом.
Врач ничего не сказал. Я вслушивался в тишину, затаив дыхание.
– Да, я вспоминаю. Дэниельс тогда показал мне того человека, но это был не мошенник из Нью-Джерси, которого я искал. Затем я пошел в туалет. Туда же зашел "Француз". Он держал какой-то пакет и казался изрядно взволнованным. Подождите, не совсем так. Я должен был встретиться с ним в восемнадцать часов. Не знаю, зачем.
– Это неважно. И что произошло потом?
– Он сказал мне, что должен сразу же идти на игру. А пакет очень ценный, потому он попросил меня взять его на хранение до утра.
Джо глубоко вздохнул, как человек, долго пробывший под водой и теперь снова всплывший на поверхность.
– И ты не знаешь, что было в пакете?
Помолчав некоторое время, Джо сказал:
– Нет, не знаю. Я хотел спросить его об этом позже, когда буду возвращать пакет. Его я положил в ящик письменного стола. Потом поехал домой и лег спать. На следующее утро "Француза" уже не было в живых. Я еще о чем-то смутно припоминаю, но потом и это тоже забыл. Боже мой, Билл, ты знаешь, что это значит? Я его не убивал! Я его не убивал! Когда он умер, я уже был в постели.

18

– Скоро Джо снова будет здоров, – сказал я Китти. Мы сидели на скамейке перед домом, солнце припекало нам спины. – Доктор Линн сказал, что он добился большого успеха.
Китти, несмотря на жару, дрожала.
– Как ужасно, Макс: все это время Джо представлял себе, будто это он убил "Француза". Не удивительно, что он чуть было не сошел с ума.
– Врач сказал, что он так прямо не думал. Но неизвестность ему было переносить еще тяжелее. Он просто не мог вспомнить, и это было для него хуже, чем если бы он помнил об убийстве.
– Но почему?
Я пожал плечами.
– Он сказал, что "Француз" надоедал тебе, угрожал. А он не мог этого стерпеть. У него было немало столкновений с Мэлменом, и это усугубляло положение. Ты же знаешь, какой он. Он бы никогда в жизни не злоупотребил своей властью полицейского в личных целях.
– Я знаю. Я сразу должна была это понять, но была так глупа... А Джо редко рассказывает мне о своих заботах.
– Не хочешь ли ты рассказать мне о своих?
Она положила руку на мои пальцы.
– Поверь, Макс, особенно рассказывать нечего. Когда я познакомилась с Фрэнчи, мне было всего шестнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18