— Не беспокойтесь, — заверил он, — здесь никто ничего не украдет.Я дал ему полдоллара, и у него развязался язык.— Видел тебя как-то! — сообщил он. — Ты разговаривал с девушкой Джанет Ле Коди.— Хорошая девушка, — между прочим заметил я.— Да, кажется так. — Он прикурил трубку, бросил на землю спичку и сплюнул. — Она водится с плохими людьми. Парень со светлыми усами, похожий на горожанина.— Встречал его здесь. Ты его знаешь?— Знаю таких людей, как он. Он либо азартный игрок, либо волочится за богатыми женщинами. Не нужно принимать его за простака. Крайне неприятный тип. — Конюх искоса посмотрел на меня. — Он носит оружие. Какой-то небольшой крупнокалиберный пистолет. В кобуре в верхней части рукава. Поднимет руку, а пистолет скользит по руке и падает прямо в ладонь, так, что никто и не заметит. Я видел, как однажды он проверял пистолет в сарае. Думал, что его никто не видит.Что касается Ле Коди, то она приличная девушка. Каждый знает. А этот все вокруг нее вертится, предлагает помощь… Как бы не случилось беды. Интересно, зачем он это делает?Выждав минуту, я спросил:— Между нами говоря, она является владелицей половины ранчо на Черри-Крик. Но у меня есть подозрения, что ей принадлежит и все ранчо.— Ранчо, где живут женщины?— Да. Я кое-что там приводил в порядок. Это место требует рабочих рук.— Я знаю. Филлипс запустил его. Он увлекся какой-то женщиной.— Миссис Холлируд.— Так ее зовут? Мне казалось, она молода. — Он сделал паузу. — Я где-то раньше ее встречал.— Где?Он пожал плечами.— Не вспомню. — Он затянулся, а потом чертыхнулся: трубка потухла. — Некоторое время я жил в Денвере. Был тюремщиком. — Он взглянул на меня. — Может, я не видел ее. Или обознался. Откуда мне знать! У тебя здесь есть дело. Я понял это по тому, как ты въехал в город. У тебя на лице написано.— Джанет Ле Коди в городе?— Сейчас в городе, но утром ее здесь не будет. Я слышал, как тот парень по имени Пелхэм предложил отвезти ее завтра на ранчо Черри-Крик. Говорил, что узнал, как туда добраться.— Он владелец сверкающего кабриолета?— Да.Я заказал себе койку в комнате на троих, а потом пересек узкую пыльную улицу и вошел в кафе, чтобы перекусить. Джанет Ле Коди сидела за столом и была одна.— О? Я думала, вы уехали.— Я вернулся.Она вопросительно посмотрела на меня.— У вас больной вид. Вы бледны.— У меня возникли проблемы. — Я поставил чашку на стол. — Мэм! Если бы я был на вашем месте, я бы нанял хорошего адвоката. Я бы поехал в Энимас-Сити или в новый город и нанял адвоката. Вам понадобится адвокат.— У меня есть друг, который мне поможет.— Пелхэм? Верно говорю? Вы давно его знаете?— Нет, но…— Сказать, где он был сегодня?— Нет, зачем? Дело в том, что сегодня я его не видела.— Я тоже его не видел, но его экипаж большую часть дня простоял на ранчо Филлипса.— Но этого не может быть. Сегодня он собирался по делам в Мэнкос. Он мне так сказал.— Экипаж стоял там почти весь день.Она улыбнулась.— Наверное, вы ошиблись. Все экипажи так похожи. — Она холодно посмотрела на меня поверх чашки. — Если вам известно, что там находился его экипаж, значит, вы сами там были.— Да, мэм. Я лежал. Меня ранили. В тот момент я просто хотел остаться в живых.— Ранили? — Она была потрясена.— Да, мэм. Кто-то следил за мной. Выстрелил, но не убил, как задумывал. В момент выстрела я пошевелился, пуля задела спину и голову. — Я слегка повернул голову и показал ей. — Я обработал рану сосновым соком, чтобы остановить кровотечение. Это здорово помогает.— Вы не обращались к врачу?— Нет, мэм. Похоже, здесь действует беззаконие. Когда нуждаешься в органах порядка и закона, их никогда не оказывается рядом.— Но зачем? Почему кто-то пытался застрелить вас?Я пожал плечами.— Это имеет отношение к ранчо. Конечно, тут крутятся еще ребята Бэрроуза. Они хотят, чтобы я умер, но у них нет денег, чтобы нанять убийцу. Того, кто в меня стрелял, я знаю, дорого стоит. Либо кто-то готов заплатить приличную сумму, чтобы меня убили, либо убийца задолжал и оказывает кому-то услугу. В любом случае, он пытался меня убить.По улице проехал всадник, а потом снова стало тихо. На кухне гремели посудой. Было поздно, очевидно, мы последние посетители. В западных городах люди рано ложатся спать и в вечерние часы продолжают работать только питейные заведения и игорные дома.— Он не попытается снова вас убить?— Нет, мэм.— Значит, он мертв?— Люди его ремесла ошибаются всего лишь раз.В зале снова стало тихо, мы ели, не разговаривая.— Мне страшно, — сказала она после непродолжительной паузы, — здесь более жестокая жизнь, чем я предполагала.— Нет, мэм. В основном это спокойный, добрый край. Здесь живут люди, настоящие труженики. Это посторонние люди приезжают сюда и чинят беспорядки.— Разве вы не посторонний человек?— Да, мэм, посторонний. Я намереваюсь уехать сразу же, как только прояснятся дела на ранчо.— Почему это вас волнует?Она задала хороший вопрос. Все, что связано с ранчо, действительно меня не касается, только в кармане у меня лежало завещание, а я не собирался возвращать ей его до тех пор, пока вокруг нее будет вертеться такой друг. По крайней мере, не сейчас.Мы закончили есть, но мне хотелось сказать ей еще одну вещь. Она поднялась.— Спасибо за совет, мистер Проезжий. — Ее глаза смотрели холодно. — Не думаю, что мы когда-нибудь снова с вами встретимся.— Я пока буду здесь, если вам понадоблюсь.Она снова холодно глянула прямо мне в глаза.— Вы мне не понадобитесь.— Может, понадоблюсь, когда они узнают, что вам принадлежит половина ранчо.— Что вы хотите этим сказать?— По завещанию, которое предъявила миссис Холлируд, ранчо полностью перешло ей. Как будто вас вообще не существует. Будьте осторожны, мэм.— Я всегда осторожна, мистер Проезжий. А теперь — до свидания.Она повернулась, чтобы идти, и я повторил:— Будьте осторожны. Если вы поедете туда и они пригласят вас поесть или предложат что-нибудь выпить, мой совет: не делайте этого!— На что вы намекаете?— Я точно не знаю, только ваш дядя Филлипс имел неосторожность поужинать вместе с этими дамами.Она выбежала на улицу и вошла в гостиницу через дорогу. Я подождал с минуту. За спиной кто-то собирал тарелки.— Мистер? Мы сейчас закрываемся…— Я знаю. Не могли бы вы потушить ту лампу?Когда в зале погас свет, я встал вплотную к двери, подождал, затем тихонько открыл ее и вышел в темноту. Глава 17 Кузнец, огромный датчанин, вытащил из дому несколько бочек и всем желающим предлагал помыться за две монеты по двадцать пять центов. Достав из сумки полотенце и чистые вещи, я подошел к бочкам. Никого поблизости не было, я подождал немного, убедился, что действительно никого нет, потом искупался, насухо вытерся, надел свежую одежду — и все это, держа в руке шестизарядный револьвер.В гостиничном номере, если его можно так назвать, квартировали помимо меня еще двое мужчин, но оба они уже уснули.Я подошел к койке, где до этого свалил в кучу свои вещи, лег и проспал до рассвета. Когда проснулся, один из моих соседей уже ушел, а другой, одеваясь, заметил свежий длинный шрам на моей спине.— Это не мое дело, — прокомментировал он, — но похоже, тебе не повезло.— Почти.— Заживает нормально?— В горах на воздухе раны быстро заживают.Ему хотелось узнать еще какие-нибудь подробности, но из деликатности он не стал задавать вопросов, а я не собирался ни о чем распространяться. Мне пришлось повозиться с рубашкой, и он помог мне ее надеть, а когда я полностью привел себя в порядок, на улице стало совсем светло.Проходя мимо комнаты Джанет, я просунул под дверь записку следующего содержания:«Заставьте их приехать к вам».Затем я спустился в ресторан. Зал уже заполнили постояльцы, по большей части мужчины. Они наспех завтракали, а некоторые забирали с собой то, что не успели доесть — это заменит им в дороге обед.В конце стола рядом с кухней я нашел свободное место и занял его. У большинства посетителей при себе имелось оружие, исключение составляли несколько рабочих, отправлявшихся куда-нибудь на шахту. Здесь в округе находилось несколько действующих шахт, куда нанимали шахтеров, а также пара дюжин разведывательных рудников, где старатели работали самостоятельно.Я не спешил, наблюдая, как рассеивается толпа. Ко мне подошел повар, наполнил мою чашку кофе и спросил, вытирая руки о фартук:— Вы не уезжаете?Я взглянул на него снизу вверх.— Еду мимо. Порой это требует времени.— Я слышал разговоры. Будто Пейн со своими приятелями охотится за вами.— Они находили меня несколько раз. Если они такие ловкие, пусть поедут в горы и приведут пару отбившихся от стада животных.— Никто никогда не говорил, что они ловкие.— Через день-другой я уеду отсюда.Он сел напротив меня и налил еще чашку кофе.— Того парня от Пинкертона помните? Беседовал со мной, и мне показалось, что он дружелюбно настроен к вам.— Надеюсь, вы тоже.— Он сказал, что вам лучше бы подальше держаться от тех женщин.Я пил свой кофе.— Он сказал, что у вас достаточно проблем и без них, и просил меня передать вам, что Пэн Бичам — это ненастоящее имя того человека, что у Пэна где-то здесь живет брат.— Спасибо. Мне в голову приходила подобная мысль. — Я взглянул на него. — Вы бы посоветовали ему выяснить, как настоящее имя Пэна, если он числится в списке разыскиваемых.Повар посмотрел на меня с уважением:— Вы — крепкий орешек, мистер Проезжий, крепкий орешек.Я пропустил его слова мимо ушей. Может, я действительно такой, как он меня назвал, а может, и нет. Единственное, чего я хотел, — это чтобы меня оставили в покое, но у меня появилось скверное предчувствие по поводу людей, стрелявших в меня. Как я не придал этому значения! Никогда раньше об этом не думал.— Брат, вы сказали?— Да, говорил, что у Пэна и его брата сильные родственные чувства. Они оба готовы сделать все ради друг друга.— Так и должно быть. — Я помолчал, глядя в чашку. — У меня нет ни брата, ни сестры, а если на то пошло, я даже не знаю, есть ли у меня какие-то родственники. — Я посмотрел на него. — У меня никогда никого не было, кроме нескольких хороших лошадей.— Вы продолжаете ездить на чалом?— Вот это — лошадь. Самая лучшая. Я и он, мы оба получили плохие имена, хотя не добивались этого. В жизни мне ничего не надо, кроме спокойствия где-нибудь высоко в горах. У меня, как говорится, ни окна, ни горшка, чтобы я мог швырнуть его в это окно.— У вас никогда не было женщины?— Постоянной — никогда. — Я раздраженно задвигался на стуле. — Женщины не воспринимают меня. Иногда они пару раз бросают на меня взгляд, но потом смотрят на кого-нибудь другого. Я — суровый человек, замкнутый, по-моему, это сразу видно.Он ушел на кухню, а я продолжал сидеть в расстроенных чувствах. Этот парень оказался хорошим поваром, и дорожная команда, с которой он ездит, должна быть довольна. Что касается меня, то я остался здесь, потому что мне некуда было идти и мне стало больно оттого, что я никому не нужен. Я думал о том, что человек не может всегда оставаться в горах, что, когда начинается снег, ему приходится спускаться вниз, чтобы его не замело. Вдруг неожиданно и остро почувствовал, что мне надоело мотаться по гостиницам и спать в комнате с другими мужчинами, мне больше не хотелось быть бездомным и радоваться чужой койке, которая заменяла мне дом.Вдруг в зал вошла Джанет Ле Коди в сопровождении Чарльза Пелхэма Клинтона. Они сели довольно далеко от меня. Он метал в мою сторону резкие, колючие взгляды, а я тут же вспомнил, что в правом рукаве он носит револьвер.Джанет все время прятала от меня глаза, но в этой маленькой комнате я не мог не слышать того, о чем они говорили.— Я не вижу причины, почему мы не можем решить ваши дела немедленно. — Он вытащил из кармана золотые часы и посмотрел на них. — Мне придется скоро уехать, а раз мы договорились, что я вам помогу, то давайте покончим со всем сегодня.— Хорошо.— Я уверен, что миссис Холлируд благоразумная женщина. Если вам принадлежит половина ранчо, как вы утверждаете, то она признает ваши права. В любом случае, я думаю, она хочет отсюда уехать. Когда мистер Филлипс рассказывал ей о ранчо, она представляла себе все совсем иначе, комфортнее, богаче, у вас есть шанс выкупить ее половину или как-то договориться.Повар с таинственным выражением лица подошел ко мне и принес кусок пирога и налил чашку кофе, при этом выразительно кинул взгляд в сторону этой пары.— Захватите с собой все свои вещи. Насколько я слышал, на ранчо достаточно места, а вам нечего торчать здесь. Разве леди подобает жить в таких условиях, как в этой гостинице, — добавил он.— Почему? Мне совсем неплохо. У меня хорошая чистая комната. — Ее голос звучал подавленно.— Я полагаю, у вас есть, — вторую часть фразы он произнес гораздо тише, — документы, подтверждающие ваши права? Миссис Холлируд, конечно же, пожелает увидеть все, что у вас есть.— Разумеется. — Джанет заколебалась, хотела посмотреть в мою сторону, но не решилась.Как она правильно выразилась, это дело меня не касалось, а вмешавшись, я добился лишь того, что получил пулю в затылок. Для человека, который любит спокойствие и хочет жить высоко в горах, — это слишком. Тем не менее мне не нравилась ситуация.Ей следует нанять адвоката, и она не должна доверять незнакомым людям, в том числе и мне. Но я не собирался тащить ее на ранчо, где она окажется одна среди незнакомых и враждебно настроенных людей, даже если они и не покажут виду.Между Клинтоном, миссис Холлируд и Мэтти существовала какая-то связь, но какая? Они недавно появились в этих краях, хотя Клинтон вел себя так, будто раньше бывал здесь.Я не сомневался, что среди местных жителей встречалось много добрых и честных людей, к которым молодая женщина, подобно Джанет, могла обратиться, и они с радостью помогли бы ей, дали бы хороший совет и защитили бы.Клинтон обернулся и посмотрел на меня. Я знал, что мое присутствие беспокоило его, даже раздражало. Я уставился в чашку с кофе, изобразив, что мне нет никакого дела до них. Он встал.— Значит, через полчаса? Будете готовы. Соберите все свои вещи.— Хорошо.Я ошибся или мне действительно показалось, что она ответила с неохотой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24