Он заглянул в книгу и обнаружил, что это первое издание романа, опубликованное в 1948 году в Рэндом Хауз. Он сразу же купил ее и вышел, прижимая книжку, довольный своей выходкой. Дома в Лондоне у него была целая полка первоизданий, и этот экземпляр раннего Шоу станет прекрасным дополнением коллекции.
Пересекая площадь, Максим прошел мимо отеля «Нотр-Дам» и зашагал по набережной Сен-Мишель по направлению к другому букинистическому магазинчику несколько иного профиля. «Арсель и Филз» торговал антикварными книгами, попадались издания восемнадцатого века, многие являлись раритетами, были там и первоиздания, а некоторые являли собой подлинные инкунабулы для истинных коллекционеров.
На звук открывшейся двери хозяин обернулся от полки, возле которой стоял, и воззрился на вошедшего. Лицо его посветлело при виде Максима.
– Monsieur West! Cuel plaisir de vous revoir .
– И для меня тоже огромное удовольствие видеть вас, месье Арсель, – ответил Максим, входя и протягивая руку.
Хозяин крепко пожал ее.
– Книга, о которой я вам писал, – во внутренних покоях. Сейчас принесу. Извините, я сию минуту.
Максим ждал, предвкушая увидеть редкостный фолиант с описаниями античных ювелирных изделий, и надеялся, что это действительно будет нечто особенное, как написал о книге месье Арсель. Если это правда, то книга была бы хорошим подарком Марку.
Максим стоял, спокойно облокотившись на конторку, и лениво осматривал магазин. И тут он увидел девушку.
Он выпрямился, зорко глядя на нее. Она стояла в дальнем конце помещения, силуэт ее вырисовывался на фоне окна. Лучи клонившегося к западу солнца создавали вокруг нее ореол, превращая белокурые волосы в золотую пряжу. Он залюбовался ее изящным профилем. Красивая бровь, прямой носик, хорошо вылепленный подбородок, длинная шея над воротом белой шелковой блузки, заправленной в темно-синюю юбку с широким корсажем. Она была стройна, как тростинка. Обута в сандалии на босу ногу, но, несмотря на будничную простоту одежды, в облике присутствовала некая элегантность, благородное достоинство.
Максим был очарован. Кто она?
Словно чувствуя, что на нее пристально смотрят, девушка медленно повернулась, и взгляды их встретились.
Глаза у нее были крупные и какие-то светящиеся, серо-голубого цвета. Глаза мечтательницы, подумал он, не в силах оторвать от нее взгляд, завороженный ее красотой. Но было в ней и нечто более значительное, чем прельстившая его красота. Ее окутывала некая таинственность, он даже затаил дыхание.
Вдруг девушка улыбнулась ему. Эта прелестнейшая из улыбок приподняла уголки ее чарующего рта, обозначила на щеках ямочки, а в заблестевших глазах – веселые смешинки.
Максим тоже улыбнулся.
Внезапно на него нахлынуло ощущение счастья, он почти захмелел от счастья. Он понимал, что причиной этого ощущения была ее улыбка. Казалось, она заполняла пустоты в его сердце.
Так они и стояли, глазели друг на друга и улыбались.
– Извольте, месье, – сказал хозяин магазина, прибежав из своей квартиры с антикварной книгой в руках. – Вещь – уникальная. А уж иллюстрации!.. Замечательные.
Максим неохотно отвел взгляд от девушки и мельком взглянул на книгу, положенную перед ним на конторку.
– Вы только взгляните на иллюстрации! – воскликнул месье Арсель, раскрывая фолиант в кожаном переплете и показывая страницу.
– Да, да, я понимаю, – пробормотал Максим и не в силах удержаться повернул голову и глянул через плечо, ища глазами девушку. К его удивлению и досаде, у окна ее больше не было. Она исчезла.
Максим посмотрел на месье Арселя.
– Молодая женщина стояла у окна… – проговорил он. – Она ушла?
– Ну да, месье Уэст, она только что выскочила. Когда вы рассматривали книгу.
– Извините. – Максим метнулся к двери, выскочил на улицу, беспокойно взглянул направо, налево.
Он заметил ее невдалеке на набережной. Она садилась в такси. Еще миг – и было бы поздно.
– Постойте! – закричал он.
Шум уличного движения заглушил его голос – она не услышала.
Максим стоял и видел, как быстрый поток машин на набережной Сен-Мишель подхватил и унес таксомотор. Он вздохнул и с навалившимся чувством тяжкого уныния вернулся в магазин.
– Вам знакома девушка, которая только что ушла отсюда, месье Арсель? – спросил Максим, подходя к конторке.
Старик француз покачал головой:
– К сожалению, нет. Впервые видел ее здесь. А ведь недурна, месье Уэст, а?
– Она самая красивая девочка из всех, на кого я зарился, – сказал Максим.
– Никогда не видел тебя в таком паршивом настроении, Граф. Много лет не видел, – пробурчал за обедом Корешок, уставясь через стол на Максима. – Да взбодрись же ты, Бога ради.
Максим предпочел отмолчаться. Он поднял рюмку хорошего бургундского, заказанного Корешком, и отпил глоток.
Корешок выпил тоже, поверх рюмки задумчиво наблюдая за другом.
Оба джентльмена сидели за угловым столиком «У Андре» – отличном бистро на улице Марбеф, невдалеке от гостиницы «Плаза Атэн», где они остановились. С той минуты, как Максим вернулся в отель в шесть тридцать, Корешок был обеспокоен его унынием. Он сделал еще глоток красного вина и поставил рюмку.
– Вид у тебя такой, будто настал конец света, – заметил Корешок.
– Такое уж у меня самочувствие. – Максим посмотрел на Алана Трентона в упор и вполголоса добавил: – Не видать мне больше той девочки…
– Нет! Это немыслимо! – воскликнул Корешок, распахнув свои синие глазищи. – И это я слышу от тебя?! Не ты ли плевать хотел на всех этих женщин? Подумать только, все эти годы я пребывал в уверенности, что, кроме бизнеса, тебя ничто не могло по-настоящему взволновать и доставить удовольствие. Какой же я, оказывается, идиот! – покачал головой Корешок. – Ты-таки здорово меня одурачил, Граф.
Пользуясь предоставленной возможностью посмеяться над собой, Максим полюбопытствовал:
– Веду себя не соответственно моему амплуа?
– По-моему, да.
В бистро было шумно, и какое-то время они помолчали.
Максим наклонился над столом и спросил:
– Могу я с тобой поделиться маленькой тайной?
– Отчего же нет? Ты с восьми лет рассказывал мне свои секреты. С какой стати отказывать себе в этом сейчас?
– Я, кажется, влюбился.
– О, давай-давай! – воскликнул, не веря своим ушам, Корешок. Затем уставясь на Максима, он захохотал, но вдруг смех погас у него на губах, и он заговорил серьезно: – Боже праведный, кажется, ты не шутишь! Но как же ты мог влюбиться в девушку, с которой ни единым словом не обмолвился? И это ты, Максим? Женщины обычно занимают в твоей голове последнее место.
– Знаю. И ты, конечно же, прав, Алан, – спокойно отреагировал Максим, чувствуя себя более чем глуповато. – Правда, я дурень? Спятил! Ладно, выкинем из головы эту девочку и вообще всю эту чушь. Все это глупости и ни что иное. Чистые глупости. Как прошла твоя встреча? – спросил он, меняя тему.
– Прекрасно. Даже более чем. С французской группой можно иметь дело, ребята головастые. Не зря потратил время на поездку в Версаль к месье Верлану. Они-таки имеют нефтяной интерес в Северной Африке. Думаю, в Ливии. Самое главное, что месье Верлан подготовлен для поездки в Лондон на переговоры, когда батя вернется из Гонконга, я думаю, он будет доволен, как я все это провернул. – Корешок сел поглубже на стул и улыбнулся Максиму. – Но скажу тебе честно, старина, мне жаль, что я в бизнесе не с тобой, как раньше.
– И мне тоже, Корешок. Давай обратно ко мне! Скажи отцу, что для тебя нефтяной бизнес скучен и что ты опять хочешь работать со мной в «Уэст Ренте».
– Я бы с удовольствием, но ты прекрасно знаешь, что нельзя мне. Батя уже не тянет, и такая подножка с моей стороны убила бы его. В бизнесе я действительно нужен ему позарез.
– Да я знаю! Но помни – буду тебе рад. Мне не хватает тебя.
– И мне тебя тоже, Максим. Мы с тобой всегда были хорошими партнерами, ведь верно?
– Наилучшими.
Корешок выглядел задумчиво.
– А та девочка… сколько ей лет?
– Лет семнадцать или восемнадцать. А что? – Максим вскинул бровь.
– Наверное, студентка. Готов побиться об заклад, у Арселя в лавке она покупала учебник, и она туда придет еще раз. Почему бы нам не подойти туда завтра? Завтра суббота, и нам все равно делать нечего.
– Зачем? С какой целью?
– Порасспросить старика Арселя кое о чем. Он может знать куда больше, чем он себе думает. Можно было бы подстегнуть его память. Как знать, она могла дать ему какой-то намек насчет себя, кто она такая, а он просто не придал этому значения.
– Ох, Корешок, все это – гадание на кофейной гуще… хватание за соломинку…
Но он отдал бы все, что угодно, лишь бы узнать, кто она, и встретить ее еще раз.
40
Анастасия увидела его прежде, чем он ее. Он стоял к ней спиной, но при легком повороте головы она мельком увидела его лицо, и сердце ее сразу забилось чаще. Ей не надо было смотреть дважды, чтобы узнать мужчину, так пристально смотревшего на нее вчера в книжном магазине Арселя.
То, что он оказался среди гостей на балу по случаю обручения Иветты с Филиппом Арно, было удивительно само по себе, но совсем уж замечательно было то, что она сумела заприметить его среди двух сотен человек в самом начале церемонии. А еще более удивителен был тот факт, что этот мужчина в данный момент разговаривал с ее матерью. Точнее, разговаривал молодой блондин, а он просто стоял рядом и вежливо слушал. Его спутник и ее мама, похоже, были хорошо знакомы между собой, насколько можно было судить по оживленному выражению на лицах всех троих.
Анастасия порхала неподалеку, но в другой стороне зала, где танцевали. Она остановилась рядом с огромной орхидеей в горшке, одном из многочисленных изысков экзотической флоры, призванных усилить великолепие садов под тентами дома де Миллине рядом с Булонским лесом.
Она отступила за цветок и оказалась частично скрыта им, но получила возможность наблюдать за матерью и обоими молодыми людьми.
Анастасия и ее родители прибыли на бал около получаса назад и, поздоровавшись с хозяином и хозяйкой, поздравив новообрученных, стояли, болтая между собой, потягивали шампанское и восхищались превосходным убранством вечернего сада и элегантностью гостей. Мужчины были в черном и при галстуках, дамы – в вечерних туалетах и увешаны драгоценностями. Общество собралось шикарное, присутствовали сливки парижской знати, а также киношники и воротилы большого бизнеса.
Через некоторое время члены семейства Деревенко рассредоточились по залу. Александр Деревенко засек кого-то из приятелей по картинному бизнесу и ушел поболтать с ним у стойки бара. Марго уплыла по паркету к своим подругам Лукреции и Софье. Анастасия бесцельно прохаживалась в надежде встретить кого-либо из своих друзей. Ее несколько удивляло то, что из друзей пришли совсем немногие и не оказалось никого из наиболее близких подруг. Она чувствовала себя довольно одиноко, поскольку Иветта прочно повисла на руке у Филиппа, ее нареченного, и никого больше не замечала. Молодежи было – раз-два и обчелся; она уже успела подумать, что бал превращается в скучнейший прием только для взрослых. Скорей всего, чета Миллине разослала приглашения своим сверстникам, а не закадычным друзьям своей дочери. На вечерах подобного рода так бывало сплошь и рядом.
А секундой позже она увидела его. Судьба, мгновенно решила Анастасия. Вчера вечером я уже знала, что это должно произойти.
Со вчерашнего дня она не переставала думать о нем. В ту самую минуту, как приехала домой, она пожалела о поспешности, с которой покинула магазинчик месье Арселя на набережной Сен-Мишель. Но от смуглого красивого молодого человека исходила такая аура искушенности и уверенности в себе, а взгляд его темных проницательных глаз был столь напряженным, что ей вдруг стало страшно, точнее, как-то не по себе. Скромная, застенчивая, ребячливая и, конечно же, многого не понимавшая в жизни, она была совершенно неопытна по части мужчин. И потому ретировалась, выбежала на улицу и схватила первое попавшееся такси.
Вечером накануне, когда она одевалась к ужину, назначенному в ресторане родителями и голливудскими компаньонами отца, она решила придать своей внешности более взрослый вид, сделать себя постарше. Порепетируем, сказала она себе, собирая волосы наверх в пучок, крася розовой помадой губы и надевая один из своих новых модных костюмов – черный шелковый, и к нему черные туфли на высоких каблуках.
Отец, кажется, был слегка ошарашен ее видом, когда она присоединилась к родителям и гостям за коктейлем в саду. Он пробормотал, что она «шикарно» выглядит, слово это по отношению к ней он употребил впервые, а мать улыбнулась и одобрительно кивнула. Позднее в «Ля Тур д'Аржан» она заметила, что многие посматривают в ее сторону не без восхищения, и ей это было приятно.
Вчера вечером она пустила пробный шар, подготовив себя, желая быть во всеоружии на случай, если увидит его опять. Она не сомневалась в том, что пути их пересекутся; просто не знала, скоро ли.
Этому суждено было сбыться, думала Анастасия, любуясь его четким профилем. Что ей сейчас делать? Она была убеждена, что ей следовало подойти и заговорить с ним немедленно, покуда ее мать занята разговором с молодым блондином, так чтобы мать смогла его сразу же представить.
Она колебалась и в этот момент увидела, что ее мамаша, грациозно кивнув молодым людям, направилась к другой группе знакомых.
Сейчас, настраивала себя Анастасия. Ступай сейчас же. Иди, пока не стало слишком поздно, пока он не пропал из виду.
Идя краем площадки для танцев, где публика уже начинала двигаться в такт музыке, она перешла на противоположную сторону сада и остановилась совсем близко от него, сзади.
Он оказался высок ростом, выше, чем она себе представляла: не менее шести футов и хорошо сложен.
– Добрый вечер, – сказала она.
Он резко повернулся, то же самое сделал его спутник. Оба уставились на нее. Она услыхала его быстрый вдох, увидела изумление на его лице, сменившееся неподдельной радостью.
– Это вы?!
– Привет.
Он протянул руку:
– Максимилиан Уэст. Назовитесь немедленно, прежде чем вы опять исчезнете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72