Но какие именно – девушка не знала. И не хотела знать. После расставания – а в том, что оно произойдет, она ничуть не сомневалась – Фрея будет вспоминать легкий флирт с Джошуа и проведенную с ним ночь. Вот и все. Привязываться к нему и потом страдать она не собиралась.Тропинка сделала еще один поворот. За ним открылся почти отвесный утес, вновь скрывший их от пронизывающего ветра. Они остановились, и Джошуа, облокотившись о стену, глянул вниз. Лунный свет упал па его лицо, и Фрея заметила, что он улыбается.– Насколько я поняла, жилось тебе в этом доме несладко. Почему же ты так долго терпел? Ведь ты уехал всего пять лет назад. Сколько тебе тогда было? Двадцать два? Двадцать три?– Двадцать три, – ответил Джошуа. – Я покинул Пенхоллоу, когда мне исполнилось восемнадцать, и отправился в Лидмер. – Кивком он указал в ту сторону, где находилась деревня. – Нанялся в ученики к плотнику, выучился плотницкому делу и весьма преуспел. Мог бы неплохо зарабатывать себе на жизнь этим ремеслом и был вполне счастлив.Странно, подумала Фрея, она, леди Фрея Бедвин, могла бы никогда не встретиться с Джошуа Мором, плотником из деревушки в Корнуолле под названием Лидмер, и вообще не знать о его существовании, даже если бы их пути где-то пересеклись. Они принадлежали к разным мирам.– А потом Алберт погиб, ты стал наследником поместья и все изменилось, – заметила она.– Да. – Джошуа взглянул на нее. На губах его играла насмешливая улыбка. – А потом я стал маркизом Холлмером и смог просить руки дочери-герцога и стать се женихом, хотя и фиктивным. Странная штука жизнь, правда?И все-таки он не объяснил, почему уехал.Тут Фрее вспомнилось еще кое-что. Когда Джошуа рассказывал ей и братьям в Линдсей-Холле о ссоре, произошедшей в лодке в ту ночь, когда погиб Алберт, он обмолвился, что не помнит, чем она была вызвана. Фрея не поверила, но не стала ему об этом говорить. Что, собственно, ей за дело?– И пока ты жил в деревне, ни разу не приезжал в Пенхоллоу? – спросила она.– Приезжал каждую неделю, когда работал неполный день, – ответил Джошуа, – повидать Пру.– Бедняжка, – вздохнула Фрея. – Похоже, мать совсем ее не любит, верно?– Пру совсем не «бедняжка», – проговорил Джошуа. – Человеку вообще свойственно жалеть тех, чьи физические и умственные способности отличаются от нормы. Мы называем их калеками и идиотами. У нас на таких людей своя точка зрения, весьма ограниченная. Когда-то я знал одного слепого, который настолько тонко ощущал красоту окружающего мира, что мне, человеку, не лишенному способности видеть, было стыдно за себя: я так тонко чувствовать не умел. Пру счастлива, и любовь бьет из нее ключом, а мы, простые смертные, во всяком случае большинство из нас, теряем способность радоваться и наслаждаться жизнью, лишь только становимся взрослыми. Так почему Пру неполноценная, ущербная или, как ты ее назвала, «бедняжка»?Он говорил с такой горячностью, что Фрея, глядя на него, диву давалась. Таким Джошуа она еще не видела. Он был ласков и терпелив с Пру в течение всего дня и за ужином. Общался с ней на равных, и, видимо, ему не было скучно. Впрочем, не из одной Пру любовь бьет ключом, подумала Фрея. Взять хотя бы Еву, которую Эйдан любовно называл женщиной с большим сердцем. Она постоянно пеклась о тех, кому не повезло в жизни. В их доме было полным-полно слуг, которых по той или иной причине никто не принимал на работу, включая и экономку – бывшую заключенную, особу весьма устрашающего вида, которая готова была с радостью умереть за Еву и которой Фрея искренне восхищалась.– Может быть, теперь ты все же решишь здесь остаться, – заметила она, – когда со всей этой малоприятной историей, которую пытается затеять твоя тетка, будет покончено? Естественно, тебе придется ее куда-то выселить, однако нуждаться она не должна.– Нуждаться она не будет, не беспокойся, – проговорил Джошуа, – а жить останется в этом доме. Я уеду.«Странно», – подумала Фрея. На его месте она с удовольствием выставила бы маркизу из Пенхоллоу, лишив всего, что та считала своим по праву. Пусть даже сама стала бы жить в другом месте. Ни за что бы не позволила этой особе распоряжаться здесь. Отомстила бы ей ради собственного удовольствия.Но Джошуа вправе поступать так, как пожелает, и не ей ему указывать, что делать.– Лунная ночь, звездное небо, море. Рядом – шикарная женщина, – вывел ее из задумчивости голос Джошуа. – Я, похоже, совсем голову потерял, если веду с тобой светские беседы и восхищаюсь видами, вместо того чтобы действовать. Если кто-нибудь увидит, моя репутация будет погублена безвозвратно. – Выпрямившись, он повернулся и взглянул на нее.– В таком случае представь себе, будто за нами следует моя горничная, – проговорила Фрея.Джошуа тихонько хмыкнул.– Но Эйдан сказал, что сопровождающая тебе не нужна, – напомнил он ей.– Потому что Эйдан тебе доверяет, – заметила Фрея, – и не сомневается в том, что мы помолвлены.– Но ведь это верно, мы и в самом деле помолвлены, – проговорил Джошуа, – благодаря мой тетушке и Бьюкаслу, а также твоему решению сопровождать меня сюда. У тебя под капюшоном волосы распущены? – перевел он разговор на другую тему.Фрея и в самом деле вытащила из волос шпильки, когда заходила в свою комнату за плащом.– Не все ли тебе равно? – высокомерно бросила она. Сейчас, после его слов, она и сама заметила, что все вокруг способствует романтическим отношениям или по крайней мере легкому флирту. Но в последние несколько недель она флиртовала с Джошуа предостаточно. И не только флиртовала. Счастье еще, что все окончилось благополучно и им не придется пожениться. Так что не стоит повторять ошибок.Но Джошуа уже подошел к ней и сбросил с ее головы капюшон. Волосы рассыпались у нее по спине. Поднявшийся вдруг ветер разметал их и, приподняв, швырнул ей в лицо.– Видишь ли, ни один нормальный мужчина не сможет удержаться, чтобы не зарыться в твои волосы руками, Фри, – заметил Джошуа. – А я совершенно нормальный. – И он запустил руки в ее волосы. – Но, сделав это, нельзя не сделать еще кое-чего. – Он привлек Фрею к себе и запрокинул ей голову. Она посмотрела ему в глаза и увидела, что они, как обычно, искрятся смехом.– Однако вся беда в том, – заметила Фрея, кладя руки ему на пояс, – что после этого женщина почувствует почти непреодолимое желание задать нормальному мужчине хорошую взбучку.Джошуа хмыкнул.– Если мы начнем сейчас драться, то непременно свалимся со стены и будем катиться по холму вниз до самых кустов, цепляясь друг за друга руками и ногами или сжимая друг друга в объятиях. Интересная открывается перспектива. Я бы с удовольствием попробовал. – И, наклонив голову, он потерся кончиком носа о нос Фреи.– Не понимаю, зачем нам это нужно? – бросила она. «Ну, ты и лицемерка, однако», – укорила она себя.– А затем, дорогуша, что мы с тобой великолепно подходим друг другу, – заметил Джошуа, касаясь губами ее губ, и Фрея тотчас же почувствовала, как ее бросило в жар.«Если хочешь выбраться отсюда целой и невредимой, держи себя в руках», – напомнила она себе.– Но мы же с тобой не муж с женой и не жених с невестой, чтобы заниматься всякими глупостями, – заметила она.– Мы с тобой мужчина и женщина, – проговорил Джошуа и коснулся губами жилки, пульсирующей на шее Фреи. Сладкая дрожь пробежала по ее телу. Она вцепилась руками ему в волосы и с наслаждением погрузила их в мягкую шелковистую массу. – Одни в лунную ночь. И задыхаемся от страсти.– Я вовсе не…Он прильнул к ее губам, не дав ей договорить, и скользнул языком ей в рот. Застонав, Фрея подалась ему навстречу, чувствуя, как в животе нарастает сладостная, ноющая боль.На секунду оторвавшись от Джошуа, она забралась руками под плащ, потом под сюртук, жилет.– О Господи, сколько же мужчины на себя надевают! Джошуа тем временем ласкал ее грудь, потом ухватил ее за ягодицы, рывком привлек к себе, чуть приподняв, и боль внутри стала почти невыносимой.– Ты вовсе не… – подсказал он ей намного позже, оторвавшись наконец от ее рта, однако не отстраняясь.– Не задыхаюсь от страсти, – проговорила Фрея, тяжело дыша.Джошуа тихонько рассмеялся.– Что же будет, когда ты станешь задыхаться? Кстати, почему ты не хочешь выходить за меня замуж, Фри? Рейвенсберга ты уже не можешь заполучить в мужья, но рано или поздно кто-то должен стать твоим мужем. Так почему не я?– Но ведь и тебе рано или поздно придется обзавестись женой, – бросила Фрея, отстраняясь от него.– Ну, мужчина всегда успеет, – заметил Джошуа.– Это почему?– Мужчина любит свободу, обязательства его тяготят, – ответил Джошуа. – Мужчину вполне устроит интрижка, а женщине нужно совершенно другое: дом, дети, чтобы ею постоянно восхищались, хранили ей верность, носили на руках.Он неожиданно рассмеялся, перехватил правую руку фреи, которую она уже занесла для удара, и, слегка отодвинувшись, заглянул ей в лицо.– Ну что ты, дорогуша, не нужно меня бить. Я ведь сказал тебе истинную правду. Ой!Фрея нанесла ему ощутимый удар в челюсть левой рукой.– Почему я не хочу выходить за тебя замуж? – переспросила она. – Наверное, потому, что мне жаль твое смазливенькое личико. Если оно до конца жизни будет находиться в пределах моей досягаемости, то скоро изменится до неузнаваемости. Превратится в лепешку, как лица тех несчастных, которых нанимают, чтобы они мордовали друг друга на ринге на потеху джентльменам, которые упиваются этим кровавым видом спорта, делают ставку на того или иного боксера.Запрокинув голову, Джошуа расхохотался и, пощупав челюсть, поморщился.– Пора возвращаться домой, – заметил он. – Ты мне ясно дала понять, что считаешь меня молодым повесой, который никак не перебесится, и что скорее проживешь всю жизнь в старых девах, чем выйдешь за меня замуж. Пусть мы никогда не поженимся, Фрея, но ты не можешь не признать, что нас влечет друг к другу со страшной силой и мы не упускаем возможности броситься друг другу в объятия. И этих возможностей у нас остается все меньше и меньше ~~ еще несколько дней или недель.– Как будто в течение этого времени нам нечем будет заняться, кроме как любовными утехами, – заметила Фрея. –Ты разве забыл, что тебя обвиняют в убийстве и что нашелся свидетель? А свидетель – это опасно.– Согласен, – сказал Джошуа. – А с полдюжины свидетелей – это вообще страшное дело. Только у моей тетушки хватило ума раздобыть одного.– Интересно, что на самом деле произошло той ночью, – задумчиво произнесла Фрея, но в следующую секунду натянула на голову капюшон, повернулась и зашагала по тропинке по направлению к дому. – Впрочем, я не желаю этого знать.Догнав ее, Джошуа пошел с ней рядом.– Думаешь, я в самом деле виновен? – спросил он. – Я только грозился это сделать, – признался он.– Но ты его не убивал, – решительно проговорила она. – Ты сказал об этом Эйдану в Линдсей-Холле, когда он тебя спрашивал, и я тебе поверила. Я тебе и сейчас верю. А вот интересно, убил бы ты его, если бы он тогда не погиб?Джошуа задумался. Дорога сделала один поворот, потом другой, и лишь после этого он ответил:– Не знаю. Думаю, нет.Что ж, это все, что она хотела услышать. Фрея прибавила шаг. Она и так услышала слишком много. Что-то ужасное произошло той ночью, кроме убийства, и ей не хочется знать, что именно.«Интересно, расскажет ли вам Холлмер о том, что в деревне, расположенной рядом с Пенхоллоу, живет вместе с матерью его маленький внебрачный сын, которого он обожает, – припомнились Фрее слова маркизы, произнесенные ею язвительным тоном. – Она была у девочек гувернанткой до тех пор, пока после неприятного инцидента мой муж не уволил ее. Но они, похоже, не нуждаются. Насколько мне известно, Холлмер до сих пор их содержит».Эта отвратительная история не имеет к ней никакого отношения, решила Фрея. Джошуа ей не жених, и она не вправе его осуждать. Однако Фрея не могла отделаться от подозрения, что причиной ссоры, возникшей той ночью, являлись гувернантка и ее ребенок. Может быть, Алберт вздумал учить Джошуа уму-разуму, а Джошуа… Интересно, как он себя повел? И вообще, как умер Алберт и почему?Впрочем, зачем ей это знать.– Ты возмущена и поражена моими словами, дорогуша? – вывел ее из задумчивости голос Джошуа. – Значит больше мы с тобой не будем флиртовать? Ты меня убиваешь.– Неужели ты не можешь хоть иногда говорить серьезно? – презрительно бросила Фрея.Но она уже знала ответ на этот вопрос, хотя ей не хотелось его знать.Да, Джошуа Мор, маркиз Холлмер, к очень многим верш относится серьезно.Ей следовало бы распрощаться с ним давным-давно, прежде чем она стала предполагать, что он вовсе не такой, жим кажется на первый взгляд: беззаботный повеса, ничего не воспринимающий всерьез, любящий позубоскалить и слишком красивый.Тихонько хмыкнув, Джошуа отыскал под плащом ее руку повел Фрею к дому. Глава семнадцатая – Кто он? – спросил Джошуа, прислонившись к столу в кабинете управляющего и скрестив руки на груди. Было раннее утро, однако Сондерс уже работал в своем офисе.– Хью Гарнетт, – ответил он. – Его земли расположены по другую сторону долины. Его мать была дочерью барона. Богат, вне всякого сомнения. Пару лет назад купил еще земли, присоединив ее к полученной по наследству от отца. Кроме того, влиятелен.– Да знаю я, кто такой Хью Гарнетт, – нахмурившись, отмахнулся Джошуа. – Он племянник по отцовской линии миссис Ламбард, закадычной подружки маркизы. Так что я не слишком удивлен. Но зачем он это сделал, неужели только потому, что недолюбливает меня? Ведь он из тех, кто ничего не делает просто так.– Он выказывает некоторый интерес к леди Частити, – ответил Сондерс, – причем безо всякого поощрения и со стороны юной леди, и со стороны маркизы. И тем не менее маркиза приглашала его на чай с его тетушкой и кузиной по возвращении из Бата. Для него это была бы блестящая партия, особенно если бы мать дала ей свое родительское благословение.– И если бы я не испортил им все дело, явившись сюда жить теперь, когда у меня есть невеста и я могу жениться в любое время, – заметил Джошуа. – Полагаю, его преподобие Калвин Мор приехал сюда не столько ради того, чтобы ухаживать за Констанс, сколько для того, чтобы оказывать моральную поддержку маркизе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41