–
Обычное подслушивающее устройство не разговаривает. Значит, перед нами необычное устройство, которое и подслушивает, и разговаривает. А это по карману только спецслужбам.
– Болваны! – вспылил Фистус. – Потрясите столб! Это всё, что от вас требуется. Очень надо мне подслушивать вас! Если бы была хоть малейшая надежда услышать что-то умное…
– Ага, – подозрительно протянул господин в синих брюках, – спецслужбе нужно, чтобы мы потрясли фонарь! А зачем?
– Да, зачем? – поддакнул кто-то из толпы.
– Будем рассуждать логично, – продолжал говорящий. – Спецслужбы существуют для того, чтобы выявлять инакомыслящих. Для этого они придумали подслушивающе-говорящее устройство. Но этим они, конечно же, не ограничились. Итак, нас уговаривают потрясти столб. А зачем?
– Да, зачем? – раздался тот же голос из толпы.
– А вот зачем, – торжествующе выдохнул господин в синих брюках, – мы начнём трясти столб, а потом агенты спецслужб придут и снимут отпечатки пальцев. Гениально и просто! Возможно и другое. Например, в столб вмонтирован микрофотоаппарат. Кто-то прикасается к столбу, фотоаппарат – щёлк, и, пожалуйста, – фотоснимки инакомыслящих готовы. Но эта хитрость у них не пройдёт. Не прикасайтесь к столбу!
По толпе пронёсся гул одобрения. Каждому приятно было сознавать, что он не попался на удочку спецслужбам.
– Послушать вас, так выходит, что каждый прикоснувшийся к столбу будет заноситься спецслужбами в списки инакомыслящих, – раздался в толпе чей-то скептический голос.
Господин в синих брюках, ещё минуту назад торжествовавший победу своего разума над разведкой, вдруг как-то смешался и сник.
– А я вот думаю, что это чревовещатель говорит! – заявила бодренькая бабушка в очках. – Я с внуком на днях ходила в цирк. Так вот там один клоун разговаривал с публикой, не раскрывая рта. Знающие люди мне объяснили, что этот артист общается с окружающими при помощи своего говорящего живота.
– Но если это так, значит, нас кто-то дурачит! Значит, кто-то из присутствующих решил над всеми посмеяться! – оскорблённо воскликнула дама в сиреневом костюме. – Нужно немедленно изловить этого насмешника и сдать в полицию. Будет знать, как издеваться над порядочными и уважаемыми людьми!
Эта идея очень понравилась собравшимся, и они дружно бросились искать чревовещателя. Сосед подвергал соседа тщательной проверке, и тот, у кого что-то урчало в животе, попадал в число подозреваемых.
– Они сумасшедшие. Все до одного! – констатировал Фистус, поражённый поведением стоящих внизу. – Несчастные! Да кости короля Фредерика мгновенно превратились бы в прах под тяжёлой могильной плитой, узнай он об этом. Да он бы умер во второй раз от позора за свой народ!
Толпа на мгновенье замерла, прислушиваясь к его словам.
– О, великий король Фредерик, – продолжал сокрушаться Фистус, потерявший всякую надежду на спасение, – придите, чтобы 'опять спасти этот народ от невежества! За эти семь веков ваши подданные ничуть не изменились.
Вдруг какая-то старушка из числа собравшихся упала на колени и заголосила:
– Простите нас, неразумных, Ваше Величество! Как же это мы вас не признали?
Все в недоумении уставились на старушку, и она торопливо пояснила:
– Это же с нами говорит дух короля!
– Дух! Дух говорит! – послышались отовсюду приглушённые возгласы.
– Вот так история! – удивилась Королина.
– Слышите? – произнесла старушка надтреснутым голосом и многозначительно подняла вверх указательный палец. – А этот голос принадлежит кому-нибудь из свиты короля!
Обезьяна гордо улыбнулась. И в этот момент все вдруг отчётливо услышали треск разрывающейся материи. Сюртук, не выдержав тяжести хозяина, лопнул, и Фистус камнем полетел вниз. Но над самыми головами собравшихся он сориентировался, сделал крутой вираж, сбив при этом шляпы с пары зевак, и устремился в голубую высь.


ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой Эжелина наконец-то узнаёт, зачем Фистус прибыл на Землю

Едва очутившись на чердаке, Фистус тут же бросился к большому пыльному зеркалу, стоящему в углу.
– Неужели это я?! – трагически произнёс он, разглядывая болтающиеся сзади ошмётки сюртука.
– Да, вид у тебя неважный, – вздохнула Эжелина.
– А я ведь предупреждала, что зашивать сюртук Фистуса – напрасная трата времени, – проговорила Королина. – Но меня, как всегда, не послушали. Более того, кто-то сегодня даже сказал: «Обезьяна опять втащит нас в какую-нибудь историю». А что получилось? По-моему, уж лучше прищемить хвост дверью, чем болтаться на фонаре и умолять: «Потрясите столб! Пожалуйста! Потрясите!» Словно столб – это яблоня, а Фистус – груша на ней.
– Будь у меня хвост, – разгневался Фистус, – я бы обязательно прищемил его дверью, лишь бы не слышать твоих утешений.
Обезьяна презрительно отвернулась, что-то обиженно пробурчав себе под нос, а Фистус продолжал вертеться у зеркала.
– Да, вид у меня ужасный, – самокритично признал Фистус. – Сдаётся мне, что в этом виновато зеркало. Разве может это облезлое стекло показать что-то радующее глаз?
Старичок взмахнул руками, и на месте старого зеркала появилось новое в золочёной раме и с канделябрами по бокам.
– Какое красивое! – восхитилась Эжелина.
– Да, – хитро улыбнулся Фистус, – это зеркало я позаимствовал на время из Луврского дворца. Надо признать, короли понимали толк в хороших вещах!



Старичок с надеждой посмотрелся в королевское зеркало и через пару минут разочарованно произнёс:
– Что-то тут не так, неужели королевские зеркала тоже лгут?
– Ну что ты убиваешься, – прервала его сетования Королина. – Подумаешь, горе – порвался старый сюртук! Вспомни, сколько времени ты носил его.
– Всего-то двести лет, – отозвался Фистус горестно.
– Вот, вот. Целых двести лет. Надо вовремя избавляться от вещей, которые скоро могут надоесть. Так что считай, что тебе повезло. Сошьёшь новый сюртук. Новый модный сюртук с блестящими пуговицами. – Обезьяна мечтательно закатила глаза. – Знаешь, я тебе даже завидую.
– Завидуешь? – удивился Фистус. – Это, конечно, очень любезно с твоей стороны. Но ты забываешь, что старый сюртук шили в Волшебной стране. А новый придётся шить здесь. А ведь даже любому ребёнку ясно, что здешние портные не сумеют пошить приличный сюртук для почтенного старичка. А карманы? Мои карманы, в которых без труда могли поместиться и велосипеды, и кирпичи, и целые деревушки? Помнишь, как я унёс из-под носа у любопытных туристов гору под названием Везувий? Помнишь, мы смеялись над вралём-экскурсоводом, который носился кругами по тому месту, где только что стояла гора, и верещал: «Она только что была тут. Я ведь сам её видел!» И теперь всему этому пришёл конец! Здешние портные ни за что не сумеют пошить мне сюртук с такими карманами.
– Между прочим, сюртуки с карманами уже не носят. В этом сезоне на Земле модны сюртуки приталенного силуэта с блестящими пуговицами. Но самое главное – никаких карманов, – пояснила обезьяна и, выхватив карандаш, набросала рисунок нового сюртука. – Вот! Это самый писк моды.
– Неужели кто-то может это надеть? – ужаснулся Фистус, разглядывая рисунок обезьяны.
– Темнота! Провинция! – презрительно отозвалась обезьяна. – Если сам в моде ни бум-бум, так слушай знающих в этом толк обезьян.
– И ты считаешь, что мне необходимо шить именно этот писк без карманов? – растерялся старичок. – По-моему, все дронты и давуны вымрут от смеха, если увидят меня в таком виде.
– А кто такие дронты и давуны? – робко спросила Эжелина.
– Дронты и давуны – это такие животные, – ответила обезьяна и тут же яростно набросилась на Фистуса. – Послушай, ты когда-нибудь расскажешь бедной девочке, зачем мы сюда прилетели, или нет?
– Расскажу, – ответил старичок, – вот сейчас сяду и расскажу.
И он, действительно, сел и начал рассказывать.
– Мы провели в мире и благополучии почти пятьсот лет. Лакримонты, и те стали забывать об обломке Офлигеи. Всё шло просто превосходненько. И тут случилось сильное землетрясение. Оно было кратковременным, но всё же успело превратить дома многих гаронцев в груды развалин.
Ах, если бы стихия ограничилась только тем, что разрушила наши дома! К несчастью, произошло самое худшее. В горе, где Лакримус замуровал обломок Офлигеи, образовалась широкая трещина. И теперь злополучный камень источал своё губительное сияние через эту щель. Прямо на глазах жители страны вновь начинали превращаться в офлигелов. А Лакримус, единственный, кто владел древним заклинанием руталонов, лежал на земле без сознания, придавленный деревянной балкой собственного дома. Лакримонтам бы привести в чувство своего друга, но, потрясённые происшедшим, они так растерялись, что даже не знали, что предпринять.
Не знаю, что было бы дальше. Наверное, Волшебная страна попала бы под власть злых сил. Наверное, обломку Офлигеи удалось бы сделать своё чёрное дело… Но тут возле дома Лакримуса неожиданно для всех появился красивый и сильный юноша. Одной рукой он шутя сбросил с груди Лакримуса тяжеленную балку, другой приложил к его рту флягу с целебным бальзамом…
На этом месте Королина прервала рассказ Фистуса.
– Одной рукой? – удивлённо воскликнула она. – А мне рассказывали, что этому герою помогали еще девять лакримонтов.
– Всё это ложь и гнусная клевета завистников, – возразил Фистус. – Но, Королина, прошу, не перебивай. У меня более точные сведения.
Так вот. Как только Лакримус отведал волшебного бальзама, сознание вернулось к нему. Он попробовал было подняться, но не смог. И тогда Лакримус понял: теперь, когда он болен, ему не удастся в одиночку справиться с обломком звезды.
Тут его взгляд упал на того самого молодого человека, который помог ему избавиться от тяжеленной балки. Лакримусу как истинно проницательному волшебнику, как величайшему мудрецу древности стало ясно, что только этот красавец сможет спасти Гарон. И тогда волшебник прошептал: «Нужно опять замуровать камень в скале. Замуровать так, чтобы его свет не проникал наружу».
И вот тот герой, который спас Лакримуса от верной смерти, теперь должен был спасти Волшебную страну. Он бросился бегом к драконьей пещере, чтобы побыстрее замуровать проклятый обломок Офлигеи, а за ним зачем-то увязались остальные лакримонты.
Через несколько часов лакримонты и их молодой предводитель уже были у драконьей пещеры. Пещеру можно было узнать издалека по волшебному голубоватому свечению камня. Лакримонтам даже показалось, что годы не только не ослабили, а наоборот лишь усилили это свечение и гипнотическую силу осколка.
Никто не решался первым войти в пещеру. И вновь молодой герой подал пример истинного бесстрашия и самоотверженности. Он крикнул: «Ну, что же вы стоите! Неужели испугались?» Лакримонты, конечно же, почувствовали себя неудобно и, набравшись мужества, шагнули внутрь пещеры, а молодой герой последовал за ними. Он был очень скромным и воспитанным и не мог допустить, чтобы столь заслуженные волшебники, которые были намного старше, оказались за его спиной. Нет! Допустить подобной бестактности наш герой не мог.
Итак, они очутились внутри пещеры. Свет камня оказался невыносимо ярким и на несколько секунд ослепил пришельцев. Но они быстро взяли себя в руки, осмотрелись и обнаружили, что в глубине пещеры зияет огромная трещина.
Это была большая удача. Если бы лакримонтам удалось подтолкнуть обломок звезды к этой трещине и спихнуть его вниз, то их задача была бы выполнена.
Не теряя ни минуты, лакримонты бросились к камню и попытались сдвинуть его. Увы, их усилия оказались напрасными. И не удивительно, ведь камень был таким огромным, а они такими маленькими!
К счастью, тут подоспел молодой и сильный герой. С его помощью дело пошло успешнее, и осколок звезды начал поддаваться.
Но лакримонты недооценили коварство злых сил! Сначала камень был холодным как лёд, но постепенно нагревался, нагревался и наконец начал обжигать руки. До цели осталось всего несколько шагов, а камень раскалился до такой степени, что его сияние стало теперь не голубоватым, как прежде, а красным. Лакримонты вынуждены были отступить, чтобы камень не превратил их в жаркое из добрых волшебников.
И вновь положение спас тот самый молодой смельчак. Он вспомнил о своей фляге с волшебным бальзамом и понял, что ещё не всё потеряно. Этот бальзам обладал удивительными свойствами. Он мог почти мгновенно сращивать переломы рук и ног, излечивать различные болезни. В некоторых случаях бальзам помогал оживлять людей. А кроме того, он обладал чудесным свойством делать холодное горячим и наоборот.
– Я слышала другую версию об этом чудодейственном бальзаме, – ехидно вмешалась обезьяна. – Говорят, внутри фляги была самая обыкновенная живая вода.
– Ах, Королина, ну я же просил тебя не вмешиваться.
Своими глупыми комментариями ты искажаешь правдивую картину моего рассказа. К тому же, ты опять повторяешь чужие сплетни. Во фляге был волшебный бальзам. Разве живая вода обладает такими чудесными свойствами, о которых я только что говорил? А секрет приготовления этого бальзама с давних пор хранился в семье того самого героя. Да, да. Ещё со времён руталонов. И этот секрет перешёл к храброму юноше от его деда, могущественного волшебника Перифора. Но, Королина, если ты ещё раз вмешаешься, то даже моему ангельскому терпению придёт конец, и мне придётся превратить тебя в бельевую верёвку.
– Я помолчу, – мрачно проговорила обезьяна. – Я промолчу. Мне не привыкать. Не в первый раз от бедной обезьяны добиваются молчания страшными пытками и ужасными угрозами.
– Вот и молчи, – грозно проговорил Фистус и продолжил свой рассказ.
– Так вот, этот находчивый и сообразительный юноша вспомнил о волшебных свойствах бальзама, достал флягу и выплеснул всё её содержимое на осколок Офлигеи.
Камень зашипел. С гладких сияющих граней камня повалил едкий пар. Но смелому юноше всё было нипочём. Всякий знает: настоящего храбреца не остановит ни раскалённый камень, ни ядовитый пар, ни другие опасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13