Купил тут магазин Wodolei.ru
Односторонний характер таких тренировок имел лишь одну положительную сторону – многие футболисты хорошо овладевали техникой ударов. Не случайно старый футбол отличался завидной результативностью. В матчах на первенство Петербурга-Петрограда забивалось в среднем по 5 мячей.
Довольно высокой была и физическая подготовка команд. Большинство участников первенства города регулярно выступали в легкоатлетических «испытаниях», проводившихся в каждом клубе, занимались гимнастикой, играли в городки. В матчах кубкового характера соперники демонстрировали подчас хорошую «выдержку», то есть выносливость. Однажды третьи команды «Коломяг» и «Путиловского» в поединке за переход в высшую группу сражались на поле три часа сорок пять минут!
Старый футбол не признавал ничьи. Редко-редко попадались они в таблицах первенства. А нулевой счет и вовсе считался диковинным. Дело было не в каких-то особых качествах бомбардиров. Боевой характер игры, наступательная тактика определялись фанатичной преданностью игроков футболу, безудержной жаждой борьбы. Случалось, что в пылу этой борьбы соперники не жалели ни себя, ни других.
У петербургского клуба «Триумф» был даже девиз – «Победа или смерть!». Любая другая команда с таким же успехом могла начертать эти слова на своем знамени. До смертоубийства, правда, не доходило, но травм и увечий было немало. Жесткая, «мужская» игра частенько выливалась в открытую грубость.
Вот несколько выдержек из печати. «Бек „Унитаса“, предупредив зрителей, что сейчас угостит игравшего против него форварда, привел свое намерение в исполнение, и спортовик Вейвода был унесен с перебитой ногой с поля», – сообщалось в отчете о матче на первенство Петербурга.
«Спортовики начали волноваться, что видно было по частым падениям гостей» – это строки о встрече «Спорта» с командой из Шотландии.
«Дело в том, что я, как старый игрок в регби, где разрешена хватка противника руками, и так как я недостаточно знаком с правилами футбола ассоциации, растерялся совсем… С искренним почтением, остаюсь уважающий вас Робертс». Так, не очень грамотно, но выразительно писал в редакцию покаянное письмо игрок «Британского клуба спорта» в Москве. «Растерявшийся» Робертс взялся за перо после того, как своей «хваткой регбиста» вывел из строя двух игроков из команды университета.
В протоколах «Петербургской лиги» тоже сохранилось немало записей о различных казусах и происшест-. виях на поле. Игрок «Меркура» Шпигель, удаленный с поля, назвал судью куликом, коломяжец Максимов допустил дерзкую выходку по адресу арбитра, Котов из «Русско-Азиатского банка» спорил о правилах игры, спортовик Зименко пустил в ход кулаки…
Конечно, не все исповедовали такой футбол. Об игроке сборной России Никите Хромове газеты, например, писали с нескрываемым восхищением и удивлением, что он «никогда никого не подбил». Отличался Хромов и высокой техникой. Были и другие игроки нового стиля, стремившиеся «опустить мяч на землю», сыграть искусно, красиво.
Интересны воспоминания писателя Юрия Олеши об одесском форварде Богемском: «…лучше всех водил Богемский! Не то что лучше всех, а это был выход поистине чемпиона! Секунда! И он сейчас побежит, и все поле побежит за ним, публика, флаги, облака, жизнь!».
Лига не оставалась безучастной к нарушениям спортивного кодекса. Почти ежегодно дисквалификации подвергалось 50–60 игроков. В справочнике «Петроградской футбол-лиги» печатались длинные списки наказанных. Одним запрещали играть сезон или два, а некоторых даже отлучали от футбола «навсегда». В 1915 году таких было 17 человек.
Порядок в петроградском футболе, конечно, не был идеальным, несмотря на все постановления и правила. Лиге то и дело приходилось разбирать множество мелких и крупных конфликтов. Достаточно сказать, что в лиговой кассе основную часть доходов составляли деньги от штрафов, наложенных па клубы. Облагались налогом и те, кто подавал протест. Истец обязан был приложить к жалобе 5 рублей.
Но при разборе споров и недоразумений Дюперрон, который теперь был фактически руководителем лиги, никогда не делал разницы между богатыми и бедными клубами. Никакие громкие титулы не спасали положения, прошлые заслуги не шли в счет, если нарушалась честность и чистота борьбы в спорте.
Однажды на поле «Унитаса» в Удельной хозяева проводили официальный матч с «Триумфом». Поединок был упорным, и страсти еще больше подогревались несдержанностью местных болельщиков. Зрителям особенно не понравился судья. Деятели клуба и не думали утихомиривать толпу. Они сами переживали приступ болельщицкой лихорадки. В конце концов один из них выбежал на площадку и ударил судью. Матч так и не был закончен…
Это скандальное дело нашумело на весь Петроград. Лига была в затруднении – ведь дело касалось чемпионов города, «Триумф» считался мелкой сошкой. В связи с этим были сделаны попытки замять разбор конфликта. Но Дюперрон остался верен себе. Он добился строгого и и справедливого решения. «Унитасу» засчитали поражение, поле клуба закрыли до конца сезона, а тех, кто перепутал футбол с боксом, дисквалифицировали.
Самой печальной во всей этой истории оказалась судьба арбитра. Лига к нему претензий не имела и предложила даже подать в суд на обидчика. Но тот всячески уклонялся от явки в суд; волокита тянулась несколько лет и кончилась тем, что оскорбленный арбитр, кстати весьма опытный и авторитетный, так больше и не вышел на футбольное поле. Лига неоднократно приглашала его проводить состязания, но он отвечал:
– Мой престиж подорван. Как могу я показаться болельщикам после того, что было?
Чтобы сохранить свой престиж, судьям иногда приходилось прибегать к различным уловкам. Местный патриотизм особенно был силен на полях клубов, расположенных в пригородах Петрограда. Красноречиво свидетельствовала на сей счет и пресса. В отчете о матче в Коломягах говорилось: «Игроки забрасывались картофелем и даже камнями. Так как на поле Коломяг картошка в обычное время не растет, несомненно, что дикая демонстрация была заранее обдумана и подготовлена…».
Не составлял исключения и лиговский «Гладиатор», с которым пришлось как-то играть «Петровскому» клубу. Хозяева поля были настроены решительно, и капитан предупредил гостей: «Не вздумайте у нас выигрывать…»
Но в разгар борьбы петровцы, видно, позабыли об этом предупреждении, и к концу встречи счет был в их пользу. На лицах капитана и его партнеров-«гладиаторов» появилось недоброе выражение. Воинственное настроение охватило и приверженцев литовского клуба. Они только ждали окончания матча, чтобы разделаться со строптивыми петровцами. Почуял неладное и судья. Что было предпринять в такой ситуации?
Уже истекли полтора часа встречи, а рефери, несмотря на негодующие жесты и выкрики «гладиаторов», не давал финального свистка. В это время на станцию Лигово, расположенную неподалеку от футбольной площадки, прибыл петроградский поезд. Стоянка здесь короткая, вот-вот машинист даст гудок. Тут-то и прозвучал свисток судьи. Петровцы как по команде схватили сложенные у ворот вещи в охапку и ринулись к поезду. Не отставал от них и находчивый судья. Машинист, увидев столь диковинную картину, задержал отправление, и беглецы успели вскочить в вагон. Свирепые «гладиаторы», растерявшись от такой неожиданности, поздно начали погоню…
* * *
Несмотря на военные годы, количество игроков увеличивалось. К 1917 году число их перевалило за две тысячи. Но футбол уже был на пороге больших перемен…
«Весенний Кубок»
Слушали: относительно эвакуации кубков.
Постановили: принять меры к эвакуации в надежное место кубков «футбол-лиги», с тем чтобы они были выданы победителям этого сезона лишь временно, например для производства фотографических снимков.
Протокол заседания «Петроградской футбол-лиги», 1918 год
Весной 1918 года в петроградских газетах промелькнуло короткое сообщение: «Финал Весеннего кубка состоится 9 июня на поле „Спорта“. Начало в 2 часа 30 минут».
Поле «Спорта» – знакомый адрес для петроградцев. Многие любители футбола хорошо знали сюда дорогу. А путь на Крестовский остров, где находился клуб «Спорт», был неблизкий.
В восемнадцатом году попасть туда стало еще труднее: транспорт бездействовал. Оставалось одно – идти пешком. Шли на поле «Спорта», шли в Удельную, где помещались клубы «Меркур», «Коломяги», «Унитас». Шли в деревню Мурзинку за Невскую заставу или в Путиловский кружок за Нарвскую…
«Петроградская правда» печатала тревожные вести с фронтов гражданской войны, сообщения о нехватке транспорта, продовольствия, о регистрации безработных, призывы к формированию рабочих продотрядов. В самом городе не сложили оружия контрреволюционеры. Трудное, беспокойное было время.
Можно только удивляться энтузиазму и организаторским способностям Дюперрона, который сумел в тяжелейших условиях собрать участников и провести традиционный турнир. Ведь из прежних руководителей лиги остался только он один. Дюперрон сразу перешел на сторону Советской власти и сделал все, чтобы спортивная жизнь в Петрограде не прерывалась.
В финале «Весеннего кубка» встретились «Коломяги» и «Меркур» – два тогдашних лидера петроградского футбола.
«Коломяги» считались своеобразной «вотчиной» братьев Филипповых и Гостевых, которые составляли основу старшей команды. Благодаря им «Коломяги» в предреволюционные годы выдвинулись в чемпионы.
«Меркур» слыл «купеческим» клубом, потому что поначалу объединял мелких торговцев и служащих. Конечно, он тоже держался за счет подношений разных меценатов. В его рядах нашелся игрок, который сумел сплотить вокруг себя команду, – это был Александр Северов. Он был участником олимпийского турнира борцов 1912 года и выступал в сборных города в международных футбольных матчах. Футболисты выбрали его своим капитаном.
…Они выбежали на поле, игроки двух лучших клубов города. Коломяжцы – в традиционной бело-голубой форме, «Меркур» – в красно-черных полосатых футболках. Обе команды собираются вместе у ворот, там, где вплотную подступает к площадке березняк, чтобы сфотографироваться на память. На фоне этого березняка было сделано уже немало «футбольных» снимков. Вот и сей-: час фотограф тщательно наводит аппарат – надо, чтобы все двадцать два игрока попали в кадр.
Они стоят рядом – будущие соперники. Застенчиво потупил взор любимец петроградской публики Георгий Филиппов. Насмешлив взгляд старшего из братьев Филипповых – Сергея, худощавого, с неизменным прямым пробором и щеточкой усов. Снисходительно, скрестив руки на груди, улыбается Петр. Братья Филипповы – отличные игроки, главная сила «Коломяг». Они это прекрасно знают и при случае не прочь проявить характер. А характер у них норовистый.
Подбоченясь стоят братья Гостевы – Георгий и Николай – второе коломяжское семейство. Хмурится Полежаев. Доля вратаря известна, а тут еще выпал жребий уже весной играть против клуба, цвета которого он, лучший голкипер Петрограда, защищал еще прошлой осенью. Его коллега из «Меркура» Данилевич безмятежно спокоен.
У меркуровцев горделивой осанкой выделяется Северов. Озорно поглядывает Гурий Иванов, прозванный «балериной» за изящную и непринужденную манеру вести мяч. Переминается с ноги на ногу Мотя Колотушкин – молодой футболист впервые играет в таком важном матче. Степенно стоят боковые судьи с длинными флагами в руках и рефери Николай Биязи.
Все уместились в кадре – и игроки, и судьи. А сбоку уж лезут мальчишеские головы в картузах и фуражках. Фотограф щелкнул затвором аппарата.
В годы мировой войны немало петроградских спортсменов погибло на фронтах или стали калеками. В списке потерь значились имена многих спортовиков. Среди погибших были знаменитый форвард Григорий Никитин, герой первого международного матча с чехами, и другие футболисты.
Пришло в запустение и хозяйство клуба. Особенный урон нанес пожар, уничтоживший помещение «Спорта». Но возле площадки, считавшейся лучшей в Петрограде, привычно чернели плотные ряды зрителей в шинелях и долгополых пальто. Финал «Весеннего кубка» собрал немало народу. И вот уже зашумели, заволновались зрители. Конечно, игра в начале лета всегда далека от совершенства, но она уже не похожа на футбол прежних лет. «Свечки» теперь не вызывают у зрителей бурного восторга, да и увидишь их не часто. Мало осталось в командах и игроков старой школы, о которых печать того времени отзывалась так: «…держится принципов, сперва „человек“, а потом уже „мяч“. Уметь владеть мячом– дело второстепенное. Важно его отнять, а для этого все средства хороши, но вместе с тем очень недоволен, когда его методы применяются на нем. Обладает громадной физической силой, напором и слабой техникой. Иногда, подчас случайно, наносит хорошие удары по воротам».
Молодое поколение футболистов, пришедшее в клубы года три-четыре назад, выглядело уже иначе. Главным для них стал мяч, а не человек, хотя по-прежнему ценились и напористость, и энергия.
Новый футбол явился петроградцам в образе коломяжской команды. Здесь собралось больше всего талантов, которым оказалось по плечу овладение премудростями техники. Именно техника, и техника незаурядная, позволила коломяжцам «опустить мяч на землю». И сплести первые узоры того кружевного стиля, которым спустя несколько лет щеголял невский футбол. Стиль этот уже тогда пришелся по душе зрителям, а «Коломягам» он не раз приносил победы в чемпионатах города.
Понемногу осваивали комбинационную игру и другие клубы. Но каждый при этом сохранял свои индивидуальные черты. «Меркур», отдавая дань технике, вовсе не собирался сбрасывать такие старые «доспехи», как сила и отвага. Там, где «Коломяги» вели плавную замысловатую игру, «Меркур» искал простые и быстрые ходы, там, где коломяжские форварды пытались создать себе позицию «с удобствами», как писали репортеры, «Меркур» предпочитал идти напролом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Довольно высокой была и физическая подготовка команд. Большинство участников первенства города регулярно выступали в легкоатлетических «испытаниях», проводившихся в каждом клубе, занимались гимнастикой, играли в городки. В матчах кубкового характера соперники демонстрировали подчас хорошую «выдержку», то есть выносливость. Однажды третьи команды «Коломяг» и «Путиловского» в поединке за переход в высшую группу сражались на поле три часа сорок пять минут!
Старый футбол не признавал ничьи. Редко-редко попадались они в таблицах первенства. А нулевой счет и вовсе считался диковинным. Дело было не в каких-то особых качествах бомбардиров. Боевой характер игры, наступательная тактика определялись фанатичной преданностью игроков футболу, безудержной жаждой борьбы. Случалось, что в пылу этой борьбы соперники не жалели ни себя, ни других.
У петербургского клуба «Триумф» был даже девиз – «Победа или смерть!». Любая другая команда с таким же успехом могла начертать эти слова на своем знамени. До смертоубийства, правда, не доходило, но травм и увечий было немало. Жесткая, «мужская» игра частенько выливалась в открытую грубость.
Вот несколько выдержек из печати. «Бек „Унитаса“, предупредив зрителей, что сейчас угостит игравшего против него форварда, привел свое намерение в исполнение, и спортовик Вейвода был унесен с перебитой ногой с поля», – сообщалось в отчете о матче на первенство Петербурга.
«Спортовики начали волноваться, что видно было по частым падениям гостей» – это строки о встрече «Спорта» с командой из Шотландии.
«Дело в том, что я, как старый игрок в регби, где разрешена хватка противника руками, и так как я недостаточно знаком с правилами футбола ассоциации, растерялся совсем… С искренним почтением, остаюсь уважающий вас Робертс». Так, не очень грамотно, но выразительно писал в редакцию покаянное письмо игрок «Британского клуба спорта» в Москве. «Растерявшийся» Робертс взялся за перо после того, как своей «хваткой регбиста» вывел из строя двух игроков из команды университета.
В протоколах «Петербургской лиги» тоже сохранилось немало записей о различных казусах и происшест-. виях на поле. Игрок «Меркура» Шпигель, удаленный с поля, назвал судью куликом, коломяжец Максимов допустил дерзкую выходку по адресу арбитра, Котов из «Русско-Азиатского банка» спорил о правилах игры, спортовик Зименко пустил в ход кулаки…
Конечно, не все исповедовали такой футбол. Об игроке сборной России Никите Хромове газеты, например, писали с нескрываемым восхищением и удивлением, что он «никогда никого не подбил». Отличался Хромов и высокой техникой. Были и другие игроки нового стиля, стремившиеся «опустить мяч на землю», сыграть искусно, красиво.
Интересны воспоминания писателя Юрия Олеши об одесском форварде Богемском: «…лучше всех водил Богемский! Не то что лучше всех, а это был выход поистине чемпиона! Секунда! И он сейчас побежит, и все поле побежит за ним, публика, флаги, облака, жизнь!».
Лига не оставалась безучастной к нарушениям спортивного кодекса. Почти ежегодно дисквалификации подвергалось 50–60 игроков. В справочнике «Петроградской футбол-лиги» печатались длинные списки наказанных. Одним запрещали играть сезон или два, а некоторых даже отлучали от футбола «навсегда». В 1915 году таких было 17 человек.
Порядок в петроградском футболе, конечно, не был идеальным, несмотря на все постановления и правила. Лиге то и дело приходилось разбирать множество мелких и крупных конфликтов. Достаточно сказать, что в лиговой кассе основную часть доходов составляли деньги от штрафов, наложенных па клубы. Облагались налогом и те, кто подавал протест. Истец обязан был приложить к жалобе 5 рублей.
Но при разборе споров и недоразумений Дюперрон, который теперь был фактически руководителем лиги, никогда не делал разницы между богатыми и бедными клубами. Никакие громкие титулы не спасали положения, прошлые заслуги не шли в счет, если нарушалась честность и чистота борьбы в спорте.
Однажды на поле «Унитаса» в Удельной хозяева проводили официальный матч с «Триумфом». Поединок был упорным, и страсти еще больше подогревались несдержанностью местных болельщиков. Зрителям особенно не понравился судья. Деятели клуба и не думали утихомиривать толпу. Они сами переживали приступ болельщицкой лихорадки. В конце концов один из них выбежал на площадку и ударил судью. Матч так и не был закончен…
Это скандальное дело нашумело на весь Петроград. Лига была в затруднении – ведь дело касалось чемпионов города, «Триумф» считался мелкой сошкой. В связи с этим были сделаны попытки замять разбор конфликта. Но Дюперрон остался верен себе. Он добился строгого и и справедливого решения. «Унитасу» засчитали поражение, поле клуба закрыли до конца сезона, а тех, кто перепутал футбол с боксом, дисквалифицировали.
Самой печальной во всей этой истории оказалась судьба арбитра. Лига к нему претензий не имела и предложила даже подать в суд на обидчика. Но тот всячески уклонялся от явки в суд; волокита тянулась несколько лет и кончилась тем, что оскорбленный арбитр, кстати весьма опытный и авторитетный, так больше и не вышел на футбольное поле. Лига неоднократно приглашала его проводить состязания, но он отвечал:
– Мой престиж подорван. Как могу я показаться болельщикам после того, что было?
Чтобы сохранить свой престиж, судьям иногда приходилось прибегать к различным уловкам. Местный патриотизм особенно был силен на полях клубов, расположенных в пригородах Петрограда. Красноречиво свидетельствовала на сей счет и пресса. В отчете о матче в Коломягах говорилось: «Игроки забрасывались картофелем и даже камнями. Так как на поле Коломяг картошка в обычное время не растет, несомненно, что дикая демонстрация была заранее обдумана и подготовлена…».
Не составлял исключения и лиговский «Гладиатор», с которым пришлось как-то играть «Петровскому» клубу. Хозяева поля были настроены решительно, и капитан предупредил гостей: «Не вздумайте у нас выигрывать…»
Но в разгар борьбы петровцы, видно, позабыли об этом предупреждении, и к концу встречи счет был в их пользу. На лицах капитана и его партнеров-«гладиаторов» появилось недоброе выражение. Воинственное настроение охватило и приверженцев литовского клуба. Они только ждали окончания матча, чтобы разделаться со строптивыми петровцами. Почуял неладное и судья. Что было предпринять в такой ситуации?
Уже истекли полтора часа встречи, а рефери, несмотря на негодующие жесты и выкрики «гладиаторов», не давал финального свистка. В это время на станцию Лигово, расположенную неподалеку от футбольной площадки, прибыл петроградский поезд. Стоянка здесь короткая, вот-вот машинист даст гудок. Тут-то и прозвучал свисток судьи. Петровцы как по команде схватили сложенные у ворот вещи в охапку и ринулись к поезду. Не отставал от них и находчивый судья. Машинист, увидев столь диковинную картину, задержал отправление, и беглецы успели вскочить в вагон. Свирепые «гладиаторы», растерявшись от такой неожиданности, поздно начали погоню…
* * *
Несмотря на военные годы, количество игроков увеличивалось. К 1917 году число их перевалило за две тысячи. Но футбол уже был на пороге больших перемен…
«Весенний Кубок»
Слушали: относительно эвакуации кубков.
Постановили: принять меры к эвакуации в надежное место кубков «футбол-лиги», с тем чтобы они были выданы победителям этого сезона лишь временно, например для производства фотографических снимков.
Протокол заседания «Петроградской футбол-лиги», 1918 год
Весной 1918 года в петроградских газетах промелькнуло короткое сообщение: «Финал Весеннего кубка состоится 9 июня на поле „Спорта“. Начало в 2 часа 30 минут».
Поле «Спорта» – знакомый адрес для петроградцев. Многие любители футбола хорошо знали сюда дорогу. А путь на Крестовский остров, где находился клуб «Спорт», был неблизкий.
В восемнадцатом году попасть туда стало еще труднее: транспорт бездействовал. Оставалось одно – идти пешком. Шли на поле «Спорта», шли в Удельную, где помещались клубы «Меркур», «Коломяги», «Унитас». Шли в деревню Мурзинку за Невскую заставу или в Путиловский кружок за Нарвскую…
«Петроградская правда» печатала тревожные вести с фронтов гражданской войны, сообщения о нехватке транспорта, продовольствия, о регистрации безработных, призывы к формированию рабочих продотрядов. В самом городе не сложили оружия контрреволюционеры. Трудное, беспокойное было время.
Можно только удивляться энтузиазму и организаторским способностям Дюперрона, который сумел в тяжелейших условиях собрать участников и провести традиционный турнир. Ведь из прежних руководителей лиги остался только он один. Дюперрон сразу перешел на сторону Советской власти и сделал все, чтобы спортивная жизнь в Петрограде не прерывалась.
В финале «Весеннего кубка» встретились «Коломяги» и «Меркур» – два тогдашних лидера петроградского футбола.
«Коломяги» считались своеобразной «вотчиной» братьев Филипповых и Гостевых, которые составляли основу старшей команды. Благодаря им «Коломяги» в предреволюционные годы выдвинулись в чемпионы.
«Меркур» слыл «купеческим» клубом, потому что поначалу объединял мелких торговцев и служащих. Конечно, он тоже держался за счет подношений разных меценатов. В его рядах нашелся игрок, который сумел сплотить вокруг себя команду, – это был Александр Северов. Он был участником олимпийского турнира борцов 1912 года и выступал в сборных города в международных футбольных матчах. Футболисты выбрали его своим капитаном.
…Они выбежали на поле, игроки двух лучших клубов города. Коломяжцы – в традиционной бело-голубой форме, «Меркур» – в красно-черных полосатых футболках. Обе команды собираются вместе у ворот, там, где вплотную подступает к площадке березняк, чтобы сфотографироваться на память. На фоне этого березняка было сделано уже немало «футбольных» снимков. Вот и сей-: час фотограф тщательно наводит аппарат – надо, чтобы все двадцать два игрока попали в кадр.
Они стоят рядом – будущие соперники. Застенчиво потупил взор любимец петроградской публики Георгий Филиппов. Насмешлив взгляд старшего из братьев Филипповых – Сергея, худощавого, с неизменным прямым пробором и щеточкой усов. Снисходительно, скрестив руки на груди, улыбается Петр. Братья Филипповы – отличные игроки, главная сила «Коломяг». Они это прекрасно знают и при случае не прочь проявить характер. А характер у них норовистый.
Подбоченясь стоят братья Гостевы – Георгий и Николай – второе коломяжское семейство. Хмурится Полежаев. Доля вратаря известна, а тут еще выпал жребий уже весной играть против клуба, цвета которого он, лучший голкипер Петрограда, защищал еще прошлой осенью. Его коллега из «Меркура» Данилевич безмятежно спокоен.
У меркуровцев горделивой осанкой выделяется Северов. Озорно поглядывает Гурий Иванов, прозванный «балериной» за изящную и непринужденную манеру вести мяч. Переминается с ноги на ногу Мотя Колотушкин – молодой футболист впервые играет в таком важном матче. Степенно стоят боковые судьи с длинными флагами в руках и рефери Николай Биязи.
Все уместились в кадре – и игроки, и судьи. А сбоку уж лезут мальчишеские головы в картузах и фуражках. Фотограф щелкнул затвором аппарата.
В годы мировой войны немало петроградских спортсменов погибло на фронтах или стали калеками. В списке потерь значились имена многих спортовиков. Среди погибших были знаменитый форвард Григорий Никитин, герой первого международного матча с чехами, и другие футболисты.
Пришло в запустение и хозяйство клуба. Особенный урон нанес пожар, уничтоживший помещение «Спорта». Но возле площадки, считавшейся лучшей в Петрограде, привычно чернели плотные ряды зрителей в шинелях и долгополых пальто. Финал «Весеннего кубка» собрал немало народу. И вот уже зашумели, заволновались зрители. Конечно, игра в начале лета всегда далека от совершенства, но она уже не похожа на футбол прежних лет. «Свечки» теперь не вызывают у зрителей бурного восторга, да и увидишь их не часто. Мало осталось в командах и игроков старой школы, о которых печать того времени отзывалась так: «…держится принципов, сперва „человек“, а потом уже „мяч“. Уметь владеть мячом– дело второстепенное. Важно его отнять, а для этого все средства хороши, но вместе с тем очень недоволен, когда его методы применяются на нем. Обладает громадной физической силой, напором и слабой техникой. Иногда, подчас случайно, наносит хорошие удары по воротам».
Молодое поколение футболистов, пришедшее в клубы года три-четыре назад, выглядело уже иначе. Главным для них стал мяч, а не человек, хотя по-прежнему ценились и напористость, и энергия.
Новый футбол явился петроградцам в образе коломяжской команды. Здесь собралось больше всего талантов, которым оказалось по плечу овладение премудростями техники. Именно техника, и техника незаурядная, позволила коломяжцам «опустить мяч на землю». И сплести первые узоры того кружевного стиля, которым спустя несколько лет щеголял невский футбол. Стиль этот уже тогда пришелся по душе зрителям, а «Коломягам» он не раз приносил победы в чемпионатах города.
Понемногу осваивали комбинационную игру и другие клубы. Но каждый при этом сохранял свои индивидуальные черты. «Меркур», отдавая дань технике, вовсе не собирался сбрасывать такие старые «доспехи», как сила и отвага. Там, где «Коломяги» вели плавную замысловатую игру, «Меркур» искал простые и быстрые ходы, там, где коломяжские форварды пытались создать себе позицию «с удобствами», как писали репортеры, «Меркур» предпочитал идти напролом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17