https://wodolei.ru/catalog/vodonagrevateli/nakopitelnye/dlya-dachi/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– Со мной ровным счетом ничего не произошло. Я осталась такой, какой была. И с меня довольно легкомысленных забав с этим англичанином. Я вполне нормальна, а сейчас хочу отведать жареного картофеля.
– Мне кажется, деточка, что Бев права, – вмешалась Мэгс. – Мужчины меняют нас, в большей или меньшей степени. Вот, например, был у меня некий Рори Манро, мы с ним познакомились на Бермудах. Так вот, переспав с ним один лишь раз, я потом стала даже ходить иначе.
Вера и Мэгс расхохотались. Бев снова вскинула бровь.
Я швырнула вилку на тарелку и воскликнула:
– Как ты можешь спокойно смотреть на это? Да как тебе не противно слышать такое от своих дочерей! Стыд и позор!
Бев невозмутимо промолвила:
– Отчего же, деточка? Ведь они говорят правду, как я их и учила. Я вправе гордиться своими дочерьми. Вот врать нехорошо!
От изумления я открыла рот. Бев уставилась в меня холодным взглядом, и я вдруг поняла: ей известно, что вовсе не переспала с этим англичанином. Пораженная ее проницательностью, я взяла со стола свой бокал с чаем и поднесла его ко рту, надеясь, что Бев меня не выдаст. В противном случае Вера и Мэгс заставят меня «порхать» со всеми холостяками Трули, чего мое слабое здоровье не выдержит.
– Так вы встретитесь с ним еще? – спросила Вера.
– Разумеется, нет! – ответила за меня Мэгс. – Иначе потеряется весь смысл «порхания». Любовные полеты должны быть свободны от оков обязательств, в этом и заключается их прелесть и целебная сила. Верно, деточка?
– Не знаю, – неопределенно ответила я. – Он известный человек, птица высокого полета. Почему бы нам не воспользоваться случаем и не устроить распродажу его книг, пригласив автора на встречу с читателями?
Подав «барышням» эту идею, я принялась с аппетитом уплетать ростбиф. Но Вера не собиралась оставлять меня в покое. Она широко улыбнулась и, подавшись вперед, спросила:
– Ты не шутишь, крошка?
Едва не поперхнувшись, я закатила глаза.
– Какие могут быть шутки, когда речь идет о нашем семейном бизнесе? Все очень серьезно. Странно, что никому из вас это не пришло в голову! Или вы забыли, что у нас книжный магазин, а не лавочка, торгующая канцелярскими принадлежностями и веселенькими журнальчиками? Пора вспомнить о большой литературе!
– Гениальная мысль! – воскликнула Вера и потянулась к бокалу с холодным чаем.
– А по-моему, это скверная идея, – пробурчала Бев. – Он ведь живет в Лондоне.
Я перестала жевать и, проглотив кусок, заинтересовалась:
– Ну и что? Разве это может помешать ему подписать книги, залежавшиеся у нас на складе?
Бев ткнула вилкой в зеленую фасоль и спросила:
– А почему бы тебе не пофлиртовать с Гретом Фини?
– Да потому, что он не пишет книг! – раздраженно пояснила я.
Мэгс подняла бокал и, постучав по нему вилкой, сказала:
– Мне думается, Порция, тебе следует посетить Перл Макги.
– Это еще зачем? – удивилась я.
– Тебе необходимо поменять прическу. Довольно ходить с этим детским «хвостиком»! Пора изменить свой облик на более сексапильный. Ты и теперь выглядишь достаточно соблазнительно, а Перл превратит тебя в настоящую «секси».
Я молча уставилась на Мэгс, раскрыв рот. Она успокаивающе похлопала меня по руке, встала и спросила:
– Ну, кто еще хочет жареного картофеля?
Я проснулась посреди ночи, не успев досмотреть хаотичный сон. Часы показывали 2:34. Я улеглась на спину, уставилась в потолок и стала думать, чем бы заняться до рассвета. Ко мне вновь вернулась бессонница, и бороться с ней было-бесполезно.
Приняв сидячее положение, я стала озираться по сторонам, разглядывая старые вещи. Кубок за победу в турнире по травяному хоккею, полученный мной на первом курсе учебы в колледже. Полочка с книгами, которыми я зачитывалась в средней школе: полное собрание сочинений Шекспира, «Властелин колец» Толкина, «Принцесса-невеста» Уильяма Голдмана и сборник произведений Мелвилла. Самым любимым из них была повесть о писце Бартлби; имевшем обыкновение заявлять своему начальнику, когда тот давал ему поручение, что он предпочел бы его не выполнять, в результате чего и лишился своего места. Попробовал бы он увильнуть от исполнения своих обязанностей, живя с кем-то из «барышень» Фаллон. Ему бы потом не помог никакой доктор...
Я улыбнулась и, встав, провела пальцами по книжным корешкам. Не менее приятными на ощупь оказались и большие толстые свечи, стоявшие на туалетном столике. С удовольствием открыла я и музыкальную шкатулку, подаренную мне Верой на шестнадцатилетие, – она неохотно проскрипела несколько аккордов мелодии «Солнце на моем плече».
Я подошла к шкафу и открыла его. Мой саквояж так и остался нераспакованным, поэтому в шкафу хранились только мои девичьи платья, разложенные по запыленным пакетам для мусора. Среди них была и порванная кофта из тафты – память о нашем с Бьюджи позорном бегстве со спортивной площадки за школой, где преподаватель застукал нас за распитием пива. С такой стремительностью я с тех пор больше никогда не бегала. А кофточку мне и теперь еще жалко, она была совсем новая.
На верхней полке шкафа я обнаружила выцветшую коробку из-под обуви. Туфельки давно износились, а в коробке я хранила письма. Взяв ее, я присела на кровать и долго собиралась с духом, прежде чем решилась ее открыть.
Внутри коробки лежали конверты, на.битые письмами и фотографиями. Адрес отправителя был написан моим почерком, как еще совсем детским, так и более уверенным, но еще не совсем сформировавшимся.
«Мисс Порция Фаллон. Суит-Три-лейн 1232, Трули, штат Джорджия».
Адресованы все письма были Лайлу Джексону Трипплхорну. Самого же адреса указано не было, потому что я его не знала.
Я вытянула наугад одно письмо и развернула его. На колени мне выпала фотография, на которой я была запечатлена шестиклассницей. Округлыми четкими буквами на листке было написано следующее:
«Дорогой Джек! На прошлой неделе мне исполнилось двенадцать лет. Мэгс подарила мне «уокман» с наушниками, а Бев – кассету с записью музыки Билли Джоэла. От Веры я получила в подарок плюшевого белого медведя, набитого опилками. Она славная и милая, но думает, что я еще ребенок. Учусь я на «отлично», мои любимые предметы – английский и обществоведение. Надеюсь, что у тебя все хорошо и ты когда-нибудь приедешь меня проведать. Я хорошая девочка, через три месяца мне снимут скобы с зубов.
С любовью, Порция».
Я положила письмо в коробку, закрыла ее и снова засунула на верхнюю полку, после чего оделась и отправилась в наш книжный магазин, расположенный за шесть кварталов от нашего дома.
– Порция! Ты спишь, крошка?
Я вздрогнула, открыла глаза и, подняв голову, увидела Веру. Смутившись, я заерзала на стуле дурацкого апельсинового цвета, на котором задремала, уронив голову на стойку бара, и сонным голосом промямлила:
– Кажется, я уснула.
– Мы так волновались, детка! Ты могла бы оставить нам записку! – Вера подошла к бару и положила на стойку упаковку со сдобными булочками. – Правда, потом мы догадались, что ты пошла сюда что-нибудь почитать. У тебя опять началась бессонница?
– Я не хотела вас беспокоить, извини, – сказала я, выпрямляясь.
– Ах, выбрось из головы такие пустяки! – Вера подошла ко мне поближе и с улыбкой спросила: – Читала что-то интересное?
Я взглянула на книгу, на которой покоилась моя рука, и, закрыв портрет Алистера Барнса ладонью, отодвинула книгу в сторону. Вера не сводила с меня испытующего взгляда.
– Он пишет довольно сносно, – потянувшись, сказала я и закрыла книгу. – Надо обязательно пригласить его к нам в магазин, чтобы он подписал все имеющиеся у нас экземпляры для читателей.
Вера хмыкнула и насмешливо поглядела на меня.
– Вот что я тебе скажу, малышка. Это замечательная идея. Остается только воплотить ее в жизнь. Почему бы тебе не прогуляться на ферму Бэбба и не поинтересоваться у Йена, сможет ли он выкроить для нас немного времени?
– А разве нельзя туда позвонить? – спросила я, хлопая глазами.
– По-моему, телефон там уже давным-давно не работает, – сказала Вера. – Поэтому тебе придется наведаться туда самой.
– Нет, я не могу! – заявила я. – Мне нужно еще принять душ.
Вера взглянула на потолок.
– Воспользуйся душевой в жилом помещении на втором этаже! Правда, мы давно там не мылись, но я надеюсь, что душ работает.
– Разве тебе не нужна моя помощь в зале? – спросила я.
Вера достала из-под прилавка корзинку, положила на ее дно льняную салфетку, а поверх нее – булочки и с улыбкой вручила все это мне.
– Думаю, что я справлюсь. К тому же попозже обещала Бев прийти. Так что отправляйся к Йену и проведай его – по-соседски...
Когда я была маленькой, я целое лето торговала на базаре яйцами с фермы Морриса Бэбба. По воскресеньям я вдобавок подрабатывала лоточницей на парковочной площадке напротив своей школы. И все это – чтобы купить приглянувшийся мне велосипед с десятью передачами. За то, что я после уроков помогала еще и своим родственникам в книжном магазине, денег мне не давали, они пополняли наш семейный бюджет. Моррис же платил мне пять долларов в неделю, и в конце лета я прикатила к нему на ферму на новеньком велосипеде. Его жена Труди угостила меня чаем с лепешками. А сам хозяин фермы попотчевал забавными историями о похождениях своей супруги в молодости.
– Наша мисс Труди Бейтс была самой красивой девушкой в округе, – начал свой рассказ Моррис, усевшись вместе со мной за стол на террасе. – Все местные парни пытались за ней приударить. – Он рассмеялся и подмигнул мне. – И как же, по-твоему, я, сын бедняка, завоевал ее сердце?
Я улыбнулась и пожала плечами. Он наклонился ко мне и сказал:
– А дело было вот как. Понимая, что мне надо привлечь к себе ее внимание, я в одно прекрасное воскресенье встал в четыре утра и погнал дойную корову по кличке Масло через весь город на лужайку возле дома ее отца. А сам спрятался на другой стороне улицы и стал ожидать, когда проснется все их семейство и всполошится, увидев у себя под окнами чужую корову. В этот момент я собирался выбраться из укрытия и объявиться на лужайке, дескать, вот ищу свою пропавшую корову, сам не понимаю, как она сюда попала. Мне казалось, что я буду выглядеть в их глазах героем.
Из дома вышла Труди и, сложив руки на груди, прислонилась спиной к дверному косяку.
– Он рассказывает, как ему удалось завоевать мое сердце? – улыбнувшись, спросила она. – Только полному идиоту могло прийти в голову выгнать свою корову на чужую лужайку! Увидев ее, мой папаша тут же схватился за ружье. В общем, в первый раз я увидела мистера Морриса Бэбба, когда моя матушка уже выковыривала дробь из его задницы.
Супруги дружно рассмеялись, что получилось у них очень гармонично, словно бы они специально это репетировали. Труди мелодично хихикала, Моррис, напротив, хохотал басом. Я смотрела на них и думала о том, как же все-таки странно устроен этот мир, в котором влюбленные пары, долго живущие вместе, начинают даже смеяться в унисон. Это меня так потрясло, что я поспешила извиниться перед ними, вскочила на велосипед и помчалась к Бьюджи.
В следующий раз я видела Труди на похоронах Морриса, когда училась уже в последнем классе. Я выразила ей свои соболезнования, она вздохнула и промолвила, глядя в стену, что они с Моррисом прожили вместе душа в душу пятьдесят два года, можно сказать, целую вечность, и о большем даже мечтать грешно.
Я пожала ей руку, не в силах хотя бы представить себе мужчину, который смог бы прожить столько же лет со мной.
Теперь, снова оказавшись на ферме Бэббов, куда я прикатила уже на машине, а не на велосипеде, как когда-то, я первым делом огляделась. Коров здесь уже не держали. Курятник опустел. Большой красный амбар, хотя и потускневший за годы упадка хозяйства, стоял на прежнем месте. Его дверь держалась на одних нижних петлях, верхние же отвалились. Однако сам дом абсолютно не изменился с тех пор, как я приезжала сюда на своем новеньком розовом двухколесном красавце. До меня доходили слухи, что за домом теперь присматривает Бридж Уилкиыс, однако так ли это на самом деле, я не знала.
С корзиночкой в руках я подошла к входной двери и позвонила в колокольчик. Дверь распахнулась, и на пороге возник Йен Беккет в голубых спортивных штанах и белой майке, с огромной чашкой в руке.
– Какой приятный сюрприз! – с улыбкой сказал он. – Прошу вас, входите! Выпьем кофе, так сказать, по-соседски...
Улыбнувшись, я вручила ему корзинку со словами:
– Я к вам не с пустыми руками, а с домашней выпечкой!
– Спасибо! – Он взял у меня корзинку. – Очень кстати.
Я проскользнула мимо него, он запер дверь и снова тепло мне улыбнулся. Я показала ему экземпляр его книги в переплете под интригующим названием «Полная победа» и сказала:
– Не могли бы вы подписать это для одной из своих читательниц?
Глава 4
Йен вошел в комнату, поставил чашку с горячим чаем на стол передо мной и сказал, кивнув на тахту:
– Присаживайтесь. Честно говоря, кофе у меня сейчас нет, будем пить чай.
На моей чашке красовалась надпись: «Бабушкина кухня».
На чашке Йена – «Лучшая бабушка в мире». Весьма оригинально, подумалось мне.
– Но я собираюсь пополнить свои кофейные запасы, – сказал Йен, превратно истолковав мое замешательство.
– Не считайте себя обязанным идти на поводу у моих американских привычек, – поспешила успокоить его я и отпила из. чашки, едва не ошпарив при этом язык и гортань. – У Вашего чая такой изысканный вкус и аромат! – добавила я. – Вообще-то я люблю чай не меньше, чем кофе.
– Как говорится, не лезь в чужой монастырь со своим уставом, – сказал Йен, улыбаясь.
Мы помолчали. Взгляд Йена скользнул по книге, лежащей на столе между нами.
– Вы на меня, надеюсь, не сердитесь? – спросил он.
– Естественно, не сержусь. Вы солгали весьма искусно, так что все в порядке, – хмыкнув, ответила я.
– Собственно говоря, ложью это назвать нельзя, – возразил Йен.
– А как же тогда это называется? Я спросила, знамениты ли вы, и вы заверили меня, что нет.
– Вот, оказывается, какая вы! – Он погрозил мне пальцем.
– Какая? – прищурившись, спросила я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29


А-П

П-Я