https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/tyulpan/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– Да, Рори. Я избавлюсь от него, – эхом откликнулась она на его просьбу.Любовь и сочувствие его переживаниям так переполняли Ребекку, что она и думать перестала о том, как нелегко ей будет выполнить свое обещание, сколько непреодолимых препятствий ожидает ее впереди.– Я буду здесь на реке ждать тебя каждый вечер на этой неделе. Постарайся хоть разок сбежать из дома…– Это будет трудно. Мама теперь строже следит за мной. Но я постараюсь.Рори взял ее за руку и повел туда, где паслась Бетти Мэй.– Уже так много времени. Мне придется что-то придумать в оправдание, если папа с мамой уже проснулись.– Надеюсь, они еще спят сладким сном. – Он улыбнулся, и Ребекка улыбнулась ему в ответ.– Я тоже на это надеюсь.Рори поднял хлыстик и подал ей.– Погоняй свою кобылку. Пусть она хоть раз в жизни поторопится.– Спасибо, Рори.Он подсадил ее на лошадь и поцеловал на прощание.
Ребекка украдкой сунула пальцы за ворот и ослабила воротничок платья, душивший ее. Ей не хватало воздуха в гостиной родительского дома, где она с тревогой уже долгое время провела в ожидании Амоса Уэллса. Мать не спускала с нее глаз, нервно поправляя крахмальные салфеточки на мебели.Гостиная выглядела, несмотря на ежедневное наведение чистоты, по-нищенски неуютной. Это вполне устраивало Ребекку. Она надеялась, что нарочито скромный прием и невыразительный наряд охладят любовный пыл Амоса. Обстановка в гостиной была действительно убогой. Но это было как раз то, что мог позволить себе бедный священник прихода.Мебель была разнокалиберной, а литографии на стенах, покрывала и салфетки, которые Доркас собирала всю жизнь, отдавали отсутствием вкуса и опять же бедностью. Все было потертым, выцветшим, одряхлевшим.Конечно, за этим виднелась благородная нищета, отречение от мирских благ, но на «серебряного барона» это могло произвести обратное впечатление. Он ценил роскошь, богатство и власть, а смирение, царящее в семье Эфраима, могло вызвать в нем раздражение.На это и рассчитывала Ребекка. Единственное богатство священника – его библиотека – вряд ли привлечет внимание преуспевающего дельца, так же как и его скромница дочь. Она специально позаимствовала у Селии старое, еще школьное, платье, путем долгих уговоров заставила мать согласиться на разрешение облачиться якобы в обнову и теперь казалась себе невероятно уродливой в этом наряде. Ради Рори она готова была одеться хоть замарашкой.Доркас настаивала, чтобы Ребекка нарядилась в бледно-розовое шелковое платье Леа, оставленное старшей сестрой в домашнем гардеробе за ненадобностью, и по этому поводу между ними произошло яростное сражение. Ребекка победила. Мать поджала губы и погрузилась в гробовое молчание. Ребекка понимала, какое отчаяние охватило Доркас. Ей было жалко мать, но улыбка Рори была ей дороже. И его греховные прикосновения к ее телу…
Легкий стук в парадную дверь прервал ее размышления. Эфраим отправился встречать гостя на пороге. Ребекка услышала, как двое мужчин обменялись любезностями, затем Амос вошел в гостиную. Последовали опять же вежливые приветствия, короткий разговор о погоде в это удивительно жаркое лето, и родители, сославшись на неотложные домашние дела, тихо удалились.Ребекка предложила Амосу присесть. Их разделял хрупкий чайный столик, аккуратно накрытый белоснежной накрахмаленной салфеткой. Его серые глаза были непроницаемы, словно закрыты плотной сеткой от москитов. На лице не было никакого выражения. Такого Ребекка еще не наблюдала в своей жизни. Ведь она не бывала за покерным столом, где опытные игроки прячут свои мысли и эмоции под бесстрастной маской.Она набрала в легкие побольше воздуху и произнесла:– Я прошу извинить меня, мистер Уэллс, за вчерашние события. Я не хотела причинять вам беспокойство, а только старалась помочь моей лучшей подруге Селии Хант. Она так мечтала провести с вами время на пикнике… Она вами увлечена…– А вы – нет. – Это был не вопрос, а констатация факта. Его серые глаза были не теплы, но и не холодны, тон мягок. Казалось, что ничто его не задевало.– Я бы солгала вам, если б сказала, что увлечена вами. – Ребекка с великим трудом подбирала нужные слова. – Вами увлечены многие молодые леди в нашем городе, но… я не принадлежу к их числу… хотя для меня великая честь, что вы здесь и… разговариваете со мной…«Боже, помоги мне! Только бы Амос не разгневался!» – про себя молилась Ребекка.– Но вы пренебрегли этой «великой», по вашим словам, честью, обманув меня. Я не дальтоник и могу отличить бледно-розовую ленту на корзинке от пунцовой.– Это наша общая с Селией глупая ребяческая проделка. – Что еще она могла сказать в свое оправдание? Может быть, ей стоит упасть перед ним на колени, как восточной рабыне?– Я понимаю. Селия – импульсивная девушка. И очень настойчивая. В отличие от вас, Ребекка. Вы воспитаны в строгости.– Вы переоцениваете меня и плохо думаете о Селии. Я придумала эту глупую шутку.– Ваш ум весьма изобретателен. Вы устроили все так, что ирландский конюх купил вашу корзинку.– Клянусь вам, что я ничего не знала…– Я верю клятвам дочери священника. Ведь вы не пойдете на ложь и святотатство. Ваше общение с подобным человеком бросает тень на всю вашу семью… Я старше вас, Ребекка… но пусть разница в возрасте не пугает вас. Я хочу жениться, и вы больше прочих девиц на выданье подходите мне в супруги…– Почему я? – воскликнула она, не сумев сдержать своих истинных чувств. – Столько девушек… – Ребекка искала подходящие слова, но не нашла их… – согласны быть с вами…– Вот именно поэтому… – прервал ее Амос. – Вы чисты и невинны. Такой вас воспитали мать и отец. В ближайшее время вы расцветете и станете красавицей. Я умею заглядывать в будущее. Иначе я не приобрел бы состояние. Как видите, я абсолютно искренен. Надеюсь, вы это оцените?– Моя сестра Леа красивее меня и многие другие молодые леди… – жалко лепетала Ребекка, не находя веских аргументов для того, чтобы убедить его.– Меня волнует не только тело, но и душа. Ваш отец, Эфраим Синклер, – человек высоких духовных качеств… Вы продолжите его дело, если внесете чистоту своей души в греховные дела штата Невада. Я надеюсь стать сенатором штата, и тогда вы будете попечительницей всех несчастных и страждущих…Ни одно его слово не было произнесено зря. Он словно сеял тщательно отобранные семена на удобренную почву. Уэллс был умный деятель и опытный тонкий политик. Не сделать бы ошибки в игре с ним!– Я не выйду замуж за человека, которого совсем не знаю…– Не думаю, что вы хорошо знаете Рори Мадигана…Тут он допустил промах, дав волю своей ревности.– …и которого я не успела полюбить, – со всей осторожностью добавила она.– В вашем возрасте слово «любовь» звучит магически. Но не стоит обольщаться зря. Я женился в двадцать один год на молодой женщине, но любовь испарилась через несколько месяцев совместной жизни. Ваша подруга мисс Селия тоже не верит в брак по любви. Но любовь не только приходит откуда-то свыше, она завоевывается… Я ведь тоже воин, Ребекка, старый, покрытый шрамами…воин!Каждое его слово попадало в цель. Ребекке нечего было возразить.– Может быть, мы выпьем чаю, мистер Уэллс?Она выставила на стол чайный сервиз, которым так дорожила ее мать. Он был подарен ей к свадьбе и напоминал о молодости, проведенной в Бостоне. Доркас пользовалась им только в особо торжественных случаях и, доставая его из буфета, не преминула при этом всплакнуть.– Вы так грациозно все делаете, мисс Ребекка, даже накрываете на стол, – польстил ей Амос. – Из вас получится замечательная хозяйка.Ребекка выдавила из себя слабую улыбку и отправилась на кухню за кипящим чайником.
Всю неделю по вечерам Рори ожидал Ребекку на речке. Он понимал, что родители теперь строго следят за ней, но все же не терял надежды, что ей удастся ускользнуть от их бдительной опеки.Амос Уэллс, владелец доброй половины приисков Комстока, да и всего Уэлсвилла в придачу, представлялся ему в воображении неким подобием свирепого волка, способного проглотить бедную овечку. Рори согласно обещанию, данному Ребекке, оставил ее без защиты. Но на что он сам мог рассчитывать, кроме своих кулаков?Пять дней провел он в тяжких трудах, готовя к скачкам отличных жеребцов. Дженсон щедро расплатился с ним, но вместо того, чтобы тут же потратить деньги в ближайшем салуне, Рори спрятал их под матрас своей койки в жилище над конюшней. Это был его первый вклад в их общее с Ребеккой благосостояние.Рори мысленно посмеялся над собой. С каких это пор он, Рори Мадиган, стал копить деньги? Вот как может женщина преобразить мужчину по своему желанию! Если, конечно, это добропорядочная женщина, а не пустая вертихвостка. Старший конюх Уилт Блевенс, тяжело дыша и вытирая с лысины пот, взобрался к Рори на верхотуру.– Тут один малый принес тебе писульку, когда тебя не было.Рори взял у него клочок бумаги, свернутый в плотный квадратик. Там было всего две строчки, накарябанных в спешке и без подписи.«Будь у реки в полседьмого вечера и поглядывай на дорогу. То, что ты увидишь, тебе не понравится».Он ощутил легкий озноб. Предупреждение выглядело зловеще. Что-то должно было случиться, и неведомый «доброжелатель» хотел, чтобы Рори стал этому свидетелем. Несомненно, это было связано с Ребеккой.До назначенного срока было еще много времени. Рори смял бумажку в шарик, закинул в угол, улегся на койку и стал наблюдать, как пауки плели свою паутину под потолком его каморки.
– Ты готова, Ребекка? Через четверть часа мистер Амос будет здесь! – бодрым голосом напомнила мать за дверью.Никогда еще Доркас не была такой радостно-оживленной со дня свадьбы старшей дочери. А почему бы ей не радоваться? Она добилась того, чего хотела. Амос пригласил Ребекку на прогулку за город, чтобы продемонстрировать ей свой новый элегантный фаэтон в стиле Георга Четвертого.На неделе он дважды навещал ее, был с ней безукоризненно вежлив в присутствии родителей, оставаясь нечувствительным ко всем ее попыткам намекнуть ему, что она противится его ухаживаниям. Он больше не прибегал к завуалированным угрозам, а, наоборот, был исключительно мягок и добр и обращался с ней, словно с несколько шаловливым, но прелестным ребенком.О прошлом оскорблении его достоинства, казалось, было напрочь забыто. Покуда он был так выдержан и не стремился поцеловать ее или потрогать, как это делал Рори, Ребекка решила продолжать видеться с ним. До тех пор, пока он не поймет, что его притязания обречены на неудачу и ему надоест ухаживать за столь бесчувственной и скучной особой.Ребекка старалась усугубить это впечатление, одеваясь нарочито скромно, по возможности не вызывая подозрения у матери. Желтое муслиновое платье с серым жакетом было так же некрасиво, как и большинство ее вещей. К этому она добавила серенькую невыразительную «сиротскую» шляпку, туго завязав ленточки под подбородком.Ух! Ну и уродиной она выглядит! Вполне вероятно, что Доркас догадается о ее хитроумном замысле.Когда их соседка Елена Придс пожертвовала Ребекке эту шляпку, девушка заявила матери, что никогда в жизни ее не наденет. И вот теперь она собирается на прогулку с женихом в этом чудовищном головном уборе.Заслышав шум подъезжающего экипажа, Ребекка все-таки решила не злить мать и быстро сменила шляпку. Затем она поспешила вниз. Чем быстрее они отъедут от дома, тем раньше кончится эта тягостная для нее процедура.Когда они выехали за пределы города и направились к реке, Амос обратился к Ребекке:– Я вижу, вы чем-то расстроены, Ребекка. Что-нибудь не так? Может быть, желая похвалиться моим новым выездом, я гоню экипаж слишком быстро?Амос придержал пару великолепных породистых лошадей и блаженно откинулся на спинку обтянутого вишневым бархатом сиденья.– Нет-нет. Я не против быстрой езды. И у вас замечательные лошади. – Ребекка была вполне искренна.Фаэтон мягко катил по укатанной дороге. Встречный ветер приятно холодил щеки. Вечер был так прекрасен, а экипаж так удобен, что Ребекка почувствовала желание хоть на короткое время отдаться моменту, насладиться радостью жизни. Ей захотелось откинуть назад, на затылок, тяжелую массу волос, подставив разгоряченный лоб прохладному дуновению с реки. Но в присутствии такого человека, как Амос, она не посмела этого сделать.О, если бы на его месте был Рори! С ним бы она была свободной, как ветер! Она была готова подняться на воздух и полететь! Но Рори никогда не будет обладать подобным роскошным фаэтоном и парой таких ретивых красавцев-коней.– Я рад, что вы довольны прогулкой, Ребекка. На мой взгляд, фаэтон стоит тех денег, что я за него заплатил. И лошадки тоже.– Вы купили их у мистера Дженсона? Я так понимаю, что он стал самым известным торговцем лошадьми в штате. Они у него отлично вымуштрованы.– Бью Дженсон – мой деловой партнер.Уловив ее удивленный взгляд, Амос добавил:– Мало кто знает, что я одолжил ему денег, когда он начинал дело. И на мои деньги был сооружен ипподром. Не проговоритесь только об этом вашему отцу, Ребекка. Я знаю его отношение к скачкам и ко всему, что связано со ставками и азартом.Амос заговорщицки улыбнулся ей.В мягком вечернем освещении он выглядел моложе. Вообще-то – она вынуждена была признать это – он был интересным мужчиной. В его внешности не было ничего отталкивающего.– Конечно, я ничего не скажу папе. Не думайте, что я такая уж болтунья, – попробовала пошутить Ребекка.Он это оценил.– Не хотите ли побывать на скачках в воскресенье? Только избранные леди из нашего города будут там присутствовать. Разумеется, с соответствующим сопровождением. Для владельцев лошадей предусмотрена специальная ложа… В стороне от низкопробной публики.Приглашение выглядело заманчиво. Ребекка страстно желала пережить подобное приключение, но, конечно же, не в компании с Амосом. Что скажет Рори, увидев ее там? Ведь он будет присутствовать на скачках, раз служит у Дженсона. У нее мелькнула тревожная мысль – Амос может так же лишить работы Рори Мадигана, как и Генри Снейда.– Мне кажется, я поступлю опрометчиво, приняв ваше приглашение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51


А-П

П-Я