https://wodolei.ru/catalog/vanni/Roca/
— отрезала раскрасневшаяся Серена.
— Прости меня, моя королева, — торопливо пробормотал он. — Я не хотел… Боже милосердный, как я мог… Если бы ты не была невинной Калантой, как ты выразилась, — ладно уж, не сердись на меня — то почувствовала бы так же остро, как и я, неприличность такого подарка. Выбрось эту книгу и забудем об этом! Ведь тебе не может понравиться, когда клевещут на твоих друзей.
— Нет, это невозможно, — объявила Серена, разрываясь между раздражением и удивлением. — Моих друзей? Ты имеешь в виду эту компанию из Мельбурн-Хаус? Ты что, считаешь меня вигом? О, я никогда не была так оскорблена, как сейчас. Не знаю, что мне делать с тобой!
Шутливый ответ мог бы восстановить согласие. Однако чувство приличия, сильно развитое в майоре, было так оскорблено, что он не мог перебороть себя. Он говорил чрезвычайно серьезно, пытаясь заставить Серену понять его чувства. Но та, вконец потеряв терпение, обвинила его в ханжестве, и только появление Либстера, принесшего письма с почты, предотвратило бурную ссору. Серена оборвала разговор и заметила холодно:
— Если уж моя тетка написала мне, значит, мы узнаем сейчас, женился ли лорд Пулетт на леди Смит Бергес, или же это были только сплетни. Боже милосердный, да здесь не меньше семи писем. — Она протянула некоторые из них Фанни и стала разглядывать надписи на своих конвертах. Тут в глазах ее блеснула усмешка, и девушка вызывающе взглянула на мистера Киркби.
— Догадываюсь, о чем мне пишут. Я даже могу не вскрывать сургуч, пока ты не уйдешь. Однако, надеюсь, ты не станешь возражать, если я посмотрю, что хочет сообщить мне тетка. Видимо, очень много — я рада, что она сама уплатила почтовый сбор, а то я была бы просто разорена!
Майор не ответил и с недовольным видом отошел к окну. Внезапно Серена расхохоталась:
— Гектор, ты совсем расстроился. Не будь таким суровым. Ну не забавно ли? Тетка пишет, что посылает мне «Гленарвона». Она говорит, что я буду без ума от этой книги.
Это было уже слишком. Поневоле майор Киркби тоже рассмеялся. Девушка с улыбкой протянула ему руку, и он поцеловал ее, прошептав:
— Прости меня.
Она сжала его пальцы:
— Чепуха! Это такая мелочь! Давай посмотрим, о чем пишет тетушка. Ага! «Леди Купер выглядит изможденной и испуганной — я не удивлена и не собираюсь проливать слезы по этому поводу. Уверена, она была врагом леди Каролины Лэм с самого начала, и считаю, что за всеми этими улыбками и показным добродушием скрывается фальшивая и злобная женщина». О, моя тетушка была так добра, что послала мне разъяснение. Фанни, она думает, что в леди Морганет изображена не только леди Бесборо, но и герцогиня Девонширская. Что ж, если автор включает в роман своего мужа, то почему бы не включить в него и маму с теткой, даже если эта тетка мертва и не может ничего возразить…
Серена пробежала глазами все письмо до конца, хихикнула, потом собрала мелко исписанные листки и отложила их в сторону.
— Остальное — просто городские сплетни, и они могут подождать. Гектор, где находится Стэнтондрю? Мне сказали, что я обязательно должна посетить его. Там есть какие-то развалины храма друидов или что-то в этом роде. Если я буду смирно сидеть в ландо рядом с Фанни, ты поедешь с нами?
Он с готовностью согласился, пообещав разузнать, где именно находится это место, и вскоре попрощался с ними.
После его ухода Серена заметила:
— Я не стала дочитывать письмо, пока Гектор был здесь, потому что он незнаком с людьми, о которых пишет тетка, и наверняка ему бы это наскучило. Откуда только он набрался таких старомодных представлений? От своей матери, полагаю. Она — само воплощение провинциальной респектабельности. Бедная женщина! Мне жаль ее, хотя сама она жалеет себя еще больше. Для миссис Киркби это будет, наверное, мука — терпеть рядом с собой такое ветреное создание, как я.
Фанни, чье нежное сердце трепетало при мысли о трудностях, которые предстояло испытать майору, сказала:
— Серена, ты на самом деле вела себя неподобающе. Я думаю, что в этом случае чувства мистера Киркби делают ему честь.
— Да? — удивилась девушка. — А мне показалось, что он весь напичкан какими-то средневековыми воззрениями. Но Бог с ним! Тетушка пишет об удивительных достижениях этой Лейлхэм. Или правильнее назвать их поражениями? Ты только послушай!
Она снова взяла письмо леди Терезы и начала громко читать:
«Сейчас в свете невозможно избежать встречи с этой Лейлхэм, она просто вездесуща. Ты бы получила удовольствие, если бы наблюдала комедию, разыгранную ею на прошлой неделе на вечере у миссис Эгертон. Это кошмарное Создание было там со своей дочерью — которая, по моему мнению, не так хороша, чтобы называться настоящей красавицей, — и осталось недовольно вечером. Когда вошел герцог Девонширский, она постаралась попасться ему на глаза, заявила, что познакомилась с ним на танцевальном вечере у Салмсбери, и обрушила на него поток глупых любезностей. Но он, как ты догадываешься, не расслышал ни слова, удостоил ее лишь поклоном и какими-то незначащими фразами и удалился. Ей не оставалось ничего другого, как вцепиться в простого маркиза Ротерхэма, который был настолько учтив, что постоял с ней минут десять и обратил внимание на мисс Лейлхэм. Затем его вниманием завладела миссис Мартиндейл, и Создание быстро покатилось вниз по социальной лестнице — еще бы, ведь там не было ни одного графа, а к единственному виконту, лорду Каслри, Лейлхэм и не пыталась подобраться — дело было безнадежное. В обществе кучки жалких баронов, к тому же поголовно женатых, она почувствовала себя эсквайршей, после чего удалилась — думаю, совершенно безутешная. Кстати, Корделия Монксли была вне себя от ярости, когда Создание бросило ее, потому что, по ее словам, она была нужна Созданию только затем, чтобы достать приглашения на бал к Ротерхэму. Но я подозреваю, причина кроется глубже — господин Джерард на пасхальных каникулах влюбился без памяти. Причина вполне серьезная. Родство с Корделией не удовлетворило бы амбиции Создания, да и Корделии оно тоже не нужно, если у нее хватит ума понять это…»
Серена оторвалась от письма:
— Фанни, ты должна признать, что моя тетка при всех ее недостатках все-таки великолепно пишет. Я бы все отдала, чтобы присутствовать на том вечере! Знаешь, если бы эта Лейлхэм написала миссис Флур и похвасталась своей дружбой с графом Девонширским, сомневаюсь, смогла бы она заставить старую леди поверить в это. Потому что, хотя герцог и глух, как тетерев, он все же не косоглаз и не древний старец. И я уж совсем не собираюсь убеждать ее, что Создание может также попытаться обложить одного из герцогов — членов королевской семьи или Ротерхэма. Это было бы слишком недобро с моей стороны. Она убеждена, что на свете не существует мужчины, который бы не влюбился в ее Эмили с первого взгляда. Интересно было бы посмотреть, как Ротерхэм попадется в сети! И поделом ему — не надо было ездить на тот бал в Куэнбери!
Фанни рассеянно согласилась с ней. Серена положила письмо на стол:
— Как бы сделать так, чтобы Айво не приезжал к нам? Хотя мне было бы жаль — в пресном Бате его язвительность пришлась бы как нельзя кстати. Но при нынешнем настроении Гектора его визит совсем нежелателен. Я должна буду придумать такой надуманный предлог, чтобы Айво взбесился! — Серена вышла, не заметив осуждающего взгляда Фанни.
Не посвящая вдову в свои дела, она написала Ротерхэму, через несколько дней получила от него короткую записку, с удивлением прочитала ее и сообщила Фанни:
— Что ж, я своего добилась. Ротерхэм не приедет.
Фанни была почти уверена, что Серену это известие разочаровало. Записка была порвана, и девушка сменила тему разговора. Фанни же почувствовала огромное облегчение. Если бы Ротерхэму не понравился выбор Серены — а она опасалась, что именно так оно и случится, — то Айво не постеснялся бы обойтись с майором с унизительным высокомерием. Воображение Фанни рисовало эту ужасную сцену, и она чувствовала, что готова встать между маркизом и его жертвой. Теперь она была счастлива, что отпала необходимость в этом героическом поступке, однако не знала, что судьба уготовила ей иное испытание, — ее отец прибыл в Бат без приглашения и даже не предупредив дочь о своем приезде.
Сэра Клейпола провели в гостиную в Лаура-Плейс именно в тот момент, когда, к несчастью, майор сидел там с Фанни, Она не была встревожена появлением отца, но, безусловно, удивилась и вскочила с места с возгласом: «Папа!»
Мистер Клейпол ласково обнял ее, но выражение лица его было суровое, и во взгляде, брошенном на майора, проскользнуло явное неудовольствие.
— Папа, я не думала, что увижу тебя здесь! Что-нибудь случилось дома? С мамой? С сестрами?
— Все абсолютно здоровы. Просто я гостил несколько дней в Челтенхэме у своего друга Эбберли. И раз уж выбрался на запад, решил проверить, как у тебя дела.
— Я так благодарна тебе! У меня все в порядке, уверяю тебя. О, я должна представить тебе майора Киркби. Это мой отец — сэр Уильям Клейпол.
Гектор поклонился. Сэр Уильям холодно кивнул ему и отрывисто спросил: «Как поживаете?»
Фанни продолжала стойко держаться:
— Папа, майор провел несколько лет в Европе. Представь себе, ему кажется, что он однажды встретил кузена Гарри, когда тот был в Лиссабоне…
— Правда? Вполне вероятно. Вы в отпуске, сэр?
— Нет, сэр, я оставил службу в армии. — Эта информация, похоже, не понравилась сэру Уильяму. Он произнес только: «А!» — и повернулся к дочери, чтобы узнать, как ей нравится жить в Лаура-Плейс. Фанни огорчило явное нерасположение отца к ее гостю, и она не решалась взглянуть на майора, чтобы понять, был ли тот так оскорблен, как ей думалось. Но бросив на него взгляд, увидела в глазах Гектора только грустную улыбку и такое понимание, что сразу успокоилась и в то же время смутилась. А майор через несколько минут вспомнил, что у него назначена встреча, и откланялся.
Прощаясь с Фанни, он негромко сказал:
— Будет лучше, если завтра я не поеду кататься верхом с Сереной.
После ухода мистера Киркби ее ждал разговор с отцом, который тут же оборвал ее расспросы о других членах семьи:
— Фанни, как же так? Я полагал, что вся эта история — вымысел. Но вот я приезжаю и вижу, что этот тип сидит здесь с тобой…
— Вся история? — переспросила дочь. — Ради Бога, какая история?
— А вот какая! История о том, что какой-то нищий офицер волочится за тобой и делает тебя посмешищем в глазах всего города.
— Но это неправда!
— Хорошо, хорошо. Пусть он больше не служит в армии, но это только отговорка, — раздраженно проворчал отец.
— Он не волочится за мной!
Спокойное достоинство, прозвучавшее в ее голосе, похоже, поразило сэра Уильяма. В этот миг его дочь на самом деле выглядела знатной дамой. Он смягчил тон:
— Что ж, я доволен, что получил от тебя заверения на этот счет. Но я не ожидал увидеть тебя наедине с молодым мужчиной.
— Папа, кажется, ты забыл о моем положении. Я уже не девочка. И если мое вдовство…
— Дело в том, моя дорогая, что твое вдовство не защитит тебя! — резко прервал он Фанни. — Конечно, будь ты постарше… Но ты же почти ребенок, к тому же слишком красива, чтобы твой вдовий чепец оградил тебя от ухаживаний. Я знал, что так случится уже в тот момент, когда ты объявила о поездке в Бат.
— Умоляю, скажи мне, у кого хватило наглости сочинять эти истории обо мне?
— Я услышал все от старого идиота Доррингтона и не спрашивал, кто сообщил ему об этом. Думаю, у него есть друзья в Бате. Я задал ему хорошую трепку и дал понять, что совсем не восторгаюсь подобной манерой шутить.
— Серена права! — воскликнула Фанни, прижимая ладони к горящим щекам. — Не существует на свете людей более отвратительных, чем сплетники Бата! Как это тебе еще не сообщили, что за мной волочится генерал Хенди!
— А он что, тоже здесь? Что ж, генерал всегда питал склонность к хорошеньким женщинам, однако, что касается ухаживаний за тобой — Бог мой, Фанни, да ему уже за шестьдесят! Совсем другое дело, когда тебя завлекают всякие молодые выскочки вроде этого майора Киркби. Ладно, не надо кипятиться, ничего страшного не произошло, все еще можно исправить. Я сказал твоей матери, что если ты и была неосторожна, то только по неопытности. Все дело в том, что тебе не следует жить здесь с такой компаньонкой, как леди Серена. Мы сейчас должны решить, что нужно сделать.
Растерянная Фанни произнесла, заикаясь:
— Папа, ты ошибаешься. Майор Киркби приходит сюда не ко мне.
Лорд Уильям присвистнул:
— Уж не хочешь ли ты сказать, что предмет его ухаживаний — леди Серена?
Фанни кивнула.
— Так это правда? Ни я, ни мама не могли этому поверить. Я думал, что юная леди слишком заносчива, чтобы поощрять полное ничтожество. Но тогда она немыслимая кокетка!
— Нет-нет! — еле слышно пробормотала Фанни.
— Не буду спорить. Однако хочу предупредить тебя, Фанни. Если она попадет в какую-нибудь историю, виноватой в этом будешь ты.
— А эту историю кто тебе рассказал? — робко поинтересовалась дочь.
— Миссис Холрайд написала об этом твоей тетке Шарлотте, а та сообщила маме. Она сказала, что какой-то майор Киркби безвылазно торчит в Лаура-Плейс и носится по всей округе с леди Сереной. Это звучало слишком неправдоподобно, и мы с мамой не поверили в такие выдумки.
Фанни без сил опустилась в кресло и закрыла лицо руками:
— Я была так неосмотрительна! Я не должна была разрешать… Мне следовало сопровождать их.
Сэр Уильям посмотрел на нее с ужасом:
— Ты хочешь сказать, что все это правда? Клянусь, Фанни…
— Это не то, что ты думаешь, папа. Ты не должен никому рассказывать о том, что я тебе скажу, — Серена не хочет, чтобы кто-нибудь знал об этом, пока она в трауре. Они с майором помолвлены.
— Что? — вскричал лорд Уильям. — Леди Серена помолвлена с майором Киркби?
— Да, — проговорила Фанни и неизвестно почему расплакалась.
Глава 12
Сэр Уильям сказал лишь: «Успокойся, успокойся, тебе не о чем плакать». Его не очень-то взволновали внезапные слезы дочери. На взгляд лорда Клейпола, женщины всегда плакали по причинам, неизвестным сильному полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Прости меня, моя королева, — торопливо пробормотал он. — Я не хотел… Боже милосердный, как я мог… Если бы ты не была невинной Калантой, как ты выразилась, — ладно уж, не сердись на меня — то почувствовала бы так же остро, как и я, неприличность такого подарка. Выбрось эту книгу и забудем об этом! Ведь тебе не может понравиться, когда клевещут на твоих друзей.
— Нет, это невозможно, — объявила Серена, разрываясь между раздражением и удивлением. — Моих друзей? Ты имеешь в виду эту компанию из Мельбурн-Хаус? Ты что, считаешь меня вигом? О, я никогда не была так оскорблена, как сейчас. Не знаю, что мне делать с тобой!
Шутливый ответ мог бы восстановить согласие. Однако чувство приличия, сильно развитое в майоре, было так оскорблено, что он не мог перебороть себя. Он говорил чрезвычайно серьезно, пытаясь заставить Серену понять его чувства. Но та, вконец потеряв терпение, обвинила его в ханжестве, и только появление Либстера, принесшего письма с почты, предотвратило бурную ссору. Серена оборвала разговор и заметила холодно:
— Если уж моя тетка написала мне, значит, мы узнаем сейчас, женился ли лорд Пулетт на леди Смит Бергес, или же это были только сплетни. Боже милосердный, да здесь не меньше семи писем. — Она протянула некоторые из них Фанни и стала разглядывать надписи на своих конвертах. Тут в глазах ее блеснула усмешка, и девушка вызывающе взглянула на мистера Киркби.
— Догадываюсь, о чем мне пишут. Я даже могу не вскрывать сургуч, пока ты не уйдешь. Однако, надеюсь, ты не станешь возражать, если я посмотрю, что хочет сообщить мне тетка. Видимо, очень много — я рада, что она сама уплатила почтовый сбор, а то я была бы просто разорена!
Майор не ответил и с недовольным видом отошел к окну. Внезапно Серена расхохоталась:
— Гектор, ты совсем расстроился. Не будь таким суровым. Ну не забавно ли? Тетка пишет, что посылает мне «Гленарвона». Она говорит, что я буду без ума от этой книги.
Это было уже слишком. Поневоле майор Киркби тоже рассмеялся. Девушка с улыбкой протянула ему руку, и он поцеловал ее, прошептав:
— Прости меня.
Она сжала его пальцы:
— Чепуха! Это такая мелочь! Давай посмотрим, о чем пишет тетушка. Ага! «Леди Купер выглядит изможденной и испуганной — я не удивлена и не собираюсь проливать слезы по этому поводу. Уверена, она была врагом леди Каролины Лэм с самого начала, и считаю, что за всеми этими улыбками и показным добродушием скрывается фальшивая и злобная женщина». О, моя тетушка была так добра, что послала мне разъяснение. Фанни, она думает, что в леди Морганет изображена не только леди Бесборо, но и герцогиня Девонширская. Что ж, если автор включает в роман своего мужа, то почему бы не включить в него и маму с теткой, даже если эта тетка мертва и не может ничего возразить…
Серена пробежала глазами все письмо до конца, хихикнула, потом собрала мелко исписанные листки и отложила их в сторону.
— Остальное — просто городские сплетни, и они могут подождать. Гектор, где находится Стэнтондрю? Мне сказали, что я обязательно должна посетить его. Там есть какие-то развалины храма друидов или что-то в этом роде. Если я буду смирно сидеть в ландо рядом с Фанни, ты поедешь с нами?
Он с готовностью согласился, пообещав разузнать, где именно находится это место, и вскоре попрощался с ними.
После его ухода Серена заметила:
— Я не стала дочитывать письмо, пока Гектор был здесь, потому что он незнаком с людьми, о которых пишет тетка, и наверняка ему бы это наскучило. Откуда только он набрался таких старомодных представлений? От своей матери, полагаю. Она — само воплощение провинциальной респектабельности. Бедная женщина! Мне жаль ее, хотя сама она жалеет себя еще больше. Для миссис Киркби это будет, наверное, мука — терпеть рядом с собой такое ветреное создание, как я.
Фанни, чье нежное сердце трепетало при мысли о трудностях, которые предстояло испытать майору, сказала:
— Серена, ты на самом деле вела себя неподобающе. Я думаю, что в этом случае чувства мистера Киркби делают ему честь.
— Да? — удивилась девушка. — А мне показалось, что он весь напичкан какими-то средневековыми воззрениями. Но Бог с ним! Тетушка пишет об удивительных достижениях этой Лейлхэм. Или правильнее назвать их поражениями? Ты только послушай!
Она снова взяла письмо леди Терезы и начала громко читать:
«Сейчас в свете невозможно избежать встречи с этой Лейлхэм, она просто вездесуща. Ты бы получила удовольствие, если бы наблюдала комедию, разыгранную ею на прошлой неделе на вечере у миссис Эгертон. Это кошмарное Создание было там со своей дочерью — которая, по моему мнению, не так хороша, чтобы называться настоящей красавицей, — и осталось недовольно вечером. Когда вошел герцог Девонширский, она постаралась попасться ему на глаза, заявила, что познакомилась с ним на танцевальном вечере у Салмсбери, и обрушила на него поток глупых любезностей. Но он, как ты догадываешься, не расслышал ни слова, удостоил ее лишь поклоном и какими-то незначащими фразами и удалился. Ей не оставалось ничего другого, как вцепиться в простого маркиза Ротерхэма, который был настолько учтив, что постоял с ней минут десять и обратил внимание на мисс Лейлхэм. Затем его вниманием завладела миссис Мартиндейл, и Создание быстро покатилось вниз по социальной лестнице — еще бы, ведь там не было ни одного графа, а к единственному виконту, лорду Каслри, Лейлхэм и не пыталась подобраться — дело было безнадежное. В обществе кучки жалких баронов, к тому же поголовно женатых, она почувствовала себя эсквайршей, после чего удалилась — думаю, совершенно безутешная. Кстати, Корделия Монксли была вне себя от ярости, когда Создание бросило ее, потому что, по ее словам, она была нужна Созданию только затем, чтобы достать приглашения на бал к Ротерхэму. Но я подозреваю, причина кроется глубже — господин Джерард на пасхальных каникулах влюбился без памяти. Причина вполне серьезная. Родство с Корделией не удовлетворило бы амбиции Создания, да и Корделии оно тоже не нужно, если у нее хватит ума понять это…»
Серена оторвалась от письма:
— Фанни, ты должна признать, что моя тетка при всех ее недостатках все-таки великолепно пишет. Я бы все отдала, чтобы присутствовать на том вечере! Знаешь, если бы эта Лейлхэм написала миссис Флур и похвасталась своей дружбой с графом Девонширским, сомневаюсь, смогла бы она заставить старую леди поверить в это. Потому что, хотя герцог и глух, как тетерев, он все же не косоглаз и не древний старец. И я уж совсем не собираюсь убеждать ее, что Создание может также попытаться обложить одного из герцогов — членов королевской семьи или Ротерхэма. Это было бы слишком недобро с моей стороны. Она убеждена, что на свете не существует мужчины, который бы не влюбился в ее Эмили с первого взгляда. Интересно было бы посмотреть, как Ротерхэм попадется в сети! И поделом ему — не надо было ездить на тот бал в Куэнбери!
Фанни рассеянно согласилась с ней. Серена положила письмо на стол:
— Как бы сделать так, чтобы Айво не приезжал к нам? Хотя мне было бы жаль — в пресном Бате его язвительность пришлась бы как нельзя кстати. Но при нынешнем настроении Гектора его визит совсем нежелателен. Я должна буду придумать такой надуманный предлог, чтобы Айво взбесился! — Серена вышла, не заметив осуждающего взгляда Фанни.
Не посвящая вдову в свои дела, она написала Ротерхэму, через несколько дней получила от него короткую записку, с удивлением прочитала ее и сообщила Фанни:
— Что ж, я своего добилась. Ротерхэм не приедет.
Фанни была почти уверена, что Серену это известие разочаровало. Записка была порвана, и девушка сменила тему разговора. Фанни же почувствовала огромное облегчение. Если бы Ротерхэму не понравился выбор Серены — а она опасалась, что именно так оно и случится, — то Айво не постеснялся бы обойтись с майором с унизительным высокомерием. Воображение Фанни рисовало эту ужасную сцену, и она чувствовала, что готова встать между маркизом и его жертвой. Теперь она была счастлива, что отпала необходимость в этом героическом поступке, однако не знала, что судьба уготовила ей иное испытание, — ее отец прибыл в Бат без приглашения и даже не предупредив дочь о своем приезде.
Сэра Клейпола провели в гостиную в Лаура-Плейс именно в тот момент, когда, к несчастью, майор сидел там с Фанни, Она не была встревожена появлением отца, но, безусловно, удивилась и вскочила с места с возгласом: «Папа!»
Мистер Клейпол ласково обнял ее, но выражение лица его было суровое, и во взгляде, брошенном на майора, проскользнуло явное неудовольствие.
— Папа, я не думала, что увижу тебя здесь! Что-нибудь случилось дома? С мамой? С сестрами?
— Все абсолютно здоровы. Просто я гостил несколько дней в Челтенхэме у своего друга Эбберли. И раз уж выбрался на запад, решил проверить, как у тебя дела.
— Я так благодарна тебе! У меня все в порядке, уверяю тебя. О, я должна представить тебе майора Киркби. Это мой отец — сэр Уильям Клейпол.
Гектор поклонился. Сэр Уильям холодно кивнул ему и отрывисто спросил: «Как поживаете?»
Фанни продолжала стойко держаться:
— Папа, майор провел несколько лет в Европе. Представь себе, ему кажется, что он однажды встретил кузена Гарри, когда тот был в Лиссабоне…
— Правда? Вполне вероятно. Вы в отпуске, сэр?
— Нет, сэр, я оставил службу в армии. — Эта информация, похоже, не понравилась сэру Уильяму. Он произнес только: «А!» — и повернулся к дочери, чтобы узнать, как ей нравится жить в Лаура-Плейс. Фанни огорчило явное нерасположение отца к ее гостю, и она не решалась взглянуть на майора, чтобы понять, был ли тот так оскорблен, как ей думалось. Но бросив на него взгляд, увидела в глазах Гектора только грустную улыбку и такое понимание, что сразу успокоилась и в то же время смутилась. А майор через несколько минут вспомнил, что у него назначена встреча, и откланялся.
Прощаясь с Фанни, он негромко сказал:
— Будет лучше, если завтра я не поеду кататься верхом с Сереной.
После ухода мистера Киркби ее ждал разговор с отцом, который тут же оборвал ее расспросы о других членах семьи:
— Фанни, как же так? Я полагал, что вся эта история — вымысел. Но вот я приезжаю и вижу, что этот тип сидит здесь с тобой…
— Вся история? — переспросила дочь. — Ради Бога, какая история?
— А вот какая! История о том, что какой-то нищий офицер волочится за тобой и делает тебя посмешищем в глазах всего города.
— Но это неправда!
— Хорошо, хорошо. Пусть он больше не служит в армии, но это только отговорка, — раздраженно проворчал отец.
— Он не волочится за мной!
Спокойное достоинство, прозвучавшее в ее голосе, похоже, поразило сэра Уильяма. В этот миг его дочь на самом деле выглядела знатной дамой. Он смягчил тон:
— Что ж, я доволен, что получил от тебя заверения на этот счет. Но я не ожидал увидеть тебя наедине с молодым мужчиной.
— Папа, кажется, ты забыл о моем положении. Я уже не девочка. И если мое вдовство…
— Дело в том, моя дорогая, что твое вдовство не защитит тебя! — резко прервал он Фанни. — Конечно, будь ты постарше… Но ты же почти ребенок, к тому же слишком красива, чтобы твой вдовий чепец оградил тебя от ухаживаний. Я знал, что так случится уже в тот момент, когда ты объявила о поездке в Бат.
— Умоляю, скажи мне, у кого хватило наглости сочинять эти истории обо мне?
— Я услышал все от старого идиота Доррингтона и не спрашивал, кто сообщил ему об этом. Думаю, у него есть друзья в Бате. Я задал ему хорошую трепку и дал понять, что совсем не восторгаюсь подобной манерой шутить.
— Серена права! — воскликнула Фанни, прижимая ладони к горящим щекам. — Не существует на свете людей более отвратительных, чем сплетники Бата! Как это тебе еще не сообщили, что за мной волочится генерал Хенди!
— А он что, тоже здесь? Что ж, генерал всегда питал склонность к хорошеньким женщинам, однако, что касается ухаживаний за тобой — Бог мой, Фанни, да ему уже за шестьдесят! Совсем другое дело, когда тебя завлекают всякие молодые выскочки вроде этого майора Киркби. Ладно, не надо кипятиться, ничего страшного не произошло, все еще можно исправить. Я сказал твоей матери, что если ты и была неосторожна, то только по неопытности. Все дело в том, что тебе не следует жить здесь с такой компаньонкой, как леди Серена. Мы сейчас должны решить, что нужно сделать.
Растерянная Фанни произнесла, заикаясь:
— Папа, ты ошибаешься. Майор Киркби приходит сюда не ко мне.
Лорд Уильям присвистнул:
— Уж не хочешь ли ты сказать, что предмет его ухаживаний — леди Серена?
Фанни кивнула.
— Так это правда? Ни я, ни мама не могли этому поверить. Я думал, что юная леди слишком заносчива, чтобы поощрять полное ничтожество. Но тогда она немыслимая кокетка!
— Нет-нет! — еле слышно пробормотала Фанни.
— Не буду спорить. Однако хочу предупредить тебя, Фанни. Если она попадет в какую-нибудь историю, виноватой в этом будешь ты.
— А эту историю кто тебе рассказал? — робко поинтересовалась дочь.
— Миссис Холрайд написала об этом твоей тетке Шарлотте, а та сообщила маме. Она сказала, что какой-то майор Киркби безвылазно торчит в Лаура-Плейс и носится по всей округе с леди Сереной. Это звучало слишком неправдоподобно, и мы с мамой не поверили в такие выдумки.
Фанни без сил опустилась в кресло и закрыла лицо руками:
— Я была так неосмотрительна! Я не должна была разрешать… Мне следовало сопровождать их.
Сэр Уильям посмотрел на нее с ужасом:
— Ты хочешь сказать, что все это правда? Клянусь, Фанни…
— Это не то, что ты думаешь, папа. Ты не должен никому рассказывать о том, что я тебе скажу, — Серена не хочет, чтобы кто-нибудь знал об этом, пока она в трауре. Они с майором помолвлены.
— Что? — вскричал лорд Уильям. — Леди Серена помолвлена с майором Киркби?
— Да, — проговорила Фанни и неизвестно почему расплакалась.
Глава 12
Сэр Уильям сказал лишь: «Успокойся, успокойся, тебе не о чем плакать». Его не очень-то взволновали внезапные слезы дочери. На взгляд лорда Клейпола, женщины всегда плакали по причинам, неизвестным сильному полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44