https://wodolei.ru/catalog/dushevie_ugly/120x120cm/
Парни разобрались, что во всем виноват фаршированный перец! И повесили повара!
– Черт! – выругался Вольф. – Хорошего повара не так-то легко найти. Этот готовил неплохо. Из любых продуктов.
– Хорошо, что они повесили повара, а не оратора! – Крайгель вновь рассмеялся. – Другого, наверное, и быть не могло! Парни знают, что не хлебом единым жив человек!
– Извините, что помешал вашему завтраку, – продолжил Джек. – Я нашел еще одного покойника. В лесу, за женскими трейлерами.
– Возьми пару яиц, Джек, – предложил Крайгель. – Что-то у тебя усталый вид. Плохо спал? Я-то отлично выспался. Крепкий сон – лучшее лекарство от всех болезней. Вы, молодые, быстро восстанавливаете силы. Нам на это требуется куда больше времени. Давай я налью тебе кофе.
Завтрак они закончили вчетвером. Вольф и его сын обсудили, где похоронить повара и второго покойника. Трейси получил задание найти повару замену и поручить ему незамедлительно готовить завтрак. Похороны Вольф взял на себя.
– Мы отложим церковную службу, чтение Библии и мою проповедь, – решил Крайгель. – Проведем их через час после того, как этого кулинара зароют в землю. – Он в какой уж раз рассмеялся. – К одиннадцати мы успеем?
– Несомненно. – Вольф поставил на стол кружку из-под кофе. – Я хочу, чтобы все окончательно проснулись до того, как они услышат, что этот чертов еврей Моисей женился на негритоске.
С тем он и его сын вышли из дома.
Крайгель повернулся к Джеку:
– Моисей женился на негритянке? Где этот человек черпает столь безумные идеи?
– Не имею ни малейшего понятия, – ответил Джек.
Единственный в лагере телефон находился в кабинете, так что Джек знал, что его никто не подслушает. Крайгель последовал за Вольфом, чтобы посмотреть, «посинел ли труп»
Телефонистка переключила его на номер Кристел. Она взяла трубку лишь после десятого звонка. Джека это не удивило. Он привык к тому, что его мать еле двигается.
– Привет, ма.
– Джек, как у тебя дела?
– Все ничего. Только хочется поспать и принять душ. Как ты?
– Обычное дело. Потеряла несколько фунтов, – пустыня Сахара потеряла бы столько же, если б кто позаимствовал ведро песка. – Но у тебя все в порядке? Расскажи мне о себе. Ты нашел отца?
– Да.
– И что ты о нем думаешь?
– У него старческий маразм.
– Старческий маразм? – переспросила Кристел. – У Флетча?
– Да. Он не может вспомнить ни одну из историй, которые ты рассказывала о нем…
Глава 20
– Мистер Флетчер. Мы нашли труп! – объявил Эмери.
– Правда?
– Да. Уже раздувшийся.
В воскресенье утром Флетч проверил факс, что стоял у него в кабинете, убедился, что никаких сообщений от Энди Систа не поступало, и с чашкой кофе поднялся на второй этаж, вышел на балкон. Ему нравилось наблюдать, как поднимающееся солнце разгоняет утренний туман. Голова еще болела, саднила шея в тех местах, где струна впилась в кожу.
Из лагеря Орания под Толливером они с Кэрри уехали около полуночи.
Флетч уже сел за руль, когда Джек наклонился к окошку, словно хотел еще что-то сказать. Флетч ждал, не заводя двигатель, но Джек не разжимал губ.
Тут Флетч понял, что Джек все еще в шоке: он убил человека, они наткнулись на повешенного повара.
Так что первой на проселочную дорогу, ведущую к шоссе, выехала Кэрри.
– Интересно мы провели время? – спросил Флетч Джека.
– Да уж, уик-энды выдавались и поскучнее.
– Этот уик-энд еще не закончился. Джек огляделся.
– Почему вы уезжаете? Развязка может наступить в любую минуту.
– У меня есть другие дела, – холодно ответил Флетч.
Джек не поинтересовался, какие именно.
– Я отличаюсь тем, что всегда докапываюсь до истины.
– Не потому ли вас однажды едва не убили?
– Информации, полученной из одного источника, обычно недостаточно даже для написания газетной статьи. Между прочим, спасибо тебе, что взял для нас дробовик. Ты провел нас обоих.
– Наверное, я еще не могу сказать вам: «Верьте мне».
– Да нет, – возразил Флетч. – Можешь. А теперь повторяй за мной.
– Я готов.
– Все бандиты – трусы.
– Все бандиты – трусы.
– Параноики – враги самим себе.
– Параноики – враги самим себе.
– До свидания.
– До свидания.
По пути на ферму, следуя за Кэрри, Флетч заказал билет на самолет.
Потом позвонил Энди Систу домой.
– Энди! Держу пари, за этот день я успел тебе надоесть.
– Нет, сэр. – Энди зевнул. Уже перевалило за полночь, и Энди скорее всего успел заснуть. – Все нормально.
– Дело в том, что я хочу дать материал о людях, которые могут умереть от ожирения. Особенно меня интересует санаторий «Блайт-Спирит» в городе Форварде, штат Висконсин.
– Вы охрипли, мистер Флетчер. У вас болит горло?
– Есть немного.
– Жаль. Когда вы хотите отснять этот материал?
– Завтра.
– Вы хотите сказать, сегодня? В воскресенье?
– Разве уже воскресенье?
– Для меня да. Если я ложусь в кровать, а потом просыпаюсь, как бы мало я ни спал, для меня это уже следующий день Так я воспитан.
– Ясно. Сегодня. В воскресенье.
– К чему такая спешка, мистер Флетчер? Материал-то не сенсационный.
– Согласен.
– Я вас понял. Извините. Таким способом вы хотите добраться до этой Фаони?
– Правильно.
– И вам нужно добраться до нее как можно скорее из-за другой истории, над которой вы работаете.
– В логике тебе не откажешь, особенно если учесть, что ты еще окончательно не проснулся.
– И позвольте мне высказать догадку: другая история имеет непосредственное отношение к беглецам из федеральной тюрьмы в Кентукки. Я не ошибся?
– Сейчас ничего не могу тебе сказать. Я не уверен, о чем эта история. Не уверен, есть ли она вообще. А если и наберется материал для репортажа, я не имею ни малейшего понятия, как его подать.
– Понимаю.
– Энди, откровенно говоря, в этой истории у меня личный интерес.
– Ага! Так я и думал. Фаони – ваша давняя пассия!
– Так что я оплачу свои расходы сам.
– Мы, работающие за жалованье, оценим это, мистер Флетчер.
– Есть сейчас в Чикаго свободная съемочная группа? Смогут Синди и Мак встретить меня в аэропорту от двенадцати до часа дня?
– Я узнаю.
– Комментарии я, разумеется, напишу сам, если…
– Да, сэр, мистер Флетчер. Я распоряжусь, чтобы отдел исследований передал вам по факсу всю информацию о людях, которые не могут оторваться от еды. Вы получите ее еще до рассвета.
– Отлично. И все о «Блайт-Спирит». Кому принадлежит санаторий, кто им руководит, покрываются ли их услуги медицинской страховкой или клиент платит по кредитной карточке.
– Да, сэр. Но, мистер Флетчер…
– Слушаю, Энди.
– Когда я в прошлый раз звонил в «Блайт-Спирит», они изо всех сил оберегали своих клиентов. Почему вы думаете, что воскресным днем они с распростертыми объятиями примут вас, Синди и Мака с его видеокамерой?
– Разумеется, тебе придется их уговорить. Очаровать. Заверь их, что мы ни в коем разе не посягнем на право их клиентов на уединение. Разве что среди них не найдется доброволец, который сам пожелает выступить перед камерой. Мы не будем навязывать им свою волю.
– А не заподозрят они, что мой полуночный звонок, извещающий их о прибытии съемочной группы ГКН, вызван не интересом к санаторию, а чем-то иным?
– Я уверен, что «Блайт-Спирит» – частный санаторий, единственное назначение которого – получение прибыли. Энди, мы же предлагаем бесплатно отрекламировать их. Они просто вцепятся в тебя. Известность означает приток новых клиентов, новые поступления в кассу. И мы дадим им возможность познакомить общественность с их фирменными методами лечения. Будь уверен, они клюнут на такую приманку.
Энди промолчал.
А Флетч, хохотнув, продолжил:
– Ну хорошо, позвони в «Блайт-Спирит» утром. Скажи, что наша съемочная группа случайно оказалась в их округе, так что им предоставляется шанс…
– Я понял.
– Извини, что звоню так поздно в субботний вечер.
– В воскресное утро.
– В воскресное утро.
– Ничего страшного, мистер Флетчер. Всегда интересно наблюдать, как вы работаете. Держу пари, вы напали на сенсационный материал.
– Не делай ставку на то, чего не знаешь, Энди.
Когда они прибыли на ферму, чисто вымытый джип стоял под навесом.
Поэтому Флетч решил, что в некоем деле поставлена точка.
Он подумал, что останки Хуана Морено вывезены с территории фермы.
Мешок для мусора с грязной тюремной одеждой и ботинками стоял нетронутым у двери черного хода.
Телефон работал.
Флетч еще не успел выпить кофе, когда на двор въехал грузовик Эмери. Обычно он не появлялся на ферме по воскресеньям.
Эмери подошел к дому, щурясь от солнечного света.
– Я не знал, что вы с Кэрри вернулись ночью. Поэтому решил подъехать, чтобы накормить лошадей и кур.
– Спасибо, Эмери. Мы вернулись довольно-таки поздно.
– Я понял, что вы дома, лишь увидев ваши автомобили под навесом.
– Мы ездили на танцы. В Алабаму.
– Хорошо повеселились?
– Пожалуй, что да.
– Вы тоже танцевали, мистер Флетчер?
– Нет, только смотрел.
– Много хорошеньких девушек?
– Хорошеньких девушек… – Флетч запнулся, вспомнив потных, обнаженных до пояса мужчин, лупящих друг друга у костра. – Кроме Кэрри, я ни на кого не смотрю.
– В гости к маме вы бы их не позвали, так?
– Кое-кого я бы позвал к судье.
– Такие страшные?
– Ужасные.
– Мистер Флетч, я подумал, что мы потеряли корову. Учуял трупный запах. Нос вывел меня к оврагу. Там лежит человек. Мертвый. Подозреваю, один из сбежавших преступников.
– Возможно. Утром все твои родственники были на месте, Эмери?
Эмери рассмеялся:
– Всех их пересчитать невозможно. Но в трупе я никого из них не признал.
– Это хорошо. – Флетч допил кофе. – Пожалуй, прогуляюсь с тобой к оврагу, прежде чем звонить в полицию.
«Хотя шерифа на месте и не будет», – сказал он себе.
Флетч понимал, что ему нет нужды идти. В овраге лежал труп Хуана Морено, сбежавшего из федеральной тюрьмы в Томастоне, штат Кентукки. Флетч уже видел его. И не хотел лицезреть вновь.
Но журналистская выучка заставила его спуститься вниз, положить чашку в раковину, прогуляться с Эмери до оврага и посмотреть на останки Морено.
Он не мог сообщать о том, чего непосредственно не видел сам.
* * *
– Полагаю, мне придется слетать в Чикаго.
Кэрри, в халате, с чашечкой кофе, вошла в кабинет.
Сидя за столом, Флетч просматривал материалы, полученные по факсу из штаб-квартиры ГКН и от Энди Систа. Методы лечения обжор вообще и применяемые в «Блайт-Спирит» в частности, год основания санатория, его структурные подразделения, фамилии владельца, администрации, ведущих специалистов, расчетное число пациентов, номер лицензии.
Помимо этого Энди сообщал, что Мак в больнице с переломом ноги, но в чикагском аэропорту от двенадцати до часа его будут ждать Синди и Роджер. Администрация «Блайт-Спирит» с радостью согласилась принять съемочную группу ГКН во второй половине дня и со своей стороны пообещала уговорить одного или двух пациентов «сказать им несколько слов о качестве лечения и уровне обслуживания».
– Когда? – Кэрри села на диван.
– Сейчас вот оденусь и поеду.
– Ты собираешься пообщаться с Кристел? Но я думала, что она никого к себе не подпускает.
– Я надеюсь пообщаться с ней.
– Может, она покажет тебе почтовые открытки, которые ее сын посылал из Греции?
– Может, и покажет.
– А что ты предпримешь, если так оно и будет?
– Не знаю.
– «Мы все – загадки, требующие разрешения», – процитировала Кэрри Флетча.
– Что-то в этом роде, – ответил Флетч.
– Не знаю, что еще ты можешь предпринять. Ты должен попытаться встретиться с Кристел, и как можно скорее. Но, чьим бы сыном ни был этот парень, прошлой ночью он спас нам жизнь. В этом сомнений нет. Я практически не сомкнула глаз. Все время ворочалась без сна.
– Я знаю.
– Флетч, я до сих пор сомневаюсь, наяву я это видела или мне все причудилось. Эти жуткие мужики. Эти безумные глаза. Оружие. Грязь, в которой живут их женщины и дети. Эти трое парней, которых разметал старина Лири. Их мерзкие речи. «Ниггеры», «дети Сатаны», «сионистское государство». Бесконечные вопли о «правах белых» до сих пор звенят у меня в ушах. А как они все блевали. Неужели Джек добился этого с помощью электроники? А эти бешеные танцы у костра. Эти глупые люди, сталкивающиеся, словно самодвижущиеся игрушки, лупящие друг друга по головам. Шериф Роджерс, убитый одним ударом. Повар, болтающийся на дереве.
Глаза Кэрри припухли от слез.
– Эта ночь далась тебе нелегко.
– Тебе тоже.
– Пока я ни в чем не уверен. Может, причина в тех ударах, которыми наградил мою голову шериф. Я до сих пор не знаю, почему все это произошло, и что, если такое вообще возможно, мы должны предпринять.
– Я не буду знать, что я действительно видела и слышала, пока окончательно не выяснится, сын тебе Джек или нет. Это логично?
Флетч не спешил с ответом.
– Я хочу сказать, – продолжила Кэрри, – что делает Джек среди этих людей, если он твой сын? Так или иначе, почему он втянул нас в эту мерзкую историю?
– Дети только и занимаются тем, чтобы создавать проблемы родителям. Мне не раз говорили об этом. – Флетч потянулся к телефону. – Я должен позвонить в полицию.
– Бедная Фрэнси, – вздохнула Кэрри. – Я же ей ничего не смогу сказать.
– Это точно.
* * *
– Этна? Почему ты на работе в воскресенье? А как же хор?
– Доброе утро, мистер Флетчер. Все остальные совершенно вымотались после охоты на сбежавших преступников. И от шерифа со вчерашнего дня ни слуху, ни духу. Словно он умер.
Флетч воздержался от комментариев.
– Этна, мы нашли в овраге покойника.
Глаза Кэрри вылезли из орбит.
– Не может быть!
– Может. Судя по тому, как выглядит труп, он пролежал в овраге больше суток. Тело неимоверно раздулось. Лопнули все пуговицы на рубашке, разорвалась «молния» на джинсах.
– О-о-о, – простонала сидевшая на диване Кэрри.
– Готов поспорить, это один из сбежавших преступников, которых вы искали.
– Шерифа это порадует. Парни разочарованы тем, что не поймали хотя бы одного из этих бандитов. Я сейчас же позвоню ему. Возможно, он захочет взглянуть на покойника до церковной службы.
– Позвоните, пожалуйста.
– А Кэрри далеко?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– Черт! – выругался Вольф. – Хорошего повара не так-то легко найти. Этот готовил неплохо. Из любых продуктов.
– Хорошо, что они повесили повара, а не оратора! – Крайгель вновь рассмеялся. – Другого, наверное, и быть не могло! Парни знают, что не хлебом единым жив человек!
– Извините, что помешал вашему завтраку, – продолжил Джек. – Я нашел еще одного покойника. В лесу, за женскими трейлерами.
– Возьми пару яиц, Джек, – предложил Крайгель. – Что-то у тебя усталый вид. Плохо спал? Я-то отлично выспался. Крепкий сон – лучшее лекарство от всех болезней. Вы, молодые, быстро восстанавливаете силы. Нам на это требуется куда больше времени. Давай я налью тебе кофе.
Завтрак они закончили вчетвером. Вольф и его сын обсудили, где похоронить повара и второго покойника. Трейси получил задание найти повару замену и поручить ему незамедлительно готовить завтрак. Похороны Вольф взял на себя.
– Мы отложим церковную службу, чтение Библии и мою проповедь, – решил Крайгель. – Проведем их через час после того, как этого кулинара зароют в землю. – Он в какой уж раз рассмеялся. – К одиннадцати мы успеем?
– Несомненно. – Вольф поставил на стол кружку из-под кофе. – Я хочу, чтобы все окончательно проснулись до того, как они услышат, что этот чертов еврей Моисей женился на негритоске.
С тем он и его сын вышли из дома.
Крайгель повернулся к Джеку:
– Моисей женился на негритянке? Где этот человек черпает столь безумные идеи?
– Не имею ни малейшего понятия, – ответил Джек.
Единственный в лагере телефон находился в кабинете, так что Джек знал, что его никто не подслушает. Крайгель последовал за Вольфом, чтобы посмотреть, «посинел ли труп»
Телефонистка переключила его на номер Кристел. Она взяла трубку лишь после десятого звонка. Джека это не удивило. Он привык к тому, что его мать еле двигается.
– Привет, ма.
– Джек, как у тебя дела?
– Все ничего. Только хочется поспать и принять душ. Как ты?
– Обычное дело. Потеряла несколько фунтов, – пустыня Сахара потеряла бы столько же, если б кто позаимствовал ведро песка. – Но у тебя все в порядке? Расскажи мне о себе. Ты нашел отца?
– Да.
– И что ты о нем думаешь?
– У него старческий маразм.
– Старческий маразм? – переспросила Кристел. – У Флетча?
– Да. Он не может вспомнить ни одну из историй, которые ты рассказывала о нем…
Глава 20
– Мистер Флетчер. Мы нашли труп! – объявил Эмери.
– Правда?
– Да. Уже раздувшийся.
В воскресенье утром Флетч проверил факс, что стоял у него в кабинете, убедился, что никаких сообщений от Энди Систа не поступало, и с чашкой кофе поднялся на второй этаж, вышел на балкон. Ему нравилось наблюдать, как поднимающееся солнце разгоняет утренний туман. Голова еще болела, саднила шея в тех местах, где струна впилась в кожу.
Из лагеря Орания под Толливером они с Кэрри уехали около полуночи.
Флетч уже сел за руль, когда Джек наклонился к окошку, словно хотел еще что-то сказать. Флетч ждал, не заводя двигатель, но Джек не разжимал губ.
Тут Флетч понял, что Джек все еще в шоке: он убил человека, они наткнулись на повешенного повара.
Так что первой на проселочную дорогу, ведущую к шоссе, выехала Кэрри.
– Интересно мы провели время? – спросил Флетч Джека.
– Да уж, уик-энды выдавались и поскучнее.
– Этот уик-энд еще не закончился. Джек огляделся.
– Почему вы уезжаете? Развязка может наступить в любую минуту.
– У меня есть другие дела, – холодно ответил Флетч.
Джек не поинтересовался, какие именно.
– Я отличаюсь тем, что всегда докапываюсь до истины.
– Не потому ли вас однажды едва не убили?
– Информации, полученной из одного источника, обычно недостаточно даже для написания газетной статьи. Между прочим, спасибо тебе, что взял для нас дробовик. Ты провел нас обоих.
– Наверное, я еще не могу сказать вам: «Верьте мне».
– Да нет, – возразил Флетч. – Можешь. А теперь повторяй за мной.
– Я готов.
– Все бандиты – трусы.
– Все бандиты – трусы.
– Параноики – враги самим себе.
– Параноики – враги самим себе.
– До свидания.
– До свидания.
По пути на ферму, следуя за Кэрри, Флетч заказал билет на самолет.
Потом позвонил Энди Систу домой.
– Энди! Держу пари, за этот день я успел тебе надоесть.
– Нет, сэр. – Энди зевнул. Уже перевалило за полночь, и Энди скорее всего успел заснуть. – Все нормально.
– Дело в том, что я хочу дать материал о людях, которые могут умереть от ожирения. Особенно меня интересует санаторий «Блайт-Спирит» в городе Форварде, штат Висконсин.
– Вы охрипли, мистер Флетчер. У вас болит горло?
– Есть немного.
– Жаль. Когда вы хотите отснять этот материал?
– Завтра.
– Вы хотите сказать, сегодня? В воскресенье?
– Разве уже воскресенье?
– Для меня да. Если я ложусь в кровать, а потом просыпаюсь, как бы мало я ни спал, для меня это уже следующий день Так я воспитан.
– Ясно. Сегодня. В воскресенье.
– К чему такая спешка, мистер Флетчер? Материал-то не сенсационный.
– Согласен.
– Я вас понял. Извините. Таким способом вы хотите добраться до этой Фаони?
– Правильно.
– И вам нужно добраться до нее как можно скорее из-за другой истории, над которой вы работаете.
– В логике тебе не откажешь, особенно если учесть, что ты еще окончательно не проснулся.
– И позвольте мне высказать догадку: другая история имеет непосредственное отношение к беглецам из федеральной тюрьмы в Кентукки. Я не ошибся?
– Сейчас ничего не могу тебе сказать. Я не уверен, о чем эта история. Не уверен, есть ли она вообще. А если и наберется материал для репортажа, я не имею ни малейшего понятия, как его подать.
– Понимаю.
– Энди, откровенно говоря, в этой истории у меня личный интерес.
– Ага! Так я и думал. Фаони – ваша давняя пассия!
– Так что я оплачу свои расходы сам.
– Мы, работающие за жалованье, оценим это, мистер Флетчер.
– Есть сейчас в Чикаго свободная съемочная группа? Смогут Синди и Мак встретить меня в аэропорту от двенадцати до часа дня?
– Я узнаю.
– Комментарии я, разумеется, напишу сам, если…
– Да, сэр, мистер Флетчер. Я распоряжусь, чтобы отдел исследований передал вам по факсу всю информацию о людях, которые не могут оторваться от еды. Вы получите ее еще до рассвета.
– Отлично. И все о «Блайт-Спирит». Кому принадлежит санаторий, кто им руководит, покрываются ли их услуги медицинской страховкой или клиент платит по кредитной карточке.
– Да, сэр. Но, мистер Флетчер…
– Слушаю, Энди.
– Когда я в прошлый раз звонил в «Блайт-Спирит», они изо всех сил оберегали своих клиентов. Почему вы думаете, что воскресным днем они с распростертыми объятиями примут вас, Синди и Мака с его видеокамерой?
– Разумеется, тебе придется их уговорить. Очаровать. Заверь их, что мы ни в коем разе не посягнем на право их клиентов на уединение. Разве что среди них не найдется доброволец, который сам пожелает выступить перед камерой. Мы не будем навязывать им свою волю.
– А не заподозрят они, что мой полуночный звонок, извещающий их о прибытии съемочной группы ГКН, вызван не интересом к санаторию, а чем-то иным?
– Я уверен, что «Блайт-Спирит» – частный санаторий, единственное назначение которого – получение прибыли. Энди, мы же предлагаем бесплатно отрекламировать их. Они просто вцепятся в тебя. Известность означает приток новых клиентов, новые поступления в кассу. И мы дадим им возможность познакомить общественность с их фирменными методами лечения. Будь уверен, они клюнут на такую приманку.
Энди промолчал.
А Флетч, хохотнув, продолжил:
– Ну хорошо, позвони в «Блайт-Спирит» утром. Скажи, что наша съемочная группа случайно оказалась в их округе, так что им предоставляется шанс…
– Я понял.
– Извини, что звоню так поздно в субботний вечер.
– В воскресное утро.
– В воскресное утро.
– Ничего страшного, мистер Флетчер. Всегда интересно наблюдать, как вы работаете. Держу пари, вы напали на сенсационный материал.
– Не делай ставку на то, чего не знаешь, Энди.
Когда они прибыли на ферму, чисто вымытый джип стоял под навесом.
Поэтому Флетч решил, что в некоем деле поставлена точка.
Он подумал, что останки Хуана Морено вывезены с территории фермы.
Мешок для мусора с грязной тюремной одеждой и ботинками стоял нетронутым у двери черного хода.
Телефон работал.
Флетч еще не успел выпить кофе, когда на двор въехал грузовик Эмери. Обычно он не появлялся на ферме по воскресеньям.
Эмери подошел к дому, щурясь от солнечного света.
– Я не знал, что вы с Кэрри вернулись ночью. Поэтому решил подъехать, чтобы накормить лошадей и кур.
– Спасибо, Эмери. Мы вернулись довольно-таки поздно.
– Я понял, что вы дома, лишь увидев ваши автомобили под навесом.
– Мы ездили на танцы. В Алабаму.
– Хорошо повеселились?
– Пожалуй, что да.
– Вы тоже танцевали, мистер Флетчер?
– Нет, только смотрел.
– Много хорошеньких девушек?
– Хорошеньких девушек… – Флетч запнулся, вспомнив потных, обнаженных до пояса мужчин, лупящих друг друга у костра. – Кроме Кэрри, я ни на кого не смотрю.
– В гости к маме вы бы их не позвали, так?
– Кое-кого я бы позвал к судье.
– Такие страшные?
– Ужасные.
– Мистер Флетч, я подумал, что мы потеряли корову. Учуял трупный запах. Нос вывел меня к оврагу. Там лежит человек. Мертвый. Подозреваю, один из сбежавших преступников.
– Возможно. Утром все твои родственники были на месте, Эмери?
Эмери рассмеялся:
– Всех их пересчитать невозможно. Но в трупе я никого из них не признал.
– Это хорошо. – Флетч допил кофе. – Пожалуй, прогуляюсь с тобой к оврагу, прежде чем звонить в полицию.
«Хотя шерифа на месте и не будет», – сказал он себе.
Флетч понимал, что ему нет нужды идти. В овраге лежал труп Хуана Морено, сбежавшего из федеральной тюрьмы в Томастоне, штат Кентукки. Флетч уже видел его. И не хотел лицезреть вновь.
Но журналистская выучка заставила его спуститься вниз, положить чашку в раковину, прогуляться с Эмери до оврага и посмотреть на останки Морено.
Он не мог сообщать о том, чего непосредственно не видел сам.
* * *
– Полагаю, мне придется слетать в Чикаго.
Кэрри, в халате, с чашечкой кофе, вошла в кабинет.
Сидя за столом, Флетч просматривал материалы, полученные по факсу из штаб-квартиры ГКН и от Энди Систа. Методы лечения обжор вообще и применяемые в «Блайт-Спирит» в частности, год основания санатория, его структурные подразделения, фамилии владельца, администрации, ведущих специалистов, расчетное число пациентов, номер лицензии.
Помимо этого Энди сообщал, что Мак в больнице с переломом ноги, но в чикагском аэропорту от двенадцати до часа его будут ждать Синди и Роджер. Администрация «Блайт-Спирит» с радостью согласилась принять съемочную группу ГКН во второй половине дня и со своей стороны пообещала уговорить одного или двух пациентов «сказать им несколько слов о качестве лечения и уровне обслуживания».
– Когда? – Кэрри села на диван.
– Сейчас вот оденусь и поеду.
– Ты собираешься пообщаться с Кристел? Но я думала, что она никого к себе не подпускает.
– Я надеюсь пообщаться с ней.
– Может, она покажет тебе почтовые открытки, которые ее сын посылал из Греции?
– Может, и покажет.
– А что ты предпримешь, если так оно и будет?
– Не знаю.
– «Мы все – загадки, требующие разрешения», – процитировала Кэрри Флетча.
– Что-то в этом роде, – ответил Флетч.
– Не знаю, что еще ты можешь предпринять. Ты должен попытаться встретиться с Кристел, и как можно скорее. Но, чьим бы сыном ни был этот парень, прошлой ночью он спас нам жизнь. В этом сомнений нет. Я практически не сомкнула глаз. Все время ворочалась без сна.
– Я знаю.
– Флетч, я до сих пор сомневаюсь, наяву я это видела или мне все причудилось. Эти жуткие мужики. Эти безумные глаза. Оружие. Грязь, в которой живут их женщины и дети. Эти трое парней, которых разметал старина Лири. Их мерзкие речи. «Ниггеры», «дети Сатаны», «сионистское государство». Бесконечные вопли о «правах белых» до сих пор звенят у меня в ушах. А как они все блевали. Неужели Джек добился этого с помощью электроники? А эти бешеные танцы у костра. Эти глупые люди, сталкивающиеся, словно самодвижущиеся игрушки, лупящие друг друга по головам. Шериф Роджерс, убитый одним ударом. Повар, болтающийся на дереве.
Глаза Кэрри припухли от слез.
– Эта ночь далась тебе нелегко.
– Тебе тоже.
– Пока я ни в чем не уверен. Может, причина в тех ударах, которыми наградил мою голову шериф. Я до сих пор не знаю, почему все это произошло, и что, если такое вообще возможно, мы должны предпринять.
– Я не буду знать, что я действительно видела и слышала, пока окончательно не выяснится, сын тебе Джек или нет. Это логично?
Флетч не спешил с ответом.
– Я хочу сказать, – продолжила Кэрри, – что делает Джек среди этих людей, если он твой сын? Так или иначе, почему он втянул нас в эту мерзкую историю?
– Дети только и занимаются тем, чтобы создавать проблемы родителям. Мне не раз говорили об этом. – Флетч потянулся к телефону. – Я должен позвонить в полицию.
– Бедная Фрэнси, – вздохнула Кэрри. – Я же ей ничего не смогу сказать.
– Это точно.
* * *
– Этна? Почему ты на работе в воскресенье? А как же хор?
– Доброе утро, мистер Флетчер. Все остальные совершенно вымотались после охоты на сбежавших преступников. И от шерифа со вчерашнего дня ни слуху, ни духу. Словно он умер.
Флетч воздержался от комментариев.
– Этна, мы нашли в овраге покойника.
Глаза Кэрри вылезли из орбит.
– Не может быть!
– Может. Судя по тому, как выглядит труп, он пролежал в овраге больше суток. Тело неимоверно раздулось. Лопнули все пуговицы на рубашке, разорвалась «молния» на джинсах.
– О-о-о, – простонала сидевшая на диване Кэрри.
– Готов поспорить, это один из сбежавших преступников, которых вы искали.
– Шерифа это порадует. Парни разочарованы тем, что не поймали хотя бы одного из этих бандитов. Я сейчас же позвоню ему. Возможно, он захочет взглянуть на покойника до церковной службы.
– Позвоните, пожалуйста.
– А Кэрри далеко?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21