Поставив на поднос тарелку со стаканом молока, соком, кофе и блюдечком джема, она поднялась на второй этаж. Но у двери комнаты Ларри остановилась в нерешительности. Ей очень не хотелось входить туда. Более того, она по-настоящему боялась этого. Но твердила себе, что должна выполнять свой долг. Кроме того, Ларри пора бы и вспомнить зачем его сестра сюда приехала. Затем, чтобы получить его согласие на брак. И не более! Задержалась же только потому, что не могла бросить его тяжело больным на руки незнакомой сиделке. Как-никак, но они брат и сестра!
Сьюзен открыла не запертую с ночи дверь и решительно вошла в комнату. Ларри, продолжавший лежать в постели на все тех же скомканных простынях, услышал скрип отворяемой двери и повернулся лицом к сестре. Она бросила на него пытливый взгляд. На какой-то момент ей показалось, что в лице Ларри мелькнуло что-то доброе. Но уже в следующий момент Сьюзен поняла, что ошиблась. Поскольку первая же фраза, которой брат встретил сводную сестру, представляла собой образец даже не грубости. Это было неприкрытое хамство:
— Сьюзен, что опять, черт побери, тебе здесь понадобилось?
От такого приема у Сьюзен задрожали руки. Она тут же пожалела, что не уехала рано утром, не встречаясь с братом, как намеревалась. Но ведь поступить так было бы бесчеловечно, уверяла себя Сьюзен. Ларри тяжело болен. Сознание его затуманено болезнью. Она просто обязана была зайти и убедиться, что ему не стало хуже. Ларри тем временем распалялся все больше:
— Или ты все еще надеешься переубедить меня и получить согласие на союз с Роули?
Брат отбросил простыню и попытался встать с кровати. Но тут же снова упал на постель.
— Господи, я стал слабее котенка! — прошептал Ларри. — Какого дьявола…
— Ты очень серьезно болен, — попыталась напомнить ему Сьюзен.
Она поставила поднос на столик, подошла к кровати и протянула руку, чтобы убрать с мокрого от пота лба брата волосы. Но меньше всего Ларри хотел проявления любой заботы со стороны своей сестры. Он посмотрел на нее с неприязнью и хмыкнул:
— Я болен?
Сьюзен стало ясно: брат так и не понял, что его свалил с ног очередной рецидив его южноамериканской заразы.
— Да, ты болен. Причем очень серьезно.
— Чем?
— Рецидив твоей старой болезни. Неужели ты ничего не помнишь?
Сердце Сьюзен было готово разорваться от жалости к брату. Еще она молила Господа сделать так, чтобы Ларри забыл не только о своей болезни, но и о событиях прошлой ночи. Доктор Тернер предупреждал, что Ларри может на время болезни лишиться памяти. Хотя прошлой ночью он был в совершенно ясном сознании…
— Единственное, что я запомнил, так это твои бесконечные причитания о намерении вернуться в Гринтаун если я не дам согласие на брак с Роули, — мрачно сказал Ларри. — Теперь ты утверждаешь, что я болен.
— Да, болен. До такой степени, что я была вынуждена послать за доктором Тернером, — ответила Сьюзен, беря с ночного столика лекарство. — Ты был в горячечном бреду. И почти в бессознательном состоянии. Это продолжалось двое суток. Доктор сказал мне, что до полного выздоровления тебе придется провести в постели не меньше двух недель.
— Двое суток в бреду?
Ларри нахмурился и, приподнявшись, сел на край кровати. Он даже не заметил, что простыня соскользнула на пол, оголив всю нижнюю часть его живота. Сьюзен стоило немалого труда отвести взгляд в сторону. Одновременно она почувствовала, как бешено заколотилось сердце. Да и все ее тело неумолимо напоминало о событиях прошедшей ночи. Обо всем, что Сьюзен решила забыть навсегда.
— Проклятие! — воскликнул Ларри. — Значит, сегодня уже вторник. День, когда должен прилететь Хью Уэлш, мой канадский партнер. Он давно предлагает провести важные деловые переговоры, и я пригласил его приехать сюда. Черт побери… Этот контракт нужен не только ему, но и нам! Я должен срочно поселить у нас в доме этого человека! Миссис Роббинс еще не вернулась?
Сьюзен отрицательно покачала головой. Ларри в ответ снова выругался. Потом бросил хитроватый взгляд на сестру и сказал вкрадчивым голосом:
— Скажи, сестричка, не согласилась бы ты на пару дней стать моей хозяйкой?
Он сказал это совсем просто. Но Сьюзен поняла, какого нервного напряжения это ему стоило. Неужели канадский контракт имеет для брата такое значение, что он готов просить, рискуя получить отказ? И решился обратиться к ней с просьбой о помощи? Сьюзен почувствовала почти физическую боль. Господи, неужели Ларри до сих пор не понял, что она готова для него сделать все на свете?! Внутренний голос шептал ей, что надо отказаться. Оставаясь в этом доме, она неминуемо обрекает себя на новые мучения и унижения. Причем такие, которые уже не сможет вынести. Но и этот призыв здравого смысла не был услышан.
— Я уже решила, что останусь здесь при любых обстоятельствах, — сказала Сьюзен, стараясь придать своему голосу бесстрастный тон. А потому…
— Ты решила остаться? — прервал ее брат. Его лицо сделалось угрюмым и жестким.
— Интересно, почему же? В воскресенье ты объявила, что твердо намерена вернуться в Гринтаун. Ты, верно, передумала, решив настоять на своем и добиться моего благословения?
Циничный тон брата переполнил чашу терпения Сьюзен. Глаза ее блеснули яростью.
— Вот как ты считаешь? А почему ты не подумал, что я тревожусь за твое здоровье? Я решила остаться здесь только потому, что ты тяжело болен! Что…
— Скажи уж лучше прямо: заботой и лаской ты надеешься заставить меня дать согласие на брак с Роули. Поэтому и остаешься. — Ларри жестко рассмеялся. — Ничего из этого не получится, Сьюзен. Откуда у тебя появилось неукротимое желание непременно выйти замуж за такого недоделка? Надеюсь, ты не ждешь от него ребенка?
Сьюзен решилась дара речи. Ларри не унимался.
— Что же ты замолчала, Сьюзен? Отвечай. Ведь я не вчера появился на свет. И хорошо знаю, какой вольный образ жизни ты вела в Гринтауне. Джейн мне много об этом порассказала. В том, что ты со своим драгоценным дружком Роули были любовниками, у меня нет никаких сомнений. Нет ничего сверхъестественного, если в результате ты беременна. Впрочем, это поправимо. Но на будущее позволь дать тебе совет. Во время своих интимных свиданий с Роули не пренебрегай противозачаточными средствами. Иначе все может произойти помимо твоей воли. В том, что Роули на тебе женится, я сильно сомневаюсь. Его брачные планы в отношении тебя настолько явно зависят от отцовского наследства, что личные твои шансы равны нулю. Моего согласия вы пока что не получите. Сейчас для успешного завершения операции мне нужен весь капитал не менее чем на полгода.
— Ты негодяй, Ларри! Да будет тебе известно, я…
— Что — ты? Ну, я слушаю!
Ей хотелось сказать, что никогда. еше не спала с мужчиной. Но язык отказался ей повиноваться. Она только смотрела на Ларри, униженная тем, что собиралась сказать. Ларри же, заметив ее замешательство, ехидно ухмыльнулся.
— Ты, видно, не хочешь иметь от него ребенка. Так? Но ведь Роули наверняка ждет, что ты подаришь ему сына. Наследника вашего общего состояния. Иначе кому он все это передаст? Ты веришь, будто он хочет только тебя, а не денег?
— Почему ты настолько уверен, что такого не может быть? Неужели я до того безобразна, что никто меня не может захотеть?
— Ты меня спрашиваешь как брата или как мужчину? — Она боялась взглянуть на него, чтобы не увидеть в глазах презрение или даже гадливость. Но Ларри, видимо, не так понял ее молчание, потому что громко рассмеялся. — Ты питаешь ко мне такую ненависть, Сьюзен, что могла бы спокойно оставить своего братца на волю Провидения, вместо того чтобы тратить на него время, силы и нервы. Кто знает, может, на этот раз приступ моей болезни кончится совсем печально? Тогда разом закончатся все твои проблемы. Ведь так, Сьюзен?
Скрежеща зубами, Сьюзен резко ответила:
— Видимо, я не бессердечна, как ты, Ларри. Вот твой завтрак…..
Она поставила поднос на столик. Ларри наклонился над ним и, увидев только джем, стакан молока, сок и миниатюрную чашечку кофе, удивленно посмотрел на сестру.
— Это называется завтраком? Да ведь здесь совсем нечего есть! Теперь ты решила уморить меня голодом?
— Тебе когда-нибудь приходилось кормить человека, находящегося в почти бессознательном состоянии? Если же ты действительно хочешь есть, я могу приготовить обед. Но только после того, как поселю гостя. Когда он должен появиться?
— После полудня. Кстати, я действительно проголодался и хотел бы чего-нибудь перекусить. Но встану сам. Лежать в постели под твоим обвиняющим взглядом мне надоело. Каждый раз, поворачиваясь лицом к стене, я боюсь получить от тебя удар ножом в спину.
От хамской шутки и злой насмешки в глазах брата Сьюзен чуть не расплакалась. Почему он так себя ведет со мной? — спрашивала она себя. Хорошо, пусть он не любит меня так, как я его. Не может любить. Он порой грубил и Милдред, я знаю. Но мы-то с ним были хорошими, добрыми друзьями! Эту дружбу почти никогда ничто не омрачало. Ларри всегда разговаривал со мной без всяких резкостей. Что с ним случилось в последнее время?
— Оставь это, Сьюзен, — со вздохом сказал Ларри. — Роль ангела-хранителя, которую ты сейчас пытаешься играть, не изменит моего решения.
Соблазн бросить поднос вместе с завтраком на пол и крикнуть Ларри, что она немедленно уезжает отсюда, был слишком велик. У Сьюзен не было больше сил выслушивать мерзости. Но она понимала, что не сможет так поступить. Потому что просто хочет остаться здесь. Остаться рядом с ним. Видеть его. Говорить с ним. И Сьюзен сказала:
— Ларри, мне не нужно твоего согласия на брак с Роули. Имей в виду, что я всегда могу обратиться к адвокату своего отца. Так что подумай хорошенько о своем поведении.
Она не стала ждать ответа и выбежала из комнаты, хлопнув дверью. На верхней лестничной площадке Сьюзен остановилась, чтобы перевести дыхание и немного успокоиться. Нет, ждать нельзя ни минуты. Скорее в Гринтаун! Сьюзен представила себе реакцию Ларри, если она снова появится у него в комнате. Да еще хладнокровно напомнит, как прошлой ночью они чуть не стали любовниками! Правда, он этому вряд ли поверит. Горько усмехнувшись, Сьюзен спустилась на кухню. Если сегодня приедет гость, его надо будет чем-нибудь кормить. Разумеется, к этому времени ее здесь уже не будет. Не должно быть. Но неплохо проверить, есть ли в доме хоть какие-нибудь продукты?
Сыюзен напрасно беспокоилась. Миссис Роббинс была отличной хозяйкой. Перед своим отъездом к сестре экономка до отказа забила холодильник и морозилку всем необходимым. Кроме того, по собственному опыту Сьюзен знала, что в ближайшей продуктовой лавке можно купить еду в любое время суток. Ее хозяин не раз выручал еще отца Сьюзен, когда к нему нежданно-негаданно наезжали гости. Туда можно всегда позвонить и через четверть часа будет доставлено все, чего душа пожелает. Сьюзен подумала немного и решила напоследок что-нибудь приготовить Ларри. Он же сказал, что голоден. В таких случаях всегда выручала яичница с беконом. Брат любил ее и всегда ел с удовольствием. Особенно по утрам. Она уже заканчивала готовить, когда раздался звонок над парадной дверью и появился доктор Тернер. Вместе они поднялись в комнату Ларри. Доктор с изумлением поглядел на своего пациента, который встал с постели и уже начал одеваться.
— О, нет! — предостерегающе поднял ладонь Тернер. — Вам еще долго нельзя будет вставать с постели, мой мальчик!
Сьюзен подавила насмешливую улыбку, услышав подобное обращение доктора к своему тридцатилетнему брату. Но Ларри лишь ухмыльнулся в ответ.
— Я думаю, что тебе надо выйти, Сьюзен. — сказал он. — Мне хотелось бы объяснить доктору свое нежелание дальше пребывать в этой постели. Дело в том, что все это время мне приходилось… Ну, в общем, простыни совсем промокли… Не буду при сестре уточнять почему. Пощажу ее девичью скромность.
Доктор рассмеялся, и от этого Сьюзен немного полегчало.
— После того как двое суток к ряду ваша сестра только и делала, что каждые два часа обтирала вас губкой с ног до головы, думаю, ей уже не страшны подобные мелочи.
После этих слов доктор вынул градусник и, несмотря на энергичные протесты Ларри, сунул ему под мышку.
— Я, право, ничего не помню, — стал оправдываться Ларри. — Судя по всему, я причинил своей сестрице немало беспокойств. И вам тоже, доктор!
По глазам Ларри Сьюзен поняла, что брат немного лукавит. Конечно, кое-что он помнил. И судя по всему, немало. Но она сделала вид, что поверила.
— Доктор Тернер предупреждал меня, что ты, возможно, не в состоянии будешь вспомнить многое из того, что происходило во время приступа болезни, — сказала Сьюзен, отведя глаза в сторону.
— Правильно, — поддержал ее доктор Тернер. Я сказал это вашей сестре. Но теперь в болезни произошел очевидный перелом. Думаю, новая потеря памяти вам вряд ли угрожает.
— А когда мне можно будет вставать?
— Не торопитесь. Во всяком случае, не сегодня. Врач обернулся к Сьюзен:
— Не надо меня провожать, милая. Я найду дорогу. Но осмелюсь заметить, что в ближайшие несколько дней брат может доставить вам много хлопот. Он пациент не из легких.
Сьюзен попыталась, тем не менее, проводить доктора хотя бы до двери комнаты: Но Ларри крепко схватил ее за руку и, когда Тернер вышел, тихо сказал:
— Прости, что заставил тебя так сильно волноваться.
— Не так уж сильно, Ларри, — с легким вздохом ответила Сьюзен. — Не считая того, что раз или два ты спутал меня с Милдред.
— Неужели? Странно!
Ларри нахмурился и долго смотрел в глаза сестре, как будто хотел прочесть ее мысли. Пальцы его по-прежнему держали Сьюзен за руку. На этот раз она не старалась высвободиться. А просто стояла, стараясь выровнять дыхание и заставить сердце не биться так бешено.
— Это еще что? — спросил Ларри, увидев синяки на ее запястье. — Тоже моих рук дело? — Она неопределенно пожала плечами. Ларри смущенно улыбнулся и с виноватым видом посмотрел на сестру. — Понятно. Досталось же тебе от меня! — Он помолчал несколько секунд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21