Он любил Мейв, этого нельзя было не заметить, и сомневаться в силе его чувств не приходилось.
– Она замечательная, моя Мейв! – часто вздыхая, говорил Седрик.
Быть может потому, что Роза сама страдала от любви, она задумала соединить два сердца, стремившиеся друг к другу, чтобы доказать себе: любовь может приносить не только боль и разочарование.
В один из серых ноябрьских дней она размышляла, как помочь Седрику и Мейв. Конечно, можно обратиться к Гарету. Не отказал же он ей в просьбе об обездоленной Мэг и ее братьях!
Но на этот раз все сложнее и гораздо опаснее. Захочет ли Гарет рисковать своей жизнью и жизнью своих людей ради спасения обыкновенной молодой служанки? Разумеется, есть в его душе сокровенный уголок, где нашла себе приют доброта. Но Роза сомневалась, что Гарет допустит в тот уголок ее новую просьбу.
А почему бы ей не поговорить с Джайлсом? Этот человек с гордостью называет себя мастером плутовства и обмана. Лиса из Мастерсона! Джайлс всегда легко отзывается на просьбы. Роза рассчитывала, что он не откажется и от особо трудного задания.
В то утро она нашла его в оружейной мастерской. Джайлс был чрезвычайно удивлен ее приходом.
– У вас появился интерес к оружию, миледи?
Роза внимательно рассматривала стрелы и дротики на стене.
– Я всегда интересовалась оружием и даже умею им пользоваться. Мой отец частенько горевал, что я родилась девочкой, хотя всегда на людях утверждал обратное, говорил, что счастлив иметь дочерей. Я подозреваю, что он втайне мечтал о сыне.
– Убежден, вы были прилежной ученицей.
Роза взяла легкую дугу лука и привычно натянула тетиву. Было время, когда она поражала цель с расстояния в полсотню ярдов.
– Мне кажется, в подобных занятиях я достигла большего успеха, чем в рукоделии, – Роза поставила лук на место. – Мне нужна ваша помощь, Джайлс. Дело касается молодой женщины по имени Мейв. Она сейчас в Морлее. Вы ее знаете?
– Да. Покойница прислуживала леди Мэри.
– Нет, Мейв жива! Но если бы вы знали, каково ей приходится в Морлее! С ней обращаются хуже, чем с рабыней! Заставляют выполнять самую низкую и гадкую работу! Боюсь, она так долго не протянет.
– Быть служанкой в Морлее! Что может быть хуже?
– Седрик ее любит. С тех пор как он узнал, что она жива, рыцарь не находит себе места.
Джайлс посмотрел на Розу вопросительно и с тревогой.
– Помогите Мейв бежать! У вас это получится, – произнесла наконец Роза.
Она, не дыша, смотрела на Джайлса. Согласится ли?
– Как глупо! – воскликнул Джайлс. – Подумайте, миледи! Одни мы с вами не сможем это устроить, а лорд Гарет не даст согласия на подобную затею!
– Мы и не расскажем ему ни о чем! А когда дело будет успешно завершено, он не рассердится.
– Нет! – твердо ответил Джайлс.
Роза с деланным равнодушием пожала плечами.
– Значит, вы отказываетесь? Хорошо, я со всем справлюсь сама.
Джайлс сдался, на что и рассчитывала Роза.
– Как вы, однако, настойчивы, миледи!
– Так вы спасете Мейв? – Роза старалась говорить сдержанно, не выдавая голосом своей радости.
– Спасу.
– Я поеду с вами, Джайлс. Я хорошая наездница и с оружием знакома.
– А вот этого я не могу позволить. Как только вы исчезнете… Боже, сохрани нас от гнева лорда Хока! Я все устрою сам.
– Сегодня вечером?
Джайлс улыбнулся, ее нетерпению.
– Да, вечером. Но никто не должен знать, куда я уехал. Прошу вас, если лорд Хок станет спрашивать обо мне, постарайтесь отвлечь его.
– Я что-нибудь непременно придумаю, Джайлс.
* * *
День прошел, за ним другой. Роза тщательно скрывала свое беспокойство. Вечером второго дня она поняла, что ей предстоит долгая бессонная ночь. В ожидании Кейт она нервно ходила по комнате. Камеристки все не было. Зато пришел Гарет. Роза встревожилась. Но Гарет улыбался. Что будет, когда он узнает о ее затее?
– Поужинай с нами в зале, Роза, – попросил он.
Она прикинула: или провести, как всегда, одной вечер, мучаясь в ожидании Джайлса, или поужинать в обществе, которое, быть может, отвлечет ее от тревожных мыслей.
– Хорошо, – сказала она. – Я приду. Только дай мне время переодеться.
Гарет оставил ее одну.
В этот вечер она старалась особенно: красиво уложила волосы, переоделась, посмотрела на себя в блестящий металлический овал и осталась собой довольна. Щеки порозовели от ежедневных прогулок, локоны нежно обрамляли лицо, а фигура по сравнению с прошлым годом, покруглев, стала женственнее.
Когда она вошла в зал, мажордом проводил ее к креслу по правую руку от Гарета, сидевшего во главе большого стола. Под любопытными взглядами Роза покраснела от смущения.
Гарет улыбнулся с восхищением.
– Вы принесли в Мастерсон дух красоты, миледи.
– Благодарю вас.
– Это платье вам к лицу. Я не видел его с того времени, как… – он внезапно осекся.
– С той поры, как его носила леди Мэри, – помогла ему закончить Роза.
– Да, – глаза Гарета наполнились тоской. – Мне приятно, что ты надеваешь наряды моей сестры.
Роза понимающе кивнула.
– После смерти матушки я стала получать удовольствие, надевая ее вещи. Мне казалось, это сближает нас с ней.
Между ними воцарилось перемирие.
Розе понравились занимательные разговоры, которые велись за столом. Когда зазвучала волынка, выводя волнующую печальную мелодию, она искренне восхитилась мастерством музыканта и пленительностью музыки. Роза с улыбкой повернулась к Гарету.
– Никогда не слышала мелодии прекрасней!
Он взял ее руку в свою, погладил запястье и с гордостью сказал:
– Мы здесь в Мастерсоне не такие уж дикари!
Роза, смутившись, отняла руку.
– Пожалуйста, Гарет! Неловко! Все смотрят!
Он откинулся в кресле и засмеялся.
– Бог простит, если кто-нибудь заподозрит, что я тебя люблю.
Растерявшись, Роза подставила свой кубок, чтобы ей налили еще вина.
– Я бы не хотела, чтобы кто-либо подумал, будто мое отношение к тебе стало теплее.
Он нагнулся и погладил жену по плечу.
– А ведь было время, когда твое отношение ко мне было даже весьма горячим, а не только теплым!
Роза вздрогнула и сердито сверкнула глазами.
– Это было до того, как я узнала, что ты за человек на самом деле!
Гарет улыбался. Он решил, что больше не будет ее дразнить.
– Только представь, соловушка, если бы я не вдохновил тебя на побег, ты до сих пор в целости и сохранности жила бы себе за монастырской стеной под присмотром сестры Микоэлы!
Роза с ужасом вспомнила монахиню, так жестоко и грубо обращавшуюся с ней.
Гарет на время оставил ее наедине со своими воспоминаниями. Он обвел глазами зал.
– А где Джайлс? Я не видел его со вчерашнего дня. И позавчера он не встречался мне.
Роза твердо знала: нельзя позволять Гарету задерживать свое внимание на отсутствии Джайлса.
– Гарет, раз уж я здесь живу, мне кажется, ты должен показать мне замок. Мне хотелось бы взглянуть на спальню лорда.
Гарет был в полнейшем недоумении от удивительной перемены настроения Розы.
– Что ж, пойдем, – сказал он и помог жене подняться. – Мне доставит огромное удовольствие показать тебе замок.
Довольная тем, как ловко она отвлекла внимание Гарета, Роза проследовала за ним.
Спальня лорда располагалась над парадным залом, за галереей. Такой красивой комнаты ей не приходилось раньше видеть. Выстланный плитами пол от частого и тщательного мытья блестел. Стены комнаты были увешаны богатыми старинными гобеленами со сценками из придворной любви и военных подвигов предков Гарета. Скупой тусклый свет ноябрьского дня проникал через два узких высоких окна. В камине плясал огонь. Высокая спинка кровати, стол и стулья, изготовленные из мореного дуба, были покрыты причудливой резьбой. Портьеры, закрывавшие кровать, оказались вышиты шелком. Вдруг на одной из стен Роза заметила картину, подсвеченную свечами. Она блестела и переливалась, как многоцветный драгоценный камень.
– Что это, Гарет? Я никогда не видела ничего подобного!
Витраж был выполнен из кусочков цветного стекла – герб Мастерсона, ястреб.
– Витраж изготовлен для церкви. Я сделал его сам: ездил в Йорк за стеклом, подбирал кусочки, склеивал полосками.
Витраж совершенно очаровал Розу. Ее поразила еще одна грань натуры Гарета – его несомненный талант художника. Картина блистала оттенками цветов королевского двора: синим, красным и золотым. Ястреб казался олицетворением гордости и смелости.
– Когда же ты вставишь витраж в окно? – спросила Роза.
Лицо Гарета потемнело.
– Церкви, в которой запрещены службы, не нужны красивые окна.
Рука Розы потянулась к Гарету: ей захотелось провести пальцем по его сошедшимся к переносице бровям, чтобы этим жестом попытаться снять непрошенную боль. Но она не позволила себе проявить чувства.
Гарет устало улыбнулся, прочитав ее мысли.
– О, держи себя в руках! Жалость ко мне может дорого тебе обойтись!
Он подошел к окну и закрыл тяжелые парчовые шторы.
– Сегодня вечером холодно, – пояснил он необходимость закрыть шторы.
Роза лишь кивнула. Она не сводила глаз с Гарета, завороженная широким разворотом его плеч и рельефной мускулатурой бедер. Когда он обернулся, она не успела отвести глаз.
Он тихо позвал ее, в низком голосе звучала страсть. Роза вдруг почувствовала слабость во всем теле. «Это, наверное, от вина», – подумала она.
Роза предчувствовала, что именно сейчас произойдет, и ей не хотелось противостоять этому. Волнующая напряженность притягивала их друг к другу. Гарет обнял ее. Когда его губы припали к губам Розы, она забыла обо всем на свете: о Джайлсе, о том, что она побывала в руках врагов, и даже о том, что она в Мастерсоне пленница. Встав на цыпочки, Роза пила с губ Гарета волшебную пьянящую сладость, страсть пульсировала в венах, желание неумолимо захватывало ее.
Гарет нежно поцеловал жену в висок и погладил ее по волосам, дотронувшись до шелковистых локонов.
– Волосы – твое украшение, корона! – прошептал он.
– А говорят, черные, как вороново крыло!
– Они прекрасны… ты вся прекрасна…
Гарет снял с Розы платье. Роза не сопротивлялась. Он не мог сдержать восхищенного вздоха перед красотой ее нагого тела. Желтоватое сияние свеч подчеркивало совершенство женственной фигуры.
– Гарет, я… – она не могла говорить.
Его губы нежно коснулись ее груди. Из сильных рук исходила магическая сила.
– Роза, ни одну женщину я не желал так сильно, как тебя. Я не могу понять, кто ты: орудие дьявола или ангел, сошедший на грешную землю с небес?
Роза поняла, что жар желания сжигает его тоже. Каждое прикосновение рук говорило ей: «Ты неповторима!»
Он поднял ее и отнес на постель, пахнущую лавандой. Лаванда! Роза вспомнила их первую брачную ночь. Наверное, и Гарет вспомнил то же. Он был нежен и осторожен, как и тогда.
* * *
Они лежали нагие среди смятых простыней. Их тела сплелись в приятной опустошенности, сердца переполнились нежностью друг к другу.
– Какая ты необыкновенная, – сказал Гарет.
Роза отвела взгляд.
– Я? Совсем нет. Я ничего не делала… только лежала и позволила тебе… – Роза смутилась, улыбнулась мужу и уткнулась в его грудь.
– Откуда это? – спросила она, ее пальчик прошелся по уродливому шраму.
– Старая боевая рана. Ошибка, просчет. В молодости я не умел по горячности хорошо защищаться.
– Гарет, ты еще молод, а тебе уже приходилось столько воевать!
– Мастерсон достался мне, когда я был чуть старше, чем ты сейчас. Король меня любил. Я храбро сражался в приграничных войнах с шотландцами. Хорошее это было время. Время побед! Мне повезло, я охранял северные границы, а не воевал с Францией. Мне нравилось, как держались шотландцы, – он замолчал.
– Ты о чем-то жалеешь?
– Лучше честно воевать, не получая вознаграждения, чем зарабатывать деньги на турнирах или выполнять всякие грязные и низкие поручения тех, кто платит.
– Как Акасия?
Гарет внимательно посмотрел на Розу. Она до сих пор не подозревает ни в чем своего отца!
– Мои люди должны что-то есть.
– Я понимаю.
Она действительно начинала понимать, почему он украл кольцо. Сочувствие к горожанам начинало просыпаться и в ее душе. Роза задумалась. Возможно, это кольцо для Гарета важнее, чем для нее.
А Гарета в это время волновало нечто совсем другое: он потянулся к ней, поцеловал морщинку, собравшуюся между бровей, и они снова занялись любовью.
* * *
Рано утром Полус прошел через затемненную спальню и открыл шторы. Свет залил комнату. Полус замер. На кровати он увидел двух спящих людей.
– Прошу прощения, милорд, – Пролепетал оруженосец, задом пятясь к двери.
– Ничего, Полус. Какие новости заставили тебя прийти в столь ранний час?
– Джайлс, милорд! Я думаю, вы должны его увидеть немедленно.
Гарет посмотрел на Розу. Она сладко спала. «Хорошо, если бы каждое утро начиналось так», – подумал про себя Гарет. Он осторожно, чтобы не потревожить жену, встал и принялся одеваться.
– Ты уходишь? – спросила Роза и смутилась, заметив нескромный взгляд Гарета, устремленный на ее обнаженные ноги.
– Надо встретиться с Джайлсом, – Гарет поцеловал жену в лоб.
У Розы стало на душе легче. Она была рада, что Джайлс вернулся так скоро. Пробормотав утреннюю молитву, она попросила Бога быть милостивым к Джайлсу и его делам, Роза быстро оделась.
На пути в парадный зал она задержалась в галерее у высокого узкого окна. Солнце освещало крытые камышом крыши убогих домов. Люди ежились от холода и собирались небольшими группами. Бедность и нищета по-прежнему были отличительными чертами города Мастерсона. Роза вновь испытала чувство вины.
Если Акасия заплатит за кольцо, то на эти деньги можно будет поднять город. Но отдать кольцо – значит изменить памяти славной и храброй Изабеллы де Эвре. Нет, она не отдаст Браервуд Акасии!
Роза тряхнула головой, избавляясь от беспокойных и навязчивых мыслей. Спустившись по лестнице, но еще не дойдя до зала, она услышала громкий гневный голос Гарета. Мороз пробежал у нее по коже.
– Глупец! – кричал Гарет. – Ты отлично знаешь, что я никому не разрешаю самовольных вылазок в Морлей!
– Милорд, когда я узнал, что служанка жива…
Роза вошла в зал. Лорд Хок взволнованно мерил шагами огромную комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41