— согласился Начальник Восточного сектора. — Заодно и его смерть закроем.Быстро проработали детали — агента ЦРУ, выполнявшего в Европе секретное задание...Какое задание?.. Ладно, потом сообразим.Взяли в заложники “леваки”. Чтобы его спасти, Джон Пиркс был вынужден вступить с экстремистами в переговоры по поводу судьбы своего работника...Пока все логично.Через цепочку посредников была организована встреча, на которой главарь “леваков” потребовал и получил выкуп — сто пятьдесят тысяч долларов. Например, те, что были выплачены надзирателю...Это так, дополнительная страховка — заготовка на будущее, на случай, если тот надзиратель вдруг разговорится и полиция проследит номера банкнот.“Леваки” получили деньги и сфотографировали момент встречи, заставив посланника ЦРУ проставить на фото свои отпечатки пальцев.Почему бы и нет?Переговоры ни к чему не привели, так как “леваки”, по своему обыкновению, убили похищенного сотрудника, прислав его голову в коробке из-под торта, и присвоили себе деньги.При таком взгляде на вещи обвинить США в сотрудничестве с экстремистами будет затруднительно. Да, контакты были, но были по вполне объяснимому и даже благородному поводу — для спасения жизни похищенного американца...Поторопились ребята ему голову резать, как видно, слишком сильно обиделись и не успели подумать... Живым он был бы стократ опасней. Живым он мог начать говорить.Остался пустяк — проговорить мелкие детали, перетасовать факты, переписать кое-какие документы... и дело приобретет совсем другой вид. Благообразный вид. Начальство, вполне вероятно, сможет вычислить подлог, но спросит за это меньше, чем если бы за утечку информации и компрометацию агентства. Если сел в лужу — подтирай за собой сам, гласит негласный закон их организации. Подотрешь насухо — на твои грехи посмотрят сквозь пальцы и простят. Не сможешь — пеняй на себя.Они — подтерли...Вернее, почти подтерли, потому что одно пятно еще осталось — “леваки” с их встречными и трудно-прогнозируемыми контрходами. Кто их знает, что у них там еще припасено, кроме фотографий и отпечатков пальцев.Пока они сидят тихо, они относительно безопасны, но если их возьмут и допросят с пристрастием профессионалы из европейских спецслужб или, того хуже, они сами надумают сдаться, разыграв в качестве жеста доброй воли американскую карту... То все вернется на круги своя...Вопрос с “леваками” надо решать, и, похоже, решать кардинально, раз они не хотят договариваться.Придется решать!.. Глава седьмая Вначале с Ивановым говорили по-хорошему.— Согласно этой выписке, вы сняли со счета в швейцарском “Кредит-банке” пятнадцать миллионов долларов и перевели их в Миланское отделение “Итал-банка”, из которого спустя три недели перевели в... Так?— Нет. Ничего я не переводил.— А кто переводил?— Они.— Кто они?— Те, которые стреляли в Швейцарии.— Вы можете назвать их фамилии, адреса, телефоны?— Нет.Молодец Иванов — одним выстрелом двух зайцев лупит: и денег он не брал — они брали, и стрелял не он — тоже они. А кто они такие и где их искать — он, конечно, не знает. Прямо как в сказке — пойди туда, черт знает куда, найди там хрен поймешь что.— Хорошо, давайте продолжим. Майор Проскурин вытащил из папки копию еще одного счета.— Еще десять миллионов. Эти ушли на Кипр в офшорную зону. Их вы, конечно, тоже не отправляли?— Конечно, не отправлял, — подтвердил Иванов.Майор Проскурин посмотрел через голову Иванова на генерала Трофимова, который сидел в дальнем углу, предпочитая пока оставаться в тени.— Ну и что с ним делать?— А дьявол его знает!.. — развел руками генерал.— Тогда вот эти восемнадцать миллионов, — перешел майор к следующему счету, — которые вы перевели в Кубинский национальный банк в качестве “благотворительного взноса на повышение обороноспособности кубинской народной армии и дальнейшее укрепление социалистического строя”, — процитировал майор. — Это как понять?— Это не надо понимать, это не я переводил, это они!— Как же они могли переводить деньги с вашего счета? Он же именной!— А они, наверное, сказали, что от меня пришли! — предположил Иванов.— Ну да, — усмехнулся майор Проскурин. — Пришли, сказали, что от вас и что вы просили отдать им восемнадцать миллионов баксов за здорово живешь. Им сразу поверили и отдали... Детский сад!— Ну, может, они не так, может, как-нибудь по-другому сказали?— А чья тогда подпись на платежных документах?Подпись была Иванова.— А-а, я понял, они ее подделали!— Да? Но только почему-то экспертиза утверждает, это не подделка, что это ваша подпись! — потряс майор в воздухе кипой каких-то бумаг. — Ваша собственноручная подпись! Посредством которой вы подтвердили свое желание перевести с вашего счета восемнадцать миллионов долларов на содержание кубинской армии! Я только не понимаю — на хрена вам сдалась кубинская армия, если наша родная без портов ходит? Уж коли вам делать нечего, лучше бы своим помогали!— Я вообще никому не помогал, — чуть не заплакал Иванов.— Вы нас что — за дураков держите?! — начал заводиться майор.— Я вас не держу...Ответ прозвучал двусмысленно. Может, случайно, но вполне может быть что и не случайно.— По остальным счетам вы мне скажете то же самое, скажете, что это не вы, что это они? — уточнил майор.— Они, они, — закивал Иван Иванович. Разговор зашел в тупик. Вернее, еще из прошлого не выбрался. Если бы это было официальное следствие, то майор Проскурин перестал бы задавать вопросы, а аккуратно подшил протоколы и акты экспертиз в папочку и передал дело в суд. И Иванову впаяли бы по самому верхнему пределу, потому что суд верит не словам, а верит доказательствам, которых в данном случае хватит на десять обвинительных приговоров и на сотню обвиняемых!Но дело расследовалось не Федеральной Службой Безопасности, а расследовалось частным порядком в бункере расформированной ракетной части стратегического назначения майором госбезопасности Проскуриным и генералом Трофимовым, по поручению какого-то Петра Петровича... Ну точно дурдом!.. И интересовал Петра Петровича не приговор, а интересовали деньги.— Хорошо, давайте оставим счета, давайте поговорим о вас, — отступил, совершая обходной маневр, майор. — О Париже, взятых вами заложниках, убитых полицейских...— Я никого не убивал!— Вот ведь заладил!— А кто убивал?— Товарищ Максим.— Имейте совесть, — тихо сказал майор Проскурин. — Там были десятки свидетелей, которые видели, как вы обращались с заложниками и с этим, как вы его называете, товарищем Максимом. Вы же их из окна выталкивали!— Да это не я, — расстроился, что его не понимают, Иванов. — Это меня товарищ Максим заставил.— Что заставил? Чтобы ты его с пятого этажа сбросил? — обалдел от наглости Иванова майор.— Ну конечно! Это он придумал, чтобы все подумали, что это не он, а как будто я! — сбивчиво объяснил Иван Иванович.— И полицейских тоже он?— Он!— А почему, когда в квартиру ворвалась группа захвата, пистолет был в вашей руке?— Он мне его отдал.— А заложники? Они все хором утверждают, что видели, как вы командовали своим напарником, как угрожали ему оружием, а когда однажды он заупрямился, жестоко его избили.— Да это все он, он! — чуть не плакал Иванов. — Он сказал, чтобы я его бил, чтобы заложники подумали, что я главный!..— Ну дает! — восхитился майор. — Ему бы фантастические романы писать. Все переиначил, все с ног на голову перевернул!— А раньше, до заложников, когда вы убили четверых человек и полицейского мотоциклиста, это тоже не вы? Тоже товарищ Максим?— Нет, тех — Маргарита.— Кто?!— Маргарита. Которая моя вторая жена.— Да вы что? И вы знаете ее адрес, телефон, фамилию?— Фамилию?.. — вдруг задумался Иванов. — А может, моя?..Добиться от Иванова правды было невозможно. Не хотел он говорить правды, предпочитая изображать дурака.Майор вопросительно взглянул на генерала Трофимова. И тот кивнул.Допрос вступил в новую свою фазу.— Ты будешь говорить правду? — спросил на “ты” майор и ударил Иванова сложенными лодочкой ладонями рук по ушам.— Ай! — вскричал Иванов, хватаясь за голову. — Я буду! Я говорю!— Где деньги? Где четыре с половиной миллиарда долларов?— Я не знаю. Я их не брал! Новый удар.— Кто убил полицейских во Франции?— Товарищ Максим.Опять удар. Более болезненный, чем были раньше.— За что ты убил потерпевших на улице Агрономической?— Это не я!Серия коротких, хорошо поставленных ударов.— А после...Но договорить майор не успел, потому что вдруг услышал, как кашлянул, привлекая к себе внимание, сидящий в углу генерал Трофимов.Чего это он?— Не надо, — еле заметно покачал головой генерал.— Что не надо? Так допрашивать не надо? Или что не надо?..Но вдруг майор все понял.Потому что “после” был поселок Федоровка, где Иванов убил четырнадцать взявших его в плен уголовников. Хотя на самом деле убил не Иванов, убили они, вернее, бойцы их подразделения, оставив на месте преступления на ручках дверей, пуговицах и пряжках одежды убитых его отпечатки пальцев и даже предъявив его одному из выживших потерпевших. За такую разборку их бы по головке не погладили, вот и пришлось списать все на Иванова, на котором и без этих уголовников много чего висело.Если спрашивать Иванова, что было дальше, он может рассказать опасные подробности, которые могут услышать чужие уши, так как не исключено, что здесь установлены микрофоны или видеокамеры.И майор быстро переиначил вопрос.— Кто тебе заказал Анисимова? — спросил он.— Как кто — вы! — удивился Иванов. Потому что стрелять в Анисимова его уговорил майор Проскурин.— Не прикидывайся идиотом. Ты же прекрасно знаешь, что мы Анисимова убивать не собирались. Это была инсценировка — лжепокушение, с помощью которого мы должны были выяснить, кто собирается убить его по-настоящему. А ты его прикончил!.. Как, у тебя же патроны были холостые...— Я не знаю, это не я, — хныкал Иванов. — Убивал не я, и деньги брал не я. Все — не я... Глава восьмая — Я не знаю, это не я, — сказал Иванов. — Убивал не я, и деньги брал не я. Все — не я...Большой Начальник нажал на магнитофоне “стоп” и перемотал пленку чуть назад.— Ты же прекрасно знаешь, что мы Анисимова убивать не собирались. Это была инсценировка — лжепокушение, с помощью которого мы должны были выяснить, кто собирается убить его по-настоящему...Судя по всему, они не догадываются, кто прикончил Анисимова. А раз они не догадываются, то вряд ли кто-нибудь еще догадывается...На самом деле Анисимова заказал он — Большой Начальник, воспользовавшись удачным стечением обстоятельств — предложением ФСБ разыграть лжепокушение, чтобы выйти на заказчиков. Анисимов согласился сыграть в этом спектакле главную роль и стоял, как на параде, подставив себя под прицел снайперской винтовки. Убил его не Иванов, Иванов действительно стрелял холостыми патронами, но, кроме него, был еще один стрелок, настоящий стрелок... Потом всех собак повесили на ФСБ, точнее, на генерала Трофимова, благодаря чему Большой Начальник смог заполучить его в полное свое распоряжение. Потому что появилась возможность засадить генерала в тюрьму за соучастие в убийстве известного в стране чиновника. И появилось моральное право взять в заложники его семью. Тот выстрел был очень удачным, тот выстрел поразил не одну, поразил две цели...А вот дальше пошли сбои. На Иванове пошли сбои. Он очень крепко держится, этот Иванов. На удивление крепко... Впрочем, это понятно — Иванов, судя по всему, профессионал и умеет противостоять следствию. Такую комедию ломает!.. И как ломает, без единого прокола! То есть всем совершенно понятно, что он врет, но так складно врет, что уличить его в этом практически невозможно. Впрочем, это понятно — человека, который имеет на своем счету несколько десятков трупов, который сбежал из неприступной французской тюрьмы, разговорить будет нелегко. Этот будет биться до конца, потому что будет биться не только за жизнь, но еще и за четыре миллиарда долларов...Ладно, поглядим, что у них там дальше?.. Большой Начальник вновь надел наушники и нажал на кнопку воспроизведения... Глава девятая — Америка умеет ценить оказанные ей услуги, — проникновенно говорил Джон Пиркс...С этим человеком он уже однажды разговаривал, этот человек в свое время вывел его на “леваков”. И мог вывести теперь. Хотя теперь он будет осторожничать больше, потому что тогда помогал двум заинтересованным в контакте друг с другом сторонам, а теперь только одной.— Вы получите много денег!..— Зачем мне “мертвому” деньги? — мотал головой собеседник Джона Пиркса. — Вы их не знаете! Они не прощают предательства! Они убьют меня! Они найдут меня, где бы я ни был, и убьют.— О, нет! — радостно улыбаясь, восклицал Джон Пиркс. — Америка позаботилась и об этом. У нас есть программа защиты свидетелей. Люди, которые боятся мести, которые помогают в расследовании серьезных преступлений, получают защиту государства. Мы даем им новый паспорт, новую фамилию, даем хороший дом, счет в банке, если надо, меняем внешность. Вас никто не сможет найти, вы станете другим человеком, богатым человеком!..— А вы не обманете?— Ну что вы! Мы можем прямо сейчас поехать в консульство Соединенных Штатов Америки, где вам подтвердят мои слова.Слово “консульство” убеждало.— Ну хорошо, я скажу вам, кто может вас на них вывести...Это было первое звено в длинной, ведущей к главарю “леваков” цепи, за которое ухватился Джон Пиркс. Но теперь он был уверен, что не выпустит ее из рук, пока не доберется до самого верха...— Моя страна сумеет отблагодарить вас... — внушал он на следующей встрече. — Америка очень богатая страна — мы подарим вам дом во Флориде, откроем счет...Многие сразу же соглашались. Многим хотелось попасть в Америку, потому что судили об Америке по голливудским кинолентам, считая ее земным раем.Но соглашались не все.— Да пошел ты! Не нужна мне твоя вонючая Америка!— Но может быть, тогда дом в Европе?— За кого ты меня принимаешь? Чтобы я продался янки!..С такими приходилось разговаривать иначе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41