Во всяком случае, от них становилось на душе светлее, легче.
Есть у меня такие строчки:

Я знаю, ты не плачешь никогда,
Ты был бы, героическим солдатом,
А слезы, ты, считаешь, то – вода.
Но горе надо выплакать когда-то.

Наверное, эти строчки относятся и ко мне. Я редко «нюнила», а бед была тьма-тьмущая. Пришло, видно, время их выплакать… А болезни, говорят, чаще всего и возникают от горестей.
Плачу и дома каждый раз, как представляю Вас в зале, на сцене (как Вы нас учите). Просыпаюсь ночью и утром в слезах. Прямо-таки наводнение какое-то!
Спасибо Вам за слезы!
Спасибо, милый наш Доктор, за то, что Вы есть.
Плакучая Травинка.
26 января 1993 года.
P.S. В дневнике записываю все изменения про все органы, с которыми делается что-то хорошее".
Сейчас можно с уверенностью сказать, что книги Валентины Михайловны пользуются таким колоссальным успехом, потому что несут в себе тот свет, который Доктор Коновалов ежедневно зажигает в сердцах самых разных людей.
Таких примеров, я знаю, много. Его пациенты становятся поэтами, художниками, композиторами, успешно защищают кандидатские и докторские диссертации. Травинка открыла свои таланты, перешагнув рубеж шестидесятилетия. Многие здесь открывают себя заново. Возраст не имеет значения. Людям открывается истинная полнота жизни, в поисках которой они провели столько долгих лет, к которой неосознанно стремились все эти годы.
Чудо, к которому можно приобщиться.
Те, кто никогда не сталкивался с эзотерическим знанием, воспринимают все, что делает Коновалов на своих оздоровительных сеансах, как чудо. А искушенные в этой области люди, знакомые с работами Блаватской и Гурджиева, Шри Ауробиндо, Платона, Шюре, обязательно отметят уникальность Коновалова, состоящую в том, что он прежде всего – практик и врач. Учитель? Да. Теоретик? Да. Но на первом месте всегда – практика, всегда – больной.
Многие соприкоснувшиеся со Знанием становились учителями и проповедниками. Однако редко кто из них посвящал себя целиком лечению людей, медицине. Обратите свой взгляд в историю. Много ли их там! Гиппократ, Авиценна, Парацельс – и все! Может быть, это оттого, что нести свет знания все-таки легче, чем принимать на себя боль человеческую, боль тела и боль души? Этот путь труден даже для посвященных, и не многие отважились пройти его.
Доктор Коновалов идет по этому пути. Сегодня, сейчас. К этому чуду можно приобщиться, потому что оно рядом, в самом центре Санкт-Петербурга. Это ваша последняя надежда, если традиционная современная медицина не в состоянии справиться с вашим недугом, если все махнули на вас рукой, если даже самые близкие люди не в состоянии понять ваших страданий. Даже если вы живете далеко от северной столицы и вряд ли сумеете когда-нибудь попасть в зал к Сергею Сергеевичу, то эта книга должна все-таки дать вам силы и надежду, потому что рассказывает прежде всего о любви. О любви и беззаветной самоотдаче Доктора по отношению к своим пациентам, какими бы они ни были – несчастными, заблудшими, отверженными. Мы привыкли видеть врача у постели, в больничной палате, в кабинете поликлиники. Сцена кажется нам, погрязшим в стереотипах, неподходящим местом для лечения. Поэтому первые главы книги должны осветить для читателей путь, который привел Доктора на сцену. Да и что такое для него сцена?
«Сцена нужна не мне – она нужна всем вам, потому что так лучше видеть и слышать меня. Я никогда не отделяю себя от вас, я не выше вас, я не над вами. Я среди вас, в зале, я рядом с тобой, дорогой мой человек, в твоей боли, в твоих страданиях».


Часть 2
ЗОВ ПУТИ

Прогресс науки возможен только тогда, когда ученый любого уровня, масштаба готов к самым невероятным поворотам, порой противоречащим даже собственным устоявшимся взглядам.
Именно так свершаются и продолжают свершаться самые выдающиеся открытия, дающие человечеству шанс идти вперед.
С.С.Коновалов

МЕЧТА О ПОЛЕТЕ

Говорят, что мечта – это полет, парение в облаках. Любой большой человек начинается с маленького ребенка, с его видения этого необъятного мира, с его веры, и семья накладывает неизгладимый отпечаток на его развитие.
Сергей Сергеевич Коновалов родился на Украине, в Черниговской области, в маленьком военном городке Прилуки. Люди жили здесь на земле, работали – в небе. Хочешь узнать, где твой отец, – запрокинь голову в небо. Видишь, вон там, белая точка в синеве? Это – отец. Небо становится естественным продолжением земли, когда ты все время ищешь там близкого человека. И очень хочется поскорее вырасти, чтобы тоже подняться туда, чтобы быть рядом. Это был первый полет мечты маленького человека, которому предстоял особенный путь, которому суждено было заглянуть выше, чем это сделал его отец – мастер спорта и рекордсмен мира по прыжкам с парашютом, начальник парашютно-десантной службы дивизии стратегических бомбардировщиков.
Отец, сильный и мужественный человек, испытывал парашюты, в том числе тот, на котором Юрий Гагарин после космического полета возвратился на Землю. Сын немного увлекался парашютным спортом и сделал для себя открытие, что главное в любом полете – это возвращение на землю.
Потому что на земле – твой дом, любящие родители, отдающие детям всю свою нежность. Нет, детей не баловали, не потакали им, а воспитывали в уважении и любви друг к другу и к окружающим людям.
Бабушка жила с ними в одном городе. Она была человеком глубоко верующим и принимала активное участие в жизни местной церкви. Ее часто приглашали читать проповеди на церковно-славянском языке в семьи прихожан и в церковь. Она брала внука с собой. И это тоже был полет – необыкновенное чувство восторга от величия деяний Господа, от гармонии обрядов и красоты певучей церковно-славянской речи. "Вспоминая годы учебы в школе с 1961 по 1971, – рассказывает Сергей Сергеевич, – я не могу припомнить ни одного дня, который был бы проведен мною в праздности и безделии. Я занимался в обычной и в музыкальной школах, в девятом классе увлекся парашютным спортом. Руководил эстрадным оркестром, играл в духовом оркестре, иногда играл с эстрадно-симфоническим оркестром. В десятом классе я, ко всему прочему, занимался дополнительно физикой и химией, готовясь поступать в медицинский институт. Времени свободного не было. Много позже отец даже сказал мне как-то, вспоминая годы моего отрочества: «Мне так было жалко тебя, сынок! Я все время удивлялся и даже восхищался тобой: как ты мог все это выдержать – уму непостижимо!»
И когда, незадолго до окончания двух школ – средней общеобразовательной и музыкальной, – встал вопрос, куда же пойти учиться дальше, родилась новая мечта – лечить людей, помочь выздороветь родной бабушке. Она была очень больна – ходила с палочкой, сгорбившись. На языке медицины это называлось «обменными нарушениями с поражением суставов рук, ног, позвоночника». Победила вторая мечта – помочь близкому человеку. Выучить язык медицины и вылечить бабушку, снять боль, выпрямить спину.
Так в 1971 году Сергей Коновалов, отказавшись от неба, к которому ему все равно предстояло вернуться, пришел в медицину. Если быть точнее – стал студентом первого курса Винницкого медицинского института им. Н. И. Пирогова. Для него это было не так-то просто – оторваться от родного очага, лишиться домашнего тепла, поэтому он при любом удобном случае ездил домой навестить близких, черпая в родном доме поддержку и любовь. 600 километров не были помехой даже для того, чтобы приехать на одну ночь и окунуться в родную атмосферу, набраться сил.
Но шли годы, студенческая жизнь, учеба захватывали его все больше и больше. А в двадцать лет пришла любовь – чистая, глубокая, сладкая, захватившая его целиком. Первая любовь, первая девушка. Эта любовь не окончилась до сих пор, потому что – от Бога, потому что это был один из тех редких браков, которые заключаются на небесах. Через год родился сын Ярослав и надежда, что, когда он вырастет, родители будут им гордиться. Сейчас он заканчивает Государственный медицинский университет им, акад. Н.И.Павлова, и для гордости есть все основания.
В 1977 году Сергей Сергеевич закончил медицинский институт. Он был молод, счастлив, полон сил и стремления расширять и углублять свои знания, заниматься практикой, стать подлинным мастером своего дела. Счастье молодости, увлеченность молодого специалиста раздвигали жизненные горизонты, полет продолжался. Коновалов свято верил в медицину, в науку, в то, что она способна творить подлинные чудеса.
Практика сталкивала его и с такими случаями, которые в медицине называются «безнадежными», и с такими, где не хватало квалификации какого-нибудь узкого специалиста или специального оборудования. Но он знал, что где-то там, в центральных городах, существуют высококлассные профессионалы и клиники, оборудованные по последнему слову техники. Казалось, там даже мертвого можно вернуть к жизни. То, что не удавалось ему, обязательно сумеют там. И совсем не смущала первое время одна и та же фраза, кочующая из статьи в статью, из учебника в учебник: причины и механизмы развития болезни неизвестны, до конца не изучены.
Сергей Сергеевич всей душой рвался туда, в эти лучшие в мире клиники, в надежде, что именно там пополнит свои знания и обретет настоящий опыт. В 1981-1982 годах он прошел специализацию по терапии в 442-м окружном клиническом госпитале, в 1982 году – трехмесячный цикл усовершенствования на одной из кафедр Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова, и затем в 1986 году он был направлен на двухгодичные курсы усовершенствования в Военно-Медицинскую академию (ВМА), базовой клиникой которой была клиника им. Молчанова.
При поступлении в ВМА произошел один случай, дать правильную оценку которому можно только сегодня. В жизни часто случается так, что Судьба подает нам знаки, на которые мы не обращаем внимания либо воспринимаем их как неожиданные препятствия или неудачи. И только много лет спустя понимаем: то, что случилось, должно было случиться.
Офицеры, направленные на курсы повышения квалификации, проходили психологическое тестирование. Несколько сотен вопросов касались практически всех сфер жизни. Обычно тестирование проходило «без происшествий» и никто, в том числе и Сергей Сергеевич, не беспокоился о его результатах.
Однако на этот раз все было иначе. Докладывая результаты тестирования генералу Саламатову, комиссия психологов отметила, что ответы майора Коновалова «не вписываются в стандарт офицера».
Евгений Иванович Саламатов был крайне озадачен и обеспокоен. Ведь «нестандартная логика» закрывала для офицера двери элитного военно-медицинского учреждения. Генерал вызвал Сергея Сергеевича для беседы, в результате которой Коновалов все-таки поступил на курсы. Сергей Сергеевич и по сей день вспоминает генерала с глубокой благодарностью за все, что тот для него сделал, чему научил.
Разумеется, сегодня, оглядываясь назад, можно смело утверждать, что психологи были правы. Мышление у Коновалова действительно оказалось нестандартным. Иначе не было бы Энергетической клиники, не было бы тысяч случаев волшебного исцеления «нестандартными» методами, не было бы последней надежды…

СОМНЕНИЯ, ПРОКЛАДЫВАЮЩИЕ ПУТЬ

Именно здесь он впервые ощутил тревогу и беспокойство. Несмотря на полный арсенал средств и методик, на прекрасную диагностическую аппаратуру, больные с хроническими болезнями не только не всегда поправлялись, но порой даже умирали внезапно, и врачи не в силах были ни помочь им, ни обнаружить причины, которые повлекли за собой смерть. Его первым пациентом был больной с миокардиопатией, которого он запомнил на всю жизнь: потухший, безжизненный взгляд, отеки, желтизна глаз. Он так и не поправился, несмотря на все усилия врачей, на все могущество науки. Запомнилась еще одна больная – молодая женщина с болезнью Такаясу (системный васкулит), внезапно потерявшая сознание и спустя несколько часов ушедшая в мир иной, несмотря на все усилия высококвалифицированной бригады врачей.
Все это ломало, подрывало веру в медицину; возникали тысячи вопросов, на которые никто из ведущих специалистов не мог дать ему ответ. Чаще всего возникал один и тот же вопрос: а верна ли модель здоровья, которую избрала современная медицина?
Может быть, те физиологические процессы на уровне клетки и на уровне физиологических систем не являются подлинными факторами здоровья? Тогда выходит, что и лечение патологического процесса в организме идет не правильно, потому что не направлено на источник болезни, не устраняет ее первопричину?
«Но ведь возможности медицины определяются развитием всей науки в целом, – рассуждал Коновалов. – С одной стороны, научно-технический прогресс дает ей все новые и новые возможности, а с другой – медицина все больше и больше относится к человеку как к механизму». Тогда он только чувствовал все это, не смея еще признаться даже самому себе, что вера его подорвана, что сомнения его – это не пассивная реакция скептика, а неосознанный еще поиск нового пути, своего пути в медицине.
Кстати, именно эти сомнения остановили завершение его диссертации. «Для многих моих коллег, – говорит Сергей Сергеевич, – диссертация – это способ самоутверждения в своей среде. Диссертации защищают ради должности, ради утверждения себя, „возвышения“ над другими врачами. А врач должен утверждать себя среди больных – вот его подлинное призвание. Врач – это не профессия, это образ жизни, при котором ты посвящаешь себя служению больному человеку. Звания, регалии, должности – все это не главное для настоящего врача».
Именно этот путь сделал Коновалова необыкновенным врачом. У него своя теория, своеобразная практика, особенный стиль жизни; работа, работа и еще раз работа. Как профессиональный медик и высокообразованный человек, он понимает, что его метод еще не скоро получит признание, да он и не стремится к этому, а потому старательно избегает интервью, телевидения, рекламы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23