Фентор поклонился и отправился отдавать свои приказы. Когда те, кого назвал Маролан, присоединились к нему на крыше храма, Маролан какое-время изучал их, как если бы искал слова, которые ему требовались. Наконец он смущенно кашлянул и сказал, – Арра, все подготовлено?
– Все, – сказала она, – за исключением того, что мы не знаем, когда начинать.
– Что касается этого, слово дойдет до вас.
– Очень хорошо, – сказала она. – Мы будем готовы.
– И вы, – сказал Маролан, обращаюсь к Варлоку. – Вы поедете со мной?
– Охотно.
– И вы готовы помочь мне, как мы и договаривались?
– Конечно. Я не хочу ничего другого.
Маролан повернулся к Некромантке и сказал, – А вы?
– Лорд Маролан? – сказала демонесса, обращаясь к нему тоном, имитирующим человеческое любопытство.
– Вы поможете мне?
– Милорд, именно для этой цели меня послали сюда.
– Как, для того, чтобы помочь мне?
– Чтобы помочь восстановлению Империи. То есть Боги послали меня помогать Сетре Лавоуд, а она, в свою очередь, послала меня помогать вам.
– Вас послала Сетра Лавоуд?
Некромантка утвердительно поклонилась.
– И она считает, что победа в этой битве поможет восстановлению Империи?
Некромантка опять молча показала, что, на самом деле, это тот самый случай.
Маролан обдумал эти замечательные открытия, после чего сказал, – Тогда вы в моем распоряжении?
– Целиком и полностью.
– Это очень хорошо. Мне нечего сказать об Империи, я про нее почти ничего не знаю. Но я не собираюсь склонять колени перед этим Каной, кто бы он не был, и, более того, я чувствую определенную симпатию к Сетре Лавоуд. Итак, вы помните наш последний разговор?
– Как если бы он был вчера, милорд.
– Клянусь Богами! Я надеюсь на это, потому что это было как раз вчера.
– А. Неужели? Я прошу прошения; время – это что-то такое, что смущает меня.
– В любом случае вы помните разговор, а это самое главное.
– Да, милорд.
– Хорошо. А вы, моя дорогая Телдра-
– Да, милорд?
– Вы останетесь здесь, и проследите за тем, чтобы здесь все было в порядке, если нам придется отступить.
– Что должно быть в порядке?
– Послушайте, и я вам объясню.
– Очень хорошо, я слушаю.
– Во первых, вдоль всего рва на расстоянии двадцати футов друг от друга должны находиться бочонки со свежей водой.
– Колодец полон, и хотя ручей течет медленно, уровень воды в нем достаточно высок. Еще?
– Рядом с каждым бочонком должна быть корзина с печеньем.
– Насчет печенья я поняла, ведь мы пекли его три дня подряд. Что еще?
– Рядом с бочонками необходимо положить чистое полотно для перевязки ран.
– Насчет полотна я поняла, у нас есть достаточно большой запас. Что еще?
– Это все.
– Я немедленно распоряжусь.
– Вы запомнили все, что требуется?
– Ваше Лордство само может судить: Вода, печенье, полотно.
– Правильно.
– Очень хорошо.
– Итак, все готово. Я жду только слова о том, что армия готова двигаться.
Телдра поклонилась. – Тогда мне не остается ничего другого, как пожелать вам самой большой удачи, милорд.
Остальные дружно повторили это пожелание, и, пока они это делали, пришел сигнал, что лошадь Маролана оседлана, а его армия готова к походу. Через несколько минут, без всяких церемоний, Маролан уже сидел верхом и вел свое войско – числом, насколько мы знаем, где-то между тремя и четырьмя тысяч человек – навстречу армии самопровозглашенного Императора Каны.
Как раз в тот момент, когда Маролан верхом, должны мы добавить, на чисто белом мегаслэпе, двинулся вперед, недалеко от него Грита вышла из небольшого шатра, который был поставлен для удобства того, кто называл себя Императором, то есть Каны. Выходя, она прошла мимо знакомой фигуры.
– О, Лейтенант, – сказала она, отвешивая ироничный поклон, – я надеюсь, что этот день будет достаточно хорош для вас, и мы скоро будем иметь возможность встретиться, как мы и договаривались.
Со своей стороны Тсанаали вернул ей как поклон, так и иронию, сказав, – Я с нетерпением ожидаю возможности так и сделать – если, конечно, переживу предстоящую битву.
– Вы сомневаетесь, выживите ли вы? Неужели вы опасаетесь этой маленькой банды, с которой нам предстоит иметь дело?
– Их? Да меньше всего на свете. Но, скорее, я не считаю невозможным, что, поскольку я охраняю Его Величество, вы сумеете воткнуть кинжал мне в спину.
Грита хихикнула. – Я должна смотреть на это как на оскорбление?
– Нет необходимости терять время, отвечая на подобные смехотворные претензии.
– Вы, однако, никогда бы не стали так поступать так с врагом – убивать его при помощи хитрости?
– Я никогда не добивался победы ценой моей чести – и никогда не буду так делать. В этом различие между нами.
– Неужели? А не думаете ли вы, что, возможно, между нами есть и другое различие: я целеустремленна.
– А я нет?
– Вы выполняете ваш долг так хорошо, как можете, будучи уверенны, что вам никогда не потребуется сделать что-нибудь такое, что входит список, список вещей, которые благородный человек не должен делать. В то время как я-
– Да, вы?
– А я собираюсь совершить то, что решила совершить, и никакие препятствия не остановят меня – будут ли это физические препятствия, поставленные кем-либо, или они существуют только в сознании.
Тсанаали пожал плечами. – Вы только сказали другими словами то, что я сделал вам честь объяснить раньше.
– Неужели? Хорошо, Лейтенант, если вы считаете это единственным различием, я согласна.
– Я очень рад. Тогда, до тех пор пока мы не встретимся в более благоприятных обстоятельствах, я желаю вам-
– А, но потерпите еще секунду, прежде чем мы закончим нашу приятную беседу.
– Да, мадам?
– Его Величество попросил меня найти вас и послать к нему. Так как я нашла вас совсем близко от его шатра, моя задача стала намного легче.
– Я немедленно иду к нему.
– Так будет намного лучше, так как утро уже почти в разгаре, прекрасное время, чтобы закончить дело.
– Да. А после этого наше собственное дело.
– Лейтенант, мы уже достигли соглашения на этот счет; нет никакой необходимости повторять это опять. Кроме того, я думаю, что после того, как вы поговорите с Его Величеством, ваш ум будет занят совсем другими заботами.
Тсанаали нахмурился. – Объясните.
Грита пожала плечами. – Я только имела в виду, что у Императора есть для вас особые инструкции; и вы будете так заняты этими инструкциями, что вам будет не до личных дел.
– И откуда вы так хорошо знаете, что Его Величество намеревается поручить мне?
– Потому что именно я предложила ему эту миссию.
– Миссию?
– Да.
– Что за миссию?
– Есть одна благородная леди, которую надо защитить и доставить к Его Величеству.
– И вы сказали, что именно я должен сделать это.
– Ни в коем случае. Но, после того, как я объяснила ему, что для этого потребуется, он послал меня на поиски вас. И теперь-
– Ну?
– И теперь вы заставляете его ждать, а это не то, что он любит, знаете ли. – И прежде чем офицер смог сказать хотя бы одно слово, она прошла мимо него и отправилась по своим делам.
Пока Тсанаали, все еще озабоченный, просит разрешения предстать перед Его Величеством, в нескольких милях от него Тазендра, сидя в тени старой плакучей ивы, точит свой меч. Эта ива стоит на вершине маленького холма – очень маленького холма, едва большего чем груда камней – у подножия которого находится что-то вроде лощины, в которой бежит достаточно полноводный ручей или даже маленькая речка, вдоль которой стоят еще несколько деревьев с голыми ветками, главным образов ив, скрывающих холм из виду. Тазендра и наши остальные друзья разбили что-то вроде лагеря на обеих берегах ручья.
Пока она заканчивала свою работу, к ней подошел Пэл, и она, взглянув на него, сказала, – Итак, пришло время выходить?
– Почти.
– Ба. Почти может длиться сотню лет.
– Ну, как вы понимаете, торопиться некуда. Мы знаем, где они, и-
– Как, мы знаем.
– Точно. Кааврен и Пиро сходили на разведку.
– А! Отец и сын. Ну, это хорошо. Вы знаете, я иногда сожалею, что у меня нет сына или дочки. А вы, сожалеете ли вы?
– Я? Нет, я никогда не думал на эту тему. Но вы знаете, еще не поздно.
– Для меня? О, да. Но есть только один человек, за которого я могла бы выйти замуж, но, увы, он не из моего Дома, так что это совершенно невозможно.
– Я не знал об этом. Это кто-нибудь такой, кого я знаю?
– Знаете ли вы его? Я думаю, что да. Это наш друг, Айрич. Но давайте посмотрим, что делают остальные. Сегодня будет петь сталь, и я не удивлюсь, если в деле поучаствует и немного волшебства, так как у меня в руке будет посох.
И не дав Пэлу ответить на это потрясающее заявление, которое она так небрежно обронила, Тазендра встала и пошла туда, где Грассфог и его друзья разожгли маленький костер и пили кляву.
– Ну, – сказала она, обращаясь к сему достойному мужу, – ты и твои товарищи, вы готовы к сегодняшнему веселью?
– Готовы? – переспросил Грассфог. – Я не могу себе представить, что есть что-нибудь, что подготовит нас лучше, так что, волей-неволей, ответ да.
– И вы с нетерпением ожидаете открытия игр?
– Миледи, – сказал недавний бандит, – почему вы считаете, что я должен с нетерпением ждать этого?
– Ну, почему бы и нет?
– Миледи, я уже был приятно разочарован, когда, после поражения нашей банды, нас всех не убили, что было бы, как вы должны согласиться, в порядке вещей.
– О, этого я не отрицаю; но Ее Величество милосердна.
– Я осведомлен об этом.
– И?
Грассфог пожал плечами. – И мы получили еще несколько дней жизни, за что очень благодарны. Так что если мы умрем сегодня-
– Да, если вы умрете?
– Это будет для нас намного хуже. Мы заработали несколько дней, а мы смотрим на каждый день жизни, особенно на тот, который был получен благодаря отсрочке смертного приговора, как на подарок. Так что, как вы понимаете-
– Да?
– Мы не торопимся играть, но ничего не изменилось бы и в том случае, если бы мы рвались в бой. Мы сделаем то, что нам прикажут, и умрем, когда придет время умирать, и будем благодарны за время между этими событиями.
Тазендра потрясла своими длинными волосами и сказала, – Мой друг, мы смотрим на веши совершенно иначе.
– Клянусь Богами! Мы должны! Потому что, во-первых, я не Дзур.
– Да, это чистая правда. А во-вторых?
– А во-вторых вы не бандит.
– Ты знаешь, но я думаю, что твои слова – большая правда.
– Большая правда? Ба, я работаю только с маленькими правдами. Маленькие правды, маленькие кошельки, маленькие награды. Так учил нас наш предводитель, Вадр – потому что он считал, что маленькие кошельки скорее всего не вызовут больших погонь. А большие погони ведут к плену, а плен для бандита не обещает ничего хорошего. И, как мне кажется, он был прав.
– Ты так думаешь?
– Я думаю, что первый же раз, когда он отступил от этого принципа, привел его к смерти.
– Определенно, это хороший аргумент за этот принцип.
– Да, я тоже так думаю.
– И, тем не менее, лично я всегда была более счастлива, когда мы занимались большими делами.
– Тогда вы, должно быть, с нетерпением ожидаете начала сегодняшнего праздника.
– О, конечно, конечно. И, более того, мне очень жаль, что вы все нет.
Грассфог пожал плечами. – Мы будем сражаться точно так же, и, когда все кончится, разве это будет иметь значение, не правда ли?
– Да, я думаю, что вы правы.
– Тогда хорошо, что все хорошо.
Тазендра нахмурилась и попыталась понять смысл этой фразы, но, в конце концов, дружески улыбнулась Грассфогу, потом небрежно кивнула и пошла туда, где сидели Пиро, Китраан, Ибронка и Рёаана. Когда она подошла, Китраан взглянул на нее и сказал, – Как вы думаете, в сегодняшней битве будет много волшебства?
– Ну, – сказала Тазендра, – я собираюсь попытаться использовать мое новое заклинание; и я легко могу себе представить, что будет и еще кто-нибудь, кто сделает то же самое. Но что заставило вас задать этот вопрос?
– Мы обсуждали это между собой, – сказал Китраан.
– Это правильно и вовремя, – немедленно сказала Тазендра. – Перед битвой обычно много говорят. Некоторые спят, но это скорее необычно и говорит о таком хладнокровии, которое, признаюсь, далеко за границами моих возможностей. Некоторые хотят побыть одни и помолчать, и я уважаю это, хотя-
– Да, – сказал Китраан. – Мы только что обсуждали одну тему.
– О, но это совершенно другой вопрос. Для того, чтобы судить, необходимо знать, какую тему вы обсуждали.
– Хорошо, я немедленно скажу вам.
– Да, я слушаю.
– Мы обсуждали волшебство и его использование в предстоящей битве.
– Достойный предмет для обсуждения; так я скажу, – изрекла Тазендра без малейших колебаний.
– Я рад, что вы так думаете, – сказал Китраан.
– А я хотела бы знать, – сказала Рёаана, – использовать волшебства, не противоречит ли это –
– Да?
– …нашей чести?
– Чести? Но, как это может противоречить?
– Потому что Орб на нашей стороне.
– Ну, и если он у нас?
– У наших врагов его нет. Следовательно мы в состоянии делать то, что они никак не могут сделать.
– И, тем не менее, если бы они выбрали стать гражданами, разве они не смогли бы воспользоваться Орбом?
– Конечно, – сказала Рёаана. – Но если бы они сделали это, им пришлось бы сдаться.
– Да, есть кое-что в ваших словах, – согласилась Тазендра. – А вы, Пиро, что вы думаете об этом?
– О, – сказал Пиро, – что касается меня-
– Да?
– Я обдумываю этот вопрос.
– Да, он стоит того, чтобы его обдумать, – согласилась Тазендра. – Но что касается меня-
– Да, что касается вас?
– В таких случаях я всегда хотела бы услышать мнение моего друга Айрича.
– Тогда давайте позовем его, – сказала Ибронка. – Я тоже, с удовольствием, услышала бы его мнение.
– Согласен, – сказал Пиро. – Давайте спросим его.
– Очень хорошо, – сказала Тазендра. – Айрич! Подойдите, пожалуйста, мы хотели бы задать вам вопрос.
Лиорд сидел, опершись спиной на дерево, скрестив перед собой лодыжки и закрыв глаза. Улышав свое имя, он открыл их, слегка улыбнулся, встал, подошел к Тазендре и поклонился. – Вы что-то хотели, моя дорогая?
Мы должны добавить, что Кааврен, Пэл и Зарика, которые негромко разговаривали между собой, заметили это, и, не обменявшись ни единым словом, решил последовать за Айричем и послушать разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52