– Тогда мне больше нечего тебе сказать. – Я снова надавил лезвием на его шею.
– Попытайся. Тебе было приказано убить именно его или просто любого члена этой группы?
– Мне назвали его имя.
– Ты следил за тем, чем занимались эти люди?
– Херт следил.
– Я знаю, идиот. Я имею в виду – ты один из тех, кто следил за ними?
– Нет.
– Тогда кто?
– Парень по имени Нат.
– Где его найти?
– Ты меня убьешь?
– Нет, если будешь говорить.
– Он живет над ковровой мастерской, севернее Восточного района. Тенистая улица, четыре.
– Хорошо, – сказал я. – Ты собираешься рассказать Херту о нашем с тобой разговоре?
– Да.
– Тебе придется сказать ему все то, что ты сказал мне.
– Он поймет.
– В таком случае мне нужен хороший повод, чтобы оставить тебя в живых.
– Ты же сказал, что не убьешь меня.
– Да, это хороший повод. Нужен еще один.
– Знаешь, ты уже мертвец.
– Знаю.
– Нечестный мертвец.
– Я просто не в духе. Обычно я очень честный мертвец. Спроси любого.
– Хорошо. Я буду молчать в течение часа.
– Ты будешь держать слово, данное тому, кто тебе лгал?
Он немного подумал, потом сказал:
– Да.
– Херт, должно быть, действительно все понимает.
– Да. За исключением тех случаев, когда убивают его людей. Этого он не понимает абсолютно.
– Ладно, – сказал я. – Можешь идти.
Не говоря больше ни слова, он встал и вышел. Я убрал кинжал, оставил тот, что торчал в голове трупа, на месте и вернулся в главный зал. Хозяин даже не удостоил меня взглядом. Я вышел на улицу и направился обратно в контору. Я чувствовал напряжение Лойоша, который изо всех сил старался заглянуть в каждый уголок каждой аллеи, которой мы проходили.
– Тебе не следовало убивать того типа, босс.
– Если бы я его не убил, Баджинок не воспринял бы меня всерьез. И я не уверен, что смог бы держать под контролем их обоих.
– Херт теперь станет охотиться за твоей головой.
– Да.
– Ты не сможешь помочь Коти, если погибнешь.
– Знаю.
– Тогда почему…
– Заткнись.
Даже я не счел это достойным ответом.

5

«… ПЯТНО ОТ КЛЯВЫ СВЕРХУ НА ЛЕВ…»
Я телепортировался в знакомое мне место неподалеку от дома Ната, не потратив ни одной лишней секунды из предоставленного мне Баджиноком часа. Затем, однако, мне потребовалось пятнадцать минут с лишним на то, чтобы мой желудок пришел в себя после телепортации.
«Тенистая улица», вероятно, было старым названием. По ее сторонам торчало несколько пней, а лавки и дома стояли на некотором удалении от грубой каменной кладки, с каждой стороны ограничивавшей улицу, такую же широкую, как и Нижняя Кайранская дорога. Судя по ширине, в этом районе когда-то располагалось множество магазинов и лавок, а позднее это был один из приличных районов города. Однако, вероятно, так было до Междуцарствия. Сейчас здесь царило легкое запустение.
Дом номер четыре был сложен из красного кирпича, двухэтажный, с двумя квартирами. На двери нижней квартиры виднелось грубое изображение криоты. Я поднялся по деревянной лестнице, которая, к моему удивлению, даже не скрипнула.
На верхней двери был изображен стилизованный джарег, выгравированный на металлической табличке над символом, обозначающим баронский титул.
– Я достаточно спокоен, Лойош?
– Думаю, да, босс.
– Отлично.
Я попробовал на двери свои заклинания, затем еще раз. Обычно я далеко не столь аккуратен, когда не собираюсь никого убивать, но не было никаких причин для излишней небрежности. Дверь не содержала никаких сюрпризов. В мою левую руку скользнул Разрушитель Чар; я несколько раз осторожно вздохнул, затем одновременно ударил по двери Разрушителем Чар и правой ногой. Дверь распахнулась, и я шагнул в комнату.
Он был один. Судя по всему, Баджинок действительно сдержал слово. Он сидел на низком диване, читая ту же газету, что читала утром Коти. Я ударом ноги захлопнул за собой дверь и быстро шагнул к нему, на ходу вытаскивая рапиру. Он встал и широко раскрытыми глазами уставился на меня, даже не пытаясь вытащить оружие. Возможно, он не был хорошим бойцом, но было бы глупо на это рассчитывать. Я направил острие своего оружия в его левый глаз и сказал:
– Добрый день. Ты, как я понимаю, Нат. Он продолжал смотреть на меня, широко раскрыв глаза и не дыша.
– Ну? – сказал я.
Он кивнул.
Я произнес перед ним ту же речь, что и перед Баджиноком – о том, что бесполезно пытаться сбежать или звать на помощь. Похоже, он счел мои слова достаточно убедительными.
– Сядем и поговорим, – сказал я. Он снова кивнул. Либо он крайне перепугался, либо был хорошим актером.
– Несколько дней назад, – Сказал я, – был убит выходец с Востока по имени Франц.
Он кивнул.
– Это сделал Херт, – сказал я. Он снова кивнул.
– Это ты указал Херту на него.
Глаза его еще больше расширились, и он отрицательно покачал головой.
– Да, – сказал я. – Почему?
– Я не…
– Меня не интересует, предполагал ты, что его убьют, или нет. Я хочу знать, что ты сказал Херту насчет Франца. Говори быстрее, не раздумывай. Если я пойму, что ты лжешь, я тебя убью.
Он слегка пошевелил губами, и его голос, когда он заговорил, напоминал писк.
– Я не знаю. Я только… – Он сделал паузу, откашливаясь. – Я только рассказал ему про них. Про них про всех. Я рассказал, чем они занимаются.
– Херт хотел знать их имена?
– Сначала нет. Но через несколько недель он потребовал чтобы я рассказал ему обо всех выходцах с Востока – их имена, чем они занимаются, вообще все.
– Ты все это знал? – Он кивнул.
– Откуда? – спросил я.
– Я живу здесь уже почти год. Херт что-то услышал про эту группу и послал меня, чтобы я все выяснил. Я следил за ними.
– Понятно. А потом он требует от тебя их имена, а две недели спустя убивают Франца.
Он кивнул.
– Хорошо, – сказал я, – зачем ему было нужно, чтобы кого-то убили, и почему именно Франца?
– Не знаю, – ответил он.
– Подумай.
– Они всем мешали, всюду совали свой нос. Они постоянно здесь вертелись, понимаешь? И еще они давали уроки чтения. Когда выходец с Востока… – Он замолчал, глядя на меня.
– Продолжай.
Он судорожно сглотнул.
– Когда человек с Востока становится чересчур умным – думаю, никому от этого легче не станет. Но, возможно, было что-то еще, до того как я здесь появился. Херт осторожен, он бы не стал говорить мне больше, чем следовало.
– А Франц?
– Он был лишь одним из них.
– А как насчет Келли?
– Насчет него? Он никогда не делал ничего такого, что я мог бы заметить.
Я воздержался от комментариев по поводу его наблюдательности.
– Босс?
– Да, Лойош?
– Твой час почти закончился..
– Спасибо.
– Ладно, – сказал я. – Ты остаешься в живых.
Казалось, он с облегчением вздохнул. Я повернулся, вышел и как можно быстрее направился вдоль по улице. Никаких признаков преследования не было.
– Ну что ты об этом думаешь, Лойош?
– Он хотел убить одного из них, и Франц подошел для этого так же, как и любой другой.
– Да. Я тоже так думаю. Зачем ему надо было убивать одного из них?
– Не знаю.
– Ладно, что теперь?
– Босс, ты понимаешь, во что ты ввязался?
– Да.
– Я не знаю, что теперь делать, босс. Мы сейчас рядом с Восточным районом – если тебе там что-нибудь нужно.
Я направился в ту сторону, продолжая размышлять. Какой следующий шаг предпринять? Нужно было выяснить, собирается ли Херт и дальше следить за ними, или он уже выполнил то, что замышлял. Если Херт потерял к ним интерес, я могу успокоиться, и у меня остается одна забота – как, не дать ему убить меня.
Улица, по которой я шел, неожиданно закончилась тупиком, так что мне пришлось возвращаться, прежде чем я нашел знакомую мне улицу. Высокие дома без окон нависали надо мной, словно мрачные зеленые и желтые великаны, и балконы иногда почти соприкасались над моей головой, закрывая оранжево-красное небо.
Потом на поперечной улице под названием Две Лозы появились более старые дома, посветлее и поменьше. Улица стала шире, и я оказался в Восточном районе. Здесь пахло, как в деревне, сеном, коровами и навозом, особенно там, где на улице продавали молоко. По мере того как улица расширялась, ветер становился все более резким, швыряя пыль мне в глаза и пощипывая лицо.
Улица извивалась, другие улицы вливались в нее, и вдруг я увидел на углу Шерил и Пареша, которые держали в руках те же проклятые газеты и пытались заговаривать с прохожими. Я подошел к ним. Пареш холодно кивнул и повернулся ко мне спиной. Улыбка Шерил была более дружелюбной, но она тоже отвернулась, когда мимо прошли двое молодых выходцев с Востока, держась за руки. Я услышал как она говорит что-то о свержении Империи, но они лишь покачали головами и пошли дальше.
– Меня это не касается? – спросил я.
Шерил покачала головой. Пареш повернулся и сказал:
– Нет почему же. Хочешь купить экземпляр?
Я сказал, что не хочу. Его это, похоже, не удивило, и он снова отвернулся. Я постоял еще немного, прежде чем сообразил, что выгляжу довольно глупо и буду выглядеть еще глупее, пытаясь уйти. Я обратился к Шерил:
– Не могли бы мы поговорить за чашкой клявы?
– Я не могу уйти, – ответила она. – С тех пор как убили Франца, мы не работаем поодиночке.
Я прикусил язык, удерживаясь от замечаний по поводу «работы», потом у меня возникла идея.
– Как, Лойош?
– Конечно, босс. Почему бы и нет?
– Лойош может последить, – сказал я Шерил.
Она удивленно посмотрела на меня, потом на Пареша. Пареш какое-то мгновение смотрел на Лойоша, затем сказал:
– Почему бы и нет?
Итак, Лойош получил посвящение в революционеры, а я повел Шерил в клявную напротив. Это было длинное узкое помещение, более темное, чем я люблю, за исключением тех случаев, когда надо кого-то убить; все было сделано из дерева, удивительно хорошо сохранившегося. Мы прошли в дальний конец зала, и я оперся спиной о стену. Это не самый лучший способ самозащиты, но в данном случае я смог почувствовать себя несколько спокойнее.
Я обещал ей чашку клявы, но нам принесли ее в стаканах. Я обжег руку, когда брал стакан, потом, ставя его, пролил немного на стол и обжег ногу. Я добавил сливок, чтобы охладить напиток, что не слишком помогло, поскольку сливки они тоже подогревали. Однако на вкус было неплохо.
У Шерил были большие ярко-голубые глаза с крохотными веснушками вокруг.
– Знаешь, чем я занимаюсь? – спросил я.
– Не совсем, – ответила она, чуть улыбнувшись. Внезапно мне пришло в голову, что она может подумать, будто я пытаюсь за ней ухаживать. Возможно, это было бы не так уж и плохо. Она была определенно привлекательна, и в ней чувствовалось нечто такое, что действовало слегка возбуждающе. Но нет, не сейчас.
– Я пытаюсь выяснить, – сказал я, – почему убили Франца, а затем я намерен сделать все возможное, чтобы подобное не случилось и с Коти.
Все с той же улыбкой она покачала головой:
– Франца убили, потому что они нас испугались.
На это у меня нашлось бы немало энергичных ответов, но вместо этого я спросил:
– Кто испугался?
– Империя.
– Его убила не Империя.
– Может быть, не прямо, но…
– Его убил некий джарег по имени Херт. Херт не убивает для Империи. Он слишком занят тем, чтобы скрыть от Империи, что он убивает.
– Может, так только кажется…
– Ладно, ладно. Это бессмысленно.
Она пожала плечами, и на этот раз ее улыбка исчезла. С другой стороны, было не похоже, что она сердится, так что имело смысл продолжить.
– Чем он таким занимался, что это угрожало джарегу, пытавшемуся, в числе прочего, делать деньги?
Какое-то время она молчала, наконец сказала:
– Не знаю. Он продавал газеты, также как и я, выступал на митингах, как и я, давал уроки чтения и рассказывал про революцию, как и я…
– Погоди. Ты тоже даешь уроки чтения?
– Мы все это делаем.
– Понятно.
– Думаю, все из-за того, что он делал больше, чем все остальные. Он не знал усталости, был полон энтузиазма, и его действия всегда находили отклик – и у нас, и у людей, с которыми мы встречались. Когда мы путешествовали по окрестностям, он всегда лучше всех запоминал людей, а они всегда запоминали его. Когда он говорил, его речь была самой убедительной. Когда давал уроки чтения, казалось, что для него жизненно необходимо научить всех читать! Чем бы ни занималась группа, в которую я входила, он всегда был там, и чем бы ни занималась группа, в которой меня не было, – он тоже был там. Понимаешь, что я имею в виду?
Я молча кивнул. Подошел официант и принес нам еще клявы. Я добавил сливок и меду и воспользовался салфеткой, чтобы взять стакан. Стакан. Почему не чашка? Глупые выходцы с Востока – ничего не могут сделать как следует.
– Ты знаешь здесь каких-нибудь джарегов? – спросил я.
Она покачала головой:
– Кто-то есть, но я их не знаю. Здесь довольно много драгейриан, и часть из них – джареги, но я не могу сказать: «Этот тип работает на организацию»– или что-нибудь в этом роде.
– Ты знаешь, чем они занимаются?
– Нет. На самом деле нет.
– Есть здесь игорные заведения?
– Гм? Есть, конечно. Но их содержат люди с Востока.
– Нет.
– Откуда ты знаешь?
– Я знаю Херта.
– О…
– Есть здесь проститутки?
– Да.
– Бордели?
– Да.
– Сутенеры?
Внезапно на ее лице появилось слегка самодовольное выражение.
– Больше нет, – сказала она.
– Так-так.
– Что?
– Что с ними случилось?
– Мы их прогнали. Это самые низменные…
– Я знаю, кто такие сутенеры. Как вы их прогнали?
– Большинство здешних сутенеров были молодыми ребятами…
– Да. Те, кто постарше, содержат бордели.
– Они объединялись в банды.
– Банды?
– Да. Здесь ребятам особенно нечем заняться, так что…
– Сколько лет этим ребятам?
– Ну от одиннадцати до шестнадцати.
– Понятно.
– Так вот, они объединялись в банды, просто чтобы чем-нибудь заняться. Они шатались вокруг и всем мешали, вламывались в лавки и так далее. Ваши стражники Дома Феникса не очень-то интересовались их делишками, пока они не покидали нашего района.
– Это не мои стражники Дома Феникса.
– Не важно. Сколько я себя помню, здесь всегда были банды. Многие из них занимались сутенерством, поскольку это почти единственный способ раздобыть денег, чтобы начать дело. Они также терроризировали мелких лавочников, заставляя платить и совершая мелкие кражи, но здесь особенно нечего красть и некому продавать краденое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26