Два хорошо вооруженных опытных стрелка могли бы помочь ему сбить со следа этих мародеров, а в крайнем случае отбиться от них. Один человек, как бы ловок, привычен и опытен он ни был, всегда может легко попасть в ловушку, особенно когда те, кто ее расставляет, тоже хитры, ловки и, главное, многочисленны.Но найти таких двух товарищей было не так легко; людей честных, мужественных, решительных, кроме того, образованных и сведущих в минералогии, людей, которым можно было бы безнаказанно доверить столь важную тайну, и в Сиднее, и в Мельбурне было немного.Но Дик был воплощенное терпение; он не спешил обогатиться и потому решил ждать, пока случай не столкнет его именно с такими людьми, каких он искал. А в ожидании этого случая он продолжал жить своей прежней жизнью скромного траппера.В тот момент, когда мы его встречаем у костра, неподалеку от Рэд-Ривер (Красной реки), он, очевидно, уже нашел желанных товарищей в лице тех двух мужчин, с которыми он теперь расположился у огня. Вероятно, все трое направлялись теперь к тому месту, где Дик нашел залежи драгоценного металла, так как тот, кто вздумал бы следовать за ними с самого момента их отправления из Мельбурна, несомненно, заметил бы, что они путешествовали с величайшими предосторожностями и только ночью, а днем скрывались в самых укромных тайниках буша.Тот из двух товарищей Дика, который сейчас сидел ближе всех к огню и отличался благородством физиономии, свободной грацией и изяществом манер, был несомненный француз; это можно было сказать по первому взгляду. Немного выше среднего роста, стройный, сильный, хорошо сложенный, ловкий и выносливый, с коротко остриженными черными волосами и небольшими усиками, закрученными кверху, он походил на офицера, прикомандированного к какой-нибудь кругосветной экспедиции. Но мы можем сказать, что он не был офицером и никогда не служил в военной службе.Дик называл его просто Оливье, точно так же, как тот звал его Диком. Третий же товарищ их относился к молодому французу с известной почтительностью, обличавшей в нем слугу; звали его Лоран. Этот воинственного вида человек был плотный, сильно сложенный мужчина, не столь крупный с виду, как рослый канадец, но по силе мускулов едва ли уступавший ему. Словом, Дик не мог подобрать себе более подходящего и надежного в случае нападения товарища, чем этот Лоран. Они вдвоем могли бы при рукопашной схватке без особого труда управиться с дюжиной противников.Граф Оливье д'Антрэг прибыл месяца три тому назад в Австралию со своим верным слугой Лораном с пакетботом, отправляющимся из Ливерпуля в Мельбурн, и остановился в «Oriental-Hotel» («Восточной гостинице») на Иерра-стрит, являвшейся тогда в Мельбурне единственной перворазрядной гостиницей, куда съезжались все окрестные фермеры для своих дел, скваттеры, занимающиеся животноводством, и торговые люди. Здесь улаживались все коммерческие дела, устанавливались цены на товары и продукты, производились спекуляции; здесь же была вместе с тем и биржа, на которой котировались разные ценности, и дельцы-биржевики играли на повышение и понижение. При этом нередко человек, не имеющий ни одной пяди земли и не могущий назвать своим ни одного куля зерна и ни одной охапки сена, покупал или продавал, в счет будущего урожая, сто тысяч кулей зерна или несколько тысяч пудов сена, и все это в расчете на повышение или на понижение цен. Эти фиктивные купли и продажи положительно разоряли настоящих хозяев, порождая целые толпы спекулянтов.В силу всего вышесказанного «Восточная гостиница» на Иерра-стрит являлась весьма и весьма оживленным центром, где можно было встретить всяких людей. Здесь же образовалось и несколько обществ для добывания золота на основании немногих образцов, доставленных лесными бродягами или трапперами.Нечего и говорить, что здесь каждый вечер собирались по этому вопросу целые толпы людей, обсуждавших различные предприятия по разработке золотоносных участков.Оливье, приехавший в Австралию также с целью обогатиться на приисках, не пропускал ни одного из этих собраний, внимательно прислушиваясь ко всему, что здесь говорилось. Кроме небольших остатков своего былого состояния, он обладал еще достаточными сведениями по минералогии и металлургии, для того чтобы руководить хорошо и очисткой кварца. Но так как он недостаточно хорошо владел английским языком, то ему было трудно объясняться на предварительных митингах. Но, будучи однажды приглашен как европейский инженер-специалист высказать свои взгляды перед всем собранием, он осведомился, нет ли кого, говорящего по-французски настолько, чтобы служить ему переводчиком в случае надобности, и так как в числе присутствующих находился Дик, то он и вызвался сыграть эту роль. Честный, прямодушный и знающий дело Оливье сразу приобрел общее расположение. Он говорил после одного приезжего немца, выдававшего себя за знаменитого будто бы профессора. Герр Путкамер, как звали его, вместо того чтобы познакомить малообразованных трапперов с внешними признаками отыскивания золота и с элементарными сведениями по минералогии, углубился в непонятные и головоломные тонкости и увлекся даже до того, что стал утверждать, будто золото — германский металл! ибо любимый народный герой Барбаросса имел золотистую бороду, так же как любимый напиток, пиво, золотого цвета.Когда профессор кончил, трапперы очнулись и, убедившись, что не поняли ровно ничего из всей галиматьи, начали шикать. Оливье Лорагюэ взошел на трибуну и спокойно, понятным языком возместил пробел в лекции ученого. Благодарные трапперы проводили его аплодисментами.С этого вечера и завязалось знакомство между Диком и Оливье. Судя по тому, что говорил молодой человек, умный траппер понял, что молодой француз, помимо основательных научных знаний, обладает еще и достаточной дозой практического ума и в связи с благоприятным впечатлением, какое он произвел на всех, и на Дика в том числе, последний решил, что Оливье как раз тот товарищ, какого он себе искал, и потому решил при первом удобном случае открыться ему и предложить стать его товарищем.Чтобы разузнать ближе, с кем он имеет дело, Дик решил вызвать молодого человека на откровенность и узнать, что именно привело его сюда; с этой целью однажды, сидя на террасе отеля, он рассказал своему новому знакомцу всю свою жизнь с самого раннего детства, когда, еще совсем ребенком, он охотился с отцом, также траппером, в лесах Канады, затем, оставшись один на свете, захотел повидать иные страны, добрался до Сан-Франциско, потом на небольшом судне плавал несколько лет между островов Океании и, наконец, добрался до Австралии, где и зажил своей прежней жизнью траппера.— Присоединив к этому вашему главному занятию попутно и золотоискательство, — добавил Оливье, — по крайней мере я так слышал здесь: вы нашли где-то большую залежь золота, но держите вашу находку в тайне.— Я действительно нашел золото, но я его не искал, — отвечал Дик, — это произошло совершенно случайно; я никогда не думал искать золото!— Ну, а что касается меня, то я приехал сюда именно для того, чтобы найти золото, — заметил Оливье и затем, не входя в излишние подробности, рассказал своему собеседнику о том, что поклялся вернуть себе и любимой девушке то счастье, которое бессердечные враги вырвали из их рук; что для этого ему нужно много-много денег, чтобы путем подкупов и наград восторжествовать над своими могущественными и сильными врагами. Он рассказал, что был очень богат, но враги разорили его, чтобы лишить его возможности бороться с ними. Теперь ему необходимо было прежде всего вернуть себе состояние, и, чтобы подготовиться к деятельности золотоискателя, он нарочно посещал лекции в Парижской горной школе, изучая теорию и практику приискового дела. Затем он сообщил Дику, что запасся всеми необходимыми орудиями лучшего качества для разработки руды, химическими снарядами для ее очистки и ящиком, вмещающим 12 револьверов, этого вновь изобретенного усовершенствованного оружия.— Теперь мне остается только найти подходящий участок, чтобы приступить к его разработке, — закончил Оливье. — Но это, конечно, не так легко, и до сих пор я положительно ничего не имею даже в виду. Вероятно, придется немало поискать!— Ну, искать вам не долго придется, — весело возразил Дик, — в этом я могу помочь вам: я здешние места все хорошо знаю!— Неужели вы согласитесь указать мне!..— Лучше даже, чем указать… Но я не хочу обольщать вас гадательными надеждами, а лучше расскажу вам все, как есть, и вы сами увидите, дело я вам говорю или нет. V Рассказ Дика. — Золотой грот. — Прииск самородков золота. — Уговор. — Шпион. — Год тому назад, — начал Дик, — один негоциант из Мельбурна предложил мне свезти значительную сумму денег фермеру, жившему далеко на юге. Я, разумеется, согласился и отказался от спутников, которых мне прочил негоциант. «Возить с собою деньги, — сказал я ему, — вещь не совсем приятная и не совсем спокойная. Если я отправлюсь во главе целого отряда, то непременно навлеку подозрение беглых каторжников или других бандитов. Между тем одинокого меня сочтут простым охотником и оставят в покое». Негоциант согласился с моим мнением, и я расстался с ним. На другой день, ночью, он привез мне в своей карете золото, которое я при нем запрятал в глубину своего ящика, прикрыв его провизией. Шестьдесят дней я пробыл в дороге, и ни одна случайность не нарушила моего спокойствия. Только двадцать дней отделяли меня от цели путешествия. Однажды с восходом солнца я оседлал своего мула и двинулся в путь. Переходя через ручей, животное поскользнулось и взрыло своими копытами песок со дна. Я нечаянно нагнулся над водой и заметил, что она имеет странный золотистый оттенок. «Неужели это золото?» — мелькнуло у меня в голове, но я сам с недоверием отнесся к этому предположению, так как ничего не слышал о существовании золота в Австралии, хотя меди добывалось повсюду большое количество. Взрыв в нескольких местах песок, я убедился, что металлические крупинки рассеяны в изобилии. Следуя далее вверх по ручью, я видел, как он постепенно суживался и наконец исчез в скале. Тогда, вооруженный своим топором, я начал работать им, чтобы расширить отверстие, дававшее начало ручью. Через четверть часа упорного труда мне удалось отломить целую глыбу. Неожиданное зрелище представилось моим глазам: образовавшийся вход осветил внутренность небольшого грота, залитого желтоватым блеском. Сомнения больше быть не могло: это было золото, потому что только благородный металл не почернел бы в воде. Лихорадка стала бить меня, и, признаюсь, я первый раз в жизни потерялся. Что делать? Уйти — значит оставить сокровище мародерам; оставаться — значит без цели подвергать себя опасности, так как одному справиться с добычей нельзя. Рассудив хорошенько, я решил продолжать свой путь, исполнить поручение и затем вернуться для разработки рудника. Скрыв как можно лучше все свои следы и розыски, заделав снова отверстие, я пустился в дальнейший путь.— Разумеется, захватив образец золота? — спросил Лорагюэ, с лихорадочным интересом следивший за рассказчиком.— Да, конечно. Но беда в том, что этот образчик у меня пропал в Мельбурне, где я хотел дать его для исследования.— Вы подозреваете кого-нибудь в краже? — спросил с беспокойством Лорагюэ.— Не знаю. Очень может быть. Конечно, лучше, если бы он затерялся, потому что порода камня в умелых руках может облегчить отыскание местности.— В чем же теперь состоит ваша задача, Дик?— В том, чтобы, пригласив вас, господин Оливье, и Лорана, отправиться немедленно для отыскания Золотого грота. Там хватит для нас всех с излишком.— Вы великодушны, Дик! — вскричал Оливье, пожимая руку трапперу, который поделился с ним своим драгоценным секретом.Этот разговор происходил в гостинице за день до того, как новые приятели пустились в путь. Когда они вышли на улицу, чтобы пройтись по набережной, уже было темно. Они не заметили, что какой-то человек, подслушивавший их разговор, крался за ними и затем, свистнув, присоединился к шайке оборванцев, исчезнувшей в улице Иерра-стрит. Черный пес Оливье чуял что-то недоброе в воздухе и злобно ворчал. VI Отправление. — Рэд-Ривер. — На страже. На другой день, как мы знаем, путники двинулись на розыски Золотого грота, как окрестил россыпь Дик. Когда мы встретились с ними, они уже сделали две трети пути, двигаясь вперед с невероятными предосторожностями. Впрочем, с самого начала путешествия не произошло ровно ничего такого, что бы могло укрепить подозрения канадца. Тем не менее в тот день, когда мы с читателями встретили путников у огня собиравшимися ужинать, Дик был далеко не спокоен.— Пойдем, Блэк, со мною, — свистал он беспрестанно собаке и, вскидывая свою винтовку, отправлялся для обозрения окрестности; и умный пес, точно благодаря за честь, оказанную ему, усердно тянул воздух по всем кустам.Так как местность, которой достигли путники, изобиловала дичью и водой, а следовательно, стоянка нескольких дней была обеспечена, то Дик предложил друзьям отпустить его на экскурсию.— Поблизости здесь обитает усыновившее меня племя нагарнуков. Я пойду и попрошу у вождя полдюжины здоровых ребят, которые увеличат наши силы в случае атаки.План был одобрен, и искатели золота уселись вокруг огня, чтобы отведать наконец филе кенгуру, для которого канадец ухитрился приготовить и гарнир из диких кореньев.После ужина ночь была разделена по-морскому на три вахты, и друзья дали слово друг другу не дремать. Лоран первый начал свою службу. Когда Оливье и Дик улеглись у костра, он снова нагрузил все вещи на мула, чтобы быть готовым при первых признаках тревоги.Луна еще не всходила на небе, и вокруг царствовала глубокая, молчаливая и таинственная австралийская ночь. Северные страны обладают множеством птиц, которые поют свои бесконечные песни по заходе солнца; это пение соединяется с ревом диких зверей, с кваканьем лягушек, и получается грандиозный концерт природы, который гонит тишину и мрак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78