https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/s-vannoj/
при этом оставалось у нее постоянное и настойчивое внутреннее чувство: «Во что бы то ни стало, прочь».
На этом случае видно с большой ясностью, как сначала в соответствии с переживанием возникает длительное желание с яркой чувственной окраской: «Во что бы то ни стало прочь». Желание это является основным тоном и лейтмотивом для всей направленности личности в течение неудачного брака. Лейтмотив начинает затем переходить в образные гипоноические причуды фантазии: ночное бегство, убегание прочь, бег и скачка по горам, долинам и лесу. После этого он начинает приводить в действие психомоторную сферу, также гипоноическим образом, в сумеречном состоянии: разражаются пориоманические приступы со слепым убеганием. И, наконец, дело доходит до образования прочного двигательного симптома: Жест, выражающий бегство очертя голову, окаменевает в виде весьма выразительной походки и положения тела. Лейтмотив «во что бы то ни стало, прочь» изображается в своего рода длительной гипоноической пантомиме.
Случаи хорошо выраженных двигательных симптомов, образовавшихся таким образом, встречаются не часто. Они исчезают в массе вульгарных двигательных картин истерии, возникших путем привыкания, в качестве остатков аппаратов случая или вследствие произвольного усиления рефлексов. Некоторый намек на символизацию может, во всяком случае, быть и здесь. Так, астазия – абазия, простое «укладывание влежку» и «нестояние на ногах» встречаются у людей несколько убогих, дебильных и жизненно слабых. Девушка, обделенная как телесными, так и духовными прелестями, старится в родительском доме, лишенная всех радостей, мало признанная, на положении служанки – золушки. В течение многих лет влачит она бремя с ясным сознанием, что она обойдена, что жизнь ее тягостна и бесполезна. Семья очень нуждается. Постоянные материальные заботы, необходимость ухаживать за неприятной бабушкой, впавшей в слабоумие, сломили, наконец, ее мужество. Она ложится в постель, надевает синие очки и валится на пол при попытке поставить ее на ноги. Здесь часто скрывается известное символическое выражение, перевод внутреннего переживания в двигательную форму. Образная пантомима с синими очками и с подгибанием колен в переводе в абстрактное предложение гласит так: – «Я ничего больше не хочу ни видеть, ни слышать, я не двину больше ни одним членом, я не сделаю больше ни одного шага». Это внутренний отказ от всей ее прежней жизни, получивший для окружающих пантомимически двигательный образ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
На этом случае видно с большой ясностью, как сначала в соответствии с переживанием возникает длительное желание с яркой чувственной окраской: «Во что бы то ни стало прочь». Желание это является основным тоном и лейтмотивом для всей направленности личности в течение неудачного брака. Лейтмотив начинает затем переходить в образные гипоноические причуды фантазии: ночное бегство, убегание прочь, бег и скачка по горам, долинам и лесу. После этого он начинает приводить в действие психомоторную сферу, также гипоноическим образом, в сумеречном состоянии: разражаются пориоманические приступы со слепым убеганием. И, наконец, дело доходит до образования прочного двигательного симптома: Жест, выражающий бегство очертя голову, окаменевает в виде весьма выразительной походки и положения тела. Лейтмотив «во что бы то ни стало, прочь» изображается в своего рода длительной гипоноической пантомиме.
Случаи хорошо выраженных двигательных симптомов, образовавшихся таким образом, встречаются не часто. Они исчезают в массе вульгарных двигательных картин истерии, возникших путем привыкания, в качестве остатков аппаратов случая или вследствие произвольного усиления рефлексов. Некоторый намек на символизацию может, во всяком случае, быть и здесь. Так, астазия – абазия, простое «укладывание влежку» и «нестояние на ногах» встречаются у людей несколько убогих, дебильных и жизненно слабых. Девушка, обделенная как телесными, так и духовными прелестями, старится в родительском доме, лишенная всех радостей, мало признанная, на положении служанки – золушки. В течение многих лет влачит она бремя с ясным сознанием, что она обойдена, что жизнь ее тягостна и бесполезна. Семья очень нуждается. Постоянные материальные заботы, необходимость ухаживать за неприятной бабушкой, впавшей в слабоумие, сломили, наконец, ее мужество. Она ложится в постель, надевает синие очки и валится на пол при попытке поставить ее на ноги. Здесь часто скрывается известное символическое выражение, перевод внутреннего переживания в двигательную форму. Образная пантомима с синими очками и с подгибанием колен в переводе в абстрактное предложение гласит так: – «Я ничего больше не хочу ни видеть, ни слышать, я не двину больше ни одним членом, я не сделаю больше ни одного шага». Это внутренний отказ от всей ее прежней жизни, получивший для окружающих пантомимически двигательный образ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18