Коричневые твари появлялись из каждой дыры в земле, стремясь поживиться человеческой плотью.
– Ата! – крикнул я. – Направляйся налево, обогни стену, потом прямо и направо. Поднимись выше и увидишь проход.
Ата щелкнула поводьями и заставила свою лошадь двигаться быстрее.
– Ради бога, не дай им вклиниться в колонну. Проход очень узкий.
Я наблюдал, как солдаты, одновременно по несколько человек, пробирались сквозв проломы в стенах Насекомых. Небольшие отряды огораживали получившуюся тропу специальными заостренными столбами. Первые несколько Насекомых рванулись вперед и напоролись на колья. Остальные были вынуждены отступить.
Лучники Гончего, по-прежнему находившиеся слева, снизили темп стрельбы до десяти выстрелов в минуту, а потом – до шести. Насекомые начали теснить их, а затем, осмелев, предприняли массированную атаку.
– Отправляйся к Гончему! – крикнула мне Ата.
– Ты хочешь, чтобы я был повсюду?
– Да! Будь повсюду!

Тучи стрел взмывали вверх, описывали кривую и обрушивались на Насекомых. Пока я летел, подо мной пролетело несколько таких туч.
Гончий поднял руку с разведенными пальцами.
– Комета! Пять минут! Стрел осталось на пять минут! Помоги мне!
Я развернулся, нашел капитана хасилитских арбалетчиков и направил весь их отряд на передовую прямо сквозь позиции Гончего.
– Дайте дорогу! Пропустите их!
– Стрел нет!
– Стрелы закончились! – Голос Гончего.
Пять сотен стрелков Гончего одновременно отбросили луки и обнажили мечи.
Насекомые врубились в их ряды. Плотная линия лучников изогнулась, а потом ненасытные твари прорвали оборону и перемешались с людьми. Строй распался, и Насекомые перехватили инициативу. Их было слишком много, и они втискивались между людьми, отсекая отдельных солдат, после чего легко расправлялись с ними. Лучники самоотверженно бились, но силы были слишком неравными.
Я слышал треск, с которым Насекомые вгрызались в кости стрелков. У авианцев кости полые – они достаточно прочны, но ломаются с более высоким звуком, чем у людей, и оставляют множество острых осколков.
Насекомое вцепилось в человека, стоявшего рядом с Гончим, и порвало ему щеку так, что стали видны зубы и десны. А затем острым когтем вспороло несчастному живот от бедра до груди. Стрелок завопил и прижал обе руки к страшной ране. Его длинный плащ был весь залит кровью. Гончий, в свою очередь, полоснул по брюху твари, и из него потекла желтая жидкость. Насекомое сделало выпад в его сторону, дернулось и рухнуло на землю.
Арбалетчики наконец построились и начали стрелять. Первый ряд выпускал стрелы и отступал назад, чтобы перезарядить оружие. Тут же делали шаг вперед два других ряда, и все повторялось. Атака Насекомых захлебнулась.
Гончий бешеным взглядом окинул горы трупов, нескольких выживших лучников, а потом посмотрел вверх, на меня.
– Спасибо, – без всякого выражения сказал он.

Ондинские солдаты, находившиеся в арьергарде, вот уже больше часа сдерживали яростные атаки Насекомых, и, естественно, они уже были на пределе. Я знал, что означали их бледные лица. Внезапно Насекомые приобрели размеры Бога. У них Божественная сила. Сражаться – бессмысленно.
– Это обычные смертные твари! – заорал я в отчаянии. – Не сметь отступать!
Но паника уже охватила их ряды – солдаты бросились бежать. Несколько человек достигли берега реки и исчезли в сооруженной крестьянами ловушке, которая уже была полна Насекомых.
– Твою мать.
– Мы потеряли дивизию Ондина! – С этим донесением я подлетел к Ате.
– Они уведут Насекомых от нас. Прикажи арбалетчикам вернуться обратно – нам нужно срочно укрепить тыл. Да не копайся, Комета. Живее!
И Ата тут же переключилась с меня на солдат, снова и снова призывая их держаться вместе, поскольку склон становился все более каменистым. Мы уже ощущали поддержку крепости – лучники Вирео вели прицельную стрельбу из высоких окон Лоуспасской твердыни, и их стрелы, пролетая у нас над головами, прореживали ряды преследовавших нас Насекомых.
Я вел колонну к вершине холма. Шеренги каждый раз сужались, когда людям приходилось следовать изгибом созданного Насекомыми лабиринта. От внешней стены крепости остался только щебень, а вот белая поверхность построенной тварями была нетронута. Люди Тауни долбили в ней проход со своей стороны.
Я описал круг в воздухе, яростно махая крыльями.
– Ломайте здесь.
Солдаты рассредоточились вдоль стены, криками приветствуя своих товарищей, находившимся за ней. Оттуда послышались ответные радостные вопли.
– Здорово!
– Эй! Привет!
– Мы почти прорвались.
– Не думаю, что они нас слышат.
– Эй! Ау! Ау, ау, ау!
– Вы из Рейчиза?
– Из Хасилита! Много вас там?
– Весь хренов Лоуспасс, приятель.
– Здесь Молния. Здесь эсзаи.
– Смотрите, чтобы Насекомые не выскочили из рва.
– Все назад! На свои места! – заорала Ата. – Поставить щиты!
Молния приказал своим лучникам обеспечивать безопасность солдат Аты, крушивших стену. Рядом встали хасилитские арбалетчики, образовав таким образом полукруг длиной метров в двести. Я парил прямо над ними.
Раздался страшный грохот – это наконец стена не выдержала совместных усилий воинов двух фюрдов и начала крошиться. Люди закричали, с той стороны начали высовываться руки – все хотели хотя бы прикоснуться к Ате. Пролом становился все шире.
Ата слезла с лошади и заглянула в дыру.
– Освободите дорогу! Вылезайте оттуда и быстро строитесь! Отправляемся назад к кораблям немедленно!
Сквозь пролом виднелась небольшая часть Торнадо.
– Нет, – прогудел он. – Еще нет.
– Но почему? Мы здесь, чтобы освободить тебя.
Я приземлился рядом с ним.
– Что ты хочешь сделать?
Его лоуспасский фюрд появлялся из пролома широкой цепью, и каждый солдат нес по несколько полных колчанов. Те, кто еще находился внутри, перебрасывали связки стрел через стену, чтобы лучники Молнии разделили их между собой. Вскоре к нам присоединились и Торнадо с Вирео, которые с воодушевлением оглядели войско Аты. Их тут же обступили солдаты крепостного фюрда.
– Погляди на это воинство! Только представь, Вирео, что мы сможем сделать, имея такие силы!
– Кто командующий? – спросила Вирео.
– Я, – гордо ответила Ата.
Вирео бросила оценивающий взгляд на Ату, лишившуюся после гибели Морехода своего бессмертия.
– Мы не забудем твоего мужества. Но теперь командиром объединенного фюрда будет Торнадо.
– Вы не можете так поступить!
Потом Ата увидела, что и мы с Молнией полностью поддерживаем предложение Вирео, и без единого лишнего слова смирилась с принятым решением.
Над расслабившимся фюрдом, больше напоминавшим воскресную толпу, прокатился вычный голос Тауни:
– Теперь вы узнаете, что такое – настоящий вождь!
Воины поглядели на улыбающегося гиганта и воспряли духом.
– О Боже, – проговорил я, охваченный благоговением.
– У вас есть несколько минут на отдых, – объявил Торнадо. – Чуть больше времени – и Насекомые начнут строительство стен. Мы ведь не хотим, чтобы они отрезали нас от кораблей? Для этого вы должны потрудиться еще несколько часов. Попейте воды из лоуспасского колодца. Пусть Комета осмотрит раненых – те, кто не в состоянии сражаться, пусть остаются здесь.
Вирео повернулась ко мне.
– Некоторые из наших людей слишком ослабли от голода – они отказались есть лоуспасского лобстера. Собери их во дворе крепости и передай капитану, чтобы он позаботился о них, пока Тауни будет отдирать у этих проклятых Насекомых их мерзкие усы. Лучники прикроют.
Быстро надвигались сумерки. День неуклонно клонился к вечеру. Я сильно ослаб от интенсивных полетов при полном безветрии, однако собрал силы и занялся ранеными, искалеченными и изнуренными голодом. Тяжелых оказалось гораздо меньше, чем я ожидал, – они отстали на марше, и до них добрались Насекомые. И все равно работы у меня хватало. В это время Торнадо построил войска и объяснил командирам их задачи – он собрался обрушиться на Насекомых.
– Сколько вы потеряли? – спросил он меня.
– Думаю, тысячи полторы, – отозвался я.
– В таком случае, мы приобрели восемь, – вставила Ата.
– Н-да, после всего, через что они здесь прошли… Впрочем, я уверен, такого желания сражаться у них не будет уже никогда.
Вирео подняла свой впечатляющих размеров топор.
– Тауни, ты – лучшее оружие императора!
– Люблю тебя!
– За Лоуспасс! – издала она клич.
Моренцианский и лоуспасский фюрды рванулись к ней. Ата потрясла своим великолепным мечом.
– За Империю! – воскликнула она. – За Сут! Ко мне, островитяне!
~ За что угодно! – проорал Тауни, проносясь мимо меня.
– За выживание, – уточнил я. И тут же обогнал его.
Они бросились вниз по склону, за ними следовал крепостной фюрд. Своим двуручным топором Торнадо разил Насекомых направо и налево.
Молния и ногой не ступал за крепостную стену. Он рассредоточил своих лучников на вершине скалы, за цепью больших осадных щитов, вынесенных из Лоуспасса. Две дивизии трудились на износ не менее получаса, выпуская вниз, в долину, десять тысяч стрел в минуту. Я никогда еще не видел ничего подобного – Молния заставлял своих лучников работать в нечеловеческом ритме. Его волосы слиплись от пота, по обнаженному торсу стекали соленые струйки. Белую шею его коня покрывали красные пятна крови, которая пузырилась на содранных мозолях, которыми были покрыты закаленные руки лучшего лучника Четырехземелья. Когда Ата пронеслась мимо него, Молния рванулся за ней, яростно протестуя:
– Я же предупреждал, что мы сможем покрыть только три сотни метров!
– Тауни не выйдет за эти пределы. Смотри! Они пытаются обогнуть скалу.
– Безумцы! Скоро стемнеет, и мы не сможем ни черта рассмотреть на таком расстоянии!
– Я за ними!
Ата пустила свою лошадь галопом. Ее солдаты бежали за ней длинной, нелепой цепочкой. Я облетел лучников.
– Смотрите! Насекомые полезли на мост!
Сначала не выдержала одна группа Насекомых, затем другая, а потом и вовсе настоящим потоком хлынули твари прочь от Торнадо. Их находившиеся поблизости сородичи тревожно шевелили антеннами и, поддавшись панике, присоединялись к ним. Они кусали людей, мимо которых проносились, и тут же гибли, сраженные ударами алебард. Мост быстро заполнился тварями, спасавшимися от яростной атаки Торнадо.
– Держите строй, – крикнул я, однако эйфория великой победы уже охватила уставшее воинство.
Солдаты фюрд а, возглавляемые Тауни и Вирео, бросились вслед за Насекомыми к мосту.
Теперь твари почти не отвлекаясь на укусы, спешили к вершине неправдоподобно огромного сооружения и словно растворялись в воздухе. Насекомые исчезали целыми тысячами. Направлялись они в Перевоплощение – шли по пути наименьшего сопротивления, сбегая туда, где было безопаснее. Они думали, что таким образом смогут спастись. Но Данлин Рейчизуотер ждет их, в сотне миров отсюда, на другом конце пути.
– Они бегут! – кричал я.
Вирео рубила Насекомых, находившихся непосредственно перед ней. Торнадо был слева от нее, словно гора возвышаясь над обычными людьми, а за их спинами с тварями бились девятнадцать тысяч воинов. Вирео ступила на белое полотно моста.
Гигантское Насекомое развернулось, чтобы атаковать ее. Опустив голову и щелкая челюстями, оно бросилось в бой. Вирео обрушила свой топор между фасеточных глаз, но уже в предсмертной агонии тварь успела вонзить клыки ей в голень и опрокинуть. Вирео с размаху ударилась о поверхность моста и осталась лежать вниз лицом.
Я подлетел к ней. Она была без сознания.
– Тауни!
Большое Насекомое присело и провело своей антенной по шлему леди Саммердэй и ее закованным в доспехи плечам, пытаясь понять, что это перед ним такое. Затем оно подняло свою заостренную ногу и вонзило ее точно в основание шеи Вирео.
– Тауни! – орал я. – Сюда! Ты что, не видишь!
Торнадо понял, что происходит, когда Насекомые начали растаскивать по кусочкам доспехи Вирео. Заревев, он в несколько прыжков оказался рядом с любимой, легко поднял одну из тварей и швырнул ее вниз. Извиваясь, она рухнула прямо в скопище бегущих сородичей и тут же исчезла под их челюстями.
Он слегка потряс Вирео за плечи. Ее лицо было спокойным, кровь тихо струилась на грубую серую бумагу. Положив тело возлюбленной на плечо, Торнадо начал с боем пробиваться с моста, продолжая на бегу рубить Насекомых и тут же отбрасывая в стороны их трупы. Цепь щитов разомкнулась, пропуская своего предводителя, и вновь сомкнулась за его спиной, ибо вокруг все еще сновало множество Насекомых. Сначала они казались рекой, потом – ручейком, а потом поток иссяк и наступила полная тишина.

Я тяжело опустился на изрытую землю позади Торнадо.
– Она мертва, Тауни.
– Нет. Просто нужно доставить ее к Райн.
– Она умерла!
Торнадо вскочил на ноги и угрожающе шагнул в мою сторону. Я быстро распахнул крылья.
– Я не оставлю ее! – Он вновь взвалил тело Вирео себе на плечо. – Райн сможет спасти ее!
Цоканье копыт предупредило в появлении Аты. В ее доспехах отражались вечерние сумерки и огромная пустынная земля.
– Торнадо, – проговорила она тихим, исполненным уважения голосом, – ты прикажешь фюрду отправляться к кораблям? Солнце садится, начинается отлив, и никому не стоит оставаться посреди Бумажных земель после наступления темноты.
Корабли двинулись в обратный путь с наступлением ночи. Все каравеллы и баркасы были заполнены фюрдом. Мы были вынуждены оставить «Штормового буревестника», киль которого прочно увяз в илистом дне. Ата перебралась на «Ортолан». Торнадо стоял на корме нашего нового флагмана с телом Вирео на руках. Никто не осмеливался подойти к нему.
Свэллоу и Гончий помогали мне заниматься ранеными. Люди сидели на ступеньках между палубами, а там, где раньше стояли корзины со стрелами, были натянуты гамаки. Каюты провоняли грязью давно не мытых тел, речной водой и мокрыми перьями. Из рук в руки передавали еду: хлеб, копченую треску, бульон, черный кофе и фляжки с водой. Мужчины и женщины поплотнее заворачивались в свои плащи и укладывались прямо на грубые доски палубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52