Эолис сам рванулся навстречу врагу в тот миг, когда противник врезался в грудь Изака и повалил. Юноша ударился оземь, смутно чувствуя удары, которые ему наносили в живот, и перехватил левой рукой тощую руку, оказавшуюся на удивление сильной.
И тут противник отпустил его. Изак поднялся на колени и машинально перекатился влево – а через миг там, где он только что лежал, уже торчали две белые стрелы. Кранн уклонился от еще одной и снова отпрянул в сторону. Рядом раздалась незнакомая речь, кто-то навалился юноше на спину; Изак, не раздумывая, вскинул руку, чтобы защитить лицо, и услышал, как железо проскрипело по металлу наручей, вместо того чтобы полоснуть его по горлу.
Он ударил Эолисом вверх и назад; кончик клинка уперся в кость; тяжесть, навалившаяся на спину, пропала. Изак вскочил и крутанулся, рубанув мечом, но противник успел отскочить. На миг их глаза встретились. Челюсти твари, очень похожие на жвала насекомого, двигались, когда она смотрела на свою добычу. Существо стояло на трех конечностях, четвертая была поджата, с нее капала черная кровь. Кровоточило и правое плечо, но лапа с костяным шипом все еще готова была колоть.
Прежде чем кто-нибудь из рыцарей смог вмешаться, тварь прыгнула снова, вытянув руки и ноги. Изак отскочил вправо, выбросив меч в сторону, на пути летящего врага. Он почувствовал, как треснул хитин, когда клинок глубоко вошел в тело; не стал дожидаться, пока тварь оправится от второго удара, и мгновенно обрубил одну из ее конечностей. Потом сделал пируэт и снова вонзил Эолис в рухнувшего врага. Второй удар отрубил еще одну руку с острым шипом, а третий пригвоздил чудовище к земле.
Изак шагнул назад и наткнулся на Везну. Белоглазый резко обернулся, вскидывая правую руку, в которой, правда, уже не было меча, – и только тут пришел в себя. Позади кранна билась и корчилась тварь, но она уже была все равно что мертва.
– Милорд, вы ранены? – Везна бросил меч и вцепился в огромного белоглазого, которого шатнуло в сторону.
Но Изак сумел удержаться на ногах, крепко ухватившись за плечо своего подданного. Возбуждение боя застлало туманом его глаза, но вскоре туман рассеялся, и юноша поймал себя на том, что рассматривает татуировку на шее Везны. Напряженные мышцы причудливо изменили выколотый рисунок.
Изак глубоко вздохнул и почувствовал, что рука его слегка дрожит.
– Я… да, кажется, ранен.
Он посмотрел туда, куда ударила тварь, но увидел лишь крошечную дырку, которая затягивалась на глазах.
– У меня идет кровь?
– Хм…
Везна внимательно осмотрел Изака с ног до головы. Все произошло настолько быстро, что граф не успел уследить за ударами, но, кроме глубокой царапины на наручах, которую нанесла тварь, пытаясь перерезать Изаку горло, не было видно никаких следов недавнего боя.
– Нет, непохоже, чтобы ему удалось пробить ваши доспехи.
– Что это за существо?
Оба повернулись к дохлой твари – один из «духов» как раз втыкал ей в горло копье, так, на всякий случай. Когда предсмертные судороги прекратились, этот же «дух» вытащил из трупа Эолис и вложил эфес в вытянутую руку Изака. Кранн некоторое время молча смотрел на клинок, удивленный такой церемонностью «духа». Но, судя по лицам окружающих, битва произвела на них огромное впечатление.
– Это, милорд, – ответил из-за спины юноши генерал Лах, – воин эсташанти. Эсташанти – раса, созданная богами во время Великой войны из нескольких разных рас. А потом эти существа стали богам не нужны.
Еще не оправившемуся от пережитого Изаку показалось, что в голосе генерала прозвучала горечь.
– Теперь становится ясно, как врагу удалось расправиться с герцогом Ломином. Воинов-насекомых нередко используют в качестве убийц, – пробормотал сюзерен Фордан.
Он пнул труп, и по земле покатился золотой медальон. Изак почувствовал, что от этого предмета исходит магическая энергия.
– Вот каким образом ему удалось пройти мимо стражи, – добавил Фердан.
– Боги, если бы это случилось вчера… Без Сюлентов мне бы легко вспороли живот. Если бы не сегодняшний бой, я бы не облачился в доспехи…
– Тогда вы были бы уже мертвы, милорд, – заметил генерал Лах. – Но, прежде чем вы вознесете благодарность богам, надо выдержать еще одно сражение. Нам нельзя медлить.
Не дожидаясь ответа, генерал повернулся к герольду. Герольд был на несколько лет младше Изака и единственный из присутствующих носил легкие доспехи; за спину его был заброшен большой круглый щит, в руке он держал охотничий рог. Ему надо было остаться в живых, передавая приказы войскам. На одежде герольда были заметны следы рвоты – наверное, он размышлял о возможной встрече с троллем.
– Играй приказ к наступлению.
Отдав эту команду, Изак вскочил на коня, который наконец успокоился, когда эсташанти был убит. Везна вручил кранну холодный безликий шлем, который тот выронил в пылу битвы. На гребне засохла грязь.
– Милорд?
Изак повернулся к генералу, который слегка приподнял забрало. Оглядевшись по сторонам, Изак понял, что все смотрят на него. Он возглавляет эту армию, значит, ему следует отдавать приказы. Еще в детстве во время игры все выкрикивали слова, которые ему сейчас предстояло произнести; и даже те, кого не принимали в игру, произносили их про себя.
Изак повернул коня, поднял шлем над головой, чтобы все видели, и громко выкрикнул:
– Милорды, мы отправляемся на войну – наденьте шлемы!
Под приветственные возгласы Изак надел шлем и почувствовал, как нижний край точно совпал с кирасой. Рядом с ним Везна надел шлем с золотой львиной головой и поднял забрало, чтобы посмотреть на своего сеньора. Граф что-то изумленно пробормотал, но за возгласами, летевшими отовсюду, Изак не расслышал – что именно. Он не стал переспрашивать, пришпорил коня и поскакал перед конными гвардейцами. Отовсюду неслись боевые кличи.

ГЛАВА 14

Как только рыцари прошли по берегу мелкой речушки и оказались возле горной гряды, Изак впервые ощутил какой-то непонятный запах. Впрочем, зимняя стужа меняла все запахи, к тому же их можно было ощутить лишь тогда, когда ветер относил в сторону острый дух лошадей. Изак так и не понял – то ли запах был слишком слабым, чтобы его можно было распознать, то ли и вправду незнакомым.
Здешние безлюдные земли не представляли интереса для торговых обозов, вокруг не видно было ничего примечательного, но все же Изак начал прикидывать, какую часть земель, которые когда-нибудь станут принадлежать ему, он никогда не увидит. Даже Анви он до сих пор знал лишь по названию, а ведь это всего одна из его вотчин. А когда он станет повелителем Фарлана?
Слева развевались флаги легиона лучников, люди вокруг знамени стояли спиной к ветру, слегка сутулясь. Как только прибыли всадники, один из лучников приветственно поднял оружие и побежал вниз по склону, чтобы доложить командиру о появлении кавалерии.
– Милорд?
Изак только сейчас заметил, что развернулся в седле лицом к ветру. Ветер по-прежнему доносил еле ощутимый запах, и кранн преисполнился решимости все-таки выяснить, чем же это пахнет. Везна проследил за взглядом юноши, но сквозь прорезь своего черного шлема увидел лишь ряды воинов. Изак почувствовал смятение графа и выкинул раздумья из головы, решив, что чует просто запах воинов, побаивающихся предстоящей битвы.
– Со мной все в порядке, – дотронувшись до нагрудной пластины Везны, сказал Изак. – Просто я задумался об этих землях.
– Напрасно, это отвлекает от грядущей битвы. В первый раз так бывает со всеми. Я знаю, о чем вы думаете, но лучше не надо. Просто, представьте себе врага и больше ничего. Думайте, где пройдет ваш конь, думайте, как нанесете первый удар. Представьте, как ряды врагов рассеиваются, давая вам дорогу, как фланг Сертинса ударяет по ним с другой стороны. Представьте, как наши люди разворачиваются и снова строятся в шеренги.
Изак ухмыльнулся.
– Да, я понял.
Вдали послышались звуки охотничьих рогов – приказ для легкой кавалерии, подхваченный барабанами легионов пехоты. Люди позади Изака зашевелились в седлах – им хотелось побыстрее двинуться вперед.
– Начинается, – объявил генерал Лах.
Тяжелая кавалерия разделилась на три группы, чтобы было удобнее переходить реку вброд. «Духи» во главе с Изаком двинулись первыми. Сразу за ними последовали пятьсот рыцарей под предводительством герцога Сертинса, а группа сюзерена Кеда – гвардейцы в черно-белой форме и знатные господа в ярких одеждах – замыкала шествие. Как только первые два отряда начнут сражение, гвардейцы атакуют троллей. Потом совместный удар должен будет смять остатки чудовищ.
А пока, вся тяжелая кавалерия держалась вместе, и Изак не мог не восхищаться красотой боевого построения фарланов. Несмотря на жалобы генерала, что кавалерии могло быть куда больше, вряд ли какое-нибудь другое племя Лайда смогло выставить хоть половину такого конного состава.
Вся социальная структура фарланов работала на поддержание совершенной военной машины. Любой достигший совершеннолетия рыцарь лишался титула и земель, если не имел полного боевого снаряжения. И как бы ни была бедна его семья, он обязательно держал хорошо откормленного боевого коня, в любой момент готового к походу. Каждый арендатор, умевший с седла стрелять из лука и попадавший в цель четыре раза из пяти, регулярно получал денежную доплату от своего хозяина – неважно, был ли крепостным или просто местным браконьером. Военные тренировки считались крайне важным занятием для каждого взрослого фарлана. Еще детьми все мальчики играли в битвы, представляя, как будут сражаться, когда вырастут. Это было у них в крови.
Снова вдали зазвучали рога. Высоко в затянутом облаками небе парили птицы-падалыцики: наверное, коршуны и канюки. Справа на деревьях сидели несколько ворон и, хотя их пугали двигавшиеся по дороге воины, улетать почему-то не хотели.
– Что это за сигнал? – спросил Изак.
– Атака левым флангом, атака правым флангом, – чисто машинально ответил Везна. – Легкая кавалерия обнаружила цель для атаки.
– Но они не должны вступать в бой.
– Могут и вступить, если капитаны поймут, что их действия не помешают общему плану. Они быстро отступят и двинутся на юг, открывая для нас проход, и между делом вполне могут разбить вражескую дивизию.
– Где герольды со знаменами?
Белый флаг должен был означать, что продвижение войск может продолжаться, красный – что враг начал массированное наступление. При виде белого флага следовало ринуться вперед и атаковать всеми имеющимися силами. Красный флаг значил, что нужно как можно дольше сдерживать врага, чтобы дать время остальным перестроиться.
– Ждите.
Изак замолчал. Его пальцы поглаживали доспехи, пока он напряженно ожидал сигнала. Юноша просто умирал от желания ринуться вперед и принять участие в бою: ему необходимо было что-то делать.
Теперь гудело еще больше рогов, и, хотя звук их стал слабее, к нему добавилась тяжелая барабанная дробь.
Изак вскинул голову, почувствовав, как из-за возвышенности впереди выплеснулась магическая энергия: к атаке присоединились боевые маги. Даже сквозь преграду он чувствовал, как маги ликуют, упиваясь своим могуществом. Все время похода они держались подальше от кранна – видимо, смерть Афгера Ветлена оставила в их душах неизгладимое впечатление.
Нетерпение Изака стало еще сильнее от раздражающего покалывания в позвоночнике, порожденного магией. Кровь пульсировала в его жилах, мускулы жаждали действия. Наверное, и его могучий конь излучал сейчас силу и жар.
Изак моргнул и крепче сжал поводья. Край щита больно уперся в бедро, но юноша опустил щит еще ниже, чтобы хоть таким образом немного отвлечься и снять напряжение. Эта простая уловка помогла ему сосредоточиться на всаднике, едущем впереди.
И вот наконец был поднят флаг, отчаянно заполоскавшийся на ветру. Все кони поднялись на дыбы, даже конь Изака, но юноше никак не удавалось разглядеть, какого цвета флаг, – он был плохо виден на фоне серого неба. Потом в голову кранну пришла здравая мысль – красный цвет он бы увидел сразу. Значит, все идет по плану.
Они двинулись дальше по каменистому руслу реки, потом повернули коней и поднялись на невысокий берег. Изак повсюду видел беспорядочно бегущие толпы. Всадники-фарланы оторвались от преследователей; среди конников метались удирающие в беспорядке пехотинцы, но они не сбивались в плотную толпу, и это должно было потом помочь им построиться заново… Хотя со стороны казалось, что все в ужасе спасаются от врага.
Спустя минуту снова запел рожок. Первая шеренга «духов», которые только что удирали сломя голову, вдруг остановилась и повернулась к врагу. Тот же маневр проделала и вторая, а потом третья и так далее шеренги, пока все не построились в ряды, прикрывшись стеной щитов, готовые в любой момент ринутся на эльфов.
Эти люди и без Изака прекрасно знали, что нужно делать, и кранн принялся рассматривать воинов, находившихся дальше, ярдах в двухстах от него. Его конь поскакал быстрее. Юноша не спускал глаз с троллей впереди: он видел их огромные массивные туловища, длинные толстые руки, слышал их низкое звериное рычание, переходящее в рев, когда звери почуяли всадников.
Конь Изака вылетел вперед без понукания хозяина. Справа и слева воины выставляли копья – расстояние, отделяющее кавалеристов от троллей, быстро сокращалось. Огромные существа застыли на месте, лишь некоторые нерешительно шагнули вперед. Их смутило неожиданное появление всадников; по всему было видно, что тролли не понимали, что происходит, пока конники не оказались совсем рядом.
Изак приподнялся на стременах. Из атакующих он один не имел копья – юноша отказался взять его, сам не понимая почему. Но теперь, когда Изака увлек общий порыв скачущих рядом рыцарей, подстегнул поток магии, устремившейся на троллей, он почувствовал, как рука его наливается мощью. Он выхватил из ножен Эолис и высоко поднял над головой, словно притягивая к мечу небесные силы. «Духи» разразились одобрительным ревом, глядя, как богатырь кранн, похожий на некое божество, готовится обрушить карающий меч на проклятых тварей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69