Нехорошо оставлять оружие неприбранным.
– Не хочешь привести клинок в порядок?
– Зачем?
– Чтобы ржой не пошел. Гляди, стоит упустить время…
– За время, отпущенное нам, ничто не успеет случиться. А после все станет неважным.
Она еще раз подняла стилет поближе к глазам, о чем-то раздумывая или сожалея, потом метнула в один из тюков. По всем законам мира, в том числе и по всем известному, связывающему между собой везение и отсутствие разума, клинок должен был воткнуться в рыхлую громаду, если же вспомнить явленное в убиении противника мастерство, женщина с легкостью могла поразить и такую цель, как сундук. Однако все получилось наоборот: стилет ударился о ткань и отскочил на пол, а само движение показалось мне неловким, почти скованным. Ничего не понимаю… Словно передо мной оказался совершенно другой человек. Но нельзя же в считанные мгновения напрочь разучиться владеть оружием!
– О, не попала!
Веселая, совсем девчоночья легкомысленность в голосе. Да что творится на этой утлой, по презрительному определению Мантии, посудине? Опять же горестное замечание о времени… Пора начинать пугаться? Ладно, раз уж подружка упрямо молчит, обратимся с расспросами к другой девице, судя по всему, уставшей от необходимости хранить молчание.
– И сколько нам отпущено?
Она чуть склонила голову вправо:
– Может, до полуночи, самое невероятное – до утра.
– Почему ты так уверена в сроках?
– Потому что в двенадцати часах пути отсюда есть только один порт, на рейде которого можно встать и попросить о помощи. Но вряд ли хоть один человек осмелится ступить на палубу обреченного судна.
– Обреченного?
– Судна, захваченного райгом.
Опять это слово! Мне срочно нужны сведения, иначе начну злиться. А когда я разозлюсь, последствия могут оказаться печальнее тех, что представляются рассказчице.
– Объясни толком, о чем идет речь!
– Ты не знаешь?
Встречный вопрос наполнен удивлением под завязку. Ну да, не знаю. А разве я обязан знать всё и вся? Да если признаться по совести, предпочел бы забыть как страшный сон целую уйму вещей. Забыть и не вспоминать. Никогда.
– Представь себе.
– Бедненький…
Забавно, но в ее голосе нет насмешки. Она и вправду сожалеет. Наверное, потому что считает: знай я все подробности, мне было бы легче… смириться? Да, именно так.
– И все же, объяснишь?
Женщина помолчала, потом присела на сундук, небрежным движением руки предлагая и мне проделать то же самое, то есть прислонить пятую точку к удобному для длительного времяпрепровождения месту.
– На корабль попала заблудившаяся душа.
– Заблудившаяся?
– Не ушедшая за Порог. Так бывает, когда тело не погребено по правилам или вообще не погребено. Если человек не успел вознести молитву Серой Страннице, она может и не захотеть взять его душу с собой. Вот тогда появляются райги. Злобные духи, несущие смерть всем живым.
Во что другое, а в злобу верю сразу и без колебаний: кому понравится шататься между мирами, не в силах преодолеть границу ни с одной, ни с другой стороны? Я бы тоже в подобном положении не мог похвастаться хорошим характером. А вот по второму утверждению у меня народился уточняющий вопрос:
– Разве бродячий дух может убивать? Он же лишен плоти, стало быть…
Женщина усмехнулась.
– Убить можно и словом, а оно бесплотнее даже духа. Достаточно, чтобы райг появился, остальное сделают сами люди.
Кажется, начинаю прозревать:
– Хочешь сказать, корабль обречен, потому что капитан боится райга?
– И капитан, и те, кому он сообщит о своей беде. Но причалить к берегу мы не сможем уже никогда. А по прошествии двенадцати часов шекка сгорит посередине реки вместе со всеми, кто находится на ее борту… Остается только молить Серую Странницу быть милостивой к нашим душам.
Глупая история. Опасная история. И пока совершенно лишенная смысла.
– Но откуда этот страх? Если райг бесплотен, в чем состоит угроза живым?
– Рассказывают, он вселяется в чужие тела, изгоняя из них прежние души, а потом пытается умереть вместе с телом, чтобы попасть за Порог. Но спорить с богами напрасно, а райг пробует. Снова и снова… Говорят, иной раз гибли целые города. До того дня, как было решено уничтожать проклятых без промедления.
– Значит, капитан…
– В ближайшем порту сообщит о проклятии, потом отплывет подальше и предаст шекку огню.
– Но ты упомянула о возможной помощи?
– На нее не стоит уповать.
– И все же?
– Если найдется отчаянный Проводник, он может избавить корабль и нас от проклятия. Но я никогда прежде не слышала о таких смельчаках.
«Проводник»? Откуда и куда? Ну-ка, драгоценная, хватит отмалчиваться!
«Я всего лишь не мешаю тебе вести беседу…»
Теперь побеседуем мы с тобой. Что это за райги и как с ними обходиться? Выкладывай!
«Любезная госпожа рассказала тебе главное, любовь моя… Тело умирает быстро, но если душа была слишком сильно к нему привязана, она не может шагнуть за Порог вовремя, пока Врата открыты, а потом становится поздно и Сфера Сознаний оказывается недостижимой мечтой…»
И как ослабляется связь? Молитвой? Разве такое возможно?
«Разумеется… Обращение к богам суть колыхание Прядей. Словно игра на лютне: стоит коснуться натянутой струны в одном месте, волна пройдет из конца в конец, отразится, вернется к молящемуся, разрывая ниточки, связывающие душу и тело…»
Райг – не успевший помолиться перед смертью, так?
«Или тот, за кого не вознесли мольбу…»
Но ведь внезапная смерть не редкость. Так почему же подлунный мир не наводнен райгами?
«Потому что всему поставлены свои пределы… Не ушедший на покой дух сохраняется в оболочке мертвого тела, пока то не рассыплется прахом, либо пока не будет перенесен на новое место обитания…»
Как именно?
«Посредством любой жидкости… Если взять мертвую плоть и поместить в сосуд с водой, а потом пропитать полученным настоем какой-нибудь предмет, райг поселится в нем…»
Пропитать? Но кровь тоже жидкость, и это означает… Ворона!
«Где?..»
Я – ворона! Проворонил по незнанию… Та граха, которую задушила моя кошка. В клюве была косточка, а на палубу пролилась кровь. Теперь понятно: проклятие кораблю заработано моими скромными усилиями.
«Можно подумать, ворону грыз ты сам…»
Мне надо было лучше следить за Шани. Но время вспять не повернуть…
«Очень верно подмечено!..»
Хорошо, подумаем о будущем. Как избавиться от райга?
«Это работа Проводника…»
Подробнее!
«Есть целый клан людей, занимающихся общением с духами, как упокоенными, так и заблудившимися. Кто-то от рождения наделен особой чувствительностью к колыханиям Прядей, кто-то достигает ее посредством магии и зелий… Они могут распознать дух и даже поговорить с ним, разумеется, если дух будет настроен на разговор…» – в голосе Мантии послышалась легкая издевка.
И Проводники знают, как снять проклятие?
«Да… Но не слишком любят этим заниматься…»
Почему?
«Потому что проще держать народ в страхе, чем протянуть ему руку помощи…»
И то верно. Пока все дрожат перед опасностью быть проклятыми, облеченные могуществом маги пользуются уважением и почетом, пусть и не заслуженным, но таким притягательным! А лишняя пара-тройка деревенек или суденышек, спаленных под благочестивые и скорбные молитвы, только поспособствует укреплению власти над умами. Если же взять и избавить народ от беды, это деяние войдет в привычку и перестанет считаться чудом. Более того, будет повсеместно требоваться, а не испрашиваться со слезами на глазах и коленями, уткнувшимися в землю. Разумно. Но мерзко, как все, поверенное трезвым и жестоким расчетом.
Я могу что-то сделать?
«Право, затрудняюсь с ответом, любовь моя… Видишь ли, дух-бродяга не существует ни на одном из уровней, обреченный пребывать между, и уловить его присутствие можно только по колебаниям Прядей… Можно сплести ловушку и поймать его, но… Ее нужно готовить там, где ты способен только разрушать…»
Значит, мне остается сидеть и ждать смерти?
«Если тебе нравится провожать людей до Порога, почему бы и нет? Но ты в любую минуту спокойно можешь уйти, ведь никто не в силах тебя остановить…»
Тогда мне придется скинуть Вуаль.
«Конечно… И это не будет огромной потерей, верно?..»
Я не выполню поручение Ксо.
«Думаешь, он надеется на выполнение? Не смеши меня, Джерон!..»
Мне плевать, на что надеется кузен. Я сам приказал себе это сделать. И сделаю.
«Но помни о своем обещании: если тебе будет угрожать опасность, ты…»
Я не сумасшедший, драгоценная. Но угрозы пока еще нет. Скажи, райг действительно способен проникнуть в живое тело?
«Если у тела ослабла связь с душой…»
В каких случаях подобное может произойти?
«Потеря рассудка… Смертельный испуг… Тяжелая болезнь…»
Так, посчитаем шансы. Команда корабля здорова как телесно, так и душевно, да и страха особого не испытывает. Впрочем, теперь становится понятно, почему капитан решил нас запереть: полагал, если дух вселится в кого-то из женщин и нападет на остальных, я вполне смогу справиться, а вот если райг попадет в тело кого-то из речников, хлопот не оберешься. Правда, с тем же успехом капитан мог подозревать меня в слабоумии… Как говорится, повод есть, хотя истинной причины никогда не существовало. Мне не угрожают ни болезнь, ни испуг, ни безумие. Насчет странной путешественницы не уверен, правда, ее действия выглядят вполне осмысленными, лишенными и легкой тени паники. Кстати о действиях: откуда вдруг взялась неловкость? Мгновенный переход от хладнокровного и умелого убийцы к девице, не знающей, с какого конца браться за оружие, не то чтобы ужасает воображение, но тем не менее…
– Я тебя напугала?
Нет, разумеется. Заставила задуматься и поболтать с более осведомленной особой, только и всего.
– Извини. Наверное, лучше было не рассказывать.
– Напротив, спасибо за рассказ. А бояться нет смысла: либо мы и в самом деле обречены и не сможем избежать судьбы, либо помощь все же придет. И в том, и в другом случае страх – только лишняя трата сил.
– Верно. – Кажется, где-то там под кружевом губы женщины тронула улыбка. – Тогда, может быть… Проведем оставшееся время с обоюдной пользой?
Накидка поползла назад, задержалась на плечах не более вдоха и, мягко шурша, стекла на пол.
Лицо с правильными чертами, бледное, удивительно спокойное, почти отрешенное, но чувствуется, что это спокойствие – итог длительных и настойчивых тренировок, словно каждый миг усилия тратятся не на напряжение мышц, а на расслабление. Темные тусклые волосы острижены коротко, впрочем, оно и понятно: если вечно закрывать лицо и голову, вспотеешь в два счета, а возиться с косами, похоже, у женщины нет желания. Приятная внешность, но не более. И уж совсем не настраивает на то, что называется «провести время с пользой». Пользой для наших тел, имеется в виду.
– Не нравится? – Она словно и не ожидала иного результата. – А так?
Я не заметил момента перехода между обликами. Возможно, из-за Вуали, но вряд ли даже обостренные чувства помогли бы мне увидеть плавное и невероятно быстрое превращение отшельницы в чувственную куртизанку. Осанка потеряла строгость, взамен приобретая гибкость и свободу, грудь, вдох назад почти незаметная, выступила вперед и округлилась, даже черты лица словно расплавились и перетекли в иную форму, укрупнив рот, подняв скулы и зарумянив щеки. Передо мной предстала совершенно другая женщина, и в то же время какой-то частью сознания я понимал: чуда не произошло. Ни одна Прядь пространства, связанная с Силой, даже не вздрогнула. Это не магия. Но что это, фрэлл меня подери?!
– Так лучше?
– Намного. Только если и впрямь не желаешь тратить время зря, лучше расскажи, как ты делаешь то… Что делаешь.
Она удивленно улыбнулась, качнула головой, и наваждение ушло. Все вернулось на свои места. Все, кроме моего душевного спокойствия.
– Смотри, больше предлагать не стану.
– И не надо. А то пожалеешь. После.
– «После» не будет, неужели ты еще не понял?
У тебя, возможно. Но по людским меркам у меня впереди достаточно дней. И если удача не откажется быть моей попутчицей, они сложатся в цепочку лет.
– Забудем хоть ненадолго о бедах! Правда, прежде мне хотелось бы узнать твое имя. Если ты не против.
– Хельмери. Но достаточно и короткого Хель. А ты?
– Джерон. И позволь не называть полностью родовое имя: оно звучит почти отвратительно!
Женщина снова улыбнулась, с благосклонностью принимая мою шутку:
– Так что ты хочешь узнать обо мне, Джерон?
– Все, что расскажешь.
– Так много?
– Так мало. Меня поразило твое умение… Изменяться.
Услышав в моем голосе восхищение, Хель грустно вздохнула:
– Я была бы счастлива избавиться от этого умения навсегда.
– Разве оно ужасно?
– Оно невыносимо… Впрочем, лучше начать с начала. Я – лицедей.
– Актерствуешь?
– Если бы… – Горестный вздох и следом за ним потрясенное: – Ты никогда не слышал о нас?! Истинных лицедеях?
Я много о чем не слышал и еще большего не видел. Иногда мне кажется, что жить стоит только ради приобщения к чудесам мира. А порой хочется закричать: «Хватит! Мой разум устал от чудес!».
– Прости, нет.
Женщина смежила веки, а когда снова взглянула на меня, безмятежная печаль бледно-голубых глаз утонула в спокойствии всего лица.
– Я помню всех, с кем встречалась за свою жизнь. Но помню не так, как обычные люди, а… Всем телом. Всем нутром. И могу в любую минуту показать любой оставшийся в памяти образ без грима и прочих ухищрений, почти без усилий. Я просто пускаю кого-то другого пожить вместо себя.
Невероятно! Но возможно, раз уж я сам стал этому свидетелем. Драгоценная, не разгонишь тьму моего невежества? В чем здесь фокус?
«Мог бы и сам догадаться…» – ворчливо вздохнула Мантия.
Предпочту приобщиться к мудрости, истекающей из твоих уст.
«Льстец… Если бы ты не упрямился, воспользовался своими невеликими силами и рассмотрел бы ее Кружево, сразу все понял бы…»
Упрямство – главное мое достоинство.
«За неимением других… Что ж, слушай. Кружево лицедея сплетено особым образом: имеется не просто повторяющийся контур, а целая их вереница, причем каждый последующий тоньше предыдущего… Когда любой человек видит, слышит, обоняет и осязает, полученные знания об окружающем мире просеиваются через Кружево, на котором остается только необходимый опыт, но не больше того.
1 2 3 4 5 6 7 8 9