Запил, вылечился с помощью “Анонимных алкоголиков”. Сам помогал многим людям. В конце концов, открыл книжный магазин. У него был хороший вкус, — Стюарт оторвался от машинки, взглянул на Джерико. — Вчера я видел в магазине ваши рисунки.— Был женат?— Нет.— В этом городе все обо всех знают. Кто же его пассия?Старик помялся.— Под кроватью я не сидел.— Я понимаю вас, Джед. Сплетни вы не распространяете. Но нужна ли сейчас такая щепетильность?Стюарт всмотрелся в Джерико.— Что вы пытаетесь выяснить?Джерико огладил рыжую бороду.— Интересные дела творятся в вашем Кромвеле, Джед. Я вот убежден, что сын Марсии не утонул. А весь город преспокойно винит ее в смерти мальчика. А теперь приписывают ей смерть Хилларда, хотя доказательством вины Марсии является только ее отсутствие в Кромвеле. Такое впечатление, что эта женщина — местный козел отпущения, — Джерико помолчал. — Никто не верит моему рассказу о происшедшем прошлой ночью. Я говорю, что она была трезвой. Все говорят, что пьяной. Между нами говоря, и я назову вас лжецом, если вы повторите мои слова, она напилась в стельку. Я уложил ее в постель. Сам промок до нитки, повесил рубашку и пиджак сушиться у камина и пошел в душ. Я стоял под струей в чем мать родила, когда Хиллард отдернул занавеску и начал орать на меня. Никто за ним не посылал, понимаете. Он заявился сам. Словно ждал, пока она вернется домой. А после моего отъезда он появился вновь и его застрелили. Вот я и спрашиваю, а не завел ли этот добровольный помощник из “Анонимных алкоголиков” роман с Марсией Поттер? А может, он вообще использовал женщин, которых опекал, по прямому назначению, когда те уже ничего не соображали?— Вот что я скажу вам, Джерико.— Что же?— За эту пару дней вы узнали о нашем городе больше, чем многие — за всю жизнь.— Можно считать, что это ответ на мой вопрос?— Нет, — пару минут старик продолжал печатать, затем его пальцы замерли. — Я издаю хорошую газету, сынок, отчасти потому, что не помещаю непроверенные факты. То, что я не могу доказать, в газету не попадает. Люди это знают. Я даже не говорю о том, что не могу доказать, — Стюарт поднес зажигалку к сигарете. — В городе у Хилларда был близкий друг, никак не связанный с “Анонимными алкоголиками”. Они вместе учились в колледже. Вы с ним встречались.Глаза Джерико сузились.— Дон Уилер?Старик кивнул.— Они были очень дружны. После того как Дона парализовало, Джерри проводил с ним много времени. Возил его за город, по вечерам играл в шахматы. Если вы хотите что-то узнать о Джерри, спросите Дона. Хотя, возможно, он не захочет говорить с вами.— А как насчет очаровательной мисс Кливленд?— Тут вы только потеряете время, — Стюарт глубоко затянулся, выпустил струю дыма. — Она любила Джерри. И представит его в самом лучшем свете, — он взглянул на Джерико. — Вопрос за вопрос?— Валяйте.— Вы знаете, где сейчас Марсия?— Нет, — откровенно ответил Джерико.Старик вздохнул.— Я думал, вы знаете. Ей необходим надежный друг.— Если бы я знал, то мог бы и не сказать, — признался Джерико. — Я действительно не знаю, где она. Но чувствую, что все это неспроста, Джед. На нее повесили смерть сына, а теперь хотят добавить убийство Хилларда. И мне очень хочется побеседовать с Джимми Поттером, причем один на один. У меня сложилось впечатление, что он далеко не идеальный муж.— Сначала поговорите с Доном Уилером, — предложил старик. — У Джима Поттера немало своих проблем.На этот раз Джерико подъехал к дому Уилеров на “мерседесе”. По северной стене сложенного из серого камня особняка вился еще зеленый плющ. Аккуратно выкошенная лужайка перед домом, ухоженные клумбы и цветы, гараж на четыре машины, из которых только две стояли на месте. Еще одна застыла перед парадной дверью. Не вызывало сомнений, что судья и его сын жили не только на жалованье отца.Джерико поставил “мерседес” в затылок стоящей у особняка машине и подошел к двери. Позвонил. Ему никто не ответил. Позвонил еще раз, другой, третий. Толкнул дверь. Она распахнулась. Джерико решил, что Дон Уилер в доме один, а подойти он, естественно, не мог.Середину холла занимал длинный стол. У трех стен стояли стулья с высокими спинками. На дальней стене висел большой женский портрет. На губах женщины играла легкая улыбка. Джерико узнал манеру известного портретиста, Гордона Стивенсона. У судьи неплохой вкус, подумал Джерико, раз он заказал портрет жены Стивенсону.Слева от двери витая лестница вела на второй этаж. Слева от портрета дверь открывалась в гостиную с большими окнами, выходящими на озеро.— Мистер Уилер! — крикнул Джерико.Ответа не последовало. Ни единого шороха не слышалось в доме. Джерико подошел к подножию лестницы и позвал вновь.— Дон Уилер!И тут что-то тяжелое обрушилось ему на затылок. Острая боль пронзила голову, и больше он ничего не помнил. Ни шагов за спиной. Ни падения на пол...Джерико открыл глаза и застонал. Первым делом он увидел портрет. Голова раскалывалась от боли.— Он приходит в себя, — послышался мужской голос.Джерико шевельнул головой и вновь застонал. Едкий запах нашатыря заставил его закашляться.— О господи, как он меня напугал, — второй голос, также незнакомый.Джерико уперся в пол руками и попытался сесть. От боли перед глазами все пошло кругом.— Не двигайтесь, мистер Джерико, — сказал один из мужчин.На этот раз Джерико удалось повернуть голову, и его взгляд уперся в лицо мужчины с седыми волосами, в очках, опустившегося на колени рядом с ним.— Я — доктор Максвелл, — представился мужчина. — Вы сильно расшиблись при падении с лестницы.— Падении! — Джерико рассмеялся. — Падении!— Вы ударились головой о стойку, — пояснил доктор.— Не смешите меня, — пробурчал Джерико.— Вы, должно быть, споткнулись, спускаясь по лестнице, — добавил второй мужчина. — Я — судья Уилер, мистер Джерико. Я очень сожалею о случившемся. Вы поднялись на второй этаж в поисках Дона?Вот тут Джерико сел.— Вы считаете, что я упал и разбил голову о стойку?— Она в крови, — ответил доктор Максвелл. — Как же иначе это могло произойти? Вы не помните, как падали?— Не помню, потому что я не падал, — голос Джерико задрожал от ярости. — Меня ударили по голове.— Да что вы, мистер Джерико! — воскликнул судья Уилер. — Такого быть не могло.— В любом случае я считаю, что вас нужно отвезти в больницу, — заявил доктор Максвелл. — Судя по всему, у вас сотрясение мозга, и вам необходим полный покой.Джерико глянул на судью. Гладкое, почти без морщин лицо. Выражение озабоченности, похоже, деланной. Ухватился за балясину перил, поднялся.— Посмотрите, вот кровь в том месте, где вы ударились головой, — показал доктор. — На затылке у вас рваная рана. Скорее всего, придется наложить швы. Я думаю, вам лучше поехать в больницу.Джерико покачал головой, и ему показалось, что она сейчас оторвется.— Давайте проясним ситуацию. Я вошел в дом, хотя не имел на это права. На мой звонок никто не ответил, но у двери стояла машина, и я подумал, что ваш сын, судья, просто не может подойти. Остановившись у лестницы, я вновь позвал его. Вот тут все и случилось.— Вы упали? — вежливо спросил судья.— Я не падал! Я стоял на полу. Не успел подняться даже на одну ступеньку. Кто-то подскочил ко мне, неслышно ступая по мягкому ковру, и ударил.Мужчины переглянулись, словно говоря друг другу, что их собеседник явно не в себе.Джерико коснулся затылка. На руке остались пятна крови.— Как вы оказались здесь, доктор? — спросил он.— Судья послал за мной. Я сразу приехал. Он думал, что вы умерли.Джерико посмотрел на часы. Он пролежал без сознания почти час. Взглянул на судью.— Я приехал домой без десяти три, — пояснил тот. — Увидел, что вы лежите у лестницы с окровавленной головой. Немедленно позвонил доктору. Вас никто не мог ударить, мистер Джерико. В доме никого не было. У слуг сегодня выходной.— А ваш сын?— Дон в отъезде.— С каких это пор? Я разговаривал с ним утром.— Он уехал перед самым ленчем.— Уехал?— Короткая поездка, на несколько дней... на машине.— Он может вести машину?— Теперь, к сожалению, нет. Мы наняли ему шофера. Его зовут Майк Торнтон.— Когда он уехал?— Я же сказал вам, перед ленчем.То есть сразу после разговора со мной, отметил Джерико, если судья не лгал. Но он уже начал сомневаться, что в Кромвеле можно хоть от кого-то услышать правду.— Как мне его найти? — спросил Джерико.— Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, — улыбнулся судья. — Бедный мальчик, в последние дни он просто не находил себе места. И так внезапно уехал. Он и Майк собирались остановиться в каком-нибудь мотеле. Пока он не позвонит, я не смогу сказать вам, где именно.— Ему известно, что Хилларда убили?Если судья замялся, то лишь на мгновение.— Разумеется, известно.— Странно, что он все равно решил ехать. Джерри был его близким другом.— А чем он мог помочь? — спросил уже судья. — Джерри мертв. Тут уж ничего не попишешь. А насилия на долю Дона и так выпало немало, — судья печально покачал головой. — Слава богу, на этот раз поиск преступника не затянется. Миссис Поттер, помоги ей бог, найдут с минуты на минуту.Джерико прислонился к стойке, борясь с головокружением.— За последние несколько часов я услышал вранья больше, чем за всю жизнь.— Я вижу, вы еще не пришли в себя, мистер Джерико, — холодно ответил судья.— Еще как пришел, ваша честь! Я объявляю войну вашему городу! Хватит преследовать невинных. Марсия Поттер больше не будет козлом отпущения. Я не позволю обвинять ее в преступлениях, которые она не совершала. Ваш сын назвал Кромвель “великолепной клоакой”. Грубовато, конечно, но точно по существу.— У вас помутилось в голове, мистер Джерико. Такими угрозами вы можете навлечь на себя серьезные неприятности.— Уже навлек. Мне разбили голову. Зачем это сделали, судья? Чтобы я не успел переговорить с вашим сыном, пока вы не увезете его подальше от Кромвеля, где я не смогу задавать ему вопросы? Он же решил, что скажет правду, когда узнал об убийстве Хилларда, не так ли?Лицо судьи обратилось в маску.— Я думаю, доктор, вам надо отвезти этого человека в больницу.— Как бы не так, — возразил Джерико. — Я бы хотел обратиться к врачу, которому доверяю, а не к вашему другу.Он оторвался от стойки и, покачиваясь, двинулся к двери. Ему потребовались все силы, чтобы добраться до машины. Он не мог позволить себе упасть, потерять сознание. Этот милый доктор тут же вколол бы ему что-нибудь в вену и, кто знает, не пришлось ли бы хоронить его вместе с Хиллардом. Глава 4 Я приехал в Кромвель около трех часов пополудни. Не в лучшем расположении духа. Перед тем как бросить трубку, Джерико выкрикнул: “Убийство”. Если б я не помнил про объявление в “Сэтедей ревью”, то не знал бы, где его искать. Приехал я, вооруженный маленьким мешочком мельчайшего порошка и набором кисточек, которыми ссудил меня наш приятель, лейтенант Пасколь, предварительно подробно объяснив, как ими пользоваться. И я собирался учинить Джерико скандал, если б выяснилось, что, протащившись сто пятьдесят миль, я привез ему вещи, которые он мог легко добыть в местном полицейском участке.Главная улица Кромвеля мне понравилась. Добротные особняки, ухоженные лужайки. У муниципалитета я заметил полицейского. Он стоял у машины и что-то записывал в маленький блокнот. Крупный мужчина с холодным, недружелюбным взглядом. Потом я узнал, что это Вик Салли, но в тот момент у меня не было оснований отнестись к нему с предубеждением. Я свернул к тротуару и спросил его, как проехать к студии Мартиню. Он подозрительно оглядел меня.— Мартиню с женой уехали в Европу.— Я знаю. Студию снял мой друг.— Джерико?Джерико нигде не оставался незамеченным. Я кивнул.Салли объяснил мне, как проехать к студии, а потом добавил:— Скажите Джерико, чтобы он связался с нами.— Хорошо. А в чем дело? Джонни попал в передрягу?— Еще какую. Передайте ему нашу просьбу. Он нам нужен.До коттеджа я добрался за пятнадцать минут, точно следуя инструкциям Салли, но не увидел знакомого “мерседеса”. Я вытащил чемоданы из багажника моего скромного черного “корвея” и занес их в дом. Краски, холсты и общий беспорядок указывали на то, что Джерико поселился в студии. Я прошел на кухню. На столе стояла опорожненная более чем наполовину бутылка шотландского виски, и я основательно приложился к ней. Поездка утомила меня. Хотелось умыться, принять душ. Но ванной я не нашел. Возможно, она была за запертой дверью. Пришлось умываться над кухонной раковиной.Раздражение нарастало с каждой минутой. Раз уж Джерико заставил меня бросить все и сорваться с места, он, по крайней мере, мог бы меня встретить. Я вылил в стакан остатки виски. Подумал, с каких это пор Джерико переключился на шотландское. Раньше-то он отдавал предпочтение бербону, в крайнем случае, позволял себе ирландское. Наверное, я слонялся по коттеджу минут сорок пять, прежде чем услышал шум подъезжающей машины. Выглянув из окна, я увидел еле ползущий “мерседес”. Вот он остановился рядом с моим “корвеем”, открылась дверца, Джерико тяжело вылез из кабины. Тут я заметил, сколь бледно его лицо над пламенеющей рыжей бородой. Он навалился на открытую дверцу, и чувствовалось, что упадет, если отпустит ее. На воротнике рубашки и пиджаке запеклись пятна крови. Я выбежал из коттеджа.— Джонни! Что все это, черт побери...Его лицо осветила идиотская улыбка.— Какой-то дурак ударил меня по голове, — и, как поваленное дерево, он рухнул у моих ног.Я не привык носить тяжести. Бумажный пакет с продуктами, купленными в соседнем магазинчике, для меня — непосильная ноша. Так что не знаю, каким чудом мне удалось затащить в дом двести сорок фунтов Джерико. Но я перевернул его на спину, ухватил под мышки и поволок, как муравей — гусеницу. В качестве лекарства я решил использовать спиртное. Но в бутылке шотландского не осталось ни капли. Вновь попытался открыть дверь в ванную. Она не поддавалась. Я понятия не имел, с какой стати он запер ванную.Из спальни я принес подушку и с трудом подсунул ее под голову Джерико. Прощупал пульс. По крайней мере, сердце у него билось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18