Маврикий кивнул и приказал катафрактам спешиться. Букелларии заворчали, но подчинились без колебаний. Несмотря на то что они терпеть не могли сражаться на своих двоих, они были ветеранами. Катафракты прекрасно знали, что кавалерийская тактика невозможна внутри ипподрома.Антонина достала мясницкий нож и подняла над головой.— Ничто! Ничто! — крикнула она и стала подниматься по лестнице. Вся ее армия бросилась за ней. Но до того как Антонина преодолела половину лестницы, Маврикий ее попридержал.— Ты останешься сзади.Антонина подчинилась. Ее армия огибала ее. После того как все прошли вперед, они с. Маврикием последовали за солдатами.К тому времени, как они миновали Ворота Смерти, некоторые гренадеры уже запускали первые гранаты. Антонина слышала взрывы, так же как и боевой клич своих солдат.— НИЧТО! НИЧТО!Они с. Маврикием вошли на ипподром. Они стояли на широкой плоской платформе. Под ними находились широкие каменные сиденья ипподрома, которые одновременно служили и сиденьями, и лестницами. Сиденья-ступени спускались вниз к беговой дорожке.Триста катафрактов распределялись по первым десяти рядам по периметру. Приготовили луки. В центре, прямо под Антониной гренадеры и их жены выстроились боевым порядком. Некоторые гренадеры уже выпускали гранаты из пращей, но большинство все еще устанавливали корзины с гранатами.Антонина уставилась на врагов, собравшихся на другой стороне ипподрома. После одного взгляда она игнорировала огромную толпу бандитов из группировок. Ее внимание привлекли ракетницы, установленные у дальнего поворота беговой дорожки Антонина видела кшатриев, суетящихся вокруг неких деревянных опор. Она не узнала странные деревянные приспособления, но ей было нетрудно понять природу трубок, которые кшатрии устанавливали на эти деревянные опоры.— Ракеты, — пробормотала она. Повернулась к стоявшему рядом с ней Маврикию. — Скажи нашим, чтобы не стояли плотно друг к другу. Я хочу, чтобы ни в одном месте не собиралось помногу наших. Так ракетам будет сложнее найти цель.Маврикий поморщился.— Но так будет тяжелее отражать массированную атаку.Антонина покачала головой.— Если все эти сорок тысяч бандитов бросятся на нас одновременно, они сметут нас, независимо от того, как компактно мы выстроимся. Но я знаю толпу, Маврикий. Я выросла с ними. Сорок тысяч бандитов с ипподрома могут смести менее тысячи солдат, но сами они понесут очень тяжелые потери. В особенности первые ряды. Она показала пальцем на толпу.— Гарантирую тебе, Маврикий, они знают это не хуже меня. И каждый в этой толпе, каждый по отдельности в эту самую минуту, клянется себе в одном и том же. — Она хрипло рассмеялась. — «Побеждай!» — это только их официальный воинский клич. Настоящий, про себя, молча, это: «Ты — первый. Любой, кроме меня!».Маврикий рассмеялся. Затем кивнул:— Не сомневаюсь: ты права.Мгновение спустя гектонтарх уже выкрикивал приказы. Катафракты тут же распределились по рядам, встав на удалении друг от друга. Не прошло и минуты, как они выстроились по всему периметру юго-западной дуги ипподрома. Гренадеры распределились, заполняя это охраняемое пространство. Вскоре гренадеры стояли отдельными небольшими подразделениями, вместо того чтобы находиться всем вместе, плотными рядами.И вовремя. Малва выпустили первые ракеты по римлянам. Одна из ракет опустилась на дорожку под ними, подняв облако пыли. Еще одна вылетела за пределы ипподрома. Но следующая врезалась в ближайший сектор.Несмотря на впечатляющий звук и ярость взрыва, тяжелый камень не пострадал — его только слегка опалило. А поскольку в том месте люди не стояли, не было и потерь, только несколько гренадеров пострадали от летящих в стороны деревянных щепок. Получили легкие повреждения, ничего серьезного.Гренадеры заорали в ярости. И впервые после того как вошли на ипподром, выпустили гранаты из всех пращей одновременно.Сотни гранат полетели через ипподром, их запалы искрились. Отправленные гранаты не концентрировались ни на одной определенной цели. Каждый гренадер просто решил смести врага. Любого врага.Гранаты взорвались в огромной толпе бандитов. Несколько приземлились неподалеку от деревянных ракетниц, рядом с которыми находились кшатрии. Солдаты малва, привычные к пороху, быстро спрятались за защитным укреплением — задолго до того, как гранаты приземлились. Лишь несколько из них пострадали, и то несерьезно.А толпа…Если бы за выпущенной партией гранат наблюдал человек будущего, он назвал бы последствия гигантской взрывной волной.Очередью из пулемета с близкого расстояния.— Красиво! — закричал. Маврикий, победно поднимая кулак.Катафракты и гренадеры внизу добавили свои восторженные крики.— Черт побери, нет! — рявкнула Антонина. — Неаккуратно.Маленькая женщина нахмурилась, пошла вперед и стала выкрикивать приказы гренадерам. Ее четкий сопрано — который тренировала ее мать-актриса — прорезал весь орущий бедлам ипподрома.Теперь гренадеры успокоились и стали выполнять приказы. Их направленные выстрелы стали концентрированными, по определенным целям.Антонина направила первую партию на кшатриев. Все ракетницы были или разбиты, или перевернуты. Снова большинство солдат малва избежали потерь, спрятавшись за укреплениями. Укрепления были сделаны надежно — из тяжелых бревен, сцепленных болтами. Гранаты только немного опалили дерево.Но Антонину это не волновало. Она просто хотела испугать малва, вывести их из строя. Она не сомневалась в своей способности разобраться с несколькими сотнями кшатриев. Ее гренадеры с пращами с легкостью отправляли гранаты дальше, чем малва. А ракетные желоба были слишком хрупкими и громоздкими одновременно, чтобы представлять угрозу в таком сражении.Несмотря на свои уверенные заявления Маврикию, она по-настоящему беспокоилась, что огромная толпа бандитов с ипподрома все-таки сметет ее войско своим числом. Их сорок тысяч против менее чем тысячи гренадеров и катафрактов. А от гренадеров в рукопашной схватке мало толку.Поэтому пока солдаты малва откашливались от пыли, попавшей им в легкие, Антонина занялась толпой.Удар. Удар. Удар.Три следующие партии гранат приземлились — сериями, с севера на юг — в первых рядах толпы. Когда пыль осела, сотни бандитов оказались разбросанными по каменным сиденьям. Умирающие, мертвые, раненые, оглушенные.Толпа с визгом побежала. Умерли другие бандиты, растоптанные до смерти.Ближайшие находились на северных секторах ипподрома. Антонина отправила туда две партии гранат. Масса людей была разорвана на куски. Выжившие сгрудились еще плотнее, отталкивая своих товарищей назад, назад. Назад к дальним выходам. Дюжины затоптали до смерти.Кшатрии снова зашевелились. Небольшие группы солдат малва поднимали два ракетных желоба, которые только перевернулись, но не получили повреждений. Остальные бросали гранаты. Но без пращей эти гранаты приземлялись в центре ипподрома, не принося вреда.Тем не менее…Их нужно держать в страхе. Запугивать.Антонина отправила еще одну партию гранат в кшатриев. Солдаты малва снова понесли относительно слабые потери. Но как и раньше им пришлось отступить за укрепления. Они не могли действовать.Назад к толпе.Удар. Удар. Удар.Маврикий, стоявший в нескольких футах за Антониной, мрачно улыбнулся. Он ничего не сказал. Не было необходимости.«Драка на ножах в кухне», — подумал он.
Первые из толпы, кто убежал с ипподрома, спаслись. Возможно, две тысячи, минус человек сто, которых затоптали, когда они пытались протиснуться сквозь северо-восточные ворота.Остальные столкнулись с Велисарием.Велисарий увидел, как Зеленые и Голубые выбегают с ипподрома, и тут же приказал половине пехотинцев выстроиться по обеим сторонам ворот.— Пусть бегут сквозь строй, Гермоген, — сказал он. — Убей столько, сколько можешь — но ни в коем случае не нарушайте порядок построения.— Большинство убежит, — запротестовал Гермоген. — Нам следует не выпускать их. Убить всех вонючих предателей.Велисарий покачал головой.— Нам не нужна такая кровавая бойня. Просто запугать группировки на следующие двадцать лет.Он повернулся к Ирине, которая ехала рядом. Начальница шпионской сети хотела остаться с Феодорой, но Велисарий настоял, чтобы она с ним отправилась на ипподром. Теперь Феодора в безопасности. Их с Юстинианом в Гинекее охраняют стражники Феодоры, пятьсот пехотинцев Гермогена и большая часть катафрактов Ситтаса. В настоящий момент Ирина ничего не могла сделать для Феодоры, а Велисарию требовалась ее помощь.— Ты можешь опознать лидеров группировок? — спросил он.Ирина кивнула.Велисарий свистнул и махнул Ситтасу. Полководец подъехал вместе с примерно сотней катафрактов, которые остались с ним.Велисарий показал пальцем на пехотинцев, выстраивающихся по обеим сторонам ворот. Солдаты уже резали членов группировок, которые, шатаясь, шли сквозь их ряды. Бандиты, которым удавалось остаться вне радиуса действия мечей, были в безопасности. Но стараясь уклониться от угрожающих пехотинцев, толпа превращалась в плотный поток тел. В течение нескольких секунд затоптали очередную дюжину.— Пропускай их, Ситтас, тех, кто пройдут сквозь строй. Кроме лидеров группировок. Я хочу, чтобы их убили или поймали. Ирина покажет их тебе.Ситтас начал возражать против такого приказа. Как и Гермоген, он намеревался прикончить всю толпу.— Делай, как я приказываю! — заорал Велисарий. И так же гневно посмотрел на Ситтаса, как тот смотрел на него. — Не будь идиотом, Ситтас! — Он показал на юго-восток. — У Антонины менее тысячи человек. Большинство из них — гренадеры, от которых мало толку в рукопашной. Если на них понесется эта огромная толпа, то их сметут.Ситтас все еще смотрел гневно Велисарий рявкнул:— Думай, Ситтас! Если мы поймаем толпу в капкан с этого конца, у них не будет выбора, кроме как направиться в другую сторону. Поэтому выпускай их здесь. Гермоген и его люди нагонят на них страху, а ты хватай лидеров. Этого достаточно.— Он прав, Ситтас, — прошипела Ирина.Ситтас выдохнул воздух.— Знаю, — проворчал он. — Я просто… Черт побери предателей в любом случае.Он развернул коня без дальнейших споров. Не прошло и минуты, как его катафракты уже выстраивались в линию на лошадях на расстоянии ста пятидесяти ярдов. К этому времени Гермоген и его пятьсот пехотинцев уже стояли по обе стороны ворот, половина на каждой. Люди расположились в трех футах друг от друга. Когда бандиты будут выбегать с ипподрома, им придется бежать сквозь строй пехотинцев почти в сотню ярдов. Затем их встретят катафракты на лошадях и в полном вооружении. Они врежутся в них, как поток воды в валун. Бандиты, которым удастся выжить после строя, смогут убежать, направляясь в любую сторону в проемы между последними пехотинцами и линией катафрактов Ситтаса. Но за это время их в свою очередь сможет рассмотреть Ирина — а стрелы катафрактов сделают свое дело.Довольный Велисарий отвернулся. Некоторые из лидеров группировок убегут. Но немногие.Он поскакал на юго-восток, под нависающей стеной ипподрома. Валентин, Анастасий и Менандр ехали рядом с ним. За ними следовала оставшаяся тысяча пехотинцев из армии Гермогена.Велисарий развернулся в седле. Он увидел, как пехота поддерживает правильный боевой порядок. Они шли строем и были готовы перестроиться в шеренгу как только получат приказ.«Ашот прав, — подумал он — Лучшая римская пехота со времен принципата»Велисарий поехал быстрее.«Спасибо, Гермоген. Ты, возможно, спас жизнь моей жене»
— Забудьте о ракетах! — закричал Балбан.Группа кшатриев, которые пытались установить ракетный желоб, немедленно прекратила работу.Балбан повернулся назад к трем своим заместителям. Четверо офицеров малва вместе с шестью лидерами группировок Голубых и Зеленых собрались в углу, под тяжелыми деревянными балками. В этом укрытии, защищенном с трех сторон, было очень душно. В небольшое пространство — не более пятидесяти квадратных футов — забились сотня кшатриев и, возможно, еще дюжина лидеров группировок. Оставшиеся кшатрии — те, кто еще оставались в живых, а их набралось более трехсот — скрючивались как можно ближе к защитным укреплениям. К счастью для них проклятые римские гренадеры все еще концентрировались на толпе.Балбан уставился на сектора ипподрома. Они были заполнены людьми. Тысячами тысяч людей, причем вооруженных, и все они не приносили никакой пользы. По крайней мере половина из них, по его прикидкам, просто намеревалась убежать с ипподрома через северо-восточные ворота. Многие уже бросили оружие.— Мы не можем победить в артиллерийской дуэли, — объявил он. — Наша единственная надежда — это совершить бросок через ипподром и задавить их количеством.Все трое офицеров кшатриев кивнули сразу же.— Большая часть римской силы — гренадеры, — сказал один из них. — Мы потеряем людей, пока бежим по беговой дорожке, но как только дело дойдет до рукопашной, мы их всех положим.— Некоторые из них — катафракты! — запротестовал один из лидеров Голубых.— Несколько сотен — самое большее! — рявкнул Балбан и показал пальцем на толпу на секторах. — У вас все еще по крайней мере десять тысяч человек! — заорал он. — Что лучше — использовать их или просто умереть здесь, как овцы на скотобойне?— Он прав, — заметил еще один из лидеров Голубых. Двое из лидеров Зеленых кивнули. Горящие глаза Балбана обвели других лидеров группировок. Через мгновение они тоже согласно кивнули.— Хорошо. По моей команде мы выходим отсюда и собираем столько людей, сколько сможем. Затем все просто. Бросок на юго-запад. Как можно быстрее.Он посмотрел на кшатриев.— Проверьте, чтобы наши гренадеры распределились по толпе. Когда мы будем достаточно близко, мы должны начать бросать гранаты.Один из лидеров группировок показал пальцем на скрючившуюся в углу фигурку.— А что делать с императором? Поможет, если он поведет атаку. Вдохновит людей.Балбан даже не удосужился взглянуть на Ипатия.— Если вашим людям нужно вдохновение, скажите им, что в данном случае это или победа, или смерть, — проворчал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58