https://wodolei.ru/catalog/unitazy/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


У Джулии Энн Хейли после операции, с ярко выраженными следами анемии, были все основания находиться в своей палате. Но Джулии необходимо было постоянно общаться со своей малышкой, и она настояла на этом.
Джулия закрыла глаза, чтобы немного отдохнуть. Она смутно воспринимала какие-то посторонние звуки в палате и вдруг услышала телевизор над головой:
— «Только что агентство Рейтер сообщило, что доктор Джейс Коултон, который был заложником с двенадцатого февраля, освобожден. Никаких подробностей пока не приводится».
Джулия протянула трясущуюся руку к стоящему рядом телефону. Она набрала «О», и в ответ на ее вопрос больничный оператор любезно объяснил ей, что она может звонить по местному и междугородному телефону — все это будет автоматически выставлено ей в счет.
Накануне Гарек звонил ей, чтобы сказать, что он уезжает и ей будет трудно до него дозвониться. Но он непременно сообщит ей, если будут новости.
Джулия позвонила к себе — на квартиру Уилсонов — и обнаружила на автоответчике сообщение от Гарека.
Джейс жив, в безопасности и на свободе, сообщал Га-рек. С ним все в порядке. Правда, он потерял в весе, анализ крови не слишком хорош и повреждены руки. Однако в умственном и эмоциональном отношении Джейс Коултон в полном порядке и настоял на том, чтобы отправиться в Лондон, а не на американскую военную базу, как обычно.
Гарек сообщил адрес и номер лондонского госпиталя, куда в скором времени прибудет Джейс. Он пробудет там недолго. Гарек сам будет находиться за пределами страны в течение недели. Но Джулия может позвонить в его офис, как они ранее договорились, если ей по какой-то причине потребуется с ним связаться.
А если нет…
Голос Гарека Макинтайра, который она успела так хорошо узнать, изменился, когда он произносил заключительную часть своего послания. В течение месяцев его голос был официальным, порой даже сердечным. Но он никогда не был таким доверительным.
— Я хочу поблагодарить вас, Джулия. Да, я хочу поблагодарить вас. — Похоже, что при этих словах Гарек улыбнулся. — Вы всегда благодарили меня, хотя в этом не было нужды. Я ничего такого не сделал. Даже не послал спасательную команду, которой, как вы твердо верили, Джейс не хотел. Такая команда существовала, Джулия, и была исполнена желания и решимости выступить немедленно. Но ей не пришлось спасать Джейса. Он спас себя сам. И я знаю, что вы правы. Он был категорически против того, чтобы подвергать риску жизнь других, пусть даже они сами хотели его спасти. В конечном итоге я ничего не сделал для Джейса. А вот вы, Джулия, многое сделали для меня. Все эти месяцы мне было очень важно, что я мог поговорить с кем-то, кто с нетерпением ждет возвращения Джейса. Поэтому я благодарю вас. Очень-очень благодарю.
— Спасибо, Гарек, — прошептала Джулия. — Я благодарю вас.
Джулия положила трубку на рычаг, откинулась на подушки и закрыла глаза. Она почувствовала прилив радости.
Джейс жив, в безопасности, на свободе.
И очень болен, она это поняла, несмотря на дипломатичное спокойствие, с которым Гарек говорил о его состоянии.
Очень болен. Как и его Джози.
Гарек говорил о повреждениях его рук.
Неужели крохотные ручки Джози болят так же, как болят руки Джейса? Как руки Джулии? Неужели ее малышка станет вскрикивать от боли, если она сможет вскрикивать? Неужели дыхание у нее будет оставаться таким ненадежным, что в ее горлышко придется вставлять пластиковую трубку?
Глава 21
Джулия была выписана из университетской больницы на четвертый день после родов. Ей давали железо, но не делали переливаний крови, несмотря на тяжелую анемию. Костный мозг у нее был нормальный, и с помощью железа потеря крови будет возмещена.
Доктора Джулии, возможно, и сделали бы ей переливание, если бы новорожденная малышка тоже была выписана домой. Но дочку Джулии отпускать домой было нельзя. Ей требовался отдых. Сон.
Да, связь между матерью и ребенком весьма важна. И не было сомнений в том, что Джози реагировала на присутствие матери. Даже когда Джулия шептала что-то через поры прозрачного кокона, в котором лежала ее малышка, или прикасалась к защитному рукаву инкубатора, Джози знала, что ее мать рядом.
Узнавание было просто поразительным, оно говорило о наличии между ними удивительной связи. Однако в этом была и оборотная сторона.
Джози не засыпала, когда мать была рядом, пульс ее учащался, дыхание становилось более частым и возбужденным, что сказывалось на легких.
Для Джози было бы лучше всего, чтобы она спала как можно больше. Так, после выписки Джулии домой в ее распоряжении была вся ночь. Да, Джулия могла возвращаться по утрам в больницу, конечно же, могла. И могла навещать дочь в течение всего дня. И ее вызвали бы немедленно в случае каких-либо изменений, да и сама она могла вызвать врача в любое время.
Джулия доехала домой на такси, совершив десятиминутное путешествие. И что же, она легла в постель, как ей было предписано?
Нет. Она оделась для уборки, а не для сна. Необходимо было прибрать в доме. Она надела джинсы, которые были тесны ей в течение месяцев беременности, а сейчас на ней висели, и трикотажную рубашку, которая плотно облегала ее, потому что груди ее набухли, наполнились молоком для Джози. Джулия делала все, что предписывали доктора, чтобы сохранилось столь необходимое питание для ее дочки.
Джулия больше не была беременной.
Она энергично чистила и убирала, как это было после смерти Уинни и бабушки, чтобы все сверкало и блестело, когда они вернутся.
Но сейчас все иначе, убеждала себя Джулия, когда к ней пришло осознание этого факта. Джози возвращается домой. Кроме того, вполне законно совершить подобную уборку. Например, на полу в ванной остались следы ее крови. Вытираются они, как выяснилось, легко. Однако полотенца оказались испорченными. Джулия сложила их аккуратно вместе с простынями в пластиковый мешок. Кровать, купленная Уилсонами для их временного сторожа-арендатора, не пострадала.
Джулия застелила кровать, однако спать не легла.
Нужно было еще убрать кухню. Чтобы послушать вечерние новости? Нет. Единственную новость, которая имела для нее значение, она уже слышала в больнице. Врач-заложник выглядел «поистине замечательно», заявили лондонские доктора. «Поразительный запас жизненных сил, если учитывать, каким страшным испытаниям он подвергся».
Алексис Аллен также сочла нужным высказаться. Нет, она не полетит в Лондон. Она не может бросить труппу и команду «Города ветров».
Кроме того, признавалась она, и ей и Джейсу требуется время. Месяцы его плена были трудными для них обоих. И может быть, они и не сойдутся снова. Но она испытывает облегчение и благодарна судьбе, что человек, которого она будет любить всегда, наконец-то находится в безопасности.
Джулия молча навела порядок на кухне, убрала со стола последние акварели и лотки с красками. У нее было искушение все это выбросить.
Но это были образы Джози, искусство Джози. Ее девочка была музой Джулии в Эмералд-Сити, как Уинни в Канзасе. К тому же акварельные краски нельзя было винить за поражение дыхательных путей Джози.
Джулия не делилась с врачами своим убеждением в том, что Джози мерзла и нарушения в составе ее крови произошли из-за того, что она позволяла дочери совершать во время сновидений путешествия к Джейсу. Ведь не существовало никакого медицинского противоядия от сновидений, разве не так? Какого-то чудесного снадобья, которое компенсирует ущерб, нанесенный Джози этими сновидениями…
Джулия знала, что такого средства не существует. Единственным средством от сновидений был ясный дневной свет.
Но может быть, есть средство от испарений, которые воздействовали на ее малышку? Средство, которое уничтожит последствия отравления?
Джулия рассказала докторам Джози об акварельных красках, которые она использовала. Они отнеслись весьма серьезно к ее опасениям. Однако тщательный анализ красок показал, что их винить не за что. Как и саму Джулию.
Джулия сложила акварели и краски в ближайший шкаф, затем вымыла до зеркального блеска стол, плиту и окна. Именно здесь они с Джози проводили большую часть времени, когда Джози находилась в ее чреве. Здесь да еще в гостиной в бабушкином кресле, любуясь деревьями, облаками, горами и озером.
А это означало, что гостиную тоже нужно убрать.
Сейчас. В этот вечер.
Жидкость для очистки стекла поначалу выливалась в виде капель, похожих на слезинки. Стекло плакало. Рыдало. Этот ливень отчаяния перекликался с тем, что Джулия ощущала в своей душе.
Но затем, словно по волшебству, сумеречное небо за плачущим стеклом стало светиться нежным розоватым светом. Капли-слезинки превратились в дождевые капли, в туман.
Мир Джулии сделался вдруг розовым, как дождь Эмералд-Сити, и теплым. Ей стало уютно и тепло, появилась приятная усталость.
Джулия угнездилась в знакомом уютном бабушкином кресле и стала смотреть в мерцающее розовое марево. И даже когда глаза ее закрылись, она ощущала вокруг себя розовый свет.
Так она и заснула. Заснула крепко. И сны ей снились, расцвеченные всеми цветами радуги. Акварельные, мягкие и пушистые, как летние облака, заряженные радостью.
Никаких образов на акварелях не было. Было только ощущение надежды, счастья, любви.
Никакие звуки не сопровождали ее акварельные сны. До самого конца. Проснувшись, она услышала звон колокольчиков. И увидела розовый свет, струящийся в окно.
Все еще розовый свет. Или розовый свет снова? Потому что уже была заря. Она всю ночь проспала в бабушкином кресле.
Должно быть, она и до сих пор спала. И видела сны. Потому что звон дверного колокольчика ее нисколько не испугал.
Однако кто, спросила она себя, станет звонить ей в дверь на рассвете, кроме докторов и медсестер Джози? Пришли, чтобы сказать ей лично, как можно более деликатно, удручающую новость?
Однако Джулия не испугалась. В ней продолжала жить и мерцать розовая надежда и в тот момент, когда она плыла, словно на акварельном облаке, к двери.
И при этом она думала — какой серебристый звон у этого колокольчика! Волшебный и чистый.
Как у колокольчиков оленьих саней.
Глава 22
«Как у колокольчиков оленьих саней», — подумал Джейс, услышав этот нежный звон.
«Иллюзия колокольчиков саней», — быстро поправился он.
Доктор Джейс Коултон хорошо знал, почему его мозг относился с таким недоверием к иллюзиям, к снам. Причина та же самая, по которой его мышцы дрожали и тряслись даже тогда, когда он лежал.
Его организм был серьезно разбалансирован. У него была почечная недостаточность и нарушения функции печени, свидетельствующие о том, что из-за систематического голодания тело начало поедать само себя.
Джейс вынужден был сообщить врачам о своих планах немедленно покинуть престижный госпиталь в Лондоне. Его физическое состояние было далеко от идеального. В лучшем случае вызывало много сомнений. Однако нет лучшего средства, решил он, чем горячий шоколад с орешками макадамии.
Этот бойкий ответ светила в области травматологии весьма встревожил академиков в белых халатах, окружавших его кровать. Возможно, их пациент не столь уж безупречен в умственном отношении, как показался с первого взгляда.
Однако Джейс был достаточно полноценен в умственном плане. Тогда. Притворялся таковым. Ему удалось привязать свой блуждающий мозг к реальности, чтобы суметь ответить с видимой, хотя и иллюзорной легкостью на вопросы врачей, призванных определить его умственное состояние.
Доктор Коултон в здравом уме, решили они. Психически здоров. Он даже согласился, что его диета, пусть и не слишком приятная, должна состоять только из жидких питательных веществ, которые они ему давали, из простых Сахаров и основных аминокислот.
Он обещал, что будет пить жидкие лекарства. По крайней мере, поправил Джеймс себя мысленно, пока он не встретится с ней. С ней же он будет пить горячий шоколад. Хотя — в нем заговорил врач — он повременит с употреблением вкусных орешков, ведь они не слишком хорошо действуют на человека даже со здоровым обменом веществ.
Горячий шоколад — достаточно калорийный продукт.
Он возьмет с собой — обещал врачам доктор Джейс Коултон — запас пудры, из которой изготавливаются жидкие лекарства, и будет принимать еду несколько раз в течение суток. По возможности как можно чаще.
Тем не менее он покидает госпиталь, несмотря на неудовлетворительные показатели крови, тремор и кошмарное состояние рук.
Ему потребуется не одна хирургическая операция. Они будут проведены в Чикаго коллегами и специалистами после того, как улучшатся его общие медицинские показатели.
Все кости его рук должны быть снова сломаны и укреплены стальными стержнями.
После этих болезненных операций и нескольких месяцев реабилитации травмохирург снова обретет способность оперировать.
Но он уже может оперировать. Он это сделал в пустыне. И весьма успешно.
Джейс отказался в Лондоне от всяких средств, предложенных ему хирургом для лечения рук. Никакого гипса, штырей, толстых перчаток из белоснежной марли. Ничего такого, что помешает его пальцам коснуться и ощутить щеку любимой.
Джулия не испытает отвращения к его обезображенным рукам. Она когда-то любила маленькую сестренку с такими руками. А вот все остальные будут испытывать отвращение — те же самые незнакомые люди, которые еще недавно восхищались его мужской красотой.
Сейчас Джейс Коултон был похож на скелет, на привидение, и люди сворачивали в сторону, когда он приближался, как это делали покупатели рождественских сувениров, когда появлялась Эдвина Энн Хейли.
Джейсу в госпиталь доставили его вещевой мешок для личных вещей. Это было сделано по его настоятельной просьбе. Вещевой мешок с кентерфилдзским ангелом привезли из штаба организации на Чаринг-Кросс-роуд. Его чемоданы с лондонской и чикагской одеждой, равно как и его бумажник, кредитные карты и наличность, также были доставлены в госпиталь.
«Бритиш эруэйз» была счастлива продать командированному скелету два билета первого класса на беспосадочный рейс в Сиэтл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29


А-П

П-Я