В его глазах светились любовь и ранимость, которые тронули Би до глубины души.– Я знаю, что ты не обидишь меня намеренно, – дрожащим голосом произнесла Би. – Но...– Мой Бог, Фиби! Как ты можешь сомневаться? Я люблю, я боготворю, я обожаю тебя! Я всегда любил и всегда буду любить тебя. – От волнения его низкий голос сорвался. – Чего ты хочешь? Чтобы я просил? Умолял?Мука, слышавшаяся в голосе Леона, поразила ее.– Не надо, Леон, – тихо сказала Би и положила свою руку на его, которой он удерживал ее за подбородок. Тэйни была права, он действительно любит ее. – Я просто хотела знать, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя.Находясь в плену собственных чувств, он, казалось, не расслышал слов Би и продолжал:– Я готов умолять. Дважды я позволил тебе уйти, но... – И тут Леон остановился. На его хмуром лице появилось недоверчивое выражение. – Ты сказала, что любишь меня?..Слезы радости сверкали на длинных ресницах Би, она улыбалась.– Да, Леон. Я люблю тебя.Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. Затем с протяжным стоном Леон заключил ее в объятия и опустил на кровать. Темноволосая голова склонилась к Би, и их губы слились в поцелуе. Но вдруг Леон остановился.– Ты любишь меня, Фиби, – глухим голосом произнес он, убирая прядку волос с ее лба. Его черные глаза не отрывались от лица Би. – И ты останешься со мной? – спросил он. В низком голосе Леона сквозила неуверенность, будто он все еще боялся до конца поверить своему счастью.– Да, – прошептала Би в ответ, обвивая тонкими руками его шею. Би хотела почувствовать тепло его губ. Чего же он медлит?– Ради всего святого, Фиби, я надеюсь, ты понимаешь, что говоришь, – сказал Леон. Теперь в его голосе зазвучали нотки привычной самонадеянности. – Потому что я ни за что на свете не отпущу тебя в третий раз. – С этими словами он приник ртом к ее дрожащим губам.Он целовал ее с нежностью и страстью. Би крепче обняла его за шею, а он еще сильнее прижал ее к себе, рискуя сломать ей ребра, но она не замечала этого, упоенная волшебством момента.Леон любит ее... Ее сердце пело от счастья. А вскоре под умелыми руками Леона запело и все ее тело.Одежда была сброшена с бешеной скоростью. Они не были вместе только три ночи, а казалось, что прошла целая вечность.– Фиби, я так сильно хочу тебя, что не могу больше сдерживаться, – простонал Леон, и обнаженная Би оказалась под ним.Би и не хотела, чтобы он ждал. Сильная дрожь, которую она не могла сдержать, сотрясала ее. Она лихорадочно целовала Леона, ее маленькие руки порхали по его большому телу.– Я люблю тебя, Леон! – выкрикнула она в тот миг, когда он вошел в нее. Наконец-то она могла дать волю своим чувствам.Позже, переполненная любовной истомой, Би, положив темноволосую голову Леона себе на грудь, нежно перебирала его короткие волосы и вслушивалась в его неровное дыхание. Как же она любит этого мужчину... Это чудо, но и он любит ее...Много времени спустя Леон поднял голову. Освободив Би от тяжести своего тела, он натянул на них одеяло и повернулся к Би лицом. Он очертил пальцем изгиб ее тонкой брови, линию изящного носика и полных губ, припухших от поцелуев. Глубоко вздохнул.– Единственное, что помогло мне сохранить рассудок в течение тех десяти дней, когда я сидел в чулане, прикованный как зверь, – это твой образ в моем сознании. Ты самая красивая женщина на свете! – Его рука скользнула ниже и под простыней нежно накрыла ее грудь. Никогда раньше Би не испытывала чувства такой полной удовлетворенности, как в этот момент, тесно прижавшись к Леону и слушая его глубокий мелодичный голос. – Если я проваливался в сон, то видел твое прелестное лицо, слышал твой голос и смех... Когда меня освободили и отвезли в больницу, доктор настаивал, чтобы я пробыл там неделю. Я отказался. Хотелось поскорее убраться из Гонконга и вернуться на Кипр, единственное место, которое считаю своим настоящим домом. Я был уверен, что похищение не отразилось на моей психике, но оказался не прав. – Ласкающим движением Леон провел рукой по плавному изгибу ее плеча и шеи, погладил щеку. – Ты все знаешь, ведь ты оказалась свидетелем моих ночных кошмаров.– Да, – мягко ответила Би. Она понимала, что ему нужно выговориться, рассказать о наболевшем.– Думаю, что в глубине души мне было страшно. Но я гнал эти мысли от себя, не желая признаться в слабости даже самому себе. Вместо этого стал вести себя как одержимый. Настоял на принятии всевозможных мер безопасности и был уверен, что теперь-то все под контролем.– Тсс, Леон, тебе не обязательно рассказывать мне все это.– Нет-нет, Фиби. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты поняла, почему я вел себя таким образом. Мне необходимо рассказать все. – Невеселая улыбка искривила его губы. – В сущности, ты единственный человек, с кем я могу поговорить об этом. Запертый в той чертовой дыре в течение многих дней, когда смерть была так близко, я оглянулся на свое прошлое и понял, что должен был бы быть великодушнее и добрее по отношению к некоторым людям. Я невольно начал рассуждать так, словно на следующий день я умру. У меня не было сожалений. Точнее, было только одно – о тебе.– Обо мне? – пробормотала Би, не очень понимая, что он хочет этим сказать.– Да, Фиби, о тебе. – Леон обнял ее стройное тело и прижал к себе. – Я поклялся, что если выберусь оттуда живым, то ты станешь моей. Когда меня освободили и я увидел в газете твою фотографию, на которой ты была запечатлена с кулоном, у меня мгновенно созрел план, как этого добиться.– Вполне в твоем духе, – попыталась пошутить Би, но Леон остался серьезным.Его черные глаза напряженно всматривались в ее лицо.– Мысль о том, что тебя могут похитить, ужасала меня. Но мне нет оправдания за то, что я обманом заставил тебя приехать на Кипр и затащил в свою постель... Ты была права, говоря, что я сделал тебя заложницей своей навязчивой идеи, но ведь я не слушал. Просто не мог снова отпустить тебя. Только землетрясение и смерть Спироса заставили меня осознать, что я веду себя точно так же, как подонок, похитивший меня. Отнял у тебя свободу, и, значит, должен вернуть ее тебе...– Я не хочу быть свободной от тебя, Леон. Как же я раньше ненавидела, когда ты называл меня «Фиби», но, когда ты назвал меня «Би», это оказалось еще хуже. Потому что означало, что я тебя больше не интересую. – При этих словах ее глаза затуманились от воспоминания о пережитой боли.Леон потрясенно молчал, пристально глядя ей в глаза.– Фиби, Фиби, – хрипло пробормотал он. – Не интересуешь?.. – Он в недоумении покачал темноволосой головой. – Как ты могла так подумать даже на секунду?– Именно так я и подумала.Леон крепче прижал ее к себе.– Но ты должна была знать, что я люблю тебя уже многие годы! – воскликнул он. – Сначала я считал, что ты просто по-детски прелестна, моя великолепная и ослепительная Фиби, и в моем чувстве к тебе не было ничего сексуального. Но когда я осознал, что влюбился в тебя, ты все еще была безнадежно юна. Тебе было пятнадцать, если быть точным. Я помню, как сидел на кухне в вашем доме и ты дразнила меня по поводу моих донжуанских похождений, о которых вычитала в какой-то бульварной газетенке. Мне было тридцать лет, а я краснел от твоих насмешек, как мальчишка. Ты стояла передо мной – длинные ноги и сверкающие голубые глаза... Я был вне себя от ярости. Я уехал. Убеждал себя, что не могу быть влюбленным в школьницу, и года два избегал тебя. Но когда узнал о смерти твоего отца, то сразу же бросился к тебе, а увидев тебя, понял, что обманывал самого себя... Я отпустил тебе три месяца на то, чтобы оправиться после тяжелой утраты, а затем на Пасху предполагал вернуться и начать свою завоевательную кампанию. Я не видел причин для спешки – ты по-прежнему была очень молода, – поэтому на этап ухаживания отвел год, а то и два.Би протянула руку и нежно обрисовала пальцами линию его скул. Откровения Леона потрясли ее, но в то же время и польстили ей.– Типичный Леон – разработать план и неукоснительно ему следовать, – поддразнила его Би.В ответ Леон улыбнулся.– Но мой план провалился. Я самонадеянно считал, что в девственных лесах Нортумберленда под присмотром Боба и Лил ты надежно защищена. Все, что я замышлял, – это несколько поцелуев. Потом намеревался пригласить тебя провести каникулы со мной на Кипре. Естественно, под надзором дуэний в лице моей мачехи и сестры.– Но ты же тогда предложил мне выйти за тебя замуж? – не удержалась от вопроса Би.– Да. Мы гуляли с тобой по берегу реки, и я без умысла упомянул о юных сорвиголовах, с которыми ты дружила в детстве. Но стоило тебе сказать, что к одному из них ты ходила на свидание, как приступ ревности вмиг уничтожил все мои добрые намерения. Я решил жениться на тебе как можно скорее.– А я ответила «да» и поехала с тобой летом на Кипр. А потом услышала слова Селины, – печально закончила Би. Если бы она была более зрелой и не испытывала такого благоговейного страха перед своим взрослым и искушенным женихом, она бы, наверное, поговорила с ним и все выяснила, а не поверила словам Селины и не сбежала.– Между мной и Селиной никогда не было ничего серьезного. Я поступил с ней не лучшим образом, но в то время, когда я оказывался в Америке, она всегда была свободна. Однако клянусь, Фиби, между нами все было кончено еще на Рождество, до того, как умер твой отец. А то, что ты подумала, услышав...– Все нормально, теперь я знаю правду, – прервала его Би. – Она была беременна не от тебя. Тэйни рассказала мне о Селине. Но ведь ты и сам мог рассказать, – мягко упрекнула его Би.– Мне помешала гордость, Фиби. Ты убедила меня, что я слишком стар для тебя, а спустя годы выясняется, что ты просто не верила мне. И обвинила в связи с Селиной. Я не хотел оправдываться перед тобой. Я хотел, чтобы ты любила меня безоговорочно.– Я так и люблю тебя. – Би подкрепила свои слова поцелуем.– Спасибо, Фиби. Но если быть честным, я должен признаться, что в некоторой степени все-таки виноват. В Ньюпорте я действительно проснулся в постели Селины. Но поверь мне, я не знаю, как там очутился. Мне необходимо было обсудить с Маккензи один деловой вопрос, я не догадывался, что у него вечеринка. Поздно вечером подъехал к его дому, только утром прилетев из Гонконга. Я пересек Тихий океан, а значит, и несколько часовых поясов, поэтому суточный ритм у меня был нарушен. Дом оказался полон гостей. Я выпил один бокал вина и отключился. А утром, увидев рядом с собой Селину, в ужасе выскочил из постели. Клянусь, я не дотрагивался до нее.Би поверила Леону, потому что хотела верить.– Это неважно, – сказала она с улыбкой. – Наверное, я действительно была слишком молода для замужества.– Я был раздавлен, когда ты вернула мне кольцо. Тогда я не стал объясняться с тобой, поскольку в глубине души понимал, что ты еще очень молода. Но надежды не терял. Решил подождать, когда ты повзрослеешь, а затем, когда тебе исполнится двадцать один год, возобновить свою кампанию.Крепче прижавшись к теплому телу Леона, Би поцеловала его.– Давай обо всем забудем, – хрипло предложила она.– Нет, Фиби. Позволь мне закончить. Как только я поцеловал тебя на вечеринке по поводу твоего дня рождения, то понял, что сексуальное притяжение между нами не ослабло. Я пришел в ярость, когда встретил тебя в Лондоне и узнал, что у тебя назначено с кем-то свидание. Но затем уверенность вернулась ко мне, когда после ужина, на который я тебя пригласил, мы пришли в твою квартиру и ты сгорала от страсти в моих объятиях. Пока не вмешалась Марго. – Леон укоризненно покачал головой. – Я думал, что Марго будет заботиться о тебе, а оказалось, что твоей единственной дуэньей был я... Я наблюдал, как на следующий вечер ты вернулась домой из Брайтона со своими друзьями и как целовалась с тем парнем, Энди. И никакой Марго поблизости не было...Би фыркнула от смеха.– Да ты действительно ревновал!– Еще как. И потом... знаю, что ты не поверишь мне, Фиби, но клянусь тебе, я не был близок ни с одной женщиной, кроме тебя, в течение трех лет с того дня, когда впервые попросил тебя стать моей женой.Леон – и трехлетнее воздержание! Би была бы рада поверить ему, но не могла.– В тот вечер, когда мы были с Джеком, я видела тебя выходящим из ресторана с топ-моделью. В этот же ресторан ты привел меня на следующий вечер. – Би не смогла скрыть дрожь в голосе. Она любила Леона и была уверена, что и он любит ее, но способен ли он хранить верность?– Модель? – Леон смотрел на нее как на сумасшедшую. – Похоже, ты ревнуешь, Фиби? – спросил он с улыбкой. – Ты даже не представляешь, как мне это приятно. – Он внезапно склонился и быстро поцеловал ее.– Но ты так и не объяснил, – пробормотала Би. Ее дыхание стало неровным, когда она почувствовала, как напряглись мускулистые бедра Леона.Подмяв девушку под себя и обхватив ее голову ладонями, Леон ласково потерся носом о ее нос.– Помнишь, я говорил тебе, что, будучи в Лондоне, всегда останавливаюсь у своего друга? Его зовут Джейсон Уэллс, мы вместе учились в университете. К сожалению, во время последнего приезда мне пришлось жить в гостинице, потому что его подруга поселилась у него.Обрадованная тем, что друг Леона носит мужское имя, и чувствуя его теплое дыхание на своем лице, Би хотела только одного – чтобы он наконец замолчал и поцеловал ее. Но нет...– Он врач. В тот вечер его вызвали к пациенту прямо посреди ужина. А подруга Джейсона отказалась уходить, пока не закончит трапезу. Джейсон, как истинный джентльмен, позвонил мне перед тем, как ехать в больницу, и попросил составить ей компанию. К тому времени, как я приехал, она прикончила еще одну бутылку шампанского, и это было очень заметно. Я практически вынес ее из ресторана, а она еще пыталась заигрывать со мной... Я лично думаю, что Джейсон мог бы найти кого-нибудь получше. Эту девушку устроил бы любой мужчина с туго набитым кошельком. Впрочем, я не вправе вмешиваться в его личную жизнь. Бог свидетель! Моя собственная была сплошным кошмаром до сих пор, – закончил Леон с чувством.– Но не теперь, – хрипло пробормотала Би, поглаживая спину Леона и улыбаясь ему. Она не хотела больше обсуждать его бывших возлюбленных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19