— Нет, — ответил он тем же бесстрастным тоном и, остановившись на пороге, посмотрел на нее, потом на Джейми, а потом снова на нее.Этот выразительный взгляд, без сомнения, означал только одно: рыцарь ожидал, что она будет так же трепетать от страха перед ним, как и все остальные. Хотя у Калли по спине пробежала дрожь, она вовсе не испугалась. Калли умела не показывать никому своего страха.— Мое единственное желание — остаться одному. — Рыцарь сделал шаг в комнату.— Но ваши раны…— Заживут, — оборвал он Калли.Ох, этот человек был просто несносен. Ну что ж, отлично, тогда пусть справляется сам.Повернувшись, Калли забрала Джейми из коридора и вернулась с ним в свою комнату. Но она не могла там оставаться. Не могла успокоиться, зная, когда черный рыцарь получил эти раны.Это раны от ее меча.Но, конечно, он не был бы ранен, если бы не помешал ей убежать. Тем не менее он спас ее и Джейми от остальных. Нравилось это Калли или нет, но она в долгу перед ним. А Калли была не из тех, кто мог оставаться кому-либо должным. Достав из сундука свой набор для шитья и небольшую коробку с травами, она велела Джейми побыть с Элфой и открыла дверь.Твердо решив не быть больше его должницей, Капли направилась прямо в логово дьявола, очень надеясь, что он ее не съест. Глава 3 Услышав, как звякнула щеколда на двери, Син инстинктивно вытащил из сапога кинжал и покачивая его между большим и указательным пальцами, ожидая увидеть, нужно ли метнуть его в грудь тому, кто его побеспокоил.Дверь чуть приоткрылась, и Син смог увидеть симпатичный маленький нос, а за ним и профиль ангела — ангела, который остановился и смотрел на стену напротив него.— Сэр? Сэр чер… рыцарь? Вы здесь?— Учитывая, что это моя комната, где еще я могу быть? — Син засунул кинжал в сапог.Калли еще не заглянула в комнату и решила не обращать внимания на его сарказм.— У вас приличный вид?— Миледи, — фыркнул Син, — многие говорят, что во всем моем теле нет ни одной приличной кости.— И многие говорят, что в коридоре сквозняк. Я хотела только знать, одеты ли вы?— Я одет так же, как тогда, когда вы последний раз меня видели, а это означает, что вам следует вернуться в свою комнату, и поскорее.Но Калли не послушалась. Вместо этого она открыла дверь шире, и, к несказанному изумлению Сина, вошла в комнату.Калли оглядывала комнату, пока не увидела, что он сидит на кровати. Син мог поклясться, что, когда взгляд этих зеленых глаз остановился на его голой груди, он ощутил странный удар, пронзивший его от подошв до макушки. У него затвердело и стало горячо в паху от желания, столь настойчивого, что он почувствовал боль.Что это с ним случилось? Сии вовсе не был неоперившимся юнцом, чтобы раздуваться при виде какой-то миловидной девицы. Он давным-давно обуздал свои желания.Но почему-то его контроль над собой ускользал от него, когда эта девушка приближалась к нему. Тем более что он знал: она может принадлежать ему. Для этого нужно было пойти к Генриху, и он получит ее.Если он решится на такое…Не обращая внимания на панику, которую она в нем вызвала, Калли пересекла комнату и остановилась перед кроватью.— Что вам здесь нужно? — грубо спросил Син.— Я здесь, чтобы обработать раны, которые нанесла вам, — спокойно отреагировала Калли на его слова.Син указал пальцем на импровизированную повязку на левой руке. Она была далеко не идеальной, но и такая сойдет. Меньше всего ему хотелось, чтобы девушка подошла к нему еще ближе.— Не переживайте, миледи, не вы причина моих ран.— Разве вы получили их не тогда, когда обезоруживали меня? — Калли нахмурилась.— Тогда, но не из-за ваших действий, а во многом из-за моих собственных.Калли поставила темно-коричневую кожаную сумку и маленькую корзинку на кровать возле Сина рядом с куском белой ткани, которую он использовал для повязки.— Вы напрасно спорите, и я больше не стану вас слушать. Довольно возражать, и позвольте мне осмотреть раны, пока они не загноились и вы не остались без рук.Син недоверчиво смотрел на нее. Он не мог припомнить, чтобы кто-нибудь так непочтительно обращался с ним, но был твердо уверен, что скорее всего это происходило когда-нибудь в младенчестве.Калли снова потянулась к его руке, но он быстро отодвинул руку подальше.— Почему вас заботит, загноятся у меня руки или нет? — спросил Син, когда она снова попыталась поймать его руку. — Я думаю, что вам, наоборот, следовало бы желать этого, а не стараться предотвратить.— Потому, что вы спасли Джейми. — Калли замерла и недовольно посмотрела на него.— Вы считаете, что обязаны мне? — Да.Невероятно! Какую только глупость могут женщины вбить себе в голову! И все же сейчас, впервые в его жизни, кто-то захотел залечить его раны. Син нашел это неожиданно приятным, и эта мысль рассердила его.Он не нуждался в утешениях — никогда.Син вскочил и попытался отойти от девушки на приличное расстояние, но она преследовала его, как львица.— Миледи, если бы вы знали, кто я и что собой представляю, вы бы придумали что-нибудь получше, чем оставаться наедине со мной в моей комнате.Калли взглянула ему в лицо, и он впервые заметил в ее глазах легкую тревогу, но затем она снова потянулась к его руке.Син застонал, поняв, что она не оставит его в покое, пока он не покорится ее лечению. Отлично, тогда чем скорее она перевяжет его руку, тем скорее он сможет снова обрести спокойствие.Вынужденный стать пациентом, он сделал благородный жест, протянув Калли правую руку.«Благодарю вас» — было явно написано у нее в глазах, когда она осторожно дотронулась кончиками пальцев до раны.— Я знаю, кто вы, — мягко сказала она, изучая порез. — Элфа рассказала мне о вас все.— И что она сказала?К его ужасу, Калли одной рукой взяла его кулак, а длинные изящные пальцы правой руки плавно двинулись по его воспаленной коже, неся успокоительную прохладу. И от этого горячие волны докатывались до самого его паха, который горел и пульсировал от желания.Странные, незнакомые ощущения охватили все его тело, и Син задержал дыхание. Никогда еще никто не касался его так нежно, так заботливо.Но больше всего Сина испугала внезапно возникшая потребность взять в ладони ее лицо и притянуть ее губы к своим губам.Но, милостивый Боже, что с ним случилось?Он только и мог, что смотреть на девушку, словно безумно влюбленный, и стараться сохранить дыхание ровным и спокойным.— Рана не очень глубокая, но ее нужно обработать, чтобы она зажила, не загноившись. — Рассматривая порез, Калли наклонила голову еще немного ниже, ее длинные тонкие пальцы продолжали касаться его кожи с незнакомой ему заботливостью. — Этот шрам от ожога выглядит совершенно свежим. Он получен в битве?Син покачал головой, Но уточнять не стал. Не было необходимости возвращаться к событиям, в которых были получены раны.А кроме того, он с трудом мог просто стоять спокойно и не притянуть ее к себе в объятия, в то время как у него в мозгу проносились картины одна заманчивее другой.Калли повернулась и пошла обратно к кровати, где оставила свои принадлежности, а Син смотрел на ее стройную спину, но больше всего его манили ее бедра. Красивой округлой формы, они были чрезвычайно притягательны. Он мог легко представить себе, как идет за ней, поднимает подол ее платья и…— С моими ранами все в порядке, — резко бросил Син, желая, чтобы девушка немедленно покинула его комнату.Она оглянулась на него через плечо, а потом снова опустила взгляд, продолжая доставать какое-то пряное растение, как будто ей вообще не было никакого дела до того, что он сказал.Девушка была ненормальной. Сумасшедшей! Полностью и бесповоротно помешанной! Никто не игнорировал Сина, когда он говорил, никто! Это было такой редкостью, что Син не представлял себе, как на это реагировать.— Мне нужно вино, — объявила она через несколько секунд, выпрямившись у кровати. — У вас есть немного?— Нет, — солгал он, но из этого ничего не вышло.Калли увидела графин на столе возле камина и, подойдя, обнаружила, что он далеко не пуст, а Син, жалея, что не опустошил его прошлой ночью, прищурившись, смотрел на девушку. Бросив на него острый взгляд, она наполнила кубок.— Мне хотелось бы, чтобы вы перестали так сердито смотреть на меня, — попросила она, отливая жидкость обратно в графин. — Это раздражает.—Дьявол часто…— И прекратите эту болтовню о дьяволе. Я же сказала, что знаю, кто вы, и я вас не боюсь.— Тогда вы, миледи, дурочка.— Я не дурочка. — Она многозначительно посмотрела на него и, взяв кубок длинными гибкими пальцами, поднесла его Сину. — И я узнаю демонов, когда встречаюсь с ними.— Очевидно, нет.— Демоны питаются детьми. — Калли обрывала листья с растения и бросала их в вино. — Они не спасают детей от издевательств. А что вы знаете о демонах?— На самом деле совсем немного. — Син спокойно встретил ее взгляд.Она добавляла в вино всякие травы, пока не образовалась густая масса, а потом стала размазывать эту массу по его предплечью, и жар от прикосновений ее рук обжигал Сина.— У вас есть имя? — спросила Калли.— Так как вы заявили, что хорошо знаете меня, то ответьте сами.— Что ж, — помолчав, сказала она, — я не сомневаюсь, что ваша мать не называла вас приспешником дьявола, сатанинским отродьем или королевским палачом.При такой дерзости Сину оставалось только подавить улыбку. Да, девушка была смелой, с сердцем львицы.— Моя мать вообще не дала мне имени, — ответил он, глядя, как девушка накладывает повязку на его руку.— Но вас же должны как-то называть. — Встретив его взгляд, светло-зеленые глаза вспыхнули.Калли стояла так близко, что, когда она говорила, ее дыхание мягко касалось его кожи и ее теплый цветочный запах овевал Сина. Он вдруг ясно осознал, что на нем нет ничего, кроме штанов, а она одета только в тонкое платье прислуги, снять которое не составит труда.Девушка была очаровательна, и он не мог объяснить себе почему, но ему захотелось услышать, как она произнесет его имя.— Те, кто осмеливается обратиться прямо ко мне, называют меня Син Грех (англ.).

.— Син? — спросила она.— Да, зачатый в грехе, рожденный в нем и в настоящее время в нем живущий. — Он в первый раз почувствовал, как дрогнула ее рука.— Вам нравится пугать людей, не правда ли? — Да.— Почему?— А почему бы и нет?К удивлению Сина, девушка рассмеялась мелодичным глубоким смехом, и, взглянув на нее, он был околдован тем, как смягчилось ее лицо.Боже милостивый, она была красавицей. И в это мгновение ему безумно захотелось узнать вкус ее губ, ощутить, как ее дыхание смешается с его собственным, когда он коснется их, захотелось позволить Генриху поженить их, чтобы всю оставшуюся жизнь можно было наслаждаться ее близостью, чувствовать ее присутствие рядом.При этой мысли Син окаменел.Нет, он никогда не позволит себе решиться на это. Пусть сейчас она нежно касается его, но она будет бояться и проклинать его, как все остальные, если узнает правду о нем и о том, что было у него в прошлом. Нет, радость и покой не для него, он много лет назад раз и навсегда избавился от подобных мечтаний.Калли сняла с него другую повязку, и ей едва не стало плохо при виде крови, пропитавшей ткань.— Простите меня, у меня не было намерения причинить вам боль, — прошептала она.— Позвольте уточнить, миледи. Когда человек поднимает меч, защищаясь или нападая, то вполне вероятно, что кто-то будет ранен. — Он укоризненно поднял бровь.— Ее необходимо зашить. — Краска снова прилила к ее щекам, и Калли потянулась за иголкой.— Она и сама заживет.— Но останется шрам.— Думаете, это имеет какое-то значение? — Син посмотрел вниз на многочисленные шрамы, уродовавшие его грудь и руки.Его слова заставили Калли поднять голову, но и сейчас она не могла прочитать, какие чувства скрывались в глубине этих черных глаз. Какие страдания ему, должно быть, пришлось пережить, чтобы суметь так плотно отгородить себя от мира. Обычно ей удавалось заглянуть даже в самую скрытную душу, но этот человек был для нее полной загадкой.— Для меня имеет, — ответила Калли, удивившись, почему это так, но чувствовала она именно это.Как можно осторожнее она сделала четыре коротких стежка и поразилась, что Син даже не вскрикнул и не напрягся. Могло показаться, что он даже не чувствовал, что она делала. Он был ранен столько раз, подумала Калли, что эта рана ничего для него не значила.Однако она очень многое значила для совести Калли — девушка никогда не причиняла другим боль. Ее отец был беспощадным воином, а мать целительницей, и именно от нее Калли унаследовала любовь к жизни. Она отрезала чистую полоску ткани и наложила на зашитую рану.Пока она работала, лорд Син не шевелился, но Калли чувствовала, что он не сводит с нее взгляда — обжигающего взгляда.«Он приспешник дьявола, — поведала ей Элфа. — Говорят, он просто ради удовольствия убил больше сотни людей и еще тысячи убил в сражениях. Когда его в первый раз привезли ко двору, на нем была одежда варвара и говорил он на языке, которого никто не понимал. Говорят, он продал душу дьяволу, чтобы стать неуязвимым».Калли не знала, сколько в этом было правды, но, глядя на его тело, она могла сказать, что он далеко не так уж неуязвим.Но… нельзя были не признать, что он обладает силой и храбростью. Калли никогда не встречала равных ему и впервые в жизни почувствовала, что ее тянет к англичанину.«О чем она думает?»Калли зажмурилась. И правда, о чем она думает? Она дочь главы клана, который всю свою жизнь боролся за освобождение любимого края от англичан. Отец умер, сражаясь против англичан, и она никогда не предаст его память.Глядя на грудь лорда Сина, Калли задалась вопросом: сколько шрамов на его теле получено во время сражений против ее народа и сколько из тех убитых в битвах были шотландцами?— Готово, — сказала она, закончив перевязывать его вторую руку.Син хмуро смотрел, как внезапно погрустнело ее лицо. Он не знал, что за мысль послужила тому причиной, но огорчился, что она лишила девушку безмятежности.Собрав свои вещи, Калли пробормотала «до свидания» и быстро вышла из комнаты.Син помрачнел еще сильнее. Ему бы радоваться, что она наконец-то ушла, а он…Почему же ему показалось, что в комнате вдруг стало холодно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36