– Умолкни, женщина, – сказал Грима. – Не слушайте ее, повелитель. Мы пойдем на север.
– Правда, Эовин, не вмешивайся, – сказал Теоден. – Тут все-таки серьезные мужчины разговаривают.
– Твоими устами говорит не воин, сын Тенгеля, – сказал Гэндальф. – Твоя дочь гораздо больше мужчина, чем ты.
Гарри подумал, что это весьма сомнительный комплимент для Эовин. Она была довольно симпатичной девушкой, хотя, конечно, и в подметки не годилась ни Галадриэли, ни Арвен.
– Ты утомляешь нас, Гэндальф, – заявил Грима.
– Ты говоришь, что вы пойдете на север, – сказал Гэндальф. – Но ты не уточняешь, что ждет всадников Рохана на севере. Лично я думаю, что их ждут топоры орков.
– Это домыслы! – взвизгнул Грима. – Какие ваши доказательства?
Вместо ответа Гэндальф запел.
Это была древняя боевая песня. Поначалу она казалась неуместной в зоне, свободной от насилия, но звучный голос Гэндальфа пробуждал к жизни неведомые силы, и мужество начало просыпаться в сердцах новоявленных пацифистов. Гарри подумал, что без магии тут явно не обошлось, но сканировать пространство и проверять свою догадку не стал. Ему было гораздо интереснее узнать, чем кончится дело.

Неба утреннего стяг.
В жизни важен первый шаг.
Слышишь, веют над страною
Ветры яростных атак?

Припев исполняли уже несколько голосов. Помимо Арагорна, Гимли и Леголаса песню подхватили придворные Теодена.

И вновь продолжается бой!
И сердцу тревожно в груди!
И Гэндальф такой молодой!
Всегда он бежит впереди!


Весть летит во все концы!
Вы поверьте нам, отцы!
Будут новые победы.
Встанут новые бойцы!


И вновь продолжается бой!
И сердцу тревожно в груди!
И Гэндальф такой молодой!
Всегда он бежит впереди!
И Гэндальф такой молодой!
Всегда он у нас впереди!

– Эх, держите меня семеро! – вскричал Теоден, соскочил с трона и пустился в пляс.

И вновь продолжается бой!
И сердцу тревожно в груди!
И Гэндальф такой молодой!
Всегда он бежит впереди!
И Гэндальф такой молодой!
Всегда он у нас впереди!

– Тьфу, блин!
Саруман плюнул на палантир, и попавшая на магический шар слюна мгновенно испарилась. Смотреть, как Теоден требует себе шашку, сводя на нет многомесячные усилия Гримы, было Саруману почти физически больно.
Поскольку подданные Теодена не подвергались психологической обработке Златоуста, а только выполняли приказ Теодена, свои мечи они просто спрятали подальше, и сейчас воины снова вытащили оружие из недавно оборудованных тайников. Тронный зал Эдораса блистал и звенел оружием.
– Снова я тебя недооценил, Гэндальф, – пробормотал Саруман.
Он жил в своей башне один и за последние века успел обзавестись дурной привычкой разговаривать сам с собой.
– Ну ничего, – продолжал бормотать Саруман. – Мы еще посмотрим, кто кого. Посмотрим, как вы, ребята, с орками справитесь. Будет, будет праздник и на нашей улице.
А из леса уже выходили одетые в пятнистую камуфляжную форму активисты Гринписа.

ГЛАВА 11

А знаете ли вы, что фраза «чтоб я сдох» на языке зомби на самом деле означает «чтоб я так жил»?
Горлогориус Хруподианис.

Через час после возвращения Теодена в ряды воинов, ликвидации свободной от насилия зоны и церемониального выдворения Гримы Златоуста за пределы Эдораса в пиршественной зале дворца состоялся военный совет.
– Орки будут здесь уже к вечеру, – сказал Леголас.
– Фигово, – сказал Теоден. – У меня половина армии на патрулировании.
– На патрулировании? – удивился Гэндальф. – Когда ж ты успел их туда отправить, пацифист?
– Говоря по правде, они просто ушли, – сказала Эовин. – Эомер, сын Эомунда, увел с собой всех, кто не пожелал расстаться с мечом.
– И ушла всего половина? – удивился Гимли.
– Вернемся к нашим оркам, – торопливо сказал Теоден. – Я предлагаю отступить к Хельмовой Пади и дать бой там.
– А чем эта Падь принципиально лучше Эдораса? – спросил Гимли.
– Она каменная, – сказал Теоден. – Очень удачно расположена со стратегической точки зрения, и тамошний замок еще ни разу не поддавался силе.
– Может, раньше просто силы ни у кого не было? – предположил Гимли.
– Стены высокие? – спросил Леголас.
– Высокие, – заверил его Теоден. – Только идти надо прямо сейчас.
– Не нравится мне эта идея, – сказал Гэндальф. – Чтобы я, великий маг и волшебник, драпал от каких-то орков, пусть их даже почти десять тысяч?
– Мне тоже драпать не пристало, – сказал Арагорн. – Это может плохо отразиться на моем будущем имидже правителя Гондора. Но, похоже, выхода нет. Защищать деревянный город весьма проблематично. Одна спичка, и все мы превратимся в шашлык.
– Тогда давайте дадим им бой в поле, – предложил Джек.
– Очень свежая мысль, – одобрил Гэндальф. – Как говорится, лучший способ защиты – это нападение.
– Это будет очень интересное нападение, – сказал Теоден. – Учитывая, сколько там орков и сколько мы можем выставить всадников.
– А сколько мы можем выставить всадников? – спросил Арагорн.
– Здесь, в Эдорасе, около двух тысяч воинов, – сказал Теоден. – Без людей Эомера…
– Порядок бьет число, – сказал Джек. – Если пехота плохо организована, у нее нет никаких шансов против кавалерии.
– Я бы не сказал, что орки плохо организованы, – заметил Теоден.
– Значит, надо их дезорганизовать, – сказал Джек.
– Даже дезорганизованные, они превосходят нас числом в соотношении пять к одному, – сказал Гэндальф.
– Две тысячи воинов против десяти… – задумчиво сказал Гимли. – Это ж верная смерть. Так чего мы ждем?

Конечно, орки не читали Толкина и не видели фильм Питера Джексона.
Поэтому они не знали, что решающее сражение, которому Толкин посвятил три страницы, а Питер Джексон – около полутора часов экранного времени, должно было состояться в Хельмовой Пади.
Они двигались походным маршем на Эдорас, когда на холме перед ними возникла фигура одинокого всадника.
Существа поумнее призадумались бы, что это может означать, и как минимум сбавили бы ход. Но орки продолжали движение.
Несколько особей попытались подстрелить фигуру из своих тяжелых луков, но стрелы не пролетели и половины расстояния. Орки решили, что это обычный разведчик Теодена, и перестали обращать на него внимание. При их численности они делали ставку отнюдь не на эффект внезапности.
Джек спрыгнул с лошади, вытащил из притороченного к седлу саквояжа три армейских миномета, установил их на земле, прикинул дистанцию стрельбы, сделал поправку на ветер и опустил первую мину в ствол.
Орки, услышав характерный для миномета свист впервые в жизни, озадаченно уставились вверх. Увидев летящий на них небольшой предмет и будучи незнакомы с подобным видом оружия, они приняли предмет за обычный камень и рассмеялись. Бросаться в десятитысячную армию камнями – это действительно смешно.
Они осознали свою ошибку, только когда мина упала в середину их строя и взорвалась. Ввиду большой скученности орков эффект получился впечатляющий.
Следом прилетели еще две мины, потом еще три, потом еще, и только после шестого залпа орки бросились врассыпную. По направлению к Джеку выдвинулось лишь несколько их воинов, очевидно, они сделали это случайно. Не в обычаях орков атаковать людей, обладающих сверхъестественными с их точки зрения способностями.
Джек спокойно положил их из револьвера и продолжил обстрел.
Когда хаос и сумятица в стане орков достигли своего апогея, из-за холмов появилась хваленая роханская конница и нанесла удар по правому флангу орков, сократив численное преимущество противника примерно на треть.
Орки ринулись наутек.
Джек кинул еще пару мин им вдогонку, затем сложил минометы в саквояж и вскочил в седло. Минуту спустя рядом с ним появился Гарри, который ждал неподалеку для осуществления магического прикрытия на случай, если что-то пойдет не так.
– Ты не думаешь, что мы немного подкорректировали местную историю? – спросил он стрелка.
– Она с самого начала была не слишком похожа на то, что мы читали, – сказал Джек.
– Каждый рассказчик добавляет что-то от себя, – сказал Гарри.
– Вот именно, – согласился Джек. – И я уверен, что, как бы дело ни повернулось, от нас в этой истории не останется и следа. Присутствие двоих парней из другого мира не вписывается в философско-моральную притчу.
– Особенно ситуация с минометами, – сказал Гарри. – Минометы – это аморально.
Роханская конница гнала орков до самого леса, где их уже ждали взбешенные после разгрома Изенгарда гринписовцы.

ГЛАВА 12

Что главное в осаде города? Не затягивать ее на десять лет.
Агамемнон.

Гэндальф гоголем прошелся по крепостной стене Минас-Тирита и направился во дворец наместника.
И. о. законного короля Гондора товарищ Денетор кушал, что Эру послал. Сегодня Эру послал Денетору жаренного на вертеле кабана. Денетор отрезал от туши небольшие ломтики, разделывал их при помощи ножа и вилки и отправлял в рот.
– Не время жрать, – сказал ему Гэндальф. – Враг почти у твоих ворот.
– Опять ты, – вздохнул Денетор. – Ни минуты покоя от тебя. Вот ты сейчас зачем пришел? Аппетит портить?
– Твой аппетит ничем не испортишь, – сказал Гэндальф. – Ты б лучше об обороне подумал.
– А на фига? – поинтересовался Денетор. – Я о ней думал, а потом ты прискакал. Ты теперь о ней и думай.
– Вот так, значит? – нахмурился Гэндальф.
– Именно так, – сказал Денетор. – Ты сюда зачем явился? Думаешь, не знаю я, что на самом деле не оборона города тебя заботит? Ты этому своему Арагорну дорожку протоптать хочешь. Нарочно мне тут все завалишь, чтобы народ наследника Исилдура как спасителя принял.
Рассекретил, стервец, подумал Гэндальф. А как все было тонко задумано…

– Я отправлюсь в Гондор прямо сейчас, – заявил Гэндальф. – Постараюсь прозондировать почву и подготовить плацдарм для возвращения короля.
– Отлично, – сказал Арагорн. – А мы подтянемся, как только соберем достаточно народу.
– В Гондоре сейчас небезопасно, – заметил Теоден. – Я слышал, что орки готовятся к большому штурму.
– Нам это только на руку, – сказал Арагорн. – Мы ворвемся в местную политику на гребне поднятой орками волны.
– А что мы будем с этого иметь? – сказал Теоден. – Я имею в виду всадников Рохана. Арагорн поимеет корону, сделает вас всех своими министрами с портфелями и без, а что получим мы?
– Помимо королевской благодарности? – уточнил Арагорн.
– Королевская благодарность – штука хорошая, но на хлеб ее не намажешь, – сказал Теоден.
– Какой вы, однако, корыстный, – заметил Леголас.
– В первую очередь я должен думать о своих выго… о своих людях, – сказал Теоден. – И о своих конях.
– Кстати, я слышал, что ты продаешь своих коней Мордору, – сказал Арагорн.
– Вот еще, – фыркнул Теоден. – Они там их портят.
– Они и свиней портят, и коз, – сказал Гимли. – Даже у энтов жен увели. У них в Мордоре просто женщин не хватает.
– Что касается твоих выгод, Теоден, – сказал Арагорн, – тебя устроит эксклюзивный контракт на поставку в Гондор органических удобрений?
– На десять лет, – сказал Теоден.
– Хоть на двадцать, – сказал Арагорн. – Лишь бы хватило.
– Этого добра у нас на всех хватит, – сказал Теоден.
– Вот и отлично, – сказал Арагорн. – Когда ты думаешь собрать все свое войско?
– Через неделю будем готовы выступить.
– Я поскачу завтра с утра, – сказал Гэндальф. – Хотелось бы, чтобы и вы успели в Гондор до того, как орки там все изгадят.
– Лично мне по фигу, – сказал Арагорн. – Минас-Тирит, как известно, каменный, а камень не так уж трудно отмыть.

Денетор тщательно прожевал очередной кусок вепрятины и запил его добрым кубком вина.
– Только ни черта у вас не выйдет, – сказал он Гэндальфу. – Народ Гондора привык к демократии, и возвращение монархии будет для него большим шагом назад.
– Ничего страшного, история развивается по спирали, – сказал Гэндальф. – Шаг вперед, два шага назад. Ты что, первоисточников не читал?
– Ты мне еще Маркса вспомни, – сказал Денетор. – Я вообще не уверен, что этот твой Арагорн – наследник Исилдура. У него какие-нибудь документы есть?
– Давай еще Исилдура эксгумируем и генетическую экспертизу проведем, – сказал Гэндальф. – Одного взгляда на Арагорна достаточно, чтобы разглядеть королевскую печать на его лице.
– Сейчас времена такие, мало ли кто чем себя украшает, – сказал Денетор. – Ты мне документ с печатью покажи, а не лицо. Мол, сим удостоверяется личность Арагорна, сына Арахорна, короля Гондорского. Сам знаешь, бумажка – это вещь. А без бумажки… Без бумажки сейчас ничего не делается.
– А печать на эту бумажку кто должен поставить, Манве? Или сам Илуватар?
– Лишь бы человек уважаемый, – сказал Денетор. – Причем уважаемый всеми, а не только теми, кому ты своими фокусами мозги запудрил.
– Ты меня не зли, – сказал Гэндальф. – Когда я выхожу из себя, то делаюсь очень неприятным.
– Только угрожать мне не надо, ладно? Может быть, ты и волшебник, а дружбан твой на самом деле потерянный наследник Исилдура, но я пока – правитель Гондора и чихать хотел на вас обоих.
– С огнем играешь, Денетор, – сказал Гэндальф. – Карма у тебя плохая. Смотри, как бы с тобой несчастный случай какой-нибудь не произошел. Веди себя аккуратно, на лифте не катайся, дорогу осторожно переходи, со спичками не играй…

После окончания военного совета Арагорн вернулся в свою келью. Вообще-то в Эдорасе подобное помещение именовалось апартаментами, но по сравнению с Дольном или тем же Минас-Тиритом это была всего лишь келья, и Арагорн не мог думать о ней иначе.
Арагорн зажег факелы и обнаружил, что в келье он не один. Было странновато, как это чуткое ухо Киллера не уловило ни шороха в тишине роханской ночи…
Но все встало на свои места, как только индивидуум в черном плаще откинул скрывавший лицо капюшон и продемонстрировал свои заостренные кверху уши.
– Дон Элронд! – удивился Арагорн. – Ты был последним, кого я ожидал увидеть в своей спальне ночью.
– Не знаю, о чем ты сейчас подумал, но явно не о том, о чем следовало бы думать накануне войны, – сказал дон Элронд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38