– Я присяду? – спросил Фредди.
– Валяй, – сказал Киллер.
Поскольку стул был предназначен для человеческого, а не хоббитского седалища, Фредди пришлось не столько садиться, сколько карабкаться.
– Я тебя знаю? – спросил Фредди.
– Вряд ли, – сказал Киллер.
– А тогда чего ты на меня весь вечер пялишься? – спросил Фредди. – Нравлюсь я тебе, что ли?
– Это тоже вряд ли, – сказал Киллер. – У меня, между прочим, телка есть, какая тебе и не снилась.
– Тогда почему вдруг такой интерес к моей персоне? – спросил Фредди.
– Скажи мне, Джимми, ты ювелир?
– Это кто это тут Джимми? – спросил Фредди.
– Ты, – сказал Киллер. – Я слышал, как ты представился хозяину заведения. Джимми – это уменьшительное от Джеймса. Если ты придумал легенду, то надо строго ее придерживаться, иначе тупо сладишься.
– Я не понял, ты о чем?
– О цацке золотой, которую ты тут по полу катал, – сказал Киллер. – Ты ее, между прочим, не в ломбард несешь, синьор Баггини.
– Откуда ты меня знаешь? – удивился Фредди.
– Гэндальф попросил меня встретить вашу компанию и проводить в Дольн, к дону Элронду, если он сам задержится. А ты не производишь на меня впечатление человека, способного одолеть такой путь самостоятельно.
– На что это ты намекаешь? – насторожился Фредди.
– По дорогам рыщет зондеркоманда из Мордора, – сказал Киллер. – Как ты думаешь, кого они ищут?
– Неужели меня?
– Поразительная догадливость, – похвалил его Киллер. – Ты как, в рукопашном бою силен?
– Ну…
– С девятерыми профессиональными натренированными убийцами совладаешь? – уточнил Киллер. – Если учесть, что они еще и бессмертные?
– Не уверен, – сказал побледневший Фредди. – А что делать-то?
– Слушай меня, и все будет нормально, – сказал Киллер.
– А откуда я знаю, что тебе можно доверять? – спросил Фредди.
– У меня есть для тебя малява от Гэндальфа, – сказал Киллер. – Надеюсь, ты его почерк узнаешь?
– Узнаю, – сказал Фредди. – Что ж ты сразу про маляву не сказал?
– Хотел удостовериться, что это именно ты.
Киллер подал хоббиту конверт, запечатанный личной печатью Гэндальфа. Судя по состоянию конверта, его долго носили в заднем кармане брюк, но ни разу не открывали.
Фредди надорвал конверт, развернул вложенный в него листок бумаги и увидел неровные строчки, написанные рукой спешащего Гэндальфа.
«Что бы ни сделал податель сего письма, он делает это от моего имени и в интересах государства. Гэндальф.
P. S. Убедись, что письмо не попало не в те руки. Человека, которому я его отдал, зовут Арагорн На самом деле Арагорна звали Арасакс, сын Аратубы. – Примеч. Горлогориуса.

».
Фредди аккуратно сложил письмо и спрятал во внутренний карман пиджака.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Мое истинное имя не должно звучать в этом зале, – сказал Киллер.
– Боюсь, я не смогу сотрудничать с человеком, который отказывается сообщить мне свое настоящее имя, – сказал Фредди.
– Хорошо, если ты именно так ставишь вопрос, то я скажу, – согласился Киллер. – Но это только между нами.
– Твоя тайна умрет вместе со мной, – сказал Фредди.
– Очень даже может быть, – задумчиво сказал Киллер. – Меня зовут Арагорн.
– Нормальное армянское имя, – сказал Фредди. – Чего из него такой секрет устраивать? Может, ты мне объяснишь, Ара?
– Тише, – прошипел Арагорн. – Слушай меня. Сейчас иди к своим друзьям, быстро допивайте, и валим отсюда.
– К чему такая спешка?
– Не было бы никакой спешки, если бы ты колечко не засветил, – сказал Арагорн. – Ты можешь быть уверен, что в этой таверне нет осведомителей, работающих на зондеркоманду? Лично я в этом не уверен и не хочу, чтобы черные всадники нагрянули в этот тихий мирный городок. По крайней мере до тех пор, пока мы отсюда не уберемся.
– А как же Гэндальф?
– Если он еще жив, то догонит нас в дороге или присоединится к нам в Дольне, – сказал Арагорн. – А если нет, то мне будет его не хватать.
Через два часа после того как хоббиты покинули Брысь в сопровождении Киллера, в «Рога и копыта» заглянули стрелок и молодой волшебник.
– Добрый вечер, господа, – заученной формулой приветствовал их Маслютик. – Могу я узнать ваши имена?
– Джек.
– Гарри.
– Какие красивые имена, – сказал Маслютик. – И главное, редкие. Что будете пить, джентльмены?
– А что есть?
– У нас широкий ассортимент алкогольных напитков, – сказал Маслютик.
– Мне виски, – сказал стрелок.
– А вам?
– А мне какого-нибудь вина, – сказал Гарри. – Я не люблю крепкие спиртные напитки.
Маслютик понимающе кивнул и поставил на стойку бара заказанный алкоголь.
– Останетесь на ночь? – Заполучить на постой хоббитов ему не удалось, да и Киллер куда-то свалил, так что свободных мест было хоть отбавляй.
– Мы еще не решили, – сказал Гарри. – Мы ищем здесь знакомых.
– Вот как? Может быть, я их видел, – сказал Маслютик. – Опишите мне их.
– Это четыре хоббита, путешествующие в компании короля Гондора, – сказал Гарри.
К чести Маслютика стоит сказать, что при таком сенсационном заявлении на его лице не дрогнул ни один мускул.
– Буду откровенен, такие компании встречаются нечасто, – сказал он. – Особенно если учесть, что в Гондоре уже несколько веков нет короля. Но я видел четырех хоббитов и одного странного типа совсем недавно.
Маслютик замолчал. Гарри понял намек и выложил на стойку бара золотую монету.
– Они ушли пару часов назад, – сказал Маслютик.
– В какую сторону они двинули? – спросил Гарри, выкладывая вторую монету.
– Из этого города ведут только две дороги, – сказал Маслютик. – И по одной из них пришли вы.
Логично, подумал Гарри. Я мог бы и сам догадаться. Сэкономил бы золотой.
– Боюсь, мы не можем остаться на ночь, – сказал стрелок. – Гарри, прикончи свое вино и пошли отсюда. Что-то мне подсказывает, что нам надо спешить.

Еще через час перед трактиром раздалось цоканье копыт и сдавленное конское ржание, а потом, звеня шпорами, в обеденный зал вошла высокая худощавая фигура в черном плаще с капюшоном, полностью скрывавшим голову всадника. Это существо было похоже на Смерть Плоского Мира в описании Терри Пратчетта, милого в общем-то парня, но на самом деле было злобным, коварным и жестоким Королем-Призраком, бессмертным Кольценосцем, главным из девяти Черных всадников.
От его фигуры по залу распространялись холод, страх и запах дорогого одеколона, которым Ангмарец пытался забить исходящее от его скакуна зловоние.
– Д… добрый вечер, сэр, – пролепетал Маслютик. – Чем я могу… В смысле, как вас… Э… Не убивайте меня, ладно?
– Мне нужен хоббит, – прошипел Ангмарец. Он мог говорить и нормальным голосом, но считал, что шипение делает его имидж более зловещим.
– У нас тут недавно было целых четыре, – доложил Маслютик. – Они двинулись на зюйд-зюйд-вест.
– Махни рукой, – прошипел назгул.
– Туда, – указал Маслютик. – Выпьете что-нибудь?
– «Кровавую Мэри».
– Пожалуйста. – Рука Маслютика тряслась, когда он смешивал коктейль. Впрочем, коктейлю это пошло только на пользу.
– Спасибо, – прошипел Ангмарец, осушив бокал. – Я тебе что-нибудь должен?
– Никак нет, – пролепетал Маслютик. – За счет заведения, сэр.
– Хорошо. – Это слово шипеть было особенно удобно.
Спустя минуту до слуха Маслютика донесся только удаляющийся звук подков, цокающих по вымощенной булыжником улице Брыся.
– Спасибо, что хоть на ночь не остались, – пробормотал хозяин «Рогов и копыт», вытирая выступивший на лбу холодный пот. – Пора закрываться, пока еще кто-нибудь не заявился. Нет, черт побери, мне определенно стоило пойти в управдомы, как я и собирался с самого начала.

Каждый вечер Саруман поднимался на обдуваемую всеми ветрами вершину башни, где был заточен Гэндальф, чтобы поизгаляться над своим узником и сообщить ему последние новости.
– Чисто чтобы ты знал, – сказал он. – Зондеркоманда Саурона уже вышла на след твоих хоббитов. Думаю, ждать осталось недолго. Скоро Саурон получит свое кольцо назад. Ты уверен, что не хочешь к нам присоединиться?
– Да я скорее с моста в пропасть вниз головой прыгну, – гордо сказал Гэндальф.
– Никто не знает своего будущего, но зато я знаю твое, – сказал Саруман. – На том пути, который ты выбрал, тебя ждет только смерть.
– Разговоры дешевы, – сказал Гэндальф, – а виски стоит денег.
– Неужели ты на самом деле надеешься, что эти мелкотравчатые волосоногие твареныши способны улизнуть от Девяти Кольценосцев? – вопросил Саруман.
– А это уж как фишка ляжет, – сказал Гэндальф.
Хохот Сарумана был слышен еще минут пять после его ухода.

Едва выйдя из Брыся, Арагорн увел четверку хоббитов с накатанной дороги в лесные дебри, заявив, что так будет безопаснее.
Они двигались без остановки до самого рассвета. Периодически Арагорну приходилось подгонять непривычных к долгим пешим переходам хоббитов. При этом он недовольно ворчал:
– Сразу видно, что никто из вас в армии не служил. Вас бы к моему знакомому сержанту Гальбараду, он бы устроил вам ночной марш-бросок с полной выкладкой, да еще и в костюмах химзащиты. Тогда бы вы точно знали, почем фунт лиха. А кто упал, того подгоняли бы пинком в задницу. Или штыком в то же место. Очень бодрит.
Вскоре хоббиты привыкли к его болтовне и перестали обращать на нее внимание.
– Лучше бы ты песенку спел, – предложил Арагорну Фредди. – С песней и путь веселее.
– Время песен прошло, – сказал Арагорн. – Так же как и время танцев. Впрочем, если вы так уж просите, я спою вам одну древнюю балладу, посвященную людям моей профессии.
И он затянул неожиданно звонким голосом:

Мы убиваем – ведь нас нанимают,
И по понятиям все совпадает.
Мы за клиентом следуем тенью.
И бьем без промаха, на пораженье.
Устал от соседа, надоела подруга,
Ты и твой шеф не догнали друг друга.
Вот телефон, позвони – он бесплатный.
Пуле не дашь уже ход ты обратный.


И в зной и в пургу, в жару или стужу
Киллер всегда бизнесмену нужен.
Нужен банкиру, нужен юристу…
– Коль, ты «хвоста» не привел?
– Вроде чисто.
Нас нанимают, мы убиваем.
Деньги берем, долги вышибаем,
Бабки срубаем, ментам отбашляем,
Киллера подвиг нераскрываем.

Фредди понял далеко не все слова этой песни, но в целом она ему понравилась, и он зааплодировал. Польщенный Арагорн раскланялся и дальше ворчал уже не так злобно.

Огромный орел в последний раз взмахнул крыльями, сложил их и осторожно приземлился на край площадки, в последнее время служившей Гэндальфу жильем.
– Чтоб мне век в небесах не парить! – удивленно воскликнул орел. – Неужто самого Гэндальфа повязали? Да не может такого быть!
– Громкость убавь, Гваихир, – сказал Гэндальф. – Какими судьбами?
– Летел мимо, – туманно ответил Гваихир. – Тебе помощь нужна или сам справишься?
– Издеваешься? – спросил Гэндальф. – Если бы я мог сам справиться, я б тут сидел? Я – волшебник, а не граф Монте-Кристо.
– Да и подкопом тут не поможешь, – сказал Гваихир. – Слушай, а время терпит? Я прямо сейчас не могу, у меня дела.
– Я подожду. Не беспокойся и не торопись, – язвительно сказал Гэндальф. – Мне тут очень хорошо и комфортно. И высоты я уже почти не боюсь.
– Вот и ладненько, – сказал Гваихир, расправляя крылья. – Буду через пару дней. Не скучай тут пока.
– Повелитель небес, – пробормотал Гэндальф, снова оставшись в одиночестве. – Чтоб тебя Торондор забодал.

ГЛАВА 4

Есть только один способ остаться жить в веках – умереть в бою.
Ахиллес.

– Они наверняка свернули с дороги, – поделился Гарри своими соображениями. – Я видел хоббита. У этой породы слишком короткие ноги, и, идя без остановки всю ночь, мы бы легко их догнали.
– Скорее всего, ты прав, – сказал стрелок. – Но я не хотел бы углубляться в лес. Мы ведь совсем не знаем этих мест, и если заблудимся, то точно никого не догоним.
– А чего мы добьемся, тащась по этому тракту?
– Мы знаем, где находится Амон-Сул, – напомнил волшебнику Джек. – Мы уже трижды уточняли дорогу у прохожих, и все они говорили, что мы идем правильно. И мы знаем, что произойдет на Амон-Суле. Там мы и постараемся убедить Ангмарца расстаться с его клинком.
– Если мы прибудем туда вовремя.
– Ты что, способен идти быстрее?
– Нет.
– Тогда к чему все эти разговоры об опоздании?
– Извини. Я немного нервничаю. Ты же знаешь, я не слишком силен в рукопашной.
– Ты неплохо проявил себя в Матрице, но я надеюсь, что до рукопашной не дойдет. Здесь еще не изобрели огнестрельного оружия, остается надеяться, что оно может сработать против назгула. При ближайшем рассмотрении все эти типы не такие уж бессмертные, какими кажутся на первый взгляд.
– Ты на самом деле так думаешь или просто хочешь меня успокоить?
– Сам подумай.
– Меня очень заинтересовал этот Гэндальф, – сказал Гарри. – Он ведь старый и мудрый волшебник и по идее должен быть похожим на Горлогориуса, но ведет себя совсем не так. Сам отправляется в поход, добровольно подвергается тяготам, опасностям и лишениям и на Морийском мосту принимает удар на себя. Я не могу представить Горлогориуса, жертвующего собой, чтобы прикрыть чей-то отход. Он скорее скормил бы Балрогу кого-нибудь из своих спутников.
– Я не так хорошо знаю Горлогориуса, как ты, но полагаю, что при определенных обстоятельствах возможно всякое, – сказал стрелок. – В критических ситуациях люди проявляют самые удивительные качества, в которых их раньше никто бы не мог заподозрить.
– Знаю, но Гэндальф больше похож на молодого странствующего волшебника вроде меня, чем на одного из наших старейшин, – сказал Гарри.
– Может быть, он просто настолько стар, что впал в детство, – предположил стрелок. – А может быть, является человеком действия и не способен долгое время усидеть на одном месте.
– Мне хотелось бы с ним познакомиться, – сказал Гарри.
– А мне – нет, – сказал стрелок. – Мне хотелось бы закончить наше дело в ближайшие дни, пока хоббиты еще не добрались до Дольна и не воссоединились с Гэндальфом. Потому что в противном случае мы застрянем здесь очень надолго.
– Время в нашем мире течет не так, как в этом, – сказал Гарри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38