Двухдневная щетина покрывала его щеки, и Дэниеле вдруг отчаянно захотелось прикоснуться к его лицу.
– Почему мне нельзя поехать на прогулку? – Она попыталась скрыть досаду за напускной обидой. – Вы же знаете, как я люблю по утрам кататься верхом.
– Видите ли, герцог Уэстли и слышать ничего не захочет о том, чтобы отпустить гостью одну, без сопровождения и защиты. – Взгляд Моргана стал жестким. – Так что не ставьте в неловкое положение ни себя, ни конюхов. Вам не позволят уехать одной.
– Неужели вы не понимаете, от меня зависит жизнь людей! – закричала совершенно расстроенная Дэниела. – Я не могу бросить их на произвол судьбы! Там есть несколько семей, в которых тяжело больны дети, и, если я не достану им денег на лекарства, они могут умереть!
– Вот как? И где же вы собираетесь достать деньги?
Дэниела опустила голову и ничего не ответила. Губы Моргана скривились в жесткой усмешке.
– Я так и предполагал.
– Если они умрут, это будет на вашей совести!
– Если вы попадете в руки властей и вас повесят, это тоже будет на моей совести, – резко возразил Морган. – Ну хорошо. Давайте договоримся. Если вы обещаете остаться здесь, в «Королевских вязах», я пошлю им денег.
– А я добавлю столько же от себя, – раздался позади голос Джерома. Герцог подошел и стал рядом с братом. – Советую вам принять наше предложение, тогда эти семьи получат помощь немедленно. А вот если они будут ждать помощи от вас, это может усугубить их положение.
Дэниела колебалась. Затем тряхнула головой:
– Ну хорошо. Я согласна.
– Отлично. Я сегодня же отправлю туда Ферри. А вы подробно расскажете, кому именно он должен передать деньги.
Дэниела торопливо шла по галерее по направлению к убежищу Моргана, напевая веселый мотив, который Джером наигрывал вчера на гитаре.
После того как Джером и Морган отправили довольно приличную сумму – гораздо большую, следует признать, чем мог бы достать «Благородный Джек» за несколько месяцев, собирая дань с проезжающих богатых бездельников, – Дэниела решила сдержать обещание и остаться в «Королевских вязах». Ферри отвез деньги священнику и Нелл Бригс с тем, чтобы они раздали тем семьям бедняков, которые особенно остро нуждались в помощи. Нелл прислала Дэниеле письмо, в котором горячо благодарила девушку за помощь. И при мысли об этом у Дэниелы становилось легко и радостно на душе.
Она жила в «Королевских вязах» уже девять дней и считала их самыми счастливыми днями в своей жизни. Герцог и герцогиня обращались с ней так, словно она уже стала членом их семьи.
«Ах, если бы это было на самом деле!» – думала она с грустью.
Она постучалась в дверь, и Морган пригласил ее войти. При звуке его глубокого, с чувственными нотками голоса сердце Дэниелы, как всегда, тревожно забилось. Это началось уже давно и в последние дни достигло своего апогея. Стоило ей увидеть его или просто услышать, как у нее кружилась от волнения голова и сердце пускалось вскачь.
Морган поднялся из-за стола ей навстречу. Во взгляде, устремленном на Дэниелу, не было обычной добродушной насмешки, к которой она уже привыкла. Сейчас его глаза светились каким-то новым, загадочным светом. Одетый совсем по-домашнему – без шейного платка и камзола, в одной тонкой сорочке с кружевами, расстегнутой на груди, и шелковых черных панталонах, – он показался ей невероятно, просто непростительно красивым. И она на мгновение забыла, зачем пришла.
Но затем, справившись со своей слабостью, она чуть тряхнула головой и протянула ему книгу, которую взяла в свой прошлый визит сюда.
– Я пришла вернуть вам книгу, – сказала Дэниела чуть дрогнувшим голосом. – Для меня это было весьма поучительное чтение. Но скажите, почему вас интересуют такие проблемы? Что вы находите для себя в этих книгах?
Морган вздохнул и отвел зачарованный взгляд от ее лица. Он жестом пригласил ее сесть в кресло, затем снова сел за стол и потер руками виски, словно собираясь с мыслями.
– Видите ли, я считаю, что очень многое в нашем обществе устроено несовершенно. Я выступал несколько раз в парламенте в надежде привлечь внимание к проблемам неправильной организации труда на шахтах и угольных копях, но... Словом, я понял, что, если я хочу что-нибудь изменить, мне надо начать с каких-то конкретных дел, чтобы на практике доказать, что, по-другому организовав жизнь работающих там людей, можно получить превосходные результаты. Труд может стать более продуктивным, а жизнь работников не такой тяжелой... Словом, – оборвал он себя, – я намерен заняться организацией трудовых общин...
– Вы не шутите?! – воскликнула пораженная Дэниела. Чем больше она узнавала Моргана, тем больше этот непредсказуемый человек восхищал ее. Пожалуй, она восхищалась им не меньше, чем Благородным Джеком, а, возможно, даже больше. Он казался более интересным и благородным, чем тот легендарный разбойник, который стал ее кумиром и который – теперь она это хорошо понимала – по большей части был создан ее собственным пылким воображением. Ей было стыдно вспоминать, кем она считала раньше Моргана Парнелла.
– Я серьезен как никогда. К сожалению, для этого мне необходимо иметь возможность претворить свои идеи в жизнь... Сейчас только от короля зависит, получу ли я такую возможность. – И, заметив недоумение на лице Дэниелы, пояснил: – Речь идет о довольно спорном наследстве, которое я должен был получить от своего деда со стороны матери. Оно включает в себя несколько рудных шахт на севере Англии, находящихся в довольно плачевном состоянии, исключительно, на мой взгляд, из-за неумелого управления. Условия труда ужасны, шахтеры голодают, среди них начались волнения... Я подал прошение на имя короля... Теперь от него зависит, в чью пользу он примет решение – мою или моего кузена – пьяницы и игрока, который просто спустит все за игорным столом.
– Я от души желаю вам удачи. Я уверена, что у вас все получится. Я буду молиться за вас!
Морган взглянул на девушку своим загадочным взглядом, и в его глазах заблестели лукавые искорки.
– Другого я от вас и не ожидал.
На следующий день, когда Дэниела и герцогиня сидели в маленькой гостиной, они услышали громкий стук дверного молотка, и в следующую секунду раздался громкий мужской голос:
– А где моя маленькая Рейчел?
Герцогиня вскочила и с сияющим лицом пояснила своей гостье:
– Это Стивен, мой брат.
Почти в то же мгновение в гостиную вбежал высокий, смуглый, необыкновенно красивый мужчина и заключил Рейчел в свои объятия.
Дэниела не видела графа Арлингтона почти шесть лет, но узнала его мгновенно. Он принадлежал к тому типу мужчин, которых любой женщине забыть было бы трудно. За эти годы он возмужал, черты лица стали более резкими, но по странному контрасту синие глаза под черными как смоль бровями показались Дэниеле более добрыми и мудрыми. Она хорошо помнила взгляд этих удивительных синих глаз – оценивающе-холодный, подчас циничный, особенно в том случае, когда он был обращен на женщин.
– Ах, Стивен, как я рада тебя видеть! – воскликнула Рейчел, высвобождаясь из горячих объятий брата.
Сходство между братом и сестрой было просто поразительным – черные густые волосы, тонкие правильные черты лица, синие выразительные глаза, при этом Рейчел, изящная и хрупкая, казалась воплощенной женственностью, в то время как Стивен производил впечатление весьма сильного, уверенного в себе мужчины.
Стивен заметил Дэниелу и обратил на нее неожиданно приветливый взгляд. При их последней встрече шесть лет назад, как хорошо помнила Дэниела, в этом взгляде можно было прочитать насмешку и презрение, но никак не симпатию.
– Э, да у нас гости!
Рейчел представила их друг другу, и лорд Арлингтон улыбнулся Дэниеле так тепло и дружелюбно, что она вмиг забыла о том, что когда-то терпеть его не могла. Ее настороженность сразу исчезла, и она так же приветливо улыбнулась в ответ. Да, за эти годы лорд Арлингтон сильно изменился. Теперь ничто в нем не напоминало того высокомерного, избалованного вертопраха, каким он был когда-то.
– Стивен, ты получил мое письмо? – спросила Рейчел.
– Да. И, как ты и просила, привез с собой лучшую модистку Лондона. Но, может быть, теперь ты объяснишь мне, что ты затеяла?
– Конечно, объясню, здесь нет никакой тайны. Но подожди немного, я хочу поздороваться с Меган и маленьким Джеромом.
Стивен оглянулся на дверь, и в ту же минуту его взгляд засветился нежностью, которую Дэниела уже видела в глазах герцога, когда тот смотрел на свою жену.
Дэниела перевела взгляд на только что вошедшую в гостиную женщину и едва поверила своим глазам. Она ничуть не сомневалась, что жена графа Арлингтона должна быть необыкновенной красавицей, ни в чем не уступающей его сестре. Вместо этого перед ней стояла очень милая, изысканно одетая леди, но красивой ее никак нельзя было назвать.
Но Стивен Арлингтон, этот знаток женской красоты, любимец женщин, повеса и распутник, у которого в любовницах когда-то были самые красивые женщины Лондона, смотрел на свою жену с таким восторгом и обожанием, словно перед ним стояла сама богиня красоты.
Рейчел с ласковой улыбкой подошла к Меган. Женщины тепло обнялись.
– А где же мой племянник? – спросила герцогиня.
– Мой Джером сейчас с большим Джеромом в саду – ты же знаешь, как он любит своего дядю.
Если сама леди Арлингтон и не была красива, то ее голос, глубокий, грудной, казался чарующе прекрасным.
Стивен взял жену за руку:
– Дорогая, познакомься с леди Дэниелой Уинслоу.
Лицо Меган, обращенное к Дэниеле, тут же расцвело улыбкой, мгновенно преобразившей ее. Когда она заговорила, Дэниела сразу же отметила легкий акцент.
– Вы не англичанка, леди Арлингтон? – спросила она.
– Нет. Я из колоний Нового Света, из Виргинии. И зовите меня, пожалуйста, Меган.
В глазах Стивена мелькнули лукавые искорки.
– Меган – единственная из всех известных мне женщин, которая расстроилась, узнав, что стала графиней.
– Ну, с этим я скоро примирилась, – улыбнулась Меган.
Супруги обменялись любящими взглядами, от которых у Дэниелы вновь защемило сердце.
– Как дела у вашего брата Джоша? – спросила Рейчел. – Он пишет вам из Оксфорда?
– Да, совсем недавно прислал письмо. Ему там очень нравится, и учеба идет успешно. Вот только я очень по нему скучаю.
В гостиную вошел Джером с малышом на руках.
– Какого очаровательно тезку ты подарила мне, Меган, – сказал герцог, передавая мальчика матери.
– Это все Стивен. Малыш так похож на него, правда красавец? – улыбнулась Меган с вполне простительной материнской гордостью.
– Что ж, будем надеяться, что он не унаследовал от своего отца те пороки, которые так мешали ему жить в юности, – усмехнулся герцог, подмигнув своему шурину. – Кстати, очень удачно, что вы приехали именно сегодня, завтра вы бы меня уже не застали. Боюсь показаться вам негостеприимным хозяином, но я должен ехать в Лондон. Мне назначена аудиенция у короля. Если его величество не заставит меня ждать слишком долго, то вечером следующего дня я вернусь. И надеюсь, что вы к этому времени еще не уедете. – Он повернулся к жене: – Ты не видела Моргана? Мне надо с ним поговорить.
– Он должен скоро вернуться. Не приказать ли подать нам чаю?
– О, с удовольствием! Признаюсь, я просто умираю от голода! – ответила Меган.
Стивен бережно обнял жену и прижал к себе таким оберегающим жестом, что Дэниела невольно позавидовала ей. Каково это – чувствовать постоянно такую заботу и защиту со стороны мужчины, подумала она, подавив невольный вздох.
– Меган у нас опять ест за двоих, – с гордостью произнес он.
– Ах! Какая чудесная новость! – радостно откликнулась Рейчел. – И когда же вы ожидаете появления младшего Уингейта?
– Через шесть месяцев, – улыбнулась Меган, взглянув на мужа.
– Между прочим, вас в той гостиной ждет модистка, – напомнил Стивен сестре.
– Вы извините нас, Меган, – обратилась Рейчел к гостье. – Мы с Дэниелой и Стивеном оставим вас ненадолго в обществе Джерома.
– Да, разумеется, идите.
Когда Дэниела вошла вслед за Рейчел в гостиную, то едва сдержала возглас восхищения.
Здесь по всей комнате были разложены ткани, платья, коробки со всевозможными лентами и кружевами. Невысокая темноволосая женщина присела перед Рейчел в низком поклоне:
– Ваша светлость!
– Спасибо, что приехали, Мари. – Рейчел повернулась к Дэниеле: – Это одна из самых лучших модисток у нас в стране, и я попросила ее сшить для вас несколько нарядов. Советую положиться на вкус Стивена и прислушаться к его советам. Он непревзойденный знаток женской моды, и, что очень важно, у него безукоризненный вкус во всем, что касается дамских туалетов.
Лорд Арлингтон внимательным, критическим взглядом оглядел Дэниелу. А она готова была провалиться сквозь землю и вся сжалась под этим оценивающим взглядом.
Наконец Стивен хлопнул в ладоши.
– Все, теперь я точно знаю, что вам нужно. – Он повернулся к Мари: – Дайте-ка мне вашу грифельную доску, а пока снимите с нее мерки.
Пока модистка обмеряла красную от смущения Дэниелу, Стивен что-то уверенно и деловито чертил на доске. Когда Мари закончила, он показал ей свой набросок.
– Вот что я хотел бы получить в результате. Покажите мне ваши модели этого типа. Но сначала давайте отберем образцы тканей.
Модистка спокойно кивнула – очевидно, она уже не в первый раз выполняла подобные требования графа Арлингтона, и ее нисколько не смущало его участие в таком деликатном деле.
– Мы с Дэниелой тебе еще нужны, Стивен? – обратилась к брату Рейчел. – Если нет, то мы вернемся к Меган.
Стивен оторвал задумчивый взгляд от очередного образца ткани и кивнул:
– Да, конечно, идите. Я скоро к вам присоединюсь.
Когда Морган направлялся через мраморный холл к парадной лестнице, из обеденного зала вышел его брат.
– Я так и подумал, что это ты вернулся. Пойдем со мной в библиотеку. У меня есть для тебя кое-что интересное.
В этот миг за спиной Моргана раздались веселые женские голоса и смех. Он обернулся и увидел Рейчел и Дэниелу, направлявшихся в гостиную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44