Я не та, за кого Вы меня принимаете.– Не миссис, или не Вильсон?– Ни то и ни другое, – задумчиво проговорила она. Вальс подходил к концу. – И я оставляю Вас с этой головоломкой, чтобы Вам было что интерпретировать.Дивэйн поклонился, все еще держа ее за руку.– Не беспокойтесь, я не собираюсь забывать Вас, Бидди. Она улыбнулась и сделала реверанс.– Спасибо за приятный танец, лорд Дивэйн.– Вам действительно было приятно танцевать со мной?– Вы можете также перевести на свой язык и это, – подразнила она его и, освободив руку, повернулась, собираясь уходить.Дивэйн последовал за ней с танцевальной площадки.– Я расцениваю это как то, что мое танцевальное мастерство очаровало Вас. А наша сделка состояла в том, что, если это случится, Вы подарите мне еще один танец.– Я не это имела в виду. Вам еще следует подучиться переводу с женского языка. Извините, – слегка махнув кончиками пальцев, она поспешно ушла.Леди Листер была несомненно польщена тем, что известный лорд Дивэйн почтил своим присутствием ее бал. Сразу же после ухода Франчески она метнулась к нему, подхватив под руку, повела по залу.– Я вижу, Вы познакомились с леди Кэмден? – сказала она. – Очаровательная девушка!Дивэйн был моментально шокирован: «Леди Кэмден?!»– Да, вдова лорда Кэмдена, сына старого Мондли. Ее муж был убит на Пиренейском полуострове. Он был не совсем военным человеком. Его послали туда с каким-то правительственным поручением, там и настигла его руля. Франческа тяжело перенесла это, но в этом году она удивительным образом ожила.Возможно ли, чтобы леди Листер ошибалась?– Мне показалось, она упомянула имя Вильсон…– Вильсон она была до замужества. Вильсон из Суррея, дочь сэра Грегори. А ее мама принадлежит к семейству Беофорт. Дэвид был замечательный партией для нее. Она такая хорошенькая. Идемте, я должна познакомить Вас с супругами Ландрис.Она повела его дальше и, пока он кланялся, улыбался и болтал о чем-то с гостями понял, что Бидди была леди и действительно вдова. Единственного он не мог понять – что делала респектабельная, благородная молодая вдова в Пантеоне? В девчонке несомненно была какая-то чертова жилка, иначе такой кутила и развратник, каким был молодой барон Кэмден, никогда не обратил бы на нее внимания. И то, что она носила мушку в таком месте, было тоже легкомысленно. Леди в ее положении следует вести себя более осмотрительно. Что же, он должен изменить тактику и вести себя утонченнее, нежели предполагал ранее, и более осторожно. Она должна будет присоединиться к его компании, или ему придется присоединяться к ней. Обычно протекцию подобным его любовным связям составляли вечера в больших, знаменитых домах, хозяйки которых с пониманием относились к такого рода приключениям. В ближайшее время он уже приглашен на два или три таких вечера.Покинув Дивэйна, Франческа поспешила в гостиную, где подавали закуски. Там она нашла Селби.– Что еще говорил тебе Дивэйн? – обеспокоенно спросил он.– Он узнал тебя?– Да, но я сумела отделаться от него. Не думаю, что стоит опасаться каких-либо неприятностей с его стороны. Он показался довольно приятным при близком знакомстве.Мистер Кейн предположил, что Дивэйн узнал ее настоящее имя и извинился за свое поведение в Пантеоне. Он видел, как тот пригласил ее на следующий танец и благополучно проводил после этого. Дивэйн не спускал с нее глаз, но так и не подошел больше. Было очень важно, чтобы никто из светской публики сейчас не заподозрил возникших между ними отношений. Репутация дамы должна оставаться незапятнанной, особенно в амурных делах.Но тем не менее, увидев ее выходящей из танцевальной гостиной. Дивэйн отправился следом и встал на ее пути уже у выхода.– Надеюсь, Вы еще не уходите, леди Кэмден?– А, так Вы уже все разузнали? – сказала она, засмеявшись.– Не понимаю, зачем Вам понадобилось скрывать такое респектабельное имя?– Ну, просто потому, что я тогда попала в скандальную ситуацию.– Ну, хорошо. Тогда возникает вопрос – что Вы там делали? Что, просто устроили себе бурный веселенький вечер?Она устало вздохнула.– Ну, иногда все эти сухие светские развлечения так надоедают…Он кивнул в знак согласия.– В этот уик-энд я приглашен на неофициальный вечер в дом герцога Тавистока в его поместье в Кенте. Может, Вы присоединитесь ко мне?Она выглядела встревоженной, даже пожалуй, испуганной.– О, нет! Я ведь даже не знаю его.– Но Вы знаете меня.Дивэйн, казалось, раздваивался на двух совершенно разных людей. Один из них был высокомерным хищником, познакомившимся с ней в Пантеоне, а другой – вежливый лорд, с которым она встретилась этим вечером. Мужчина, разговаривавший с ней сейчас, был высокомерным хищником. Его взгляд так и соскальзывал на ее грудь. А, эта проклятая мушка! Она приподняла руку, чтобы немного прикрыть лиф платья.– Я, к сожалению, занята в этот уик-энд.– Тогда, может, в следующий уик-энд, в доме леди Джерси?Она не сочла нужным даже притвориться вежливой.– Нет! – твердо сказала, она. – Нет, благодарю Вас, – несколько изменив тон, повторила Франческа, увидев его сердитый взгляд. – Я… Я не люблю посещать такие вечера.– Какие же развлечения Вы предпочитаете, леди Кэмден? Я мог бы предложить Вам и другие загородные прогулки.– Не стоит, – сердито сказала она и стала подниматься по лестнице.Дивэйн проводил ее взглядом, оставаясь на месте. Вид у него был задумчивый и хмурый. Возможно, он ошибся в отношении леди Кэмден, и ее не так-то легко соблазнить. Видимо, так. А он не любил навязываться там, где не был желаем.Но когда он в тот вечер вернулся домой, ему вновь припомнились ее сердитые ответы на все его предложения. И если она не была заинтересована в любовном приключении, но возможность заполучить чрезвычайно подходящего лорда в качестве мужа наверняка должна была ее заинтересовать. Его попытки завязать с ней дружбу были честными и благопристойными. У нее не было оснований думать иначе. Пантеон, допустим, был оплошностью, но она здесь была так же виновата, как и он. А этим вечером он вел себя прилично. Почему же тогда она пренебрегла его вниманием? Этого, черт возьми, было достаточно, чтобы заставить мужчину задуматься – не теряет ли он свою хватку? ГЛАВА 4 Следующим утром леди Кэмден ожидал крайне неприятный сюрприз. Он был настолько впечатляющ что начисто выбил из ее головы все воспоминания о лорде Дивэйне.В то утро ее посетителем был лорд Мондли, обычно заходивший раз в месяц засвидетельствовать свое почтение. Это был крайне аскетичный джентльмен, так сильно во всем непохожий со своим беспутным сыном, что было трудно поверить в существование какого-либо родства между ними. Он был высокого роста, худой, с седыми волосами, зачесанными с высокого лба назад. Во время своего прошлого визита он расспрашивал Франческу о записанных на Давида по праву наследования драгоценностях, которые он давал ей. Тогда она пояснила, что Дэвид хранил эти драгоценности у себя и не отдал их ей, уезжая в Испанию. Они тогда договорились, что лорд Мондли зайдет в банк и проверит личный счет Дэвида, чтобы узнать, не положил ли он драгоценности на сохранение в банк.Больше Франческа об этом ничего не слышала и предполагала, что драгоценности были в сохранности.Однако оказалось, что лорд Мондли обнаружил пропажу самой ценной вещи из всей коллекции – бриллиантового ожерелья.– Я не видела его с тех пор, как Дэвид уехал, – сказала она.– Да и надевала я его всего два раза – когда меня представляли при дворе и на балу, который устраивала леди Мондли перед отъездом Дэвида.– Да, я помню, что ожерелье было на Вас в тот вечер, – согласился Мондли. – Может быть. Вы просмотрите еще раз все свои вещи – нет ли его где-нибудь?– Но это было так давно, лорд Мондли! Если бы ожерелье было у меня, я бы его уже обнаружила. Тем более, я прекрасно помню, как Дэвид взял его у меня сразу же после бала и положил в свою шкатулку вместе с другими драгоценностями. Честно говоря, я думала, что он отдал шкатулку Вам до того, как уехал. Он еще спросил меня, не хочу ли я оставить себе что-нибудь поносить, пока его не будет, но сезон уже заканчивался, как Вы помните, и, тем более, все мы думали, что он месяца через три вернется. Я храню у себя только кольцо, брошь и серьги, которые он подарил мне на свадьбу, они не были записаны в завещании.– Но тем не менее, бриллиантового ожерелья нет в шкатулке. Что же могло с ним произойти? – с подозрительностью выспрашивал он. А его пронзительные голубые глаза почти говорили, что это она украла ожерелье.Франческа даже побагровела от гнева и резко сказала:– Не имею ни малейшего представления. У меня нет Вашего ожерелья. Я даже не видела его с тех пор, как лично в руку отдала Дэвиду в тот вечер, когда состоялся прощальный бал.– После этого до его отъезда в Испанию прошло еще два дня. Вы уверены, что он не давал Вам ожерелье снова?– Абсолютно уверена. В этом не было необходимости. В те два вечера мы никуда не выходили. У Дэвида были встречи в Уайтхолле в первый из вечеров, а что касается второго – в тот день Вы с леди Мондли обедали у нас. Ни в первом, ни во втором случае я не надевала ожерелья.– Меня все это очень беспокоит, – сказал он, потирая сухой бледной рукой подбородок. – Я все-таки настаиваю, чтобы Вы тщательно просмотрели все свои вещи и вещи Дэвида.– Личные вещи Дэвида я отдала Хортону. Кое-что из одежды. Но прежде, чем отдавать, я все внимательно просматривала.– И кому Вы отдали его вещи? – лорд Мондли не прекращал мучительный допрос.– Кузену Дэвида, Джорджу Девлину, – резко ответила Франческа. В то время ей показалось довольно отвратительным желание Джорджа взять себе, пусть и элегантную, но одежду человека, которого уже не было в живых.– Нам надо осмотреть все, что только возможно – его комнату, письменный стол, верхние этажи дома. Ведь должно же ожерелье где-то быть, если его нет с остальными драгоценностями! После обеда я пришлю к Вам своего человека для помощи в поисках.– Не стоит. Мой слуга все внимательно просмотрит, – холодно ответила она.Но вскоре после ухода лорда Мондли прибыл его камердинер с указанием осмотреть все комнаты и шкафы лорда Кэмдена. Франческа вспыхнула от возмущения, но миссис Дэнвер решила, что если они запретят сделать это, может показаться, будто они действительно что-то спрятали, поэтому камердинера лорда Мондли проводили в комнату Дэвида, затем на верхние этажи дома, где он мог рыться, сколько угодно.В этот день леди никуда не выходили. Они провели несколько часов в совершенно бесполезном обшаривании всех своих пожиток. Позднее, за чаем, они сели рядом, прижавшись друг к другу и обсуждая досадный инцидент.– Вероятно, он отдал ожерелье одной из своих любовниц, – с горечью сказала Франческа. – Больше с ожерельем ничего не могло произойти. В тот вечер, накануне отъезда, он сказал, что был в Уайтхолле, но сомневаюсь, чтобы он мог быть там до трех ночи. А именно в три он приехал домой. А я, такая наивная, помню, ждала его, жалела его…– Этот неожиданный инцидент вдруг поднял на поверхность затаенную старую боль.– И кто была та женщина? – спросила миссис Дэнвер.– Если я правильно поняла, накануне, за месяц до отъезда, он порвал отношения с миссис Ритчи. Я нашла записку в одном из жакетов, которые он надевал в то время. Записка была подписана «Рита».– В ней ничего не говорилось об ожерелье?– Нет. – Она тотчас же покраснела, вспомнив содержание записки. «Моя восхитительная, моя дорогая – прошлой ночью ты была изумительна…» Затем записка носила такой интимный характер, что Франческа едва могла поверить своим глазам, читая ее.– Я уверена, что он не был совершенным дураком, чтобы дарить фамильные драгоценности проститутке, – сделала вывод миссис Дэнвер.– Но ведь он мог дать ожерелье для временного пользования. Не мог же он знать, что ему никогда не суждено будет вернуться назад.– Если дела обстоят так, как ты предполагаешь, кто-нибудь должен был видеть на ней ожерелье за все это время. Может, мистер Кейн смог бы заняться этим делом?– Возможно, девица продала ожерелье, узнав о смерти Дэвида, – нерешительно сказала Франческа.– Тебе придется обо всем рассказать лорду Мондли.– О, нет! Он же ничего не знает о связях Дэвида с женщинами. Это просто разобьет его сердце, если он, к тому же, поверит мне.Миссис Дэнвер, обеспокоенно нахмурившись, сказала:– А власти прислали назад из Испании все его вещи? Я подумала – вдруг он брал ожерелье с собой.– Да уж, и для чего – ты можешь себе представить! Ожерелье не было возвращено с его личным имуществом. А если он подарил его какой-нибудь там сеньорите – считайте, что оно потеряно навсегда.В четыре часа камердинер лорда Мондли появился на пороге и сообщил, что не нашел ожерелья.– Я сообщу об этом лорду Мондли, – важно сказал и ушел.А лорд Дивэйн в этот вечер тщетно рыскал по Лондону в поисках леди Кэмден. Что касается леди Кэмден, то она в это время дома обсуждала с Селби Кейном и тетушкой случившееся. Мистер Кейн был в своей стихии, входя в потенциально трагедийную роль.– Я неоднократно предупреждал тебя, что все это плохо кончится, Френ. И вот, свершилось! Ты говоришь, ту леди звали Рита? Ты не знаешь ее фамилию?– Понятия не имею. – угрюмо ответила Франческа.– Я совершенно не знаком с такого рода дамочками и считаю их падшими особами. Это отбросы общества! Не имею с ними никаких отношений. Может быть, Джон Ирвин сможет помочь мне в этом деле, – сказал он, называя имя друга, вращавшегося в более высоких кругах, чем сам мистер Кейн. – Обычно по вечерам его нужно искать в доме Бруки. По крайней мере, это охраняет его от общения с дурной компанией. Я зайду к нему и узнаю, что он думает по этому поводу.Мистер Ирвин, щегольски одетый, очень энергичный джентльмен с мигающими голубыми глазами и прекрасным чувством юмора, зашел вместе с мистером Кейном на следующий день. В отличие от Кейна, мистер Ирвин считал себя способным на всякого рода уловки. Он владел жаргонными словечками, словно филолог латинским, и страстно желал предоставить себя в распоряжение леди Кэмден.– Цепочка некрупных бриллиантов небольшой длины с коронообразной подвеской из более крупных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23