Мисс Дробишер была самая обычная овца. Она все еще носила брошь поверх перчатки, когда это уже две недели как вышло из моды. А некоторые из последовательниц леди Кэмден все еще носили кольца поверх перчаток.Она не заметила лорда Дивэйна, сидящего в глубине ложи на противоположной стороне зала и наводившего на нее свой бинокль. Он же сразу узнал ее черные взъерошенные кудри и вызывающе открытые плечи. Осторожные расспросы в разных кварталах города не принесли ничего нового о миссис Вильсон. Некоторые интересовались, не имеет ли он в виду Гарриет Вильсон? Было ли совпадением, что Бидди использовала это имя, или же это значило, что она собирается стать самой известной куртизанкой этого сезона? Если это была шутка, то ему она показалась блестящей. Сейчас ему импонировала ее беззаботность и особенно мушка на груди. Именно эта мушка говорила о беспечности ее характера. Он смог довольно хорошо рассмотреть ее молодую и упругую грудь. А не означала ли мушка на левой стороне, что она была либералкой?Интересно – если девчонка умна, смела и достаточно честолюбива, чтобы изобрести свой неповторимый стиль, то маловероятно, что она не узнала его в тот вечер. Скорее всего, она схитрила, чтобы подогреть его пыл и интерес. И черт возьми, ей это удалось! Он повернул бинокль, рассматривая ее друзей. Опять этот неопределенного вида, с печальными глазами джентльмен. Не он ли стоял среди прочих девушек в тот вечер в Пантеоне и не ему ли махала миссис Вильсон? Какие у них отношения? Впрочем это неважно, она наверняка его скоро бросит. Ведь она не откажется от нарядов, от нового дома, от экипажа… Это были естественные желания любой женщины, а богатому графу они не принесут чрезмерного беспокойства.Он довольно усмехнулся и, приподняв бинокль, стал разглядывать лицо миссис Вильсон, с восторгом обнаружив, что она была более прекрасна, чем он себе представлял. Выражение и цвет ее глаз трудно было различить издалека, но он заметил, что они большие, широко посаженные и темные. Носик прямой, на самом кончике слегка опущен вниз. Сама она назвала себя «пожилой женщиной». Конечно, она не девочка, но едва ли ей было много лет. Двадцать четыре или двадцать пять. В своих похождениях он предпочитал иметь дело даже с более опытными женщинами.Дивэйн пришел на спектакль вместе со своей сестрой, ее мужем и всем семейством Морганов. Если он покинет их сразу после спектакля, Мэри не обидится, а лорд Морган будет просто в восторге, если ему позволят сразу поехать домой и лечь спать. Он уже клевал носом. Дивэйн решил, что будет следовать за экипажем миссис Вильсон и проследит, где она живет. Не было смысла расспрашивать Мэри о миссис Вильсон. Леди Морган едва ли даже слышала имя Гарриет Вильсон, самой пресловутой куртизанки со времен Нел Твитес. Мэри знала все светские сплетни, но женщины легкого поведения оставались за пределами ее интересов. И самым страшным обвинением, которое могло сорваться с ее уст, было «такой-то содержит женщину».Пьеса казалась длинной и скучной. Во время антракта у Моргана была привычка выпить вина, а поскольку в ложу зашли их друзья, Дивэйн был вынужден остаться.Франческа вышла в фойе выпить стакан вина и немного прогуляться. Она заметила мужские взгляды, бросаемые на ее грудь и вспомнила о мушке. Лидия Форсиз сделала ей по этому поводу комплимент и с ревностью заметила:– Ты превзошла себя сегодня, Френки! Честно говоря, я не представляю, как тебе приходят в голову такие замечательные идеи. И где, интересно, можно купить такие мушки?Вопрос говорил о намерении последовать подобной моде, поэтому Франческа решила оставить мушку на груди. Она даже и не думала искать в зале Дивэйна, поскольку совершенно забыла о нем.Было довольно сложно проследить за экипажем миссис Вильсон в царящей после спектакля суматохе, но опытный кучер Дивэйна был в этом отношении просто волшебником. И когда экипаж леди повернул на Гросвенор Сквер, экипаж лорда был всего на расстоянии трех карет. Дивэйн нахмурился, заметив, что экипаж остановился напротив довольно респектабельного дома сэра Тилса и леди Листер. Естественно, эта крошка не достаточно смела, чтобы придти без приглашения в приличное общество! Видимо, в светское общество вхож сопровождающий ее повсюду шатен. Листерсы не были людьми, которых включают в круг друзей, но их ни в коем случае нельзя было назвать отбросами общества.Дивэйн видел, как этот ничтожный шатен подал руку миссис Вильсон при выходе из экипажа. Выглядели они довольно респектабельно. К тому времени, как он вошел в зал, миссис Вильсон не только была представлена присутствующим, но уже и присоединилась к танцующим контрданс.Она услышала, как назвали новое имя: «Лорд Дивэйн!» и закрутила головой по сторонам, высматривая его. Лорд стоял, держась за железные перила, на самом верху невысокой лестницы, гордо обозревая зал, будто весь он принадлежал ему. Вид у него был гордый и высокомерный. Она быстро повернулась к нему спиной. От нервного напряжения пересохло во рту. Нет, он не может узнать ее! Ведь она не снимала маску в Пантеоне. Возможно, он найдет какое-то сходство, но когда услышит, как друзья называют ее Френки или леди Кэмден, поймет, что ошибся. А если он подойдет, она сделает вид, что не замечает его. Впрочем, о чем ей беспокоиться? Ведь это он вел себя возмутительно! И все-таки она чувствовала себя виноватой и возмущенной. И зачем он пришел сюда? Она не припомнит, чтобы он посещал вечера, на которых бывала она. Очевидно, они вращались в разных кругах. Он был один, без леди Дивэйн, если таковая существовала. Внезапно ее поразила ужасная мысль – он мог преследовать ее.Начавшийся танец в какой-то степени отвлек ее от этих мыслей. Она хотела посмотреть, к кому из танцующих он присоединится, но не смогла найти его взглядом. Возможно, он был в гостиной, где играли в карты. Она бросила взгляд в сторону главного входа. Он вертелся именно там, откровенно и вызывающе разглядывая ее в бинокль. Весь в черном, он был похож на ястреба. Она поспешно отвела взгляд и старалась больше не смотреть в ту сторону. Но это оказалось сделать сложно. Она вновь поймала этот взгляд. Он пристально смотрел на нее, сардонически улыбаясь при этом. Больше она на него не взглянет! Ведь он может принять эти взгляды за одобрение. Даже не глядя, она кожей чувствовала, что черный ястреб за все это время даже не шелохнулся. К концу танца, ее нервы были напряжены, словно струны. Она решилась последний раз мельком взглянуть на него и в то же мгновение облегченно вздохнула. Он ушел.И вдруг… она увидела, как раздвигая толпу, он шел прямо к ней. Кровь застыла в жилах. Она повернулась к Селби, желая схватить его за руку, но он оказался несколько в стороне. Вся компания направилась в гостиную, где подавали закуски, а Франческа словно остолбенела. Дивэйн тем временем приближался. Оказавшись рядом, он учтиво поклонился.– Добрый вечер, миссис Вильсон. Вот мы и встретились вновь.Эти слова были похожи на вызов, а искорки в его глазах говорили именно о таком настрое. Едва ли имело смысл притворяться, но она все-таки приподняла подбородок и, почти не дыша, сказала голосом, не способным обмануть и ребенка.– Прошу прощения. Вы говорите со мной, сэр?Он усмехнулся и посмотрел вокруг – рядом с ними уже никого не было.– Похоже на то, не правда ли? Конечно, для меня не лестно, что Вы так быстро забыли меня, миссис Вильсон. Буду иметь в виду, что у Вас плохая память. Вы к тому же забыли вернуться из дамской комнаты в тот вечер, когда я ждал Вас.– Не понимаю, о чем Вы говорите. Никогда в жизни не была в Пантеоне.Его улыбка перешла в ухмылку.– Почему Вы тогда решили, что я говорю о Пантеоне? – спросил он. Она с раздражением вздохнула. – Ну, сударыня, после такого промаха уклоняться уже бесполезно. Все прояснилось. Вы есть Вы, а я есть я. Не стоит нагнетать страсти, но, думаю, Вы все же должны мне все объяснить.– Не понимаю, о чем Вы говорите, – настаивала она, покраснев при этом.– Позвольте Вам заметить, миссис Вильсон, что Вы жалкая лгунишка и Ваше объяснение никуда не годится. Но если Вы поддержите его вальсом со мной, так и быть, я его принимаю. – В свете канделябров сверкнул изумруд его перстня, когда он протянул ей руку. Он словно заключил ее руку в наручники. Франческа взглянула в его темные глаза, над которыми разлетались брови, придающие ему вид сатира.«О господи! Да она испугалась меня!». Мгновение Дивэйн пристально смотрел ей в глаза, желая понять, не притворялась ли она. Но в ее напряженном бледном лице не было и тени ложной застенчивости и заигрывания. Его резкие черты моментально смягчились, он улыбнулся, а когда заговорил, голос был мягким. Она уже не слышала в его вкрадчивом голосе затаенной угрозы, в нем появилась теплота и нежность.– Как Вы понимаете, я не кусаюсь. И меня считают неплохим танцором. Всего один танец, и если Вас не очарует мое танцевальное мастерство, я отпущу Вас – правда, с большим нежеланием.Он внимательно наблюдал за ней, глядя, как она прикусила нижнюю губку и затем в задумчивости выпрямила ее.– Ну что же, хорошо, один танец, – сказала она, застенчиво улыбаясь.– Если только Вас не разочарует работа моих ног, и в этом случае я буду надоедать Вам с просьбой подарить мне еще один вальс. Вы не должны судить обо мне по той перепалке в Пантеоне.– А почему Вы решили, что это будет непременно вальс?– Я это устроил.– Вы же не отходили от той стены. Я видела, как мы рассматривали меня в свой бинокль. Не понимаю, зачем они только нужны мужчинам?…– Для того, чтобы лучше видеть Вас, дорогая. Я послал в оркестр мальчика, дав ему полкроны. Как видите, я не жалею ни денег, ни усилий, если по-настоящему интересуюсь дамой.Она взглянула на него украдкой и заметила, что Дивэйн косится на ее мушку. Как жаль, что она не убрала ее! Ей самой это вдруг показалось самой настоящей дешевкой. Дивэйн, однако, не был столь непреклонным, как она опасалась, и она решила, что простейший способ выйти из этой ситуации – подарить ему танец и превратить в шутку все произошедшее тем вечером.– Целые полкроны! Боже мой, это так безрассудно с Вашей стороны, лорд Дивэйн.– О, Вы мне стоили намного дороже, а мы еще даже и не танцевали вальс. Признаюсь, что пытался разузнать, где могу найти Вас.– Очень лестно. Вы заставляете меня чувствовать себя предательницей.– Вы слишком строги к себе. Я бы назвал Вас дезертиром.– А леди Дивэйн известно, как расточительно Вы ведете себя с другими дамами? – В ее словах почувствовался легкий холодок, как это всегда бывало при напоминании о Дэвиде.– Несомненно, она хмурится, глядя на меня сверху. Франческа взглянула на верхнюю площадку, где собирались вновь прибывшие.– Нет, выше, – сказал он. – Я имел в виду, может быть, это не самое удобное время говорить об этом, но моей мамы уже нет в живых. Но Вы, по-видимому, спрашивали – женат ли я? Я не женат.То, что он был холост, слегка растопило лед в ее душе. Заиграла музыка, он подхватил ее в объятия, начиная танец. В столь приличном месте он держался с ней очень почтительно, на расстоянии целого дюйма. Он не хвастал по поводу своего умения танцевать. Двигался он очень легко и грациозно, умудряясь при этом болтать.– Вы давно уже в Лондоне, миссис Вильсон?– Уже три года, но это только мой второй сезон. В прошлом году я носила траур по мужу. Он был убит на Пиренейском полуострове.Дивэйн расценил это как доверие к нему. Странно, что она не носила кольца, но она могла быть замужем за офицером. Молодые джентльмены, собирающиеся покинуть страну, часто женились бездумно, а их женам, носящим тонкий покров респектабельности позволялось делать i обществе что угодно. И, будучи такими хорошенькими, как миссис Вильсон, они могли войти во вкус. Для них желательно было выйти удачно второй раз замуж, чтобы улучшить социальное положение. То, что миссис Вильсон поинтересовалась, холостяк ли он, наводило на мысль об этом, а ее пребывание в Пантеоне говорило о том, что, с другой стороны, она не связывала себя серьезными любовными связями, если вообще интересовалась этим.– Странно, что мы с Вами раньше не встречались, – сказал он.– Наверное, мы посещали разные вечера. Тем не менее я слышала о Вас.– Надеюсь, ничего плохого?– В основном, все из области политики. Вы, я слышала, либерал?– Так и есть, а Ваша мушка говорит мне о том, что у нас есть нечто общее.Она почувствовала себя неловко при упоминании о мушке и постаралась переменить тему.– Да нет, это просто такая мода. Дэвид, мой муж, и его семья принадлежит к партии Тори. А мой отец вовсе не интересуется политикой. Он фермер. – Поскольку лорд Дивэйн вел себя, как настоящий джентльмен, она решила, что должна пояснить, почему в тот вечер назвалась Бидди Вильсон.Он наклонил голову и вновь посмотрел на нее с обезоруживающей улыбкой.– И каков же я зануда, что обсуждаю политические дела с дамой да еще во время вальса.– Думаю, Вы лицемерите, извиняясь передо мной. Ведь я первая начала говорить на эту тему.– Я слышал о лицемерных комплиментах, но никогда не слышал о лицемерных извинениях. Вы думали, что я браню Вас, скрываясь при этом за извинениями. Нет слов, виноват.– Вы уже дважды сказали мне то, о чем я думала. Вы что, читаете мысли, лорд Дивэйн?Он взглянул ей прямо в глаза и заискивающе улыбнулся.– Я называю это интерпретацией женского языка. Для многих мужчин этот язык совершенно незнаком. Я же им несколько владею. Например, если дама говорит «Я смешно выгляжу», это означает «Я приложила к своему туалету немало усилий и хочу, чтобы мне сделали комплимент». А если она, к примеру, горестно восклицает «Как рано ты пришел!» – значит «Я опоздала».– А если это сказано не горестно?– Ну, тогда это значит, что дама рада Вас видеть.– Говорят, что в переводе всегда что-то теряется, – сказала она, посмеиваясь.– Вы должны поступать так почаще, миссис Вильсон. Я имею в виду – улыбаться. У Вас восхитительная улыбка. «Ты не похожа на женщину, предназначенную только для удовольствия», – отметил он про себя. Да, очень приятная улыбка.– А вот Вам еще кое-что, требующее перевода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23