Она упала.
Мгновенно крутанувшись, она уселась на него верхом, коленом прижав к земле его руку с ножом. Его нож оказался у его горла.
— Очень недурно, — прошептал он. — Но ты не сможешь, Елена. Ты никогда не сможешь этого сделать.
— Черта с два.
— Нет, не сможешь. И знаешь, почему? Потому что я велел своему человеку перерезать горло твоему сыну, если он увидит меня на земле.
— Ты врешь.
— Разве ты не видишь, как льется кровь? Я могу… — Он плюнул ей в лицо.
Она слегка отпрянула, и ему удалось высвободить руку с ножом. Он попытался ее пырнуть.
Ей с трудом удалось увернуться.
— Я почти тебя достал. Ты могла меня убить, но этот столь удобный материнский инстинкт снова поднял голову.
Чавез уже был на ногах. Ловким ударом он задел ее запястье и выбил нож. Елена ногами зажала его щиколотки и снова повалила его на землю вместе с собой.
Он извернулся и навалился на нее, занеся над нею нож. Она быстро подняла руку, чтобы отбить удар.
Пуля царапнула ему щеку.
Чавез замер.
— Какого…
Елена перевернулась, схватила его за запястье, нож выпал из онемевшей руки, она откатилась в сторону и схватила нож.
Чавез снова кинулся на нее. Она извернулась и ударила ножом.
Он упал, придавив ее к земле.
Она столкнула его с себя и села.
Из раны на его груди потоком вырывалась кровь. Он смотрел на нее, не веря своим глазам.
— Сказала же, что сделаю. — Господи, как же ее трясло. — Где мой сын?
Он покачал головой.
— Будь ты проклят, где он?
— Мертв.
Ее охватила паника. Рука сама сжала ему горло.
— Ты врешь! Где он?
— Елена… — Глаза его закрылись, тело обмякло.
Не может быть, чтобы Барри был мертв. Даже с последним своим дыханием Чавез ей солгал.
— У тебя кровь идет. — Гален встал рядом с ней на колени. — Где рана?
Может ли человек соврать, умирая?
— Елена, где рана?
— Черт возьми, да не ранена я. Пустяки. — Она вскочила на ноги. — Он сказал, что Барри здесь, но он мертв. Он наверняка врал. Не может быть, чтобы он не врал. Я должна найти…
— Он врал. — Из-за деревьев выступил Джадд. — Барри вон за тем дубом. Я дал ему снотворного, но он уже скоро проснется. Я бы унес его отсюда, прежде чем он придет в себя. Тут слишком много трупов кругом валяется.
Елена уже бежала к дереву.
Господи, сделай так, чтобы это было правдой. Пусть Барри будет живым и невредимым.
Вот он. Но он лежит так странно…
Она упала рядом с ним на колени и прижала к себе.
Он дышал. Он действительно спал, как сказал Джадд. Вне себя от радости она раскачивала его, как грудного ребенка.
«С ним будет все в порядке. Вы слышите меня, Доминик? Наш мальчик в безопасности».
— Он не ранен? — спросил Гален Джадда.
— Черт, да нет же. Может, у него немного поболит голова, когда он очнется, но я с такими лекарствами умею обращаться. Никаких последствий не будет.
— Уж пожалуйста. А то Елена перережет тебе горло. Если не она, так я.
— Вы оба в этой области очень способные люди. Закончив свои дела с Чавезом, я взобрался на высокое дерево рядом с поляной и смотрел, как вы действуете.
— Зачем?
Он пожал плечами.
— Надо же было присмотреть за малышом на случай, если Чавез задумает что-то неожиданное. Да и вообще, развлечься не вредно. Нет приятнее зрелища, чем смотреть, как эти подонки встречаются со своим создателем.
Гален, прищурившись, посмотрел ему в лицо.
— И самому посодействовать в этом парочке из них? Я наткнулся на два трупа по дороге наверх, которых я не трогал. Я решил, может быть, Елена… Но она не должна была переходить на мою сторону тропинки.
— Я ждал, и мне стало скучно.
— Тогда почему ты не сделал чего-нибудь более полезного, например не прикончил Чавеза?
— Это дело Елены. Она должна была убрать его сама.
Гален выругался.
— Ты иначе смотришь на вещи. Пытаешься защитить. Я же смотрю на все, как посторонний, — спокойно произнес Джадд.
— И ты пришел как посторонний и украл Барри, будь ты проклят.
— Мне нужны были деньги, — просто ответил Джадд. — Мне жаль, что пришлось так поступить с Барри. Мои неприятности, к сожалению, очень опасны для жизни.
— Ты подставил меня. Я привез Елену и Барри на ранчо, я тебе доверял.
— Я никогда не говорил, что мне можно доверять. Ты не хотел верить, что я способен на поступки, которые тебе никогда бы не пришло в голову совершить. Но учти, что у мальчика не останется никаких дурных воспоминаний после всего этого. Только приключение, о котором он. скоро забудет.
— Елена чуть с ума не сошла.
Джадд кивнул с печальным выражением лица.
— Тут ты прав. Я не прошу простить. Я знаю, это невозможно.
— Ты совершенно прав, невозможно.
— Тогда мне пора. Я только хотел убедиться, что ей не придется искать Барри. — Джадд повернулся. — Пока, Гален. Всего хорошего. Удачи.
— Куда ты собрался?
— В Вашингтон. Там надо кой-кого изящно подкупить.
— Ты идиот. Они тебя поймают и повесят просохнуть.
— Какое тебе дело? — Джадд слабо улыбнулся и пошел к ближайшим деревьям. — Теперь я уже не твоя проблема.
Он не должен беспокоиться. Он не будет беспокоиться. То, что сделал Джадд, не заслуживало прощения. Сукин сын.
Дойдя до края поляны, Джадд снял свою черную ветровку и бросил на землю.
— Скажи Елене, пусть наденет мою куртку. Ее одежда вся в крови Чавеза, еще перепугает ребенка.
Он исчез среди деревьев.
Гален смотрел ему вслед с недоумением и… сожалением.
Будь он проклят.
— Дай я его возьму. — Гален наклонился и взял Барри на руки. — Как он?
— Спит. Но минуту назад шевелился.
— Чудно. Я позвонил Хьюзу и попросил прислать ребят, чтобы охраняли тропинку, пока мы будем спускаться с горы. Они будут здесь с минуты на минуту.
Елена оглядела поляну.
— Где Джадд?
— Ушел. Наверное, боялся материнского гнева.
— И правильно делал, — мрачно заявила она. — Я все еще способна найти и прикончить негодяя.
— Он бы не стал тебя винить. — Он протянул ей куртку, которая была перекинута через его руку. — Это он тебе оставил. Сказал, что не следует пугать Барри.
— Я буду делать то, что считаю… — Она взглянула на свою окровавленную одежду. — Черт! — Схватила куртку и надела ее. — Давай отсюда выбираться. Не знаю, встревожил ли твой выстрел местных скотоводов или туристов, но мне бы не хотелось это выяснить.
— Это не я стрелял. Я был очень занят, разделываясь с Гомезом. Он оказался сильнее, чем я ожидал.
— Джадд?
— Скорее всего. Он угнездился на дереве, как проклятый ангел смерти.
Она взглянула на Чавеза.
— Это был рискованный момент. Я собиралась отбить его удар, но вполне могла не успеть. Он отвлек Чавеза.
— Но не пристрелил. Он сказал, тебе необходимо было сделать это самой.
Так много смертей. Доминик, Луис, Форбз… Чавез много лет отравлял ее жизнь и угрожал ее ребенку. Да, ей действительно нужно было сделать это самой. Но ей было отчего-то неприятно, что Джадд это понимал.
— Не нужны мне его одолжения.
— Это придется принять. Возможно, только по этой причине я его не придушил.
Она покачала головой:
— Он тебе нравится. Несмотря ни на что, он тебе все еще нравится. Вот и все.
Гален поморщился:
— Может быть.
— Я не могу его простить. Он украл моего ребенка.
— Никто от тебя этого и не ждет. — Он крепче прижал к себе спящего мальчика. — Вон Хьюз поднимается. Пошли. Мне кажется, Барри скоро проснется.
Они уже были в нескольких милях от коттеджа, когда Барри зашевелился.
— Мама?
— Да, детка. Как ты?
— Спать хочется. — Он зевнул. — Я скучал.
— Я тоже скучала.
Он взглянул на Галена:
— Привет, Гален. Я столько всего видел. Замечательного…
— Это хорошо, Барри.
— А где Джадд?
— Он уехал по делу. Велел мне за него с тобой попрощаться.
— Ой! — Лицо Барри разочарованно вытянулось. — Когда он вернется?
— Не знаю. Мы теперь тоже будем путешествовать.
Елена взглянула на него.
— В самом деле?
— Видишь, это и для твоей мамы сюрприз. — Гален многозначительно посмотрел на Елену. — Здесь могут быть ураганы и тайфуны. Нам лучше уехать, прежде чем все это грянет нам на голову.
Елена кивнула. Они не знали, как аукнется им убийство Чавеза и его людей. Среди наркодельцов о преданности не может быть и речи, но на всякий случай не мешало подстраховаться.
— Мне кажется, нам всем не повредит хороший пляж, и я знаю местечко на Багамах, которое подойдет по всем статьям, — заявил Гален.
— Мне нравится в коттедже, — нахмурился Барри. — Я немного устал путешествовать.
— Не сомневаюсь, — Елена покрепче обняла его. — Но ведь коттедж не наш. Мы не можем жить там вечно.
— Доминик поедет с нами?
Она немного помолчала. Сколько еще она сможет скрывать от Барри, что он никогда больше не увидит Доминика? Но не сейчас. Надо подождать, когда они будут в безопасном месте.
— Нет, Доминик с нами не поедет.
— Почему? Он обещал когда-нибудь отвезти меня на берег моря. Он рассказывал, как весело ему было на пляже в Майами.
— Сейчас у него другие дела. — Елена смахнула с глаз слезы. — Но он бы хотел, чтобы ты радовался. Ему нравится, когда ты счастлив.
Барри кивнул.
— Может быть, он приедет позже. Он как-то пообещал, что всегда будет с нами.
Она почувствовала, как Гален на мгновение сжал ее руку, и на сердце потеплело от этой поддержки.
— Он сказал правду. Он никогда по-настоящему нас не покинет. — Она откашлялась. — Тебе понравится пляж. Ты знаешь, что из песка можно строить замки?
Эпилог
Нассау, Багамы
Спустя два месяца
Солнце жгло спину. Елена перевернулась и продвинулась подальше в тень от зонтика.
— Ты сгоришь, — заметил Гален, опускаясь на одеяло рядом с ней. Он кинул полотенце ей на ноги. — В такое время суток нечего делать на солнце.
— Я люблю жару и никогда не обгораю. Одно из преимуществ смуглой кожи. — Она повернулась на бок и посмотрела на него. — Где Барри? Когда я его в последний раз видела, вы с ним катались на этом бедном муле вдоль пляжа.
— Вот уж не стал бы жалеть это проклятое животное. Он встал столбом, и мне пришлось тащить его в гостиницу волоком. — Гален кивнул в сторону группы детей, резвящихся на пляже недалеко от них. — Барри с этими ребятишками. За ними присматривает служащий гостиницы.
— Барри в эти два месяца видел тебя куда чаще, чем я. Где ты был?
— То там, то сям. Мне казалось, что тебе нужно просто полежать на солнце и побыть наедине с сыном. Ты была не в лучшем виде, когда мы уезжали из Джорджии.
Это было еще слабо сказано. Она напоминала взведенную пружину, ее переполняли горечь, сожаление и усталость, пробирающая до костей. Первую неделю она почти ничего не говорила, будто онемела, и только потом, постепенно, начала приходить в себя.
— Да я была просто развалиной. Руины человеческой личности.
— Сейчас ты выглядишь лучше. — Он уставился на океан. — Я сегодня звонил Логану, он сказал, что мы спокойно можем возвращаться в Штаты. Агентство по борьбе с наркотиками не собирается напрягаться и расследовать убийство Чавеза и его банды. Они рады от них избавиться. Манеро говорит, что среди наркодельцов ничего не слышно о каком-либо возмездии. Они слишком заняты дележом владений Чавеза.
— Значит, все позади?
— Похоже на то. Мы вернемся в Штаты и сделаем тебе нормальные документы. Ты ведь этого хочешь?
— Конечно, хочу.
— Ладно. — Он поднялся на ноги. — Тогда я все подготовлю. Мы сможем уехать через несколько дней.
Елена смотрела, как он идет к гостинице. Солнце играло в его коротко стриженных темных волосах, и двигался он с присущей ему кошачьей грацией. Он явно выполнял задание.
Он собирался доделать все мелочи и украсить хорошо сделанную работу пышным шелковым бантом.
Ничего не выйдет, Гален.
Елена глубоко вздохнула и немного постояла у двери в номер Галена.
«Сделай это, и все».
Она открыла дверь. В комнате было темно.
— Гален?
— Я на балконе. Какие-нибудь проблемы?
— Да. — Она прошла через комнату и присоединилась к нему.
— Барри?
— Нет. Не все же касается Барри.
— А ты меня едва не одурачила.
— Потому что ты слеп. Я люблю сына, но он не единственный человек в моей жизни. Если бы ты не был так чертовски тактичен, ты позвал бы меня в свою постель по меньшей мере месяц назад. Вместо этого ты заставил меня ждать. — Она подошла поближе. — Ты лишил меня уверенности, а мне это не нравится.
Гален улыбнулся:
— И что ты собралась делать?
— Я собралась сказать, что люблю тебя, и думаю, что ты тоже меня любишь. Я дам тебе немного времени подумать, но будет справедливо предупредить, что я верю в брак.
— И когда ты решила, что испытываешь это безмерное влечение ко мне?
— Мне кажется, в тот момент, когда я выбросила оружие перед боем с Чавезом.
Он моргнул.
— Что?
— Я знала, что на дереве может сидеть снайпер, но я все равно выбросила оружие, потому что знала, что ты рядом и сделаешь все, что обещал.
Он расхохотался, откинув назад голову.
— Господи, самое оригинальное объяснение в любви, какое мне только приходилось слышать.
— Кончай смеяться. — Она постаралась говорить спокойно. — Для меня это важно. Мне трудно полагаться на кого-то, кому-то доверять. Ты сказал, что я не одна, что я больше не должна быть одна. Так вот, я хочу поймать тебя на слове. — Она посмотрела на него. — Так что решай, что делать.
— А если не решу?
— Тогда я решу за тебя. — Она подошла совсем близко и положила голову ему на грудь. — Я стану ездить за тобой по всему миру, пока тебе не надоест постоянно видеть за своей спиной меня и Барри. Ты не сможешь волочиться за другими женщинами, я всех распугаю.
— Ты станешь охотиться на меня?
— Везде. Всегда.
— Получается, что я на крючке. Раз уж я такой мирный парень, я не хочу, чтобы пострадали невинные… Слушай, ты меня лягнула? Это никуда не годится.
— Я не остановлюсь на этом, если ты…
— Ш-ш-ш. Не надо угроз. Ты не представляешь, чего мне стоило дождаться, когда ты придешь ко мне! — Гален взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза.
Она резко вдохнула, увидев выражение его глаз.
— Так тебе и надо. Ничего нет страшного в небольшой агрессивности.
— Это ты так думаешь. В прошлом ты угрожала мне лично и как мужчине.
— Это другое.
— Между нами все другое. Поэтому либо все должно быть правильно, либо никак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27