Пол ему завидовал, Два дня назад он спросил как тот получил пистолет, вернее на его ношение.– Чтобы купить пистолет, лицензия не нужна. Разумеется, его следует зарегистрировать – в обязательном порядке – но если вы можете доказать, что не привлекались к суду и не имеете приводов, вам не могут отказаться продать пистолет. Технически, конечно, подразумевается, что вы не должны таскать с собой заряженное оружие и копы могут отнять пистолет, если застукают вас с ним в кармане, но не слыхал, чтобы кого-нибудь арестовали за то, что оружие держат в машине или дома. Конечно, если вам необходимо разрешение на ношение оружия, местная полиция всегда его выдаст. Это здесь просто, не так, слава Богу, как у вас на Востоке.Все здесь было просто – благословенная страна, Пол позабыл свое презрение к людям, живущим в таких условиях. Здесь поддерживали свободное предпринимательство бедняков и социальные субсидии для богачей. Здесь поддерживали ваше право на смерть, если у вас не имелось достаточной суммы, чтобы заплатить за нормальное медицинское обслуживание. Коммунисты виделись здешнему народу за каждым кусочком и все хотели забросать бомбами Москву и Пекин. Нормальным средством передвижения здесь считались только “кадиллаки” – общественного транспорта в Таксоне не признавали.Но по поводу криминогенной ситуации все выступали единым блоком, и Пол признавал, что это самое верное.Здание компании “Джейнчилл” находилось возле самых подножий опоясывающих город гор. Пластик и стекло – приветливы, как экран компьютера. Пол поставил машину на свободное место в парковочном ограждении и вошел в здание, почувствовав как холодный воздух пахнул на него Арктикой, после удушающей жары на улице. Он нажал кнопку вызова лифта и увидел, что она зажглась.Для него выделили конференц-зал. Длиннющие столы были завалены гроссбухами и документами. Утро Пол провел, изучая колонки цифр; в полдень поехал в ресторан, чтобы позавтракать с Джорджем Эном. По пути Пол попал в небольшой затор: какой-то придурок вывернул из ниоткуда – видимо недавно получил права и еще не умел водить как следует – и когда зажегся зеленый свет начал возиться с зажиганием, вызывая озлобленные гудки, стоящих сзади. Наконец, когда он уехал на светофор, загорелся желтый предупреждающий, и Полу пришлось остаться на месте. Он взглянул на часы и выругался.На углу возле его окна находился крошечный магазинчик с рыболовными снаряжением, велосипедами и оружием; охотничьи винтовки, дробовики и огромное количество пистолетов – Пол и не предполагал, что на свете существует столько разновидностей. Он уставился в витрину.Сзади рявкнул клаксон. Зажегся зеленый. Пол проехал перекресток, не замечая знаков: он выворачивал шею, но не видел ни одного. Ему хотелось узнать, что это за улица, но кретин сзади снова загудел и пришлось Полу наддать газу. Так и не узнал он, что это был за перекресток. Только, что этот магазинчик стоит на Четвертой Авеню – ничего как-нибудь отыщет. Его машина нырнула под железнодорожный мост, вынырнула на безжалостный свет и Пол принялся отыскивать место для парковки. * * * – Креветки здесь хороши. Их привозят свеженькими из Гуайями.– Преклоняюсь перед мудростью Востока, – сказал Пол и закрыл меню.Джордж Эн улыбнулся этой шуточке и отдал заказ официанту. Когда согбенной половой удалился, и джентльмены остались наедине со своей выпивкой, он спросил у Пола:– Ну, как дела?– Ровно и утомительно. Пока ничего заслуживающего пристального изучения не нашел.– Надеюсь, что и не найдете. Лицо Джорджа. Эна было мясистым, и движения несколько медлительны, но его нельзя было назвать полным. Пол встретился и ним впервые в прошлом году; видимо за последнее время Джордж здорово постился, но это не принесло особой пользы. На макушке у него перились жиденькие волосики, а узенькая полоска усиков а-ля “фу манчу” придавала его азиатским чертам довольно своеобразный вид. Родился он на Гавайях в состоятельной семье; акцент в его устах был практически незаметен. Одевался Джордж с консервативной тщательностью и потакал своим изысканным вкусам – он был хорошим бизнесменом и принимал всегда верные и быстрые решения по любому возникшему вопросу. Пол встречался с ним только по делам и на встречах, совместимых с делами – коктейлях, завтраках... Вне делового контекста Пол ничего не знал об этом человеке: Эн был замкнут и не любил раскрываться понапрасну. С момента их первой встречи прошло несколько полновесных месяцев прежде чем Пол решился выдать несколько “соленых” восточных шуточек, и то лишь потому, что, похоже, Эн ждал их от него и они ему нравились. С неутомимой сосредоточенностью Эн разыгрывал из себя таинственного восточного человека.Ресторан, в котором сидели Пол и Джордж самым горячим временем суток почитал полдень, когда состоятельная клиентура, не скупящаяся на дорогую выпивку и закуску, приходила сюда на ленч, обсуждать свои не менее состоятельные дела. Выпивка была здесь обильной, еда – незамысловатой, но отлично приготовленной и поданной с отменной изысканностью, а столики стояли друг от друга на приличном расстоянии и отделялись колоннами и зелеными насаждениями. Освещение было мягким и ненавязчивым, но, для того, чтобы прочитать выражение глаз собеседника вам не приходилось напрягать зрение.– Хорошо, – сказал Эн. – Ближе к делу. Вы находитесь здесь уже целую неделю. Что можно сказать об этой компании?– Все примерно так, как и предполагалось. Ничего тревожного, никаких неясностей. Разумеется, они сделали все, что в их силах, чтобы представить компанию в наиболее выгодном свете – готовились к вашему приезду не одну неделю.– Мы специально дали им время подготовиться. Хотели увидеть как нас попытается надуть здешнее руководство. Как вам кажется, была у них возможность показать все в истинном свете?– Я сказал бы, что да.– И каковы же настоящие цветы?– Какие-то они серые, – откровенно признался Пол. – Вы провели обыкновенную ревизию – все это было сделано с помощью компьютера еще в Нью-Йорке. Мы прекрасно знали, что эта компания немного мухлюет с цифрами по перепроизводству, основным рабочим капиталом и тому подобными вещами.– То есть вы хотите сказать, что я должен подготовиться к тому, что подобная политика проводится и по отношению к остальной деятельности компании...Пол кивнул.– Не думаю, чтобы это вас так уж сильно удивило.– А специфические моменты?– Мне кажется, есть полдюжины точек, которые можно использовать, так сказать для применения системы рычагов. Например, они пытаются показать резкое возрастание актива, рапортуя о вспомогательных средствах рыночной стоимости, а не реальной закупочной.Эн скривился.– Это как-то уж совсем дешево, Джейнчилл меня разочаровывает.– Его нельзя винить в попытке сделать хотя бы что-то для усиления впечатления.– Я лелеял тайную мечту, что его увертки будут несколько более изящными. Еще что?– Еще они начали тормозить ресурсы выделенные на исследования в пятилетнем промежутке. Это они начали практиковать с прошлого года – раньше они каждый финансовый год поглощали эти деньги. В этом нет никакой нечестности, но согласитесь – портрет становится все более отчетливым. Последнее, что мне удалось обнаружить – резкое возрастание в последние восемнадцать месяцев биржевого опциона сотрудников компании.– Вместо денежных премий, хотите сказать?– Да. Денежные премии – величайшая редкость.– И каков же опцион?– Сейчас я как раз работаю над этими цифрами. Но высказывая предварительное мнение... в районе четырехсот тысяч долларов.Эн вставил в короткий серебряный мундштук сигарету и прикурил от зажигалки, украшенной драгоценными каменьями.– И разумеется биржевой опцион не приписан к доходам?– Разумеется.– Биржевой аукцион, – пробормотал Эн. – Все это может служить долгосрочной утечкой долевых дивидендов. Если все будет продолжаться такими темпами, то они могут закончить разбавлением нового капитала.– Я думаю, что у них нет подобных намерений. Просто они понимают, что раз вы вынюхиваете, что и как у них, то необходимо попытаться всячески набить себе цену – на их месте вы поступили бы точно также.– Короче говоря, они выплачивают премии в виде биржевых опционов, надеюсь, что в скором времени это будет опцион и акции “Амеркопа”?– Видимо так.– Это несколько вульгарно, – вздохнул Эн. – Но если это самый страшный их проступок – я не стану особенно горевать и глотать на ночь успокаивающее. Меня больше волновали варианты, когда их ведение отчетности не соответствовало действительному положению вещей или еще что-нибудь в этом духе. Я на такое несколько раз в своей практике натыкался. – Его глаза быстро обшарили лицо Пола. – Но ведь вы ничего в таком роде не обнаружили, не правда ли?– Нет. Хотя нельзя сказать, что этого на самом деле нет. Простоя не отыскал никаких следов подобной деятельности. Это станет понятно, когда мы просмотрим все вспомогательные документы.– И как долго будет продолжаться ваша инспекция?– Это зависит от того насколько детально вы захотите узнать о состоянии дел “Джейнчилла”. У него пять вспомогательных фирм. За последние четыре года он ликвидировал три из них – слил вместе, разумеется во время слияний были проведены финансовые инспекции. Теперь: мы можем либо довериться цифрам, обозначенным в этих отчетах, либо самим все проверить.– И что вы порекомендуете, Пол?– Я бы сказал, что мы можем довериться их проверкам. На эти дела у нас уйдет от трех до четырех месяцев, и они будут стоить вам денег, чтобы поднимать все архивы и тщательнейшим образом их раскапывать. И не забывайте, что ко времени тех слияний у Джейнчилла не было и намека на покупателя его собственной компании. Он сам нанимал ответственных бухгалтеров, и они проводили тщательнейшие расследования по всем финансовым вопросам. Ему это было необходимо самому – ведь не стал бы Джейнчилл покупать кота в мешке. Тогда он находился точно в таком же положении как сейчас вы.Эн наколол на вилку устрицу и приподняв руку над тарелкой застыл в таком положении.– Предположим, что мы доверимся этим цифрам. Сколько вам еще потребуется времени, чтобы завершить ревизию?– Мою часть или всю операцию?– В конце следующей недели наши партнеры заканчивают свою часть работы в Нью-Йорке. Я говорю только о вашей проверке здесь.– По тому, как идут дела, я бы сказал, что к середине недели у меня будут все необходимые цифры. Скажем в среду вечером. Затем, мне еще потребуется провести несколько дней за компьютером в Нью-Йорке. С сегодняшнего мне необходимо десять дней, чтобы все конкретно завершить.Эн кивнул.– Отлично. Пусть так и будет. Совет директоров моей компании озабочен как можно быстрейшим слиянием с “Джейнчилл”. – Устрица проделала остаток пути ко рту и исчезла внутри – Вам здесь нравится?Такая внезапная смена тона и темы разговора застала Пола врасплох.– Ннуу... несколько жарковато.Эн пожал плечами.– Воздух везде кондиционирован. Полгода здесь просто чудесно – снега нет, пальто не нужно.– Так мне рассказывали.– Видимо вы от этого не в восторге...– Да нет, не в этом дело. Здесь все иначе, чем у нас, а я всю жизнь провел в Нью-Йорке. Может здесь кому-то и нравится, но мне вся здешняя жизнь сильно напоминает деревенскую. Ничего, что я так напрямик?– Ничего, ничего. Вы правы, даже при миллионном населении кажется, что городок очень маленький. Тут сама атмосфера настраивает на такой лад. Я знаю, что какое-то время вы пытались жить в пригороде.Пол кивнул, прожевал и потянулся за салфеткой.– Несколько лет назад. Нужно определенное терпение, чтобы жить в собственном доме, отставив механические приспособления в сторону. Всякий раз, когда вам хочется купить газету или пакет молока, приходится залезать в машину и ехать черт знает куда, Для большинства людей такие поездки в порядке вещей, но я никак не мог к ним привыкнуть. И еще мне всегда претила мысль о сующих всюду свой нос соседях. В городе соседи не мешают и не обращают на вас внимания, пока вы сами их об этом не попросите.– После того, что с вами приключилось, мне как-то странно слышать подобные рассуждения.– Хотелось бы надеяться, что моя жена меня понимала.Нарезанные на полоски планками жалюзи в комнату вползли огни фар. Пол включил было телевизор, несколько минут бездумно смотрел в экран, затем выключил его и вышел на улицу. От стен и асфальта исходил накопившийся за сутки жар. Бульвары тонули в неоновом накале, мимо проплывали огни машин, фырчанье огромных грузовиков сотрясало воздух. На пыльном небе неясно проступали очертания далеких гор.По дорожке. Пол прошел до кирпичного, примостившегося в пыльном, посыпанном гравием садике, строения с неоновой вывеской в окне “Шлиц и Курз”; он вошел внутрь и устремился к цели своего визита. Это был дешевенький салун: восемь деревянных кабинок, темная исцарапанная стойка бара и деревянные табуреты с подставками для ног, наградные грамоты в дешевых рамках под стеклом и запыленные фотографии с полудюжиной сломанных старинных ружей на стене.В заведении сидели группки болезненно склонившихся над выпивкой людей, слушавших завывание и грохот музыку “хилл-билли”, доносящейся из музыкального автомата. Несколько человек подняли головы, увидели, что вошедшей совсем не тот, кого они поджидают и снова уткнулся в стаканы. Внезапно Полу все это страшно не понравилось и ему захотелось как можно скорее оказаться отсюда за много миль и он было повернулся чтобы уйти, но бармен приветливо улыбнулся и сказав: “сюда пожалуйста”, показал на свободное место у стойки, на которое Пол и плюхнулся, заказав сухой “мартини”.И уже если по одному его виду его не опознали, то это сделал заказ “мартини”: несколько пар глаз стали настойчиво изучать фигуру у стойки. Пол взял стакан и перенес его в пустую кабинку, сел, прикрыв глаза, и позволил жалящему ритму музыки войти в кровь. Думать ни о чем не хотелось;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21