Все там же?
— Да на фабрике…ну а ты как? - быстро спросила Ильгет. Что-то не очень хотелось рассказывать о своей работе. Гордиться особенно нечем.
— У меня дела идут, - сказала мама с плохо скрываемой гордостью, - взяли в школу для одаренных детей. Теперь везде такие открывают. Ну, говорят, все-таки вы опытный педагог…
— Поздравляю, - сказала Ильгет. Действительно - за несколько лет до пенсии, это очень неплохо, что маме удалось так устроиться.
— Зарплата неплохая. Две тысячи, и это только начало, - поделилась мама, - ну а у тебя что?
— У меня все как обычно.
— Ребенка не завела еще?
— Нет, - Ильгет понизила голос.
— А с работой что?
— Да ничего. Просто на фабрике… надо же где-нибудь работать.
— Зря ты все-таки университет бросила, - упрекнула мама.
— Ну а как у вас с дядей Гентом? - по привычке Ильгет всех маминых сожителей называла "дядями".
— Нормально. Ты, Ильке, все-таки какая-то размазня. И ведь раньше ты такой не была! Вспомни, какая ты была собранная, целеустремленная, у тебя было столько увлечений… А что сейчас? Я в твоем возрасте уже добилась и квартиры, и содержала давно сама себя, и была хорошим специалистом. А ты что… никаких даже планов на жизнь, плывешь себе по течению…
— Ну почему, мам? Я коплю деньги, хочу в университет поступить.
— В твоем возрасте пора научиться реально смотреть на жизнь. Какой университет? Кому ты будешь нужна после университета? Тебе нужно приобрести нормальную специальность…
— Ладно, я подумаю, - выдавила Ильгет. Говорить совершенно не хотелось.
— Вот и бесплодие у тебя не случайно, - безжалостно продолжала мама, - у тебя ничего не получается, и тебе надо задуматься о своем характере… Это тебе знак свыше! Доченька, ты не обижайся, - сменила она тон, - я хочу тебе только добра.
— Ага, мам. Ну ладно… мне тут надо обед готовить.
— Хорошо… Я только на минутку… я знаешь что - мне сон нехороший про тебя приснился. И какое-то странное предчувствие.
— Какое именно? - спросила Ильгет.
— Не знаю. Нехорошее. У тебя что-нибудь случилось?
— Нет, - Ильгет мысленно добавила "пока". Но руки ее похолодели. Дело не в разводе, нет… У мамы тоже всегда была тонкая интуиция.
— У меня все хорошо, мам, не волнуйся.
Ильгет распрощалась с матерью, положила трубку.
Пита вышел из своего кабинета, потягиваясь.
— А что не сказала? - спросил он добродушно, - стыдно?
— Насчет развода? Да нет… успеется еще, - Ильгет подавила в душе очередную обиду.
— Компьютер свободен. Иди напиши своему виртуальному любовнику, - предложил Пита.
— У меня нет любовников. Виртуальных тоже, - Ильгет села за стол, положила голову на руки, - и оставь меня в покое. Ты уходишь. Прекрасно. И оставь меня теперь.
— А почему это я должен тебя оставлять? - Пита сел напротив нее, Ильгет с ужасом поняла, что он уже заводится. Он в скандальном настроении… Господи, помоги. Ну куда бежать, куда идти?
Можно пойти в публичную библиотеку или в видеосалон. Поторчать там до вечера…
Уехать к черту в Тригону к Иволге. Хотя видимо, Иволга там не живет постоянно. Она где-то здесь. Она ведь тоже сагона ждет…
Ильгет встала, двинулась к двери. Пита преградил ей путь.
— Куда? Я собирался с тобой поговорить.
— О чем? - устало спросила она.
— Ты сама-то хоть понимаешь, что делаешь?
— В смысле?
Ей пришлось вернуться и сесть. Никак не сбежишь от этих разговоров.
— Ты понимаешь, как ты себя ведешь?
— Нет, - честно сказала она.
— Иль, - неожиданно грустным человеческим голосом произнес он, - ну почему все так сложилось? Почему?
Она взглянула на мужа - пепельные кудри, печально склоненная голова, черты, такие родные и любимые… да, даже и до сих пор любимые… А может, в нем проснулось что-то? Может, он не хочет разводиться? Надежда вспыхнула с новой силой.
— Не знаю, Пита… я сама ничего не понимаю. Мне страшно, - вырвалось у нее, - ты не чувствуешь, что что-то страшное происходит? Мне кажется, наши отношения… ужасные… это просто звено в цепи.
— Но в какой цепи? - спросил он (и снова вполне нормально!), - почему так? Да, все плохо вокруг… Но тебе-то чего бояться?
— Смерти, - Ильгет ответила быстрее, чем смогла подумать.
— А я бы хотел сдохнуть, - сказал Пита, - так все надоело.
Ильгет промолчала, кляня себя за этот разговор. Объяснить Пите разницу между "хочется сдохнуть" и вполне реальной вскорости ожидаемой гибелью - она не могла.
— Да почему тебе так плохо? - спросила она. И положила руку на плечо мужа. Но Пита напрягся и даже чуть отодвинулся.
— Ты не понимаешь, да? Скажи, зачем ты жила со мной все это время? Если ты не любишь меня, почему не ушла?
— Понимаешь, Пита… - Ильгет тщательно подбирала слова, - я не могу сказать, что не люблю тебя… Нет, не так. Любовь - это не простая штука. Я вышла за тебя по любви. Тебе… и многим другим кажется, что любовь - это триггер, либо да, и тогда надо жить вместе, либо нет - и тогда надо немедленно уходить. Но любовь - не триггер, тут все иначе. Она перемешана черт знает с чем. И что это за альтернативы - либо жить плохо, либо уходить. А нельзя пытаться жить как-то получше… как-то улучшать ситуацию?
— Я пытался, - горько сказал Пита, - но я не могу это делать односторонне.
У Ильгет было ровно такое же ощущение - она не могла делать семейную жизнь лучше в одиночку - но конечно, она промолчала.
Разговор, как обычно, заходил в тупик. Надо было идти. Надо было уходить сразу - не станет же он ее силой задерживать. Она опять поддалась. Она перед ним совершенно бессильна - потому что муж… потому что она до последнего будет пытаться наладить с ним отношения… прощать, любить… как может, как умеет.
— Иль, почему ты всегда уходила, ускользала от меня? - спросил он - снова почти нормальным голосом.
— Не всегда… нет. Просто я… наверное, я не очень умею… я интроверт, и мне трудно выражать чувства так… а когда еще с твоей стороны агрессия, чем дальше, тем больше я действительно замыкаюсь… это правда. Но я не знаю, что тут сделать.
И это уже говорилось тысячи раз. Были уже у них откровенные разговоры, и множество. Оба пытались что-то объяснить. Оба ничего не понимали.
Пита встал и шагнул в сторону кабинета.
Его снова стало душить чувство несправедливости и обиды. Ей хоть кол на голове теши… загубила всю его жизнь, измучила, а теперь ведь он уйдет - и она еще и счастлива будет, довольна. Ладно, пусть… пусть катится, куда хочет. Он сейчас пойдет за компьютер, и…
Но в дверях его словно молния пронзила. Он остановился. Повернулся к Ильгет.
Знакомое чувство - "Она изверг, она мучает тебя, какое она имеет право, бедный ты, несчастный…" И слова, будто чужие. Не его слова. Он с ними согласен, но ему это не пришло бы в голову.
— Ты ведь встретила другого, Иль. У тебя любовник есть.
Расширенные от удивления глаза - ага, воплощенная невинность.
— Нет. С чего ты взял?
С этого момента Пита перестал что-либо понимать - говорил НЕ ОН. Он не знал, откуда берутся вопросы. Но задавать их было невыразимо приятно. Словно откуда-то он обрел сверхзнание и теперь вываливал это в лицо Ильгет.
Он вернулся к жене и сел напротив нее.
— Знаешь, это очень больно - сознавать, что тебя обманывают…
— Но я не обманываю тебя! Ты говоришь про Деллига, с которым я переписывалась? Я прекратила эту переписку.
— Ты встретила его в реале. Так? Ты не умеешь врать…
— Так, - тихо сказала Ильгет, - но это была всего одна встреча. Мы просто поговорили. И больше не общались. И с тех пор переписка прекратилась.
— Ты любишь его. Я ведь чувствую, с того момента ты стала другой… все изменилось… ты пытаешься меня обмануть… Иль, пойми - это то, что стоит между нами. С того момента у нас все пошло плохо, ты не чувствуешь сама?
— Да, может быть…
Ильгет стиснула кулачки, с отчаянием посмотрела на него.
— Но… я не люблю его. Это вообще не имеет отношения к любви. Или к чему-то такому… это был деловой разговор. О… об издании моих вещей, если хочешь знать.
— Он ни разу не писал тебе об издании, - вырвалось у Питы. Откуда я знаю это - я ведь не читал писем?
— Да… - Ильгет с горечью произнесла, - а все-таки ты читал мои письма…
— Нет, я просто знаю… Он писал о Квирине…
— Он писал, что мои вещи были бы хорошо приняты на Квирине, только и всего.
— Иль, пойми, до тех пор, пока между нами стоит его тень…
Он сказал "между нами"… может быть, этот развод - всего лишь бред, может быть, все разъяснится, и все снова будет хорошо…
— Пита, да не будет его тень между нами стоять. Он нездешний… он уйдет отсюда, и его больше не будет.
— Он нездешний - а откуда он? Может быть, он сам с Квирина? - с иронией спросил Пита.
— И что же он здесь делает? Чужих жен охмуряет?
— Нет. Пита, я не могу об этом говорить…
А собственно, почему, подумала Ильгет. Как раз это важно знать. И Пите, и многим другим людям…
— Не можешь? Что ж, понимаю…
— Да не в этом дело… пойми, я… я люблю тебя. Тебя. Никого больше. А наша та встреча… мы о другом говорили. Нашей планете, Пита, угрожает опасность. Очень большая. И эта опасность исходит от космических консультантов. И то, что с нами сейчас происходит - это следствие…
Ильгет умолкла. Что она делает? Имеет ли она право говорить об этом? В принципе, прямого запрета не было. Почему они не обсудили это с Арнисом или Иволгой?
Но Пита казался ошеломленным, и вроде бы информация его заинтересовала. Отвлекла от ненависти и личных переживаний.
— Ты уверена?
— Да.
— Но почему он встретился с тобой?
— Потому что…
— Тебе самой угрожает опасность? - спросил Пита, - ты так считаешь? Ты веришь ему?
— Откуда ты знаешь? - спросила Ильгет, - у меня ощущение, что ты читаешь мои мысли… конечно, ты на это способен… отчасти… Но не так же.
— Ты связалась с агентами Квирина, - заключил Пита. Теперь он смотрел на нее с каким-то даже омерзением, отвращением, - я не знал, на что ты способна… просто не знал. А я еще удивляюсь, почему все так плохо…
Он встал и пошел к выходу. Ильгет задрожала.
— Постой!
— Ну что? - он обернулся.
— Пита, ты… - она не знала, что сказать, но ощущение непоправимой ошибки пронзило ее, - откуда ты взял все это?
— Что? То, что ты мне только что рассказала? Знаешь что, Иль? Живи, как хочешь. Я от тебя ухожу, мне это все надоело. Ты уже дошла до ручки. Я знал, что ты способна на многое, но на предательство… Ладно, как хочешь. Живи одна. Может быть, тебе так будет лучше.
Ильгет ушла в спальню и повалилась на кровать, сжав руками виски.
Что она сделала сейчас?
Зачем она это сделала?
Арнис, какого черта ты связался со мной? Мог бы держать все это от меня в тайне. Я ведь предупреждала, я сказала сразу - из меня никакой боец, и абсолютно никакой герой. Даже и пыток никаких не нужно - вот пожалуйста, выболтала все собственному мужу только потому, что мне на миг показалось, что ему можно доверять… снова. Так было уже много раз, но тогда речь не шла о таких серьезных вещах.
Ощущение непоправимости мучило ее. Господи, прости - она с тоской взглянула на Распятие.
Собственно, ладно… что произошло-то?
Какую фактически информацию она сообщила мужу? То, что Деллиг - квиринец. Что она встречалась с ним и разговаривала. Ну и что? Арнису из-за этого не грозит опасность, ведь то, что он работает сейчас на фабрике - муж этого не знает… Не знает, где его найти. Так что никого она не подвела, и все с этим нормально.
Единственное, кому она навредила - себе самой. Да, то, что она связана с квиринцами - достаточный повод для того, чтобы ее арестовала Народная Система. Или даже госбезопасность.
Но… Пита, конечно, человек не самый лучший и не всегда порядочный. Но можно сказать наверняка, что уж доносы-то в его мораль точно не входят.
Есть вещи, на которые нормальный человек все-таки не способен. Убийство. Донос (в ее случае это практически то же, что и убийство). Да, у них плохие отношения, да, они разводятся, но… нет, ни в каком страшном сне Ильгет не могла представить, что Пита мог бы пойти на любые средства, лишь бы навредить ей. Всему есть свой предел. Она умеет чувствовать людей. Пита не такой.
Ей не грозит опасность. То есть грозит, но не так и не сейчас.
Ничего страшного она не сделала.
Ильгет спала всего часа два и проснулась с туповатой головной болью. За окном было так же мерзко, полутьма, мокрые снежные хлопья. Как с собакой гулять в такую погоду? Ильгет бросила взгляд на часы, маятник мерно дзинькал, а стрелки будто на месте застыли. Пита вот-вот придет, а ужина нет. Нехорошо. Но даже двигаться не хотелось. Даже думать было тошно. Арнис, вяло вспомнила Ильгет. Сагоны. Привычный страх шевельнулся внутри, лучше уж не думать об этом. Иначе открывается бездна под ногами - бездна, в которую так легко соскользнуть. Лучше не думать. Полежать бы еще. Взять хорошую фантастику, забраться под одеяло… Но Пита вот-вот вернется. Еще никогда не было, чтобы Ильгет не встретила его с горячим ужином. Да, они разводятся, но тем не менее. Она медленно потащилась на кухню.
Что бы приготовить - на скорую-то руку? Яичницу… Стыдно как-то. Ильгет стала чистить картошку. Нока, цокая когтями по паркету, пришла к ней в кухню, легла под столом.
Деятельность немного развлекла Ильгет, но нервы были все равно напряжены. Поджарила мясные полуфабрикаты, тем временем сварилась картошка. Резкий звонок в дверь едва не заставил ее подскочить… Господи, да что со мной? Пита пришел. Только ведь у него есть свой ключ, подумала Ильгет, идя к выходу.
Она открыла дверь.
В глазах у нее сразу стало черно. Совершенно черно. Это понятно, у них черная форма, но почему же все-то вокруг стало угольным. Служащий Народной Системы шагнул прямо на Ильгет, оттесняя ее в коридор.
— Эйтлин? Вы арестованы. Руки за голову, лицом к стене!
Ильгет приняла требуемую позу. И сразу звуки куда-то уплыли, далеко-далеко, Ильгет перестала что-либо слышать, понимать… Она плыла в ватной пелене над землей и ощущала, что теряет сознание. Но до конца этот процесс не дошел, это была просто анестезия для мозга, медленно осознающего весь кошмар положения, для того, чтобы не сойти с ума от ужаса.
Трое черных прошли в квартиру, один остался с Ильгет. Чужие руки быстро обшарили ее, от страха она почти ничего не ощущала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67