Машина, стоявшая у подъезда, была с откидным верхом, а не с жестким. Я слишком торопилс подняться на террасу и не обратил внимания на машину.— Простите, — извинился я. — Это моя ошибка.— Ничего, — сказала она. — Кажется, вам жарко. Почему бы вам не войти и не выпить чего-нибудь?— С сегодняшнего утра это первое разумное предложение, которое слышу.Я прошел за Стеллой в гостиную и сел на диван, пока она готовила выпить.— С чего бы это Корнелиусу вздумалось взять вашу машину вместо своей? — спросил я.— Понятия не имею. Да и открытый ?континенталь?, собственно, не его, а мой. Пусть покатается еще недели три, а потом снова будет ходить пешком!— Как это?— Я сегодня разговаривала со своим адвокатом, — сказала она. — Дело о разводе будет слушаться через три недели.Она вернулась, села на диван и передала мне мой бокал.— Так что Корнелиус вполне мог воспользоваться при случае любой машиной.— Три недели? — спросил я. — Что-то очень быстро, а?— Не так уж, — возразила она. — Делу был дан ход чуть более двух месяцев назад. Но мой адвокат потрудился ускорить его.— Значит, вы разводитесь с Корнелиусом?— Вы удивлены, что не наоборот? Вы не слишком высокого мнения обо мне, Эл. Хотя, по совести сказать, вы так и не оценили меня за эти несколько дней, которые мы с вами знакомы. Конечно, это я развожусь с Корнелиусом. Дело несложное. Все взялся устроить один друг моего адвоката. Пятьсот долларов ему и двести девчонке. Девчонка цепляет Корнелиуса в баре, и на следующий день я получаю в руки набор отличных фотографий. Дешево обошлось.— Каждый зарабатывает на жизнь по-своему, — заключил я.— Так что Корнелиус не получает ничего! — злорадно заявила Стелла. — Может снова отправляться на пляж и ждать, пока подвернется следующа дура. Или пусть голодает, мне все равно. А еще лучше, пусть бросится под грузовик!— Какое, должно быть, глубокое и теплое чувство греет вашу душу, — сказал я, — когда вы открываете перед ним подобную перспективу.— Просто он получает то, чего заслуживает, — сказала Стелла.— Он знает об этом?Она снова улыбнулась и глубоко вздохнула. Ее блузка натянулась так, как будто ее снова проверяли в отделе контроля качества продукции.— Все он прекрасно знает. Уже на следующий день я подарила ему копии этих фото. Я хотела, чтобы он осознал то положение, в котором находится.— Подумать только, — сказал я, — если бы вы, к примеру, родились сто лет назад на островах Фиджи, то, наверно, были бы даже безобиднее местных каннибалов.— Вы — мужчина, — сказала она, — поэтому вы на стороне Корнелиуса. Но вы не знаете, какие штуки он вытворял со мной.— Естественно, — поспешно сказал я. — Но не будем углубляться в детали. Как вы думаете, почему его занесло сегодня утром на Лысую гору?— Я никогда не могла объяснить себе мотивы большинства его поступков, — вздохнула она.— Но какой-то мотив у него должен был быть, — не отставал я.Стелла нетерпеливо пожала плечами.— Спросили бы его самого?— И спрошу, — сказал я сдержанно, — если найду. Не забывайте, ведь я-то думал, что преследую вас.— Я брала его с собой пару раз, когда Учитель только начинал организовывать свои встречи, — сказала она. — Может быть, он поехал туда просто повидаться с ними или по какой-то другой причине.— Вы никогда не говорили мне, что Корнелиус бывал на Лысой горе.— А вы никогда и не спрашивали.— С кем он там встречался?— Да почти со всей компанией. После второго раза я перестала брать его с собой. Он ?стрелял? глазами не меньше моего. И с Учителем, и с Ральфом отношения у него как-то не сложились. В общем, без него там было спокойнее.— Можете указать основные направления, куда он стрелял глазами?— Кажется, в основном он крутился вокруг Кэнди Логан и Элоизы, — сказала Стелла. — Я не так уж много замечала. Сама была занята. — Она припомнила что-то, и ее губы скривились в усмешке.— Я слышал об этих обрядах плодородия, — сказал я как бы между прочим и увидел, как улыбка сошла с ее лица.Я вкратце изложил ей историю Чарли Элиота и то, что он рассказал перед смертью.— Маленький грязный забулдыга! — сухо констатировала Стелла. — Значит, он все время ломал комедию, да? Жаль, что теперь до него не добраться! Я бы отвела душу!— Да, несколько поздновато, — сказал я. — Правда, можно сходить в морг? Ее передернуло.— Не надо понимать меня буквально. Но когда я думаю о тех деньгах, которые я заплатила Вейсману!.. И все время Чарли получал половину!..— Логически вытекает, что Вейсмана мог убить один из тех, кого он шантажировал, — сказал я, — полагая, что на этом шантаж закончится. Но зачем убивать Джулию?.. И зачем убивать сначала ее, а потом Вейсмана?— Вы — полицейский, — сухо заметила Стелла. — А ответа ждете от меня?— У меня есть версия, — оправдался я. — Вейсман был дружен с Джулией Грант и одновременно, должно быть, шантажировал ее.— Дружить с парнем, который одновременно шантажирует тебя, — это в характере Джулии, — сказала Стелла. — Так же, как мой характер требовал от меня, чтобы я увела парня от нее!— Именно, — сказал я. — Но у Вейсмана, возможно, была более веска причина искать расположения Джулии. Когда началось это вымогательство, то любая из жертв шантажистов могла заподозрить, что Харри Вейсман получает информацию от кого-то из их круга.— По-моему, так и было, — подтвердила Стелла. — Одно время все даже старались поменьше общаться друг с другом.— Чарли мог здесь подстраховаться, — сказал я. — Возможно, он решил, что рано или поздно кто-нибудь из группы начнет подозревать его. Поэтому прежде, чем это случилось, он уговорил Вейсмана приударить за Джулией. А когда все это увидят, то подумают, что именно Джулия и снабжает его информацией.— Может быть, и так, — сказала Стелла. — Но теперь это все в прошлом, правда?— Нет, пока убийца не в газовой камере, — сказал я. Стелла снова встала с дивана.— Налить вам еще, Эл?— Прекрасная мысль, — сказал я и передал ей свой пустой бокал. — Игры и забавы на почве обряда плодородия?.. А сам Учитель принимал участие в этом или он наблюдал за всем со стороны и посмеивался?— Он принимал участие иногда, — сказала Стелла. — Из-за него я, собственно, и присоединилась ко всей компании. Вы знаете, он такой мужчина!Она вернулась к дивану с новыми порциями.— Я полагаю, что он был притягательным центром всего, что там происходило. Уверена, что и Кэнди Логан, и Джулия считали то же, что я.— А как насчет Элоизы?— Эта ?знойная дама? заводится с пол-оборота, — сказала она. — Единственная ее беда заключалась в том, что она — избранница Учителя. И ей нужно было быть очень осторожной. Он очень ревнив… Я не имею в виду ту мелочность и пошлость, с которой ревнует, например, Корнелиус. Но, будучи последовательным в своих убеждениях, Учитель полагал, что Элоиза, как его избранница и помощница, должна только его принимать в качестве партнера для участия в обрядах.— Должно быть, туго приходилось Элоизе, — предположил я.— Я бы не отказалась побывать на ее месте, — мечтательно проговорила Стелла. Я сделал большой глоток.— Как вы думаете, что случится сегодня на закате солнца? Вы полагаете, что Учитель умчится с последним солнечным лучом в дивную голубую даль?— Я не знаю, как это случится, — сказала она серьезно. — Но уверена, что каким-то образом это обязательно произойдет. Он — такой человек, Эл. Я думаю, что его в некотором смысле можно назвать великим. Он почти сверхчеловек. Если он говорит, что будет призван Богом солнца сегодня на закате, значит, так и будет.— Сколько вы выложили на этот храм? — спросил я.— Около пяти тысяч, — небрежно бросила она. — Вы, конечно, можете шутить по этому поводу, если вам хочется, но я многим обязана Учителю. Он подарил мне то, чего я никогда в своей жизни не знала. Наверно, это называется верой в себя. Словом, надежду, что в жизни есть нечто большее и лучшее, чем плотская похотливость и сентиментальная чувствительность. Я не могу объяснить это словами.— Вы сильно озадачили меня, — сказал я ей. — Теперь я не могу сообразить, кто из вас больший лгун — вы или Учитель?Она усмехнулась.— Вы — безнадежный циник, Эл Уилер. Вы даже не откликнулись, когда бросилась вам на шею.— Это потому, что я еще не уверен, убили вы обоих или нет, — сказал я. — Позвоните мне попозже, и я дам вам знать. Только не трудитесь звонить из камеры смертников.— Не буду, — мирно сказала она.Я допил второй бокал и встал с дивана.— Спасибо за угощение, Стелла. Мне нужно идти.— Я провожу вас до машины, — сказала она.Мы вышли на крыльцо и направились к моему ?хили?.— Вы — одна из самых загадочных женщин, которых я когда-либо встречал, — сказал я ей, садясь в машину. — И вы до сих пор ставите мен в тупик. Никак не могу понять: вы действительно дура или просто притворяетесь?— А какая разница? — Она снова улыбнулась мне. — Я думаю, вы слишком много суетитесь, Эл Уилер. Давайте езжайте — ловите вашего убийцу, а потом, возможно, мы с вами все обсудим.— Вы приедете на гору к закату пожелать Учителю счастливого пути?— Я буду там, — сказала она. — Хотя придется пошататься по дому до вечера и проследить за ситуацией.— Ситуацией?— Сегодня утром я случайно наведалась в комнату Корнелиуса, — сказала она. — Он, оказывается, накануне уже собрал свои вещички и вынес чемоданы. Если он думает, что ему удастся увести мою машину, то он ошибается. Если он до вечера не вернется, я сообщу в полицию, что мою машину угнали!— А если он купил себе билет на тот же самый луч, с которым отбывает Учитель? — спросил я.— Полагаю, что это вовсе не смешно! — холодным тоном произнесла Стелла.— И я так думаю, — серьезно заметил я. Глава 12 Я снова ехал через весь город в офис шерифа. По пути заехал в маленький ресторанчик и пообедал бифштексом. В офис я прибыл где-то в половине третьего. Пишущая машинка все еще стрекотала, когда я вошел в помещение. Я остановился у стола Аннабел и посмотрел на нее.— Шериф у себя?— Он у себя в кабинете.— Он остыл? — спросил я ее.— Понятия не имею, — буркнула она. Я смотрел на нее несколько секунд.— Ну, если мне покажется, что не остыл, я пришлю его к вам дл глубокой заморозки, ладно?Я постучал в дверь Лейверса и вошел. Он сидел за столом, и по его виду было ясно, что он беспокоится за свою язву. А возможно, язва уже беспокоилась о нем. Короче говоря, он был в своем обычном расположении духа.— Ну? — спросил он с надеждой в голосе.— Докладывать нечего, шериф, — сказал я. — Я оставил там Полника приглядывать за деньгами. А что у вас нового?— Ничего, — сказал он. — Ах да, вот что. Доктор Мэрфи оказался прав насчет Элиота. У того действительно было сердечное заболевание. Док полагает, что он, возможно, умер даже до того, как вы до него дотронулись. В качестве причины в заключении о смерти он указывает острую сердечную недостаточность. Это означает, что вам не надо волноваться по поводу предъявления вам обвинения в предумышленном или неумышленном убийстве. И нам хорошо, — показатели будут лучше.— Я рад за показатели, — сказал я. — У нас здесь есть где-нибудь бинокль? Хочу взять его с собой.— Есть, вон там в шкафу, — сказал он. — Зачем он вам нужен?— Хочу поближе рассмотреть взлет Учителя, — сказал я.Я открыл шкаф и взял оттуда бинокль. Лейверс наблюдал за мной, и с каждой секундой на его лице все отчетливее читалось раздражение.— Вы так собираетесь, словно там устраивают бесплатный салют дл зевак! — сказал он ехидно. — Надеюсь, Уилер, что вы не забыли моих слов!— Нет, сэр, — сказал я. — И никто в радиусе шести кварталов отсюда — тоже.— Не лучше ли вам вернуться туда немедленно и убедиться, что все в порядке?— Да, сэр, — ответил я вежливо.Я был почти уже у двери, когда он окликнул меня:— Уилер. — Мольба явно слышалась в его голосе. — Мне еще не поздно позвонить в отдел по расследованию убийств. Между нами говоря, мы могли бы выставить там пятьдесят человек и взять под контроль дорогу, ведущую туда, и все прочее.— Лучше не надо, шериф, — сказал я и почувствовал, что сам затягиваю петлю на своей шее.— Но почему?— Интуиция подсказывает, сэр, — робко пробормотал я.Лейверс мучительно думал над моими словами, как мне показалось, минуты две.— Хорошо, — сказал он наконец. — Остается только надеяться на то, что вы, Уилер, знаете, что делаете. На этом пока все!— Аминь! — заключил я.Я захватил бинокль и вышел из кабинета. Проходя мимо стола Аннабел, обратил внимание на то, что она прекратила печатать и теперь читала маленький томик в переплете из красной телячьей кожи. Я остановилс возле нее, чтобы взглянуть на название: ?Питер Пайнс. Стихи?. Так, значит, Пайнс все-таки скрыл от меня правду, что его книги выходили.— Ручаюсь, что весь тираж шел за его счет, — сказал я.— Вы полностью лишены чувства прекрасного, Эл Уилер! — сказала Аннабел высокопарно.— Зато у меня дома есть стереопроигрыватель, — парировал я. — И вдобавок — я гуляю с девушками. Чего еще надо?Она громко фыркнула.— Ну, если вы до сих пор не знаете, что это такое, то учиться этому теперь уже поздно.— Стоило буквально на секундочку забыть о своем возрасте, и вот тебе на, — сказал я.Она увидела бинокль в моей руке.— Что это вы собираетесь делать с этой штуковиной?— Знаешь, — прошептал я ей на ухо. — Девушка, которая живет в доме напротив, все время забывает задергивать шторы.— Какая мерзость! — воскликнула Аннабел возмущенно.— До ?мерзости? еще не дошло, — весело сказал я. — Но во мне живет надежда. Затем я и взял бинокль.Я вернулся к своему ?хили? и снова отправился на Лысую гору. У поворота я заметил две машины из службы шерифа, стоящие у дороги. Сбросив газ, я свернул к обочине и остановился рядом с ними. Один из сидящих за рулем вышел из машины и подошел ко мне.— Привет, лейтенант, — сказал он, узнав меня. — Из-за чего весь переполох?— Хотел вас спросить об этом, — сказал я.— А что? У нас порядок, — сказал он. — Просто шериф полагает, что здесь ближе к вечеру образуются автомобильные пробки. Вот и послал нас отрегулировать движение. Я слышал, какой-то парень с заходом солнца решил выкинуть интересный номер на вершине горы.— Неужели? — спросил я. — А я и не знал.— Сдается, лейтенант, на вас повесили расследование двух убийств?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18