А сможет ли она отказать, если он все-таки предложит?
— Почему бы тебе не вернуться в дом, пока я все тут уберу? — спросил Кингсли абсолютно спокойным голосом.
Розали испуганно подняла глаза. Выражение его лица скрывали ночные тени. Слабое пламя свечи не давало возможности заглянуть в глаза.
— Нет, я помогу.
— Зачем? В этом совершенно нет необходимости. Только отнести пару тарелок, а посудомоечная машина сделает все остальное.
Значит… никакого плана соблазнения нет?
Розали почувствовала разочарование, но беззаботно пожала плечами и спросила:
— Ты уверен?
— Конечно, уверен, — улыбнулся Кингсли. Пока гипс не снимут, я буду ухаживать за тобой.
А потом ты можешь заботиться обо мне.
— Мечтать не вредно, — пробурчала Розали.
Кингсли считает, что они будут и дальше встречаться, а этот вечер — только начало? Эта мысль одновременно волновала и возбуждала.
Было о чем подумать.
Розали осторожно встала на ноги. Она оставила костыли в спальне — от них больше хлопот, чем пользы. Кингсли поднялся за ней, поддерживая под локоть, но сохраняя дистанцию, чтобы видеть ее лицо. Улыбнувшись краешком рта, он произнес:
— Ты женщина, полная загадок и противоречий. Но я не жалуюсь. Скучной тебя определенно не назовешь.
— Это комплимент? — Щеки снова залил яркий румянец. Почему он такой невозмутимый, когда она волнуется как школьница?
— А ты как думаешь? — спросил Кингсли, провожая ее до спальни.
Рука, поддерживающая ее локоть, была теплой и сильной, глаза, смотревшие на нее, — пронзительно-синими. Он просто смотрел на нее, не говоря ни слова. Розали была как под гипнозом.
Все мысли улетучились. Кингсли Уорд оказывал на нее странное действие.
Удивительно, но он не поцеловал ее. Только поднял руку и погладил по щеке. Губы его прошептали:
— Спокойной ночи, Розали.
— Спокойной ночи, — выдохнула девушка.
Его рука выпустила ее локоть. Она была свободна.
Бет с Джорджем вернулись в воскресенье утром. Тетя настояла на том, чтобы приготовить традиционный воскресный обед. Джеффу стало лучше. Он вернулся в общежитие и ясно дал понять, что предпочитает заботу своей девушки материнской. Забота заключалась в кормлении его виноградом и удовлетворении малейших капризов.
— Типично для его возраста, — вздохнул Джордж. — Думаю, Бет расстроилась. Позвольте ей позаботиться хотя бы о вас.
— Хорошо, — улыбнулась Розали, — сделаем все, что в наших силах.
Они послушно съели весь приготовленный тетей обед, сыграли в карты, хотя Кингсли не очень любил это занятие, и обсудили достоинства французских, итальянских и австралийских вин.
Помахав на прощание родственникам, Розали обратилась к Кингсли:
— Спасибо, что ты был так обходителен с Бет.
— Не за что. Бет очень милая и добрая женщина, она чем-то напоминает мне маму.
— Маму?
Он ничего не рассказывал о родителях. Розали взглянула на него. Сердце в груди забилось быстрее. Странно, она не могла представить этого мужчину маленьким ребенком.
— Она умерла, когда мне было двенадцать. Ей было тяжело рожать меня, и врачи сказали, что следующий ребенок ее убьет. Но она так любила детей, что упросила отца рискнуть. Мальчик умер вместе с ней, не успев родиться. — Кингсли надолго замолчал. — Через три года отец снова женился. Но мы с мачехой не поладили.
— Мне так жаль. — Розали не знала, что еще сказать.
Он пожал плечами.
— Все это уже в прошлом. Отец умер, когда мне было тридцать, мачеха снова вышла замуж.
На свадьбу меня не позвали, да я бы все равно не пошел.
— Все было так плохо?
— Я, наверное, был трудным ребенком, считал, что отец предал мать, и ненавидел женщин, которые появлялись в его жизни. К тому же мачеху прежде всего интересовали деньги отца.
Поверь мне, я не преувеличиваю.
— Я верю, — пробормотала Розали. — Ты можешь рассказать мне все, не выбирая выражений.
— Разве я когда-нибудь выбирал слова, милая? — спросил Кингсли с горькой усмешкой.
Машина затормозила перед домом Розали.
Девушка сама не поняла, как пригласила Уорда на чашечку кофе, и он не отказался.
Лучи вечернего солнца заливали гостиную золотистым светом, придавая сосновой мебели сказочный вид.
— Присаживайся, я на минутку. — Розали исчезла в кухне.
После несчастного случая на стройке она приобрела столик на колесиках. Без него она была бы как без рук.
Когда Розали вернулась с кофе, Кингсли сидел на полу, рассматривая ее музыкальную коллекцию.
— У тебя нет джаза? — удивился он.
— Извини, я его не очень люблю.
— Вижу, я должен тебя научить многим вещам, — тихо произнес он.
Розали промолчала.
В конце концов Кингсли остановил свой выбор на классической музыке. Они пили кофе, как вдруг он произнес:
— Я говорил, что подыскиваю дом в окрестностях Лондона?
На мгновение она потеряла дар речи.
— Что? — выдавила она. — Зачем тебе дом в Лондоне?
Кингсли поставил чашку на столик и обнял ее за плечи.
— Это удобнее, чем каждый раз останавливаться в отелях.
— Но ведь ты хозяин, ты можешь зарезервировать один номер специально для себя. И потом, главный офис твоей фирмы находится в Штатах, разве нет?
— В данный момент да, — протянул он, — но я хочу сеть отелей и в Англии. Я планирую построить по меньшей мере еще три гостиничных комплекса.
— Правда? — Розали не знала, верить ему или нет.
— Я думал, ты будешь рада. Ведь «Карр и партнеры» получат новые заказы. Конечно, если первый будет выполнен в срок.
— В этом можешь не сомневаться, — заверила она.
Кингсли нечаянно коснулся бедром ее ноги, и Розали тут же вспыхнула словно спичка. Он, казалось, не заметил этого.
— Кроме того, я не люблю жить в отелях. Они все безликие и холодные, то ли дело свой дом. К тому же мои сотрудники уделяют слишком много внимания моей личной жизни. Иногда я чувствую себя рыбкой в аквариуме.
— Я понимаю.
— Понимаешь мою нелюбовь к отелям или любопытство моих служащих?
— И то и другое, — ответила Розали, делая глоток кофе и чувствуя на себе пристальный взгляд синих глаз.
— Есть предложения? — весело поинтересовался Кингсли.
— Предложения?
— Я имею в виду дом, — терпеливо пояснил Уорд.
— Я не знаю ни одного, который мог бы тебе понравиться. Тебе нужен дом или квартира?
— Может, и квартира, — улыбнулся Кингсли. У меня уже есть дом в Нью-Йорке и вилла на Ямайке, так что, думаю, квартира будет идеальным вариантом.
Дом и вилла, только и всего…
Розали разволновалась от мысли, что Кингсли будет жить в Лондоне. Конечно, Лондон город большой, и они могут никогда не встретиться, даже живя в одном районе. Но все же…
Она глубоко вздохнула.
— Думаю, тебе лучше обратиться к специалистам, — посоветовала она.
— Да, наверное.
Если бы Розали тогда отказалась работать на Уорда, все было бы намного легче. Но Майк никогда не простил бы ей потерю такого клиента.
У нее не было выбора. С той самой вечеринки у Джейми столько всего произошло, и в этом виноват мужчина, сидящий рядом с ней.
— Я, пожалуй, пойду, — поднялся Кингсли. Утром улетаю обратно в Штаты.
— Улетаешь? Но…
— Что?
— Ты ведь прилетел только в пятницу.
Кингсли довольно кивнул, глядя на ее удивленное лицо.
— Но этот проект гостиничного комплекса… недоумевала Розали. — Разве ты не будешь им заниматься?
Он нежно провел пальцем по ее щеке, губы на секунду коснулись волос.
— Разве кто-то сказал, что я приехал из-за работы? — прошептал Кингсли ей на ухо. — Спи спокойно, Розали. — И исчез за дверью.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Так когда вы увидитесь снова?
Не прошло и дня, как Бет появилась на пороге. Тетя сообщила, что приехала в город за покупками. Как бы не так! Все, о чем только Бет могла говорить, так это о высоком темноволосом красавце, который совершенно очаровал ее.
— Я же сказала, что не знаю, — устало повторила Розали.
Они потягивали вино и ждали заказанную пиццу. Из-за вопросов, которыми ее засыпала Бет, было совершенно невозможно расслабиться.
— Но ведь вы встречаетесь, разве нет? Надеюсь, у вас не эти ужасные современные отношения, когда оба свободны делать, что захотят? испугалась Бет.
— Бет…
— Скажи, что это не так, скажи, Ли!
— Ты мне и слова не даешь вставить! — Девушка начала терять терпение. Впрочем, она и сама не знала, есть ли у них эти самые отношения. — Я же рассказывала, как мы познакомились, я работаю на него. И мы решили встречаться, пока он в Англии, и посмотреть, что из этого выйдет.
— А ты уверена, что в Штатах у него никого нет? — озабоченно спросила Бет.
Хороший вопрос.
— Я думаю, что нет.
Бет поежилась. Очевидно, ответ ее не удовлетворил.
— Ли, он просто великолепен, самый лучший из мужчин, которых мне доводилось видеть… Тетя не могла найти слов, чтобы выразить свое восхищение. — А ты даже не можешь ответить на такие простые вопросы! — Она придвинулась ближе. — Ли, ты должна быть строже, за таким сексуальным мужчиной нужен глаз да глаз. Ты должна настоять!
— Я не уверена, что хочу серьезных отношений с Кингсли. — Наконец-то Розали произнесла это вслух. Теперь остается только ждать бурной реакции Бет, которая назовет ее сумасшедшей.
Но, к ее удивлению, Бет молча налила себе еще вина и сделала глоток. Вздохнув, она отчетливо произнесла:
— Все дело в нем, в этом негодяе. — Именно так тетя называла Майлза. — Ты все еще думаешь о нем?
— Время лечит раны, но воспоминания остаются. Но, Бет, это не имеет никакого отношения к Майлзу.
— Надеюсь, это вино на пустой желудок затуманило тебе голову, — сказала тетя. — И надеюсь, что прошлое не помешает тебе обрести счастье с другим мужчиной. Не все такие негодяи, как Майлз.
Розали собралась с духом и очень тихо произнесла:
— Наш брак с Майлзом был ночным кошмаром, Бет. Ты не знаешь и половины всего, что тогда произошло…
— О, Ли! — Глаза Бет наполнились болью.
— Я знаю, в нашей семье не принято говорить о моих родителях… — Розали сделала глубокий вдох, — но по сравнению с Майлзом мой отец сама доброта.
Бет опешила и взяла племянницу за руку.
— Не то чтобы мы с Джорджем не хотели говорить о твоих родителях, мы просто думали, ты сама не хочешь этого. Ты никогда не спрашивала.
— Потому что эта тема была чем-то вроде табу в нашей семье. Мы все стыдились того, что произошло.
— Вовсе нет, — испугалась Бет. — Мы просто не знали, что именно ты видела и что помнишь из того, что тогда случилось. Ты была такой маленькой, мы не хотели тебе лишний раз напоминать…
— О, Бет… — Розали покачала головой. Внезапно слова полились сами собой. Все страхи и сомнения выплеснулись наружу. Чем больше она говорила, тем сильнее рыдала Бет. Под конец они обе рыдали в объятиях друг друга. Но то были слезы очищения.
— Твой отец обожал тебя. Ли, — сказала Бет. Никогда не сомневайся в этом… Мы все удивлялись, что он никогда не ревновал тебя так, как твою мать. Хотя мама любила тебя больше, чем его. Он ревновал твою мать ко всем, в том числе и к родственникам. Мы и показаться не могли на пороге вашего дома. Но ты была для него продолжением их любви. Он правда обожал тебя.
Розали почувствовала себя свободной, словно огромная тяжесть упала с ее плеч.
— Почему ты заговорила о родителях сегодня? — спустя немного времени спросила Бет.
— Я рассказала о них Кингсли, — призналась девушка.
— Ах, Кингсли. С него-то мы и начали. — В глазах Бет вспыхнуло любопытство, которого так боялась племянница.
— Пожалуйста, Бет, — взмолилась Розали.
— Хорошо. Ты не знаешь, хочешь ли серьезных отношений с самым великолепным представителем мужского пола, когда-либо ступавшим на этот остров. Ведь ты так сказала?
Розали вздохнула.
— Все не совсем так, — вздохнула Розали. Мы просто… друзья. — Это прозвучало совершенно нелепо даже для нее самой.
Бет хотела что-то сказать, но тут раздался звонок в дверь. Тетя подпрыгнула.
— Пицца, — воскликнула она. — Я принесу.
Через секунду она появилась в гостиной, утопая в цветах. Букет из тигровых лилий и кремовых орхидей опровергал слова Розали.
Очевидно, Бет думала о том же, потому что наградила племянницу многозначительным взглядом и произнесла:
— Друзья? Ну да, конечно.
— Да, тетя. И потом, кто сказал, что эти цветы , от него?
— Ты хочешь сказать, что у тебя таких, как Кингсли, много? Не смеши меня.
На карточке было написано: "Думаю о тебе.
К.". Это было совершенно в стиле Уорда. Никаких сентиментально-банальных «целую» и «твой навеки». Только думает ли? Они такие разные люди, у каждого своя жизнь. Послать цветы — так просто. Майлз в начале их знакомства присылал букет каждый день. Ее сокурсницы зеленели от зависти, а потом, уже после развода, Розали узнала, что не только она получала цветы.
Розали разозлилась на себя за эти воспоминания, которые разрушили то прекрасное чувство, которое она испытала, увидев эти цветы. Они были просто великолепны. Как в сказке…
Бет уехала на такси в девять вечера, и Розали решила расслабиться в горячей ароматной ванне. Она капнула в воду безумно дорогое масло, которое сама себе подарила на Рождество, зажгла ароматные свечи и взяла бокал с вином. Больную ногу Розали закинула на бортик ванны, закрыла глаза и полностью погрузилась в негу теплой воды и божественных ароматов.
Раздался звонок телефона. Очарование момента было нарушено. Телефон не умолкал. Расстроенная и сердитая, Розали вылезла из ванны и схватила полотенце. Выскочив в холл, подняла трубку.
— Алло! — пробурчала она, не в силах скрыть недовольство.
— Рози… это ты? — спросил голос, который невозможно было не узнать.
— Кингсли? — Девушка попыталась справиться с волнением. — Я думала, ты в Штатах.
— Так и есть.
Розали чувствовала, что он улыбается.
— Ты получила цветы? — спросил низкий чувственный голос.
— Цветы? О да, они великолепны. Спасибо. А сколько у вас сейчас времени?
— Время не имеет значения, — хрипло ответил Кингсли. — Как прошел день? — спросил он.
— Хорошо. — Ее сердце готово было вырваться из груди. — А у тебя?
— Так себе. Я думаю о тебе все время, вижу тебя во сне. Как ты думаешь, что это значит?
— Может, ты переел чего-нибудь у Бет, например сыра? — попыталась пошутить девушка, хотя ей было совсем не до шуток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15