- А ведь нам приходилось принимать весьма жесткие
меры, особенно вначале. Надеюсь, нас не станут прижимать за это к ногтю,
господин пне... то есть Гордон. Ведь мы старались как могли... Например, у
нас есть школа. Большинство ребят помладше посещают ее, когда кончается
уборка урожая. Мы можем начать ремонт механизмов и устраивать голосования,
как нас здесь призывают...
Ван Клик нуждался в поощрении, ему хотелось встретиться с Гордоном
взглядом. Однако тот загородился от него пивной кружкой. Самая горькая
ирония, какую он усматривал во всем, что видел во время своих странствий,
заключалась именно в этом: люди, меньше всего поддавшиеся наступающей
дикости, более остальных стыдились малейших уступок ей.
Он прокашлялся, чтобы придать голосу твердость.
- Мне представляется... В общем, вы здесь большие молодцы, Питер.
Собственно, главное теперь не прошлое, а будущее. Вряд ли вам следует
тревожиться, что федеральные власти станут совать вам палки в колеса.
Ван Клик вздохнул с облегчением. Гордон не сомневался, что в течение
нескольких недель здесь будет проведено настоящее тайное голосование. И
если местные жители выберут своим вожаком кого-нибудь, кто окажется под
стать этому хмурому, но явно разумному человеку, то это будет означать,
что они заслуживают своей завидной по нынешним временам доли.
- А меня беспокоит вот что... - подал голос Эрик Стивенс. Выбор
Гордона сразу пал на этого подвижного старикана, когда пришлось назначать
начальника почты. Ведь он заправлял в местной фактории и был к тому же
наиболее образованным жителем городка, обладателем довоенного диплома
выпускника колледжа.
Вторая причина заключалась в том, что Стивенса больше остальных
мучили подозрения и недоверчивость, когда несколько дней назад Гордон
въехал в этот городок и объявил о "новой эре для Орегона в составе
Возрожденных Соединенных Штатов". Назначение почтмейстером как бы вселило
в него недостающую уверенность, пусть даже порожденную заботой о
собственном престижен благополучии. Кроме того, этот человек явно окажется
в предложенной ему должности на своем месте - по крайней мере ровно на то
время, какое суждено прожить мифу.
Старина Стивенс поворачивал на столе свою пивную кружку, множа мокрые
круги.
- Никак не возьму в толк, почему эмиссары из Сент-Пола не появлялись
здесь раньше! Я, конечно, знаю, что вам пришлось преодолеть совершенно
дикие пространства, чтобы до нас добраться, причем по большей части на
своих двоих - так вы рассказываете. Но мне хочется понять, почему никто не
прилетает на самолете?
За столом воцарилось молчание. Гордон чувствовал, что к их разговору
прислушиваются все, оказавшиеся в этот час в баре.
- Ну, ты даешь! - взвился Джонни Стивенс, стыдясь упрямства своего
деда. - Ты что, не понимаешь, что это была за война? Все самолеты и
сложная техника сразу вышли из строя из-за проклятого электромагнитного
импульса, загубившего в самом начале войны радиостанции и все прочее! А
потом уже просто не сыскать было людей, которые разбирались бы, как это
все наладить. Не говоря уже о запасных частях!
Гордон был приятно изумлен. А паренек-то молодчина! Появившись на
свет уже после крушения индустриальной цивилизации, он все равно умел
ухватить главное.
Каждому, естественно, было известно, что электромагнитные импульсы,
вызванные взрывом высоте в атмосфере мощнейших водородных бомб, вывели из
строя в первый же ленивее электронные устройства повсюду на планете.
Однако понимание Джонни простиралось дальше: он чувствовал, на чем
держалась машинная культура.
А с другой стороны, у кого ему было набраться премудрости, как не у
своего деда? Стивенс-старший бросил на Гордона коварный взгляд.
- Что, он прав, инспектор? Ни запчастей, ни механиков - ни одного?
Гордон знал, что это объяснение не выдерживает критики. Он
поблагодарил судьбу за те долгие часы, которые ему пришлось потратить на
путешествие по разбитой дороге, ведущей из Окриджа: их хватило для того,
чтобы продумать легенду во всех подробностях.
- Не то чтобы ни одного... Электромагнитный импульс, радиация,
взрывы, радиоактивные осадки причинили громадный ущерб. Бактериологическое
оружие, бунты. Трехлетняя зима привели к гибели многих людей, хоть что-то
знающих и умеющих. Однако для того, чтобы снова запустить сохранившиеся
механизмы, все равно не потребовалось много времени. Прошло всего
несколько дней - и самолеты были готовы подняться в воздух. У Возрожденных
Соединенных Штатов их полно, и все отремонтированы, проверены, прямо
рвутся в полет... Вот только взлететь никак не могут. Они прикованы к
земле, и так будет продолжаться еще не один год.
Старик был немало удивлен.
- Почему же, инспектор?
- А по той же причине, по какой вы не сможете ловить радиопередачи,
даже если соберете приемник, - отчеканил Гордон и стал дожидаться, какой
эффект произведут его слова. - Из-за лазерных спутников.
Питер Ван Клик хлопнул ладонью по столу.
- Дьявольщина!
Все до одного в баре повернулись на его возглас. Эрик Стивенс
вздохнул и устремил на Гордона взгляд, в котором читалось полное
смирение... а может, и восхищение более утонченной ложью, нежели та, на
какую способен он сам.
- Что это еще за ла?..
- Лазерные спутники! - Джонни схватывал суть на лету. - Войну-то мы
выиграли... - Он фыркнул, выражая пренебрежение к пресловутой "победе", о
которой успели раструбить, прежде чем вспыхнули волнения. - Но противник,
судя по всему, оставил на орбите спящие до поры до времени спутники. Они
были запрограммированы бездельничать в космосе месяцы, а то и годы,
дожидаясь, пока кто-нибудь попробует выйти в эфир или взлететь. И тогда -
бац! - Он решительно рубанул рукой воздух. - Неудивительно, что я ничего
не могу поймать по своему приемнику!
Гордон кивнул. Версия Джонни пришлась как нельзя более кстати, Гордон
и сам был готов сейчас поверить в ее реальность. А что? Это послужило бы
прекрасным объяснением молчания в эфире и пустоты, воцарившейся в небе, -
куда лучшим, чем истина о том, что вообще всякой цивилизации настал конец.
И как иначе объяснить полное уничтожение всех до одной радиоантенн,
мимо которых ему доводилось проходить в своих скитаниях?
- Что же собирается предпринять в этой связи правительство? - спросил
заинтересованно Ван Клик.
"Опять сказки!" - подумал Гордон. Его ложь обречена раздуваться до
необъятных размеров, пока кто-нибудь в очередном городке не выведет его на
чистую воду.
- Кое-кто из ученых выжил. Надеемся найти в Калифорнии мощности,
чтобы собрать ракеты и вывести их на орбиту.
Он не стал развивать эту мысль. Слушатели испытали разочарование.
- Вот бы поскорее удалось посбивать эти проклятые спутники! -
размечтался мэр. - Только представить себе, какая воздушная армада застыла
без движения! Вы только подумайте, какой сюрприз был бы преподнесен
очередной банде холнистов с реки Рог, если бы нас, фермеров, поддержали
самолеты и вертолеты американских ВВС!
Он издал звук, удивительно похожий на рев пикирующего истребителя, и
сделал ладонью ныряющее движение. Потом он близко к оригиналу воспроизвел
автоматную очередь. Гордон покатился с хохоту вместе со всеми. Эти люди
по-детски мечтали о том, как им на подмогу явятся всесильные спасители.
Теперь, когда мэр и почтовый инспектор, судя по всему, обсудили все
дела, вокруг них столпилось много народу. Кто-то заиграл на губной
гармонике. Джонни Стивенсу сунули в руки гитару, и он продемонстрировал
завидную музыкальную одаренность. Вскоре толпа уже самозабвенно распевала
народные песенки и любезные сердцу старшего поколения популярные рекламные
припевки.
Высоко в небе сияла полная луна. Охватившая всех надежда туманила
головы под стать густому, темному пиву, и имела столь же пленительный
вкус.

Через какое-то время до его слуха донесся непонятный звук.
Направляясь в уборную - к счастью, в Коттедж-Гроув каким-то чудом
сохранилась канализация, - Гордон замер у лестницы.
Что за звук?
Толпа у камина тем временем тянула: "Вставайте поближе и слушайте
сказ о странствиях долгих моих..."
Гордон навострил уши. Наверное, почудилось. Уж больно слабенький был
звук, да и голова у него гудела от крепкого пива. Однако какое-то странное
ощущение - кажется, это зовется интуицией? - не проходило. Оно заставило
его, покрутив головой, устремиться вверх по крутой лестнице.
Узкий пролет освещало колеблющееся пламя свечи, укрепленной между
этажами. Чем выше он поднимался, тем тише делалось счастливое хмельное
пение, доносившееся из бара; его постепенно заглушал скрип ступенек.
Потом он оказался в каком-то темном проходе и стал старательно
прислушиваться, но без всякого толку. Махнув рукой, Гордон уже собрался
спускаться обратно, отнеся ошибку на счет разыгравшегося воображения,
когда звук раздался снова.
Жутковатое, трудноразличимое попискивание... Оно оживило в памяти
Гордона смутные воспоминания, и он почувствовал, как волосы зашевелились у
него на голове. Он не слыхал ничего подобного уже... очень, очень давно.
В конце явно не убиравшегося пыльного коридорчика слабо вырисовывался
контур двери. Стараясь не шуметь, Гордон двинулся вперед.
Опять!
Он коснулся холодной круглой и скользкой ручки на двери. Раз на ней
нет пыли, значит, внутри кто-то есть.
Пи-пи-пи...
Не имея привычного револьвера на поясе - он оставил его в своей
комнате, решив, что Коттедж-Гроув совершенно безопасное место, - Гордон
чувствовал себя не слишком уверенно. Тем не менее он сделал над собой
усилие и приоткрыл дверь.
Его взору предстали груды набитых всяческим хламом ящиков, кое-где
прикрытых пыльным брезентом. Здесь были драные покрышки, сломанные
инструменты, выведенные из строя предметы мебели... Видимо, деревенский
люд, опасаясь смутных времен, тащил сюда все, что только не попадалось на
глаза. Из глубины этого завала и доносились странные звуки, сопровождаемые
слабыми вспышками света, а также сдавленный возбужденный шепот.
Бил, бил...
Гордон пригнулся и двинулся вдоль рядов ящиков, напоминающих в
потемках древние геологические отложения. Чем ближе он подбирался к
источнику звука, тем сильнее становилось тревожное ощущение. Что-то там
впереди светилось, но это был холодный, неспособный согреть свет.
Случилось неминуемое: под его подошвой скрипнула половица.
Тусклый свет озарил пять одновременно повернувшихся к нему детских
мордашек, - как мигом определил Гордон к немалому своему облегчению. Дети
взирали на него с нескрываемым ужасом, усугубляемым тем, что они сразу
узнали, кто пожаловал к ним в гости. Глазенки их расширились, они боялись
шелохнуться.
Однако внимание Гордона привлекали сейчас не дети, а маленький
коробок, лежащий на овальном коврике. Он не мог поверить собственным
глазам.
Коробок был усеян крохотными кнопочками, а в центре его располагался
малюсенький экран, испускавший жемчужно-серое сияние. На экране творилось
нечто невероятное: из парящих летающих тарелок вылезали розовые пауки и
торжественно маршировали в нижнюю часть экрана. Оказавшись внизу, они
испускали победный писк, после чего их ряды перестраивались и паучье
нашествие возобновлялось.
У Гордона пересохло в горле.
- Где... - начал он.
Дети повскакивали. Один из мальчишек выдавил:
- Сэр?..
Гордон ткнул пальцем в устройство.
- Где, во имя всего святого, где вы это раздобыли? А главное, откуда
батарейки?
Один ребенок уже заливался слезами.
- Но, сэр, мы не знали, что поступаем плохо. Томми Смит сказал, что
это просто игра, детская игра из прежних времен! Их тут полно, только они
не хотят работать...
- Кто такой Томми Смит? - не унимался Гордон.
- Один мальчик. Его папа приехал к нам из Кресвелла с фургоном товара
пару лет назад. Мы выменяли у Томми эту штуковину на двадцать старых,
неработающих.
Гордон припомнил карту, которую рассматривал этим вечером у себя в
комнате. Кресвелл находился к северу отсюда, чуть в стороне от дороги,
которая должна была привести его в Юджин.
"Неужели?.." Надежда обожгла его огнем, он даже поморщился вместо
того, чтобы возликовать.
- А Томми Смит объяснил, где он взял эту игрушку? - Гордон очень
старался не перепугать детей, но его настойчивость и торопливость все
равно действовали на них устрашающе.
- Он сказал, что получил ее от какого-то Циклопа! - сообщил девичий
голосок, тут же захлебнулся в рыданиях.
Затем дети в панике бросились врассыпную, воспользовавшись ведомыми
лишь им одним укромными проходами пыльного склада. Гордон неожиданно для
себя остался один. Он не шевелился, глядя на крохотных розовых захватчиков
на мерцающем экране.
- Хрум-хрум-хрум, - неслось от игрушки.
Потом раздалось победное "бип-бип", и игра началась сначала.

3. ЮДЖИН
Из ноздрей пони вырывалось облачко пара. Лошадку вел под уздцы сквозь
влажный туман человек в вымокшей накидке. Единственным грузом на спине
пони было седло да две раздутые сумки, накрытые по случаю мороси
целлофаном.
Серую ленту шоссе усеивали глубокие лужи, под стать озерцам,
образовавшимся в бетонном покрытии За годы засухи, свирепствовавшей после
войны, четырехполосную дорогу запорошило пылью, а уж на ней поднялась
трава, орошаемая зачастившими после конца засухи дождями, - их приносили
северо-западные ветры. Шоссе напоминало теперь скорее залитый дождем луг,
в который превратилась узкая вырубка, тянущаяся среди поросших лесом
холмов вдоль стремительной реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43