Вот почему я пришла сюда сама. Такие новости нельзя сообщать по телефону.
Она увидела, как на его лице отобразились по очереди разные эмоции: ярость, недоверие, потрясение от предательства и снова недоверие. Требуется время, чтобы смириться с такой оглушительной новостью. Ее сердце болело за него, ей хотелось обнять его и прижать к себе. Но адвокаты должны оперировать фактами, а не чувствами. И ей необходимо удержаться на профессиональном уровне и не скатиться на личные отношения.
Он окинул ее скептическим взглядом.
– Итак, единственное доказательство, которое ты можешь мне сейчас представить, это твое утверждение, что какой-то псих, пользовавшийся услугами вашей адвокатской фирмы, что-то оставил мне в своем завещании. Речь идет о какой-то сумме?
– Я бы подправила некоторые формулировки, но в целом твой вывод верный.
– Знаешь, Мэдди, если ты расстроена тем, что произошло между нами, ты просто должна была сказать мне об этом.
Она глубоко вздохнула и сложила руки на талии.
– Прошел уже месяц, Люк. – О боже, пусть он не заметит, что я точно помню, когда это случилось! – Ты хочешь сказать, что я тебе пытаюсь отомстить? Я правильно догадалась?
– Не знаю, – буркнул он в ответ. – Выдумать такое…
– Я понимаю, что ты потрясен, Люк, – перебила она его. За многие годы она научилась защищать сердце от потрясений и невзгод. Зачем держать в сердце то, что приносит ненужную боль? Например, то, что для своих родителей она была нежеланным ребенком. То, что ей не удавалось прежде и теперь уже никогда не удастся завоевать их любовь. Но ее очень ранило то, что Люк мог, пусть даже на мгновение, подумать, будто она из каких-то соображений сочинила подобную ложь. Она почти физически ощутила удар, нанесенный его словами. Но почему его мнение имеет для нее такое большое значение?
Она спокойно встретила его взгляд.
– Ты ничего не добьешься, если будешь перекладывать проблему на меня. – Она достала из кармана визитную карточку и положила ее на стол. – Здесь номер телефона одного из сотрудников нашей фирмы. Когда будешь готов, позвони ему и посоветуйся с ним.
– А почему не с тобой? Она покачала головой.
– Я сошлюсь на большую загруженность делами, чтобы не заниматься твоим делом. Так будет правильнее всего. Никто не должен знать о том, что произошло между нами.
– А что, если я все-таки хочу тебя? – сердито проговорил он, и от чувственного подтекста его слов у нее по коже пробежали мурашки.
Она тоже хотела его, но решила не касаться столь опасной темы.
– Судя по тому, что ты обвиняешь меня во лжи, ты мне явно не доверяешь. А вот Натану Макдоналду обманывать тебя нет никакого смысла, – сказала она, кивком головы указывая на визитную карточку, которую передала ему. – Натан является экспертом как раз по такого рода вопросам. Я предоставлю ему всю необходимую информацию, ознакомлю с содержанием завещания и передам ему, что ты будешь контактировать с ним.
Контакт. Это слово неожиданно пробудило в Мэдисон воспоминания о его руках, скользящих по ее телу и заставляющих ее трепетать. После той волшебной ночи эти воспоминания постоянно терзали ее. Ну что ж, за удовольствие надо платить! Она моргнула, отгоняя прочь искусительное видение.
– Почему ты думаешь, что я буду кому-то звонить? – угрюмо спросил он.
– Потому что ты не из тех, кто оставляет такие вопросы без ответов. Дать их тебе должна твоя мать. А когда ты их получишь, то позвонишь, – закончила она решительным тоном. Она взялась за ручку портфеля, собираясь встать и откланяться.
– Маму очень огорчат такие обвинения… – Он замолчал, увидев, что Мэдди ухватилась руками за подлокотники кресла и снова опустилась в него. – С тобой все в порядке?
Она кивнула.
– Голова немного закружилась. Забыла сегодня пообедать. Я сейчас уйду, подожди минутку.
Он встал.
– Ты белая как мел. Уверена, что не больна? – Он обошел вокруг стола и встал напротив нее, беспокойно нахмурив брови. – Может быть, тебя подвезти? – предложил он, положив eй на лоб ладонь.
Прикосновение было чудесным. Теплый поток, зародившийся у нее внизу живота, быстро распространялся по всему телу. Он волновался за нее. Никто никогда не волновался за нее. Мать недвусмысленно говорила ей, что ее рождение стало для них нелепой случайностью. Родители всегда были слишком заняты собой и воспитанием старшего сына, который должен был унаследовать семейный бизнес, и не обращали на нее никакого внимания. Если возникала какая-нибудь проблема, ее решал персонал школы-интерната.
Однако она знала, что беспокойство Люка было чисто инстинктивным, что, с одной стороны, характеризовало его как доброго и порядочного человека, но с другой… не доставляло ей особой радости.
Он был ее клиентом в течение многих лет, и она знала, что все это время он старательно избегал женитьбы. Это говорило о многом. Ей было ясно, что он не хотел нести ответственность и заботиться о какой-то одной женщине. Если она не нужна своим собственным родителям, почему она может быть нужна кому-то еще? Нет, она не хочет ничего личного и постоянного, это чревато лишь новым разочарованием и новой болью. Именно поэтому она отгородилась стеной от Люка после того, как поддалась искушению и провела в его объятиях несколько незабываемых часов. Она должна полагаться только на себя и сосредоточить все свои силы на карьере.
Что бы он сделал, если бы узнал кое-что еще? Поверил бы? У нее не хватило духу и смелости сказать ему об этом. Не сейчас. Потом. Обязательно.
– Мэдди? – окликнул он. – Ты где-то витаешь. Ты уверена, что с тобой все в порядке? Может быть, отвезти тебя домой?
– Нет, спасибо.
Сейчас у Люка хватает проблем, подумала Мэдисон. Ему предстоит нелегкий разговор с матерью, и он непременно узнает правду, потому что Фло Марчетти – честная женщина, одна из лучших, которых доводилось встречать Мэдисон. Изучение юриспруденции научило ее, что в любой ситуации имеются смягчающие вину обстоятельства. И она надеялась, что Люк учтет эти обстоятельства, поймет и простит мать.
Да, на него слишком много сейчас свалилось. Очевидно, что для них обоих будет лучше отдохнуть друг от друга. Она не станет добавлять к его проблемам еще одну.
Мэдисон улыбнулась.
– Я хорошо себя чувствую, не волнуйся. – Когда головокружение прошло, она встала и отступила на несколько шагов к двери. – Мне жаль, что так произошло, Люк. Я вижу, что ты до сих пор мне не веришь, но это правда. Если ты что-нибудь…
– Ничего, – поспешно ответил он. – Если ты действительно уверена, что с тобой все в порядке, то давай попрощаемся, Мэдди. У меня срочные дела.
Она подошла к двери и остановилась.
– Пожалуйста, сделай мне одолжение, – сказала она, держась за дверную ручку.
– Какое?
– Помни, что никто из нас не идеален. Мы все совершаем ошибки.
Она плотно закрыла за собой дверь и со вздохом прислонилась к ней спиной.
– Меня зовут Непутевая Мэдисон, – прошептала она.
– Ма, ты не поверишь, какую чудовищную ложь я услышал сегодня из уст Мэдди Вэйнрайт, – заявил Люк, едва войдя на кухню, где находилась его мать.
Фло Марчетти добродушно улыбнулась.
– Знаешь, ты с самого детства всегда сразу выпаливаешь то, о чем думаешь.
Люк внимательно посмотрел на мать. Она сидела в уголке за дубовым кухонным столом, держа в руках газету.
В данный момент его волновало только одно: сказала ли Мэдди правду. Если да, то только четверо из братьев – настоящие Марчетти, а один… Его душа пребывала в смятении. Конечно, это ошибка! Сейчас все прояснится, и боль уйдет, не затронув его. Он глубоко вздохнул, глядя на мать.
В свои пятьдесят с лишним лет она все еще была привлекательной женщиной. Модно стриженные седые волосы обрамляли ее лицо, кожа гладкая, почти без морщин. На ней был вязаный костюм-двойка оливково-зеленого цвета. Старомодные очки на кончике носа. Добрые карие глаза, как обычно, смотрели на него любящим взглядом. Но для него мир перевернулся. Он наконец взглянул на вещи иначе. Почему его никогда не интересовал тот факт, что у него голубые глаза? Ни у кого из родителей или родственников не было глаз такого цвета. Неужели он что-то предчувствовал, но старался не обращать на это внимания?
Может быть, все дело действительно в том, что Мэдди хотела наказать его? Возможно, она чувствовала вину за проведенную с ним ночь и хотела заставить его расплатиться за совершенную ошибку. Нет, это на нее не похоже. И, в конце концов, в наше время доказать отцовство очень легко. Мэдди права.
– О какой чудовищной лжи ты говоришь? – сказала Фло, внимательно глядя на сына. – Мэдди не солгала. Она в самом деле любит тебя.
– Она никогда не говорила мне об этом.
Скорее, наоборот. Она столько раз давала ему понять обратное, что он решил для себя раз и навсегда: ему тоже ничего от нее не нужно. Пусть все идет, как и шло раньше. Впрочем, он сейчас был не в состоянии об этом думать.
Люк встретился взглядом с матерью.
– Ма, когда ты наконец поймешь, что не любовь правит миром? Выкинь эти бредни из головы!
– Никогда. Потому что, даже если любовь и не правит миром, она делает жизнь гораздо приятнее.
– Мэдди ведет мои дела. Вот и все.
– Хотя вы провели вместе ночь после свадьбы Алекса?
– Откуда ты знаешь?..
– Ее машина простояла здесь всю ночь, потому что ты повез ее домой на своей.
Боже мой, он чувствовал себя подростком, которого застукали в тот момент, когда он среди ночи пытался сбежать на свидание с девочкой. Впрочем это было не так уж далеко от истины. Хотя Мэдди и испортила ему сегодня порядком настроение, сочинив эту небылицу про загадочного отца, он почувствовал, что должен защитить ее.
– Это вовсе не значит, что я должен был обязательно остаться у нее.
– Но ведь ты остался?
Вместо того, чтобы ответить прямо, он спросил:
– Ты ведь никому ничего не рассказывала, правда?
– Мне и не пришлось. На следующий день к нам на обед приходили Ник и Эбби. Они все нам с отцом и рассказали. – На ее лице появилось довольное выражение. – Я всегда могу определить, когда ты лжешь.
Унаследовал ли он эту способность? Сможет ли он понять, говорит ли его мать правду? К нему снова вернулись сомнения. Они не оставляли его ни на миг по дороге в дом, где он вырос. Что, если Мэдди не обманула его? Что, если Том Марчетти действительно не его отец? Это означает, что его мать изменила ему с другим мужчиной. Нет, это не может быть правдой. Боль опять подступила к сердцу, но он решительно отогнал ее от себя.
– Где папа? – спросим он, едва не запнувшись на слове. Он хотел задать совсем другой вопрос, но не был уверен, что готов услышать ответ.
– Отец ужинает с Рози, Ником, Джо и Алексом. Ты же знаешь, что он так и не отказался от традиции, которую завел еще до того, как появились вы с Рози, – устраивать мне время от времени свободный вечер, забирая всех детей на ужин в ресторан. – Она нахмурилась: – Кстати, а почему ты здесь, а не с ними?
– Я забыл. Слишком много дел. – Ему припомнились ужины с отцом и родственниками. Когда они все были моложе, то встречались раз в неделю. Теперь это происходило реже, примерно раз в месяц, потому что у каждого была своя жизнь. Но тем не менее каждый в семье считает своим долгом отложить все дела, чтобы поужинать вместе в одном из семейных ресторанов.
– Ты ел, дорогой? – Мать поднялась из-за стола. – Я могу что-нибудь приготовить. Садись.
Не обращая внимания на ее приглашение, он спросил:
– Что ты обычно делала, когда отец уводил нас из дома?
Фло задумалась.
– Обычно я долго и с удовольствием принимала ванну. Для уставшей молодой матери это было истинным блаженством. Твой отец, господь благослови его, понял, что при трех мальчиках-погодках у меня все-таки должно оставаться хоть какое-то время для себя. – Она улыбнулась. – Итак, расскажи мне о Мэдди и ее чудовищной лжи.
– Она пришла ко мне в офис сегодня, – начал он, наблюдая за выражением лица матери.
– Хорошее начало. Совместная работа порождает близость или что-то в этом роде, – засмеялась она. – Я всегда думала, что вы вдвоем…
– Ма, мы не вдвоем…
– Ты слышал выражение «Один в поле не воин»? Пришло время тебе устроить свою личную жизнь. Ты ведь не молодеешь, Люк, и слишком много работаешь. Родственные души не валяются под ногами. Ты должен найти свою половинку. А Мэдди замечательная девушка…
– Я пришел не затем, чтобы обсуждать свою личную жизнь.
– А зачем ты пришел, дорогой? – спокойно спросила она. – Я вижу, что у тебя что-то на уме. Скажи, что тебя беспокоит?
– Твоя личная жизнь. Она рассмеялась.
– Забавно. Каждый раз, когда мы с твоим отцом делали намеки на нашу личную жизнь, вы, дети, начинали гоготать и вылетали из комнаты.
Его нервы были напряжены до предела. Он должен узнать о ее личной жизни.
– Тебе знаком мужчина по имени Брэд Стивенсон? – Он с такой силой вцепился в спинку деревянного стула, что костяшки его пальцев побелели.
Ответ на вопрос он тотчас прочитал на ее лице. Она попыталась сохранить спокойствие, но глаза ее расширились и кровь отхлынула от лица.
– Брэд Стивенсон? – прошептала она.
– Вижу, ты его знаешь. – Кровь застучала у него в висках. Сердце защемило.
Она кивнула.
– Много лет назад он работал бухгалтером у твоего отца.
Это ни о чем еще не говорит. То, что его мать помнит этого человека, еще не означает, что она с ним спала.
– Мэдди пришла ко мне в офис сегодня и рассказала дикую, неправдоподобную историю. Этот Стивенсон умер…
– О, нет, – пробормотала мать, схватившись рукой за грудь.
– Он был тебе, похоже, небезразличен? – спросил он, наблюдая за ее состоянием.
– Мы с Томом любили его, – сказала она осторожно. – Мне жаль, что он умер.
– Вот здесь-то и начинается чудовищная ложь. – Он с трудом сглотнул, горло сжал спазм, мешающий говорить. – Стивенсон оставил завещание, которое было передано Мэдди. Она утверждает, что наследником являюсь я, так как покойный якобы является моим отцом. Что ты можешь сказать по этому поводу?
Фло вздохнула, сняла очки и положила их на стол. Она свернула газету, сложила ее пополам, потом еще пополам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18