— А где Дэниел? — властно спросила миссис Уинтерс.Шарлотта вспыхнула от такого хамства, но напомнила себе, что эта женщина их клиент, и как можно учтивее ответила:— Сегодня он в суде. Могу я вам помочь? Взгляд Патриции был столь же пренебрежительным, сколь и ее врастяжку сказанные слова:— Не думаю.И она вышла из кабинета так же высокомерно, как и вошла, оставив после себя резкий запах духов.Шарлотта открыла окна, чтобы выветрить этот запах.Были ли они с Дэниелом любовниками, или, как говорят Энн и Джинни, она бегает за ним и пытается придать их деловым отношениям более интимную окраску?Рассеянно пожевав нижнюю губу, Шарлотта отправилась к себе. Все, что она узнала о Дэниеле за время их совместной работы, говорило ей, что он не может быть таким двуличным.Он человек цельный и не похож на любителя покрасоваться, гоняющегося за прессой, каким она его себе раньше представляла.Эту цельность она почувствовала уже тогда, когда была сильно против него настроена и сердилась на него, представляя, что он считает ее неудачницей.Теперь она переборола в себе обиду, потому что, похоже, он тоже изменил свое мнение о ней. Он начинал доверять ей как профессионалу. Он даже заявил, что ценит ее как коллегу.И он ясно показал ей, что хочет ее как женщину. Под ложечкой у нее опять засосало, и она глубоко вздохнула. Из окна она наблюдала за Патрицией, переходившей дорогу. Когда та дошла до тротуара, рядом остановился мужчина и заговорил с ней. Он был высокий и седой, и по лицу Патриции Шарлотта поняла, что он сказал ей что-то приятное. Дальше они пошли вместе, и мужчина внимательно слушал, что ему говорит Патриция.Шарлотта повернулась к столу. Вот уж чего ей сейчас не хочется, так это работать. Надо взять себя в руки, подружка, сурово сказала она себе. Ты здесь не для того, чтобы мечтать о Дэниеле.А именно этим ты сейчас и занимаешься, сказала она себе час спустя, когда в третий раз забыла о работе, вспоминая, как Дэниел дотрагивался до нее, как прижимал ее к себе… как она целовала его… Стоило ей лишь на мгновение сомкнуть веки, как она, словно наяву, чувствовала его прижимающееся к ней тело, его губы…Резко зазвонил телефон, она даже подскочила и виновато сняла трубку.— Шарлотта…Это был Дэниел; ей стало трудно дышать.— Послушай, у меня мало времени. Я просто хотел узнать, не изменились ли у тебя планы? Вряд ли я попаду сегодня в офис, поэтому я подумал, что, может, подхвачу тебя, скажем, в семь тридцать. Я заказал столик в новом ресторане, он только что открылся.— Хорошо, в половине восьмого, прекрасно, — с трудом выдавила из себя Шарлотта.Сказав, что ему уже пора, он торопливо попрощался.К счастью, остаток дня оказался настолько загружен, что ей больше не удалось помечтать. Но около пяти, когда она уже собиралась уходить, пришел Ричард и стал выспрашивать, как она здесь обустраивается и все ли у нее в порядке.Она заверила его, что у нее все прекрасно, и облегченно вздохнула, когда он извинился и сказал, что не может дольше с ней поболтать, поскольку жена его устраивает сегодня ужин. По дороге домой она подумала, что, задай ей Ричард этот вопрос неделей раньше, он получил бы совсем другой ответ.Видимо, Сара все-таки права… Она слишком жалела себя и потому делала не правильные выводы. Со стороны Дэниела было вполне естественно присматривать за ней в первое время, хотя бы для того, чтобы защитить интересы своих клиентов, признала она, стараясь быть беспристрастной.Она сама себя накручивает, ведь контраст между ее унижением и его успехом слишком разителен.И эта разница не дает ей покоя. Да, она больше не обижается на него, но, если уж быть до конца откровенной, она чуточку ему завидует. Не столько его успеху, сколько его способности преуспеть, его умению, тем качествам, которых не было у нее и которые позволяли ему добиваться успеха.Прекрати! Не порть себе настроение.Она повторяла этот приказ в течение всего времени, что готовилась к свиданию.Она приняла душ, тщательно и с удовольствием втирая в кожу пахучий лосьон. Надела шелковое белье, которое сама себе как-то подарила, но до сих пор еще не надевала. В ее гарнитуре не было ничего особенно сексуального, если, конечно, не считать того, как мягко шелк облегает тело.Черное платье было совсем не таким откровенным, как то, что понравилось Саре, но в нем она себя чувствовала увереннее.Когда она уже была на лестнице, на улице остановилась машина. Она быстро посмотрела на себя в зеркало. От волнения кожа ее светилась, а зрачки казались больше, чем обычно. Интересно, заметит он это или нет?Она посмотрела на свои губы. Не слишком ли много помады? Поймет ли он, что когда она их красила, то вспоминала его губы и думала о его поцелуях?Он позвонил в дверь. Мать открыла, и Шарлотта стала спускаться.Конечно, придется представить его родителям, и она заранее знала, что он им понравится.Когда он открыл для нее дверцу «ягуара», счастье, весь день словно бродившее в ней, завладело ею полностью.— Я там еще не был, — сказал он, заводя машину. — Но слышал много хорошего.— Это далеко? — спросила Шарлотта. Он объяснил где и сказал, что когда-то это был обыкновенный сельский дом на ферме вблизи реки.— Кстати, купчую оформляли мы, и у нас возникли некоторые осложнения. Но в конце концов все утряслось. Карл стажировался у братьев Ру. Там он и познакомился с Элизой, своей женой. Хорошая получилась пара.К ресторану от главной дороги вела узкая, покрытая гравием дорожка.Двор и фасад были хорошо освещены. Здание было очень старым, длинным и низким, с небольшими окошками; по сторонам Шарлотта различила лужайки и дорожки, которые, как объяснил ей Дэниел, спускались к реке. Сзади дома была каменная терраса для летних обедов.Когда они шли к ресторану по покрытой гравием дорожке, Дэниел взял ее под руку, и Шарлотта инстинктивно прижалась к нему. Словно тело ее само искало его интимного уютного тепла, подумала она. Они замедлили шаг, в молчании наслаждаясь физической близостью, но тут позади остановилась машина, и Шарлотта слегка отодвинулась от него и пошла быстрее.Она понимала, что сегодня вечером ей нужно только присутствие Дэниела. Если бы он повернулся к ней сейчас, обнял ее и прошептал: «Забудем об ужине», она не стала бы возражать. Скорее наоборот.Дэниел открыл дверь, и шум голосов, вырвавшийся из ресторана, нарушил вечернюю тишину.Архитектор постарался как можно меньше изменить интерьер, и это ей понравилось. Ненавязчивый современный комфорт органично вписывался в атмосферу истинной старины.Батареи центрального отопления были умело скрыты, балки побелены, а штукатурка между ними выкрашена в мягкий розовый цвет — видимо, подумала Шарлотта, когда-то все здесь так и было.Пол из каменных плит был застелен коврами теплых тонов, а мебель, в отличие от дешевых пабов, не была выдержана в псевдотюдоровском стиле: мореный дуб в сочетании с бесчисленными гобеленами.— Ну как? — спросил Дэниел, когда они подошли к бару.— Мне здесь нравится, — ответила Шарлотта.Она улыбнулась, но, увидев, как он на нее смотрит, замерла. Он перевел взгляд на ее губы, и она словно почувствовала его прикосновение к ним.Позже Шарлотта осознала, что они что-то заказали выпить, хотя и не помнила этого, да и меню, длинному и разнообразному, она не уделила должного внимания.К тому времени, когда их с Дэниелом провели к столику, ей уже было все равно, что она будет есть, и она думала только о том, чтобы поддержать разговор и не выдать своих чувств.Как это она раньше не знала, что можно восторгаться даже самыми незначительными черточками в другом человеке?То, как он жестикулирует, например… То, как он улыбается, как смотрит на нее, как сидит, двигается, — все в нем производило на нее такое сильное впечатление, что она могла бы смотреть на него часами.Из его слов она поняла, какое огромное влияние оказала на него его двоюродная бабка, и даже начала ревновать его к ней.— Такая уверенность в себе, видимо, прекрасное качество, — заметила Шарлотта, когда Дэниел рассказал ей о том, как его двоюродная бабка, получив отказ у всех местных практикующих адвокатов, решила открыть собственную практику.— Да нет, не думаю, что она была настолько в себе уверена. Я думаю, что это было просто печальной необходимостью. Она понимала, что если не начнет работать и не станет независимой от родителей, то рано или поздно будет втянута в водоворот той жизни, которую они для нее уготовили.— Гм. Мне даже трудно себе представить, как можно так ограничивать женщину… взрослую женщину.— Верно, — согласился он. — Мы часто забываем, как сильно за последний век изменилась жизнь. Многое из того, что сегодня нам кажется само собой разумеющимся, во времена первой мировой войны просто представить себе было невозможно. Надеюсь, ты осилишь пудинг? — добавил он. — Десерт здесь, говорят, просто чудо.Шарлотта улыбнулась. Ее единственным желанием было остаться с ним наедине, оказаться в его объятьях. Чтобы он дотрагивался до нее, целовал ее… Она почувствовала, как внутри у нее начинает разгораться теперь уже знакомый ей огонь желания.Она закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки, но вместо этого воображение тут же нарисовало ей картину их обнаженных переплетенных тел, в лунном свете отдающихся страсти и желанию.С пылающими щеками, в смятении, она поторопилась открыть глаза, удивляясь столь живому воображению.— Я не хочу пудинг, — с хрипотцой в голосе сказала она. — Просто… просто кофе.Она посмотрела на Дэниела — уж не догадался ли он о ее мыслях? Желает ли он ее столь же страстно, как она?Так вот какой бывает любовь! Она и не представляла себе ничего подобного: Биван, с которым они рано или поздно собирались пожениться, не вызывал в ней и толики теперешних чувств.Потягивая кофе, она наблюдала за Дэниелом, намазывавшим бисквит маслом. У него были длинные ровные пальцы, и все он делал очень ловко и красиво. Она вспомнила свои ощущения, когда его палец медленно поглаживал ей грудь, и неуклюже поставила чашку на блюдце.Дэниел посмотрел на нее потемневшими глазами с расширенными зрачками, отодвинул тарелку, так и не притронувшись к бисквиту, и сказал, тоже с хрипотцой в голосе:— Не знаю, как ты, но мне кажется, что пора идти.Шарлотта, ждавшая этого мгновения весь вечер, вдруг почувствовала себя страшно взволнованной и чрезвычайно застенчивой.Она кивнула, не в состоянии произнести ни слова. Дэниел встал. Глава 7 Минут десять они ехали в молчании, и Шарлотта не сразу сообразила, что они направляются прямо домой.Она была смущена, разочарована, обескуражена. Неужели она все не так поняла? Может, она его и не интересует? А может, ему сегодня просто нечем было занять вечер?Он слегка притормозил, и она с надеждой повернула к нему голову, но оказалось, что они просто подъезжали к перекрестку. Отвернуться она уже не могла — Дэниел смотрел на нее.— Полагаю, ты понимаешь, как мне не хочется, чтобы этот вечер кончался, — сказал он. — Как мне нужна… ты…У Шарлотты перехватило дыхание, но гордость не позволила ей спросить, почему тогда он везет ее домой.— Но не волнуйся, я не буду на тебя давить, я не хочу подталкивать тебя к необдуманным поступкам. Сначала мы должны поближе узнать друг друга… хотя мне и очень трудно себя сдерживать.Подталкивать ее? Он? Интересно, что он подумает, если она расскажет ему о своих чувствах? Но на такое она не отважится, она не настолько в себе уверена.Пустынная дорога, обрамленная с обеих сторон ровной линией кустов, терялась в темноте; время от времени свет фар вырывал из мрака деревья и кустарники.Они ехали в молчании. Шарлотта была слишком взволнованна и слишком разочарованна, чтобы говорить. Она и не подозревала, что влечение может быть таким сильным, и это пугало ее; с другой стороны, ее раздражало, что Дэниел, к которому она испытывает такие сильные чувства, оставался холодным, несмотря на все его слова.Вдруг он шумно вздохнул и резко затормозил. Она повернула к нему удивленное лицо. Не сводя с нее взгляда, он внезапно севшим голосом произнес:— Не могу… сдержаться…И вот она уже в его объятьях, и он целует ее именно так, как ей хотелось.Он прижал ее к своему разгоряченному и напряженному телу, пальцем дотронулся до ее лица. Рука его слегка подрагивала; он осторожно и неуверенно поцеловал ее, но уже в следующую секунду так жадно припал к ее губам, что сомнения в его к ней отношении оставили ее.— Я хочу тебя… Я так тебя хочу, — бормотал он между поцелуями, и руки его скользили по ее спине и бедрам, так крепко прижимая ее к себе, что она чувствовала быстрое и сильное биение его сердца.А ее руки скользнули ему под пиджак, сначала на грудь, потом на спину, прижимая его к себе.Его пальцы коснулись ее груди, и из горла у нее вырвался стон, а ногти впивались ему в спину, как когти млеющей от ласки кошки.Он задрожал и, простонав ее имя, зашептал, как она ему нужна, как он к ней стремится. Большой палец его руки прижался к твердому, набухшему соску. Она вскрикнула, изогнувшись и прижимаясь к нему всем телом, но тут же уперлась во что-то ногой и вспомнила, что они в тесной машине и что ей не удастся прижаться к нему так, как того жаждет ее тело.Дэниел открыл глаза. Он все еще прижимал ее к себе, но объятья его ослабли; он мягко поцеловал ее и с виноватым видом грустно сказал:— Извини. Поверь, со мной такое впервые. Кончиками пальцев он коснулся ее припухших губ и заскользил по ним, не сводя с нее горящего страстью взгляда, и ей стоило огромного усилия сдержаться и не дотронуться до его тоже слегка припухших губ и провести по ним кончиком языка, раздвинуть их и попробовать их мужской вкус.— Ты сама виновата, понимаешь? — сказал он. — Стоит мне посмотреть на тебя…Он смотрел на нее, и она трепетала и телом, и душой.— Как жаль, что я так занят, — простонал он, прижимая ее к себе и слегка раскачиваясь всем телом вместе с ней. — Хотя в наши дни, по-моему, все жалуются на занятость, на нехватку времени.— Что, дело в суде? — спросила она. Он покачал головой.— Нет. — Он помолчал и отвернулся с отрешенным видом. — Нет, — мрачно повторил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16