Ева разорвала эскизы и бросила клочки на пол.
– Они не выдерживают критики даже при первом взгляде, не говоря уже о втором. Разве это цвет? Болотная муть – вот что это такое. Мы продаем иллюзию. И цвет должен пробуждать воспоминания, как мираж! Начните сначала. И это ваш последний шанс. Вы поняли меня?
– Да, мадам.
– Тогда идите и приступайте к делу. И уберите отсюда свой хлам.
Поверженный сотрудник поднялся из-за стола, опустился на колени, собирая обрывки, и вышел из зала, почти не касаясь подошвами пола.
– А теперь… по поводу надписи. Почему так мелко? – Ева взяла красный карандаш и размашисто написала название духов на коробке. – Вот так это должно выглядеть. Женщины ищут духи по названию, и оно должно быть видно издали. А это что за медицинский пузырек? – резко спросила она, указывая на элегантный пузатый флакон.
Сотрудник, ответственный за дизайн, прочистил горло:
– Мы решили попробовать что-нибудь новое… нечто устойчивое, элегантное, что будет хорошо смотреться на женском туалетном столике. Круглая форма показалась нам наиболее подходящей. – Он втянул голову в плечи, словно ожидая, что флакон сейчас полетит в него.
– Но я не продаю яиц! – выкрикнула Ева. – Мои флаконы всегда квадратные. Разве вы не знаете, что большинство женщин держат духи на полочке в ванной комнате? Плоские флаконы удобнее выстраивать в ряд. Переделать!
После этого Ева перешла к продукции, объединенной в серию «Княгиня ди Марчези»:
– Почему никто не слушает, когда я о чем-то прошу! Если вы не в состоянии запомнить, записывайте. Сколько раз я говорила, что эта продукция предназначается для зрелых женщин. Взгляните на этот ярко-красный лак! Кожа в зрелом возрасте меняет оттенок – об этом надо помнить! Боже! Ну почему меня окружают идиоты! – Затем, уже спокойнее, она заметила: – А вот для «Юной Евы» этот цвет очень хорош.
От лака она перешла к карандашам для бровей.
– Женщины, которые пользуются ими, хотят всего лишь чуть-чуть подтемнить брови, а не рисовать картины. Им не нужны такие длинные карандаши. – Она разломала карандаш пополам. – Так он будет легче. Его удобнее носить с собой, он помещается в сумочке, и к тому же мы сможем продать вдвое больше продукции. Простая арифметика, не так ли?
Так, шаг за шагом, она проводила смотр продукции своей фирмы, и лишь немногие сотрудники удостоились ее скупой похвалы: «Хорошо, это мне нравится» или «Неплохо, но надо доработать…»
Последней оставалась коробка, подготовленная Максом для пасхальной распродажи. Ева поставила ее перед собой и внимательно осмотрела:
– А это чья идея? – По ее голосу ничего нельзя было понять. Это был просто вопрос.
– Моя, – ответил спокойно Макс.
Ева вскинула брови.
– Я кое с кем посоветовался, собрал мнения и в конце концов остановился на этом наборе.
– Чьи мнения?
– Да ты их знаешь, и все их знают – за одним исключением.
– Что за исключение?
– Александра Брент.
Ева подняла голову. Их глаза встретились – Макс не отвел взгляда.
– Так это ее идеи?
– Честно говоря, да.
Ева снова принялась рассматривать коробку, вынимая и изучая каждый предмет в отдельности, затем спросила:
– Ты уже назначил цену?
Макс открыл блокнот и пододвинул к ней листок.
– Наши распространители в восторге. Они считают, что набор будет пользоваться спросом.
Ева внимательно изучила все до последней мелочи. Ничто не ускользнуло от ее взгляда. Наконец она закрыла коробку.
– Пойдет, – вот все, что она сказала.
Макс вздохнул с облегчением, хотя знал, что это еще не конец. И действительно, когда все разошлись, Ева попросила:
– Задержись на минутку, Макс.
Макс снова опустился на стул.
Когда они остались одни, Ева элегантным жестом указала на коробку.
– Расскажи подробнее.
– Я рассказал Алекс, в каком затруднении оказался. Объяснил ситуацию, описал, что мы делали прежде в подобных случаях. И она заинтересовалась.
– Заинтересовалась? Женщина, которая не пользуется ничем, кроме мыла и воды, – заинтересовалась? Как ты можешь объяснить это?
– Я думаю, Алекс унаследовала от тебя безошибочное чутье, которое, как видишь, выдержало испытание. Я сам был поражен не меньше тебя.
Помолчав, Ева попросила:
– Расскажи мне, как ей это пришло в голову, все в подробностях.
Когда Макс закончил, Ева некоторое время сидела молча. Он ждал. Ева обычно пользовалась молчанием как оружием. Но на этот раз единственное, что она, в конце концов, сказала, было:
– Спасибо, Макс, пока все.
И он вышел.
Неделю спустя Макс поставил перед Евой крошечный флакон. Она посмотрела на него:
– Ты уверен, что это те самые?
– Если нет, значит, я потерял нюх.
Оттягивая удовольствие, Ева, прищурившись, посмотрела на него, потом бодро сказала:
– Да, кроме тебя, этого не смог бы сделать никто. Я знала, что делаю, когда принимала тебя на работу. – Ева взяла флакон двумя пальцами. – Вот доказательство.
– Ты ведь даже еще не понюхала его…
– Но ты ведь сделал это? Каково твое мнение?
– Фугасная бомба…
Ева задержала дыхание.
– …Разойдется мгновенно. Это лучшее из того, что я делала.
Ева открыла пробку, поводила флаконом перед носом и закрыла глаза, оценивая запах.
– В этом что-то есть…
– Попробуй их на коже…
Ева коснулась пробкой одного запястья, потом другого, помахала руками в воздухе, чтобы дать запаху рассеяться, и принюхалась.
– Тубероза, бергамот, немного душистой кананги, капелька жасмина и что-то такое еще, чего я не могу определить. Необходимо отдать на анализ. – Она принюхалась снова и глубоко вздохнула. – Да, – повторила она, – перед этими духами нашему «Тут ле Флер» делать нечего.
– Чувственные…
– Весьма и весьма… Они столько обещают… Очень умно.
– Она умная женщина. Это надо признать.
– Я тоже, – сказала Ева. – И победа будет за мной. Это борьба не на жизнь, а на смерть, мой дорогой Макс.
– То, что ты больше всего на свете любишь, – заметил он.
– Идти в бой лучше с оружием в руках. Первым делом необходимо провести анализ, выяснить, из каких компонентов состоят эти духи, после чего я создам другие, превосходящие эти. Но мне надо решить, для кого будут предназначаться духи. Оставь меня пока, Макс. Я хочу подумать. Отнеси пробу в лабораторию. Теперь мы будем действовать иначе.
– А как насчет «Тут ле Флер»?
– Пока отложим выпуск. До весны или чуть позже. Это легкий, приятный запах, но он – для юных девушек. Такой мощный удар не выдержит.
– Но вся подготовка, все затраты…
– Они окупятся потом… – И в ответ на его удивленный взгляд: – Или ты хочешь сказать, что мы не в состоянии это себе позволить?
– Да нет, конечно, мы это легко переживем, но все-таки в них вложено столько труда!
– Они появятся, когда придет момент. А теперь ступай. Мы не можем терять ни секунды. – Глаза Евы сверкали, как бывало прежде, когда она знала, куда двинуть свои «полки». – Я хочу, чтобы анализ провели как можно быстрее. Проследи сам.
Макс вышел, слегка задетый. «Как это похоже на нее, – думал он, шагая по коридору к себе. – Она даже не удосужилась спросить, каким образом мне удалось добыть флакончик с духами. Я сделал невозможное. Но для нее главное – что они оказались у нее в руках. И все».
В этот же день вечером, встретившись с Памелой в ресторане, он поцеловал ее в душистую щечку и оценивающе оглядел ее костюм:
– От «Армани»? – одобрительно спросил он. – А теперь расскажи, как тебе это удалось? Ты не представляешь, насколько я тебе обязан, Памела.
– Ничего особенного. Мне просто повезло: я оказалась в числе приглашенных к ней на уик-энд. И дальше все складывалось так же удачно.
– Да, я знаю насчет уик-энда. Но все же как ты думаешь, что она имела в виду, приглашая тебя? Ведь не только из дружеских чувств к тебе она это сделала?
– Разумеется. Все давно знали, что Ева меня терпеть не может, что она ставила нам с Крисом палки в колеса. И что мы с ней враждуем. Видимо, я представляла для нее интерес как источник сведений, которые она надеялась выудить из меня.
– Значит, у тебя нет угрызений совести?
– Никаких!
– Тогда расскажи обо всем в подробностях. Не представляю, как тебе это удалось.
– Народу было полно. Я дождалась, когда вечеринка разойдется вовсю, и потихоньку проскользнула в ее спальню наверху. На туалетном столике стоял флакон – без этикетки. Но я сразу узнала запах. Она уже несколько раз душилась ими и при этом заводила разговор о кошке и канарейке, имея в виду себя и Еву. Все, конечно, расспрашивали, что она задумала, но, естественно, безрезультатно. Ну так вот. Я достала пипетку, набрала капельку и перелила в тот пузырек, что ты мне дал. После чего сразу выскочила из спальни. Знаешь, я была в страшном нервном напряжении, но в то же время испытывала восторг! На все про все ушло, наверное, не больше нескольких минут, но мне ведь все время казалось, что она вот-вот войдет и схватит меня за руку.
– Блестящая работа. Суперкласс. Когда наши духи выйдут, я подарю тебе самый громадный флакон, какой только смогу найти, величиной с бутылку из-под шампанского.
Памела засмеялась:
– Теперь мне, наверное, духи нашей фирмы положено выдавать бесплатно как сотруднице. Кстати, и то, что мне удалось сделать, тоже, видимо, входит в мои обязанности.
– Когда ты выходишь на работу?
– Через неделю, если ничего не случится, – Памела оглянулась и увидела, как несколько человек быстро отвели глаза в сторону. – А ты был прав: мы уже успели привлечь внимание.
Макс нахмурился:
– Мне не хочется, чтобы у тебя возникли неприятности. Эта женщина – человек очень влиятельный, у нее большие связи, длинный язык, да и руки не короткие.
– А-а, впервой, что ли? Пока мы с Крисом были вместе, кто только нам не перемывал косточки!
– Просто хочу, чтобы ты поняла: ты теперь работаешь на арене, где все готовы друг другу перерезать глотку. Это рисковая работа, Памела.
– Буду прятаться за твою спину. Алекс говорила, что ты хорошо разделываешь мясо… – Памела улыбнулась.
Макс отпил еще немного «мартини»:
– Как она, кстати?
Памела рассказала о том разговоре, который состоялся у нее с Алекс.
– Слава Богу! – воскликнул Макс, молитвенно сложив ладони. – Я столько лет пытался внушить ей эту же самую мысль, но ничего не получалось.
– И вот, наконец, она поняла, что отношение матери не связано с ней лично, никак не связано с тем, какая она есть. Теперь пренебрежение матери не уязвляет Алекс.
Макс с облегчением вздохнул.
Памела внимательно посмотрела на него. Она знала его много лет, но Макс все еще был ей во многом непонятен. За природным обаянием, за легкостью, с которой он обращался с людьми, прятался человек, вызывавший в ней настороженность. И не потому, что он считался самым влиятельным человеком в корпорации. Он заслужил свое положение. Ева представляла компанию, но правой ее рукой все это время был Макс. И пока она стояла на залитой светом сцене, там, за кулисами, шла работа, которую делал именно Макс. Невидимая и незаметная, но без нее не мог состояться блестящий выход Евы на публику. Крис серьезно объяснил как-то Памеле: «Это его усилиями корпорация достигла тех высот, на которых она сейчас находится. Он рассчитал все на годы вперед. Ева предприимчива, Макс – прекрасный организатор. Ее работа видна, он остается в тени. Но именно в его руках все нити». И все-таки за обаятельной, неотразимой внешностью таилось нечто, недоступное взгляду посторонних.
– Мы отпраздновали ее освобождение, напившись в стельку.
– Алекс? В стельку? – задумчиво переспросил Макс.
«Подумай, подумай, – решила про себя Памела. – Голову даю на отсечение, что Алекс о тебе очень много думает».
Письмо наконец нашло Алекс: из Кембриджа его переслали сюда, в Швейцарию. Толстый, увесистый пакет. Со штампом женевской юридической конторы, о которой Алекс никогда и не слышала. Она распечатала его, прочитала извещение и нахмурилась. Перечитала послание еще раз, не веря своим глазам, и направилась к телефону.
Все выяснилось через час. Выйдя из здания конторы, она остановилась, глядя на мост через Рону. Даже сев за руль машины, она не сразу тронулась с места, а снова некоторое время смотрела перед собой невидящими глазами. Немного придя в себя, она включила зажигание, развернулась и поехала в сторону виллы.
Жак встретил ее в холле.
– Звонила мисс Бредли из Нью-Йорка. Просила перезвонить ей сразу, как только вы появитесь.
– Спасибо, Жак. Не могли бы вы приготовить мне чашечку кофе? Без сахара.
– С удовольствием.
Но телефон зазвонил раньше, чем она сама успела набрать номер.
– Алекс?
– Да, это я. Я только что вернулась из Женевы. Была в юридической конторе.
Наступила пауза, затем Памела произнесла:
– Я тоже получила вызов.
– Ты знала, что Крис настолько богат?
– Конечно. Он как-то назвал мне сумму, которую унаследовал.
– А он тебе ни разу не намекал, как собирается распорядиться наследством.
– Нет. Но, в отличие от тебя, меня все это не потрясает.
– Совершенно непонятно, – сухо проговорила Алекс.
– Но ты ведь рада?
– Не могу сказать. Скорее поражена. Я не ожидала ничего подобного.
– Крис всегда любил преподносить сюрпризы, ты ведь знаешь…
Они снова замолчали. А потом Памела решительно сказала:
– Нам с тобой надо все обсудить.
– Мы этим и занимаемся.
– Почему бы тебе не приехать сюда? Мы можем сесть и поговорить не спеша. Мне кажется, ты не очень довольна таким поворотом дел.
– Ты права.
– Я так и знала. Это в твоем духе.
– Что ты имеешь в виду? – что-то в ее голосе насторожило Алекс.
– Ты считаешь, что не заслужила этого, не так ли?
– А ты? Разве ты так не считаешь?
– Чем скорее ты приедешь сюда, тем лучше. Нам необходимо во всем разобраться, чтобы потом ни о чем не жалеть.
– Да. Может получиться так, что мы очень пожалеем о случившемся.
– Но никто в мире не жалеет, когда получает деньги!
– В этом мире есть нечто более важное, чем деньги.
– Вот поэтому я и прошу тебя приехать. Ты скажешь мне все, что думаешь.
– А ты не задавалась вопросом – почему Крис поступил именно так?
– А чего там догадываться, – ответила Памела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60