Но вся территория вокруг этого чертова дома была обнесена по периметру забором, а ворота заперты. Это его страшно злило. Уж не его ли она боится?
Он ей покажет! И ей, и этому жирному коту, ее папаше. И другому мужику тоже. Тому, который, по признанию Роули, ошивается вокруг нее. Но Роули, упомянув о каком-то мужике, вдруг отказался рассказывать о нем. Он защищал этого сукина сына, и это тоже безумно злило Троя. Никто не должен путаться с Дженни. Дженни принадлежит, и всегда принадлежала только ему.
Трой заказал шотландское виски со льдом. Бармен приготовил напиток и передвинул к нему стакан вдоль стойки бара. Кроме нескольких плоскогрудых проституток, женщин в баре не было. Он переоценил это место. Здесь толку не будет.
Выпив виски, он швырнул на стойку деньги. Он хотел, было недоплатить по счету, но бармен не спускал с него глаз. Когда он уже покидал заведение, вошла, наконец, девчонка, у которой есть на что посмотреть. Она была с подружкой. Увидев его, она улыбнулась белозубой улыбкой. Обаяние. На нее подействовало его обаяние.
– Леди, могу я угостить вас чем-нибудь? – Обе девицы улыбнулись. К сожалению, двух ему было слишком много. Пришлось действовать по принципу «разделяй и властвуй».
Оуби лежал, свернувшись калачиком, перед входом в полицейский участок. Сквозь потрепанную шляпу дождевая вода стекала на промокшее пончо с ярким орнаментом племени навахо, который едва просматривался под слоем жирной грязи. Бросив взгляд на Оуби, Роули примолк.
– Почему ты не войдешь внутрь? – спросил Хантер.
– Сержант меня выгнал, – пожаловался Оуби. Он искоса взглянул на Роули и улыбнулся щербатым ртом, в котором на месте каждого второго зуба зияла черная дыра. Роули смотрел на него словно завороженный. – Ты можешь называть меня Оуби, – сказал он, доставая из-под пончо и протягивая мальчику грязную, как и все остальное, руку.
Роули, не медля ни секунды, обменялся с ним рукопожатием.
– Придется мне отвезти тебя домой, Оуби, – сказал Хантер. – Но по дороге мы заедем в магазин, чтобы кое-что купить.
Оуби по-птичьи склонил набок голову.
– Я мог бы поспать внутри, – предложил он. – Чтобы не доставлять вам беспокойства.
– Не думаю, что его величество позволит. – Оуби фыркнул.
– А что вы хотите купить?
– Что-нибудь сухое.
– Тогда это мне очень подойдет. – Он стал с трудом подниматься на ноги, и Хантер предложил ему руку. Слои старой грязи и телесного жира намокли под дождем, превратившись в нечто невероятно вонючее и липкое. Помогая Оуби подняться на ноги, Хантер с трудом сдержал кашель.
Роули взобрался на заднее сиденье, любезно предоставив переднее пассажирское место Оуби. Бенни, остававшийся в машине, начал скулить. Хантер, взглянув на него, подивился тому, что Бенни, пес, который мог вываляться в чем угодно, так остро реагирует на вонь, исходящую от Оуби.
– Мне надо поговорить кое о чем со своим боссом, – сказал он. – Вы меня подождете? – Эти слова были адресованы в основном Роули, потому что именно он вынужден был находиться в замкнутом помещении вместе с Оуби.
– Нет проблем, – ответил Роули, но все-таки опустил стекло рядом со своим местом.
Ортега ждал его, меряя шагами свой кабинет, как будто Хантер был возвратившимся блудным сыном, а не человеком, который пока еще не решил, поступать на эту работу или нет.
– Ты его видел? – спросил он, кивком указывая в направлении входной двери.
– Он сидит в джипе. Я отвезу его домой.
– Домой? – Ортега фыркнул, но по поводу Оуби больше ничего не добавил. Вместо этого он начал задавать вопросы о Бэмби. Что думает о ней Хантер? Не поймал ли он ее на лжи? Действительно ли она сожалеет о случившемся или радуется, что, совершив убийство, вышла сухой из воды?
У Хантера не было вразумительных ответов на его вопросы, о чем он так и сказал, огорчив Ортегу еще сильнее.
– Скажи мне что-нибудь такое, что я хочу услышать! – потребовал Ортега.
Хантер, не обращая на это внимания, спросил:
– Что сталось с тем мужиком, который ее преследовал?
– С кем? – автоматически переспросил Ортега, потом, скорчив гримасу, махнул рукой. – И ты поверил этому вранью?
– Она говорит, что боится этого человека.
– Леди, которая всадила шесть пуль в собственного мужа? Полно, не смеши меня! – Ортега посмотрел на него чуть ли не с жалостью, как будто Хантер был последним простофилей. – Она работает стриптизершей, а после вертит бедрами в другом месте, если ты понимаешь, о чем я говорю. Так что любой тип, который пристает к ней, на самом деле платный клиент.
– Возможно, мужик вошел во вкус, и ему хочется большего.
– Хочешь узнать мое мнение? Она застрелила своего мужа, чтобы без помех продолжать вертеть бедрами.
– Она сказала, что подумала, будто он взломщик, и убила его случайно.
– И ты ей поверил? – Хантер пожал плечами:
– Против нее нет доказательств. Вы уже знали об этом, так зачем было отправлять меня к ней?
– Потому что я хочу найти какие-нибудь доказательства! Мне нужно что-нибудь конкретное! – сердито заорал Ортега. – Я подумал, что ты сможешь справиться с этой задачей.
Это был весьма сомнительный комплимент. Никто не сумел раздобыть для Ортеги такую информацию. И он рассчитывал, что это сделает Хантер.
– Так вы хотите, чтобы я сфабриковал доказательства? – Он рассчитывал, что его слова разозлят Ортегу, и ему это удалось.
– Убирайся отсюда ко всем чертям! – прорычал тот.
– Каким образом можно защитить кого-нибудь от преследователя?
Ортега фыркнул.
– Не спускать с них глаз и надеяться, что тип, могущий совершить преступление, будет посажен в тюрьму за какое-нибудь другое противоправное деяние, прежде чем будет слишком поздно.
Прямо скажем, не слишком эффективная защита.
– Как по-вашему, преследователи когда-нибудь излечиваются?
– Ни-ког-да, – категорически заявил Ортега, и хотя Хантер научился прислушиваться не ко всему, что говорил его самоуверенный босс, в данном случае он был полностью согласен с ним. Сержант пристально посмотрел на него. – Тебя что-то тревожит?
Хантер не был уверен, стоит ли рассказать о случае с Дженни.
– Одна леди, которой домогается бывший муж.
– Домогается?
– Я хочу сказать, что он появился на сцене и стал приставать к ней после пятнадцатилетнего отсутствия.
– Святые угодники, Калгари! Уж не о дочери ли Холлоуэя ты говоришь? Как это я не сообразил, когда отсылал тебе пакет федеральной экспресс-почтой? – Он погрозил пальцем перед носом Хантера. – Я знаю твою историю. Лучше оставь этого сукина сына Троя в покое.
– Этот сукин сын убил мою сестру. – Ортега сложил на груди руки.
– К сожалению, этому нет доказательств.
– Что-нибудь еще? – спросил Хантер, начиная терять самообладание.
– Нет. Только увези отсюда своего вонючего приятеля. – Он махнул рукой в направлении входной двери. – Черт возьми, если дождь будет продолжаться, то он вполне может к рассвету вернуться сюда.
– Я на некоторое время угомоню Оуби.
– На это не рассчитывай, – мрачно предсказал сержант. Хантер знал, что Ортега критикует его ради его же блага, но его высказывания все равно задевали. Однако, как только он сел в джип, от всех этих мыслей пришлось отключиться, потому что вонь, стоявшая в машине, требовала полного внимания, не оставляя места ни для чего другого. Стараясь не вдыхать глубоко воздух, Хантер отъехал от полицейского участка и на выезде из города остановился у магазина, специализировавшегося на продаже туристского снаряжения. Он умудрился проскользнуть в торговый зал, когда его уже закрывали. Приобретя то, что нужно, он притащил покупки к джипу и швырнул их на заднее сиденье. Счастливый Оуби всю дорогу без умолку благодарил его за спальный мешок, фонарь и кусок непромокаемого брезента.
– Вы настоящий принц среди людей, – твердил Оуби, пока Хантер и Роули помогали ему обустроиться.
Полтора часа спустя, когда Оуби был устроен, его протекающая палатка прикрыта новым брезентом и мягкий свет фонаря проникал сквозь многочисленные дыры, словно пальцы, указывающие путь во всех направлениях в темной ночи, Хантер, Роули и Бенни отправились в обратный путь под ритмичное похлопывание «дворников», очищающих ветровое стекло.
– Почему вы о нем заботитесь? – с любопытством спросил Роули.
– Иногда людям нужно, чтобы их кто-нибудь опекал.
– Сержант Ортега его не любит.
– Сержант Ортега не любит никого, – заявил Хантер. Роули кивнул. В этот момент он выглядел старше своих пятнадцати лет.
– Вы пытаетесь позаботиться и о моей маме?
Вопрос был, прямо скажем, взрывоопасный. Не уверенный, что дружелюбное отношение Роули сохранится, если он узнает правду, Хантер сказал:
– Мне нравится твоя мама. Не о многих людях я мог бы сказать то же самое.
– Совсем как Ортега? – усмехнулся Роули.
– Силы небесные, надеюсь, что нет!
Роули рассмеялся, но, спохватившись, сразу же замолчал. Хантер видел его насквозь. Отношения с Хантером означали для него предательство по отношению к отцу. Он видел все в черных и белых тонах, а промежуточных оттенков для него не существовало.
Они подъехали к воротам, и Роули нажал кнопки кода. Скользящие дверцы ворот раскрылись. Хантер проехал внутрь и остановился перед жилищем Дженни. Вместо одной машины перед домом теперь стояли три. Прибыла чета Монтгомери. И не уехал Аллен Холлоуэй.
Промокшие Хантер, Роули и Бенни вошли в гостиную. Бенни, которого Роули не успел схватить за ошейник, бросился к Магде и положил грязную, мокрую лапу ей на колени.
– О Господи! – воскликнула она скорее удивленно, чем сердито.
– Уберите отсюда этого пса! – взревел Аллен, лицо которого приобрело неприятный багровый оттенок.
– Извини, Магда, – сказала Дженни, вскакивая на ноги. – Пойдем на кухню, и позволь мне помочь тебе… Как не стыдно, Бенни, – сердито попеняла собаке Дженни, но настоящей угрозы в ее голосе не чувствовалось, поэтому пес лишь взглянул на нее и повилял хвостом.
Хантер с облегчением заметил, что она ведет себя более спокойно.
Магда внимательно осмотрела грязное пятно.
– Ничего страшного. – Она направилась следом за Дженни на кухню. Проходя мимо Хантера, она подмигнула.
Фил обменялся с ним рукопожатием, а Роули потащил пса подальше от гостей.
– Мы немного погуляем, – сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно, и они с Бенни снова вышли под дождь. Дженни, нахмурив брови, посмотрела им вслед.
– Итак, я слышал, что вы живете в Санта-Фе, – сказал Фил. – Мир тесен, не так ли?
– Да. – Дженни или Аллен, несомненно, сообщили им все подробности. Хантер огляделся вокруг, пораженный обилием закусок на столе. Ужин давно закончился, но на столе стояли многочисленные искусно приготовленные, источающие пикантный аромат блюда юго-западной кухни. Если бы он был хоть чуточку голоден, то почувствовал бы себя на седьмом небе. Но ему не хотелось есть, его одолевали мысли, и все они крутились вокруг Дженни.
Сердитый взгляд, который бросил в его сторону Холлоуэй, очевидно, плохо отразился на кровяном давлении пожилого человека.
– Ну и какую же роль ты исполняешь, Калгари? – спросил он.
– Аллен. – устало упрекнула его Дженни.
Магда воспользовалась моментом, чтобы снять возникшее напряжение.
– Ну, слава Богу! – сказала она Хантеру, протягивая ему руки, чтобы обнять. Хантер подчинился, и Магда, указав глазами в сторону Аллена, шепнула: – Вы вовремя появились. Без вас что за вечеринка!
Фил, тоже со стаканом бренди в руке, сидел, откинувшись на спинку кресла. На нем был берет, который он лихо сдвинул на одно ухо. Хотя он старался придать себе бравый вид, выражение его лица было несколько напряженным.
– Магда приготовила всем «Маргариту», но я предпочел бренди. – Он поднял свой стакан, как бы приглашая его присоединиться.
– Извини. Может быть, теперь ты хочешь что-нибудь выпить? – спросила Дженни, откидывая назад упавшие налицо пряди волос. Ее рассеянность встревожила его еще сильнее.
– Какая радость, что вы тоже из Санта-Фе, – сказала Магда. – Вам следовало сообщить нам об этом!
Он согласился, не спуская глаз с Дженни.
Подавая ему стакан с бренди, она тихо проговорила:
– Отец беспокоится по поводу Троя. – Она постаралась избежать соприкосновения их пальцев, когда передавала стакан. – Не хочешь ли чего-нибудь съесть?
– Нет, благодарю. У меня нет аппетита.
– И у тебя тоже? – воскликнула она, и Хантер уловил в ее голосе истеричные нотки.
Что, черт возьми, здесь произошло?
– Мы ждали вас, дорогой мой, – многозначительно заявила Магда. – Не хотели уходить, пока вы не вернетесь.
Фил торопливо поднялся, поняв намек Магды. Он снял с головы берет и уставился на него, как будто не мог понять, каким образом эта вещь здесь оказалась. Потом произнес:
– Хорошо, что вы здесь.
Аллен потягивал бренди и просто ждал.
Хантер ощутил напряжение, словно в предвкушении какой-то схватки, и, заставив себя расслабиться, сказал:
– Нам пришлось отвезти домой одного моего приятеля.
– Вы работаете над каким-нибудь уголовным делом? – спросил, неожиданно заинтересовавшись, Фил. Судя по всему, он был просто рад смене темы разговора.
– Не совсем так, – сказал Хантер. Он не собирался рассказывать о Бэмби де ла Круа и уж совсем не хотел говорить о преследующих жертву мерзавцах, о преступлениях и чувстве страха. Но все ждали от него каких-то объяснений, поэтому он добавил: – Мне нужно было поговорить кое о чем с моим прежним начальником.
– Звучит зловеще.
Окинув взглядом выжидательно обращенные к нему лица, Хантер понял, что гостям хочется, чтобы он как-то разрядил напряжение, возникшее в гостиной перед его появлением, поэтому он объяснил:
– Есть тут один бродяга, который появляется всякий раз, когда идет дождь, и располагается на ступенях лестницы перед входом в полицейский участок. На сегодняшний день этим, пожалуй, и ограничивается волна преступности. Мы с Роули отвезли его домой.
– Мне было бы спокойнее, если бы Роули вернулся, – сказала вдруг Дженни.
– С ним собака, – успокоил ее Аллен. – С ним ничего не случится.
– Просто мне не нравится, что он бродит где-то за воротами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44