Кое-где из песка вылезали низенькие, обветренные островки глинобитных стен, напоминавшие неведомых чудищ, глазеющих на мир из глубин пустыни.
– Подумать только, на этом месте стоял один из величайших дворцов Древнего Египта! – со вздохом сказал Халифа, замедлив шаг и наклонившись за кусочком керамики бледно-голубой окраски. – Когда-то Аменхотеп Третий властвовал над половиной известного мира. А теперь…
Он повернул черепок в ладони, потер его большим пальцем. Сария промолчал и резким движением руки указал, что нужно повернуть направо.
– Там, за стеной…
Перейдя полоску потрескавшегося глиняного настила, бывшего некогда мостовой, детективы миновали два облупленных известняковых столба – все, что осталось от парадного входа во дворец. В серебристой тени, падавшей от стены, на корточках сидел полицейский. В паре метров от него лежало прикрытое брезентом тело. Сария нагнулся и отдернул брезент.
– Аллах акбар! – Лицо Халифы исказилось от отвращения.
Прямо под его ногами лежал очень пожилой мужчина в рубашке цвета хаки, дряблый, с землистого цвета кожей, испещренной морщинами и пигментными пятнами. Он упал на живот, так что одна рука была придавлена телом, а другая вывернута наружу. Голова, почти совершенно лысая, за исключением отдельных седых прядей, была откинута чуть назад и слегка повернута, как у пловца, набирающего воздух, перед тем как снова уйти под воду.
Халифа внимательно осмотрел пыльные руки и одежду умершего, тонкий разрез штанов на колене и рану на голове, засыпанную песком и гравием. Затем, присев на корточки, инспектор аккуратно потрогал за основание торчащий из глаза убитого колышек, покрытый кровью, – тот даже не качнулся.
– От палатки? – неуверенным голосом спросил Сария. Халифа отрицательно помотал головой.
– Деталь геодезической решетки. Археологи оставили – судя по всему, много лет назад.
Он встал, разогнав рукой слетавшихся к трупу мух, и отошел на несколько шагов к месту, где был взрыхлен песок и виднелись отпечатки ботинок. Различить можно было следы как минимум трех пар обуви, которые могли принадлежать рыскавшим по местности полицейским, а могли – и кому-то другому. Инспектор снова присел и, обернув ладонь в носовой платок, поднял с земли заостренный булыжник с пятнышками засохшей крови на поверхности.
– Похоже, кто-то стукнул его по голове, и он упал на колышек, – сказал Сария. – А может, его подтолкнули.
Халифа повертел камень, рассматривая темно-красные следы крови.
– Непонятно, почему тогда убийца не взял набитый деньгами бумажник? – усомнился он. – И ключи от машины.
– Может, от волнения. Или, – предположил помощник, – целью убийцы был вовсе не грабеж.
Халифа собирался что-то ответить, как вдруг с противоположной стороны площадки раздался крик: стоявший метрах в двухстах от них на засыпанной песком возвышенности полицейский размахивал руками, призывая к себе.
– Похоже, он что-то нашел, – сказал Сария.
Халифа аккуратно положил булыжник на место и вместе с помощником отправился посмотреть, в чем дело. Когда они подошли, полицейский слез с бугорка и стоял у осыпавшейся стены, нижний ряд которой был разрисован голубыми лотосами – поблекшими, но все еще отчетливо различимыми. В середине ряда зиял просвет – очевидно, один кирпич кто-то вытащил. Поблизости от стены лежали холщовый рюкзак, молоток, стамеска, а также, чуть в стороне, черная трость с серебряным набалдашником. Сария присел на корточки и приподнял клапан рюкзака.
– Ага, понятно, – сказал он с довольным видом, доставая кирпич с разрисованной штукатуркой. – Кто-то здесь нахулиганил.
Сария протянул кирпич Халифе, однако тот даже не взглянул на подчиненного. Как заколдованный, инспектор не мог отвести глаз от трости. Вернее, от ее набалдашника, украшенного миниатюрными розочками, перемежаемыми символами анкх.
– Сэр?
Халифа не отреагировал.
– Сэр? – громче повторил Сария.
– Извини, Мохаммед. – Инспектор отложил трость и повернулся лицом к помощнику. – Что там у тебя?
Сария передал шефу глиняный кирпич. Халифа окинул быстрым взором фрагмент цветочного орнамента, затем глаза его снова переместились на трость, а лоб нахмурился, как бывает в моменты напряженного раздумья.
– В чем дело, инспектор?
– Да ничего. Так, пустяки. Просто странное совпадение.
Он покачал головой и улыбнулся. Однако в его улыбке было что-то неестественное, какая-то неловкая попытка замаскировать внутреннее напряжение.
Справа большой черный ворон спустился на стену и, хлопая крыльями и громко каркая, воззрился на полицейских.
Тель-Авив
Переодевшись в полицейскую форму, молодой человек быстрым шагом направился по парку Независимости к бетонной глыбе отеля «Хилтон». Твердой походкой, не сводя глаз с гостиницы и беззвучно нашептывая текст молитвы, он приближался к цели. Молодые пары и стайки родителей с детьми, кружившие по окутанным вечерней прохладой аллеям, не привлекали его внимания.
Стоявшие у главного входа охранники скользнули по нему взглядом и, заметив нашивки полицейского участка на амуниции, переключились на других прохожих. Молодой человек вытер тыльной стороной руки пот со лба и сунул ее за полу ветровки, затянув потуже пояс, поддерживавший взрывчатку. Страх, ненависть и волнение, доходящее до тошноты, обуревали его. Но сильнее всех чувств была безумная эйфория. Бушуя в душе ослепительно ярким пламенем, она манила к горизонтам бесконечного счастья. Месть, слава, рай и вечность в объятиях прекрасных гурий – все это он обретет через пару секунд.
«Благодарю тебя, о Аллах, что разрешил мне стать орудием твоего возмездия».
Молодой человек пересек вестибюль и через ряд двойных дверей вошел в большой, залитый светом зал. Здесь справляли свадьбу; веселую танцевальную мелодию заглушали взрывы смеха. К парню подбежала какая-то малышка и предложила потанцевать, но он грубо отшвырнул ее и, расталкивая недоумевающих гостей, стал пробираться в центр зала. Его о чем-то спрашивали, однако он не реагировал и только шагал вперед, словно запрограммированный. Глаза его застилал туман. Казалось, мир погружается в небытие. В памяти проносились образы дряхлого дедушки и двоюродной сестренки, убитых израильскими солдатами; в один миг промелькнула вся жизнь, постылая, безрадостная, полная стыда и беспомощной злобы. Наконец, оказавшись рядом с женихом и невестой, он с диким воплем ярости и восторга рванул нательный ремень. Взметнувшийся огненный смерч окутал пространство в радиусе трех метров от него багровыми клубами дыма…
Почти одновременно три учреждения в разных точках Израиля – представительство Всемирного еврейского конгресса в Иерусалиме, информационное агентство «Хаарец» и полицейское управление в Тель-Авиве – получили факсы одинакового содержания. Их послали по мобильной сети, так что установить местонахождение отправителя не представлялось возможным. В сообщении говорилось, что к теракту причастны группа аль-Мулатхама и «Палестинское братство», что взрыв совершен в ответ на непрекращающуюся сионистскую оккупацию суверенной Палестины и что, пока Израиль не положит конец оккупации, все его граждане, независимо от пола и возраста, будут нести ответственность за преступления по отношению к палестинцам.
Луксор
Инспектор и его заместитель пробыли в Малкате до семи вечера, однако патологоанатом так и не появился. Решив не тратить попусту время, Халифа поручил подчиненным следить за местом происшествия, а сам в сопровождении Сарии отправился в отель, владельцем которого был покойный.
– Анвара можно прождать до ночи, – проворчал Халифа. – За это время надо сделать хоть что-нибудь полезное.
Отель «Менно-Ра» располагался в самом центре Гезиры – крупного поселения на западном берегу Нила, напротив Луксорского храма. Двухэтажное, гладко оштукатуренное здание гостиницы горделиво возвышалось среди мелких лавок и обветшалых хибар из обожженной глины, облеплявших его со всех сторон подобно губчатым наростам мха. Халифа и Сария приехали в отель еще засветло. На пороге их встретила управляющая Карла Шоу – стройная англичанка средних лет, бегло, хотя и с сильным акцентом, говорившая по-арабски. Она попросила официанта приготовить чай и провела посетителей на посыпанную гравием террасу, выходящую во двор. Перед ними струились воды узкого длинного озера.
– Смерть Пита не стала для меня неожиданностью, – сказала англичанка, закидывая ногу на ногу и прикуривая сигарету. – У него были серьезные проблемы со здоровьем. Возможно, даже рак. Впрочем, сам он об этом мне ничего не говорил.
Халифа достал сигарету из своей пачки и бросил взволнованный взгляд на Сарию.
– Пока не проведено вскрытие, мы не можем ничего утверждать, – заметил он осторожно. – Однако нам представляется, что мистер Янсен…
Он сделал глубокую затяжку, обдумывая, как лучше окончить фразу, и после длительной паузы произнес:
– Его смерть выглядит немного странной.
Управляющая вопросительно посмотрела на детектива. Толстый слой туши на ресницах ее широко раскрывшихся глаз, казалось, усиливал этот немой вопрос.
– Странной? Так вы же сказали…
– Я ничего еще не говорил, – вежливо, но твердо прервал ее Халифа. – Надо тщательно осмотреть тело. У нас есть кое-какие вопросы относительно смерти мистера Янсена. Собственно, ради этого мы и приехали. Обычная работа.
– Что же, я к вашим услугам. Только не уверена, что смогу помочь – ведь Пит был на редкость замкнутым человеком.
Халифа кивнул помощнику, и Сария достал блокнот с ручкой, приготовившись записывать.
– Давно вы работаете у мистера Янсена? – начал Халифа.
– Почти три года. – Шоу слегка наклонила голову, теребя сережку. – Долго рассказывать, но если в двух словах… Я приехала сюда в отпуск, познакомилась с местными жителями, они рассказали, что Пит ищет управляющего для своей гостиницы. К тому времени он уже был слишком стар, чтобы в одиночку вести хозяйство. А я только-только развелась, и обратно в Англию меня не тянуло. Вот и решила пожить здесь.
– У него были родственники?
– Понятия не имею.
– Он не был женат?
– У меня сложилось впечатление, – она сделала долгую затяжку, – что женщины мало интересовали Пита.
Халифа перекинулся взглядом с заместителем.
– А мужчины?
Женщина неопределенно махнула рукой и отвела взгляд.
– Говаривали, что он любил ездить на Банановый остров. Я никогда не лезла к нему с вопросами на эту тему. Делать мне, что ли, больше нечего?!
Послышался скрежет гравия, и на террасу вышел молодой человек с подносом в руках. Он поставил три стакана с чаем и маленькую масляную лампу на соседний столик и удалился. Халифа взял стакан чаю и, глотнув, продолжил расспросы:
– Фамилия у него не египетская, не так ли?
– Если не ошибаюсь, он голландец. В Египет приехал лет пятьдесят назад. Может, шестьдесят. Хотя не могу точно утверждать.
– И с самого начала жил в Луксоре?
– Вроде бы нет. Гостиницу, насколько я знаю, Пит купил годах в семидесятых. А прежде, по-моему, проживал в Александрии… Впрочем, он не особо распространялся при мне о своем прошлом.
Она сделала последнюю затяжку и загасила окурок на дне медной пепельницы в форме скарабея. На потемневшем небе одна задругой, словно свечки, вспыхивали большие синеватые звезды.
– Кстати, Пит жил не в отеле, – заметила Карла, откинувшись на спинку кресла и закидывая руки за шею. – У него был собственный дом. На восточном берегу, недалеко от Карнака. А сюда он приезжал каждое утро.
Халифа наморщил лоб и жестом попросил помощника записать адрес.
– Скажите, миссис Шоу, когда вы в последний раз видели мистера Янсена? – оторвавшись от блокнота, спросил Сария и уставился на вырез ее кофточки, приоткрывавший розовый бюстгальтер.
– Сегодня, около девяти утра. Он приехал, как обычно, в семь, просмотрел бумаги у себя в кабинете и часа через два отбыл. Сказал, какие-то дела.
– Не уточнил, какие именно? – последовал вопрос от Халифы.
– Нет. Пит всегда был немногословен. Наверняка изучал какую-нибудь очередную гробницу. Археология была его страстью. Он постоянно ею занимался и, похоже, знал больше многих специалистов.
К столу пробралась серая кошка и, бросив испытующий взгляд на следователей, грациозно вскочила к миссис Шоу на колени. Та принялась нежно поглаживать и почесывать ее.
– Мы нашли возле тела кое-какие предметы, – сообщил Халифа. – Трость, рюкзак…
– Да, это его вещи. Он их всегда брал с собой, когда ездил исследовать древности. Тростью пользовался из-за ноги. Он ее давно повредил. В автомобильной аварии, что ли.
С озера послышался всплеск. Небольшая лодка разрезала зеркальную гладь. В густой мгле надвигающейся ночи с трудом различались две мужские фигуры: один человек сидел на веслах, другой держал в руках рыболовную сеть.
Халифа докурил последнюю сигарету и вновь обратился к собеседнице:
– У мистера Янсена были враги? Или недоброжелатели?
Она пожала плечами:
– Понятия не имею. Вообще-то он мало что мне рассказывал.
– А друзья, знакомые? С кем он близко общался?
– В Луксоре, по-моему, ни с кем, – ответила женщина не совсем уверенно. – А вот в Каире он знал одну пару и часто к ним ездил, примерно раз в три недели. Супруга зовут то ли Антон, то ли Андерс. Вроде бы швейцарец. Хотя нет, вру – немец. Или голландец… – Она всплеснула руками, как бы прося извинить ее. – Простите, мне нечем вам помочь!
– Да нет, – вежливо возразил Халифа, – вы нам очень помогаете.
– Видите ли, Пит был, как бы это сказать… нелюдимым. Секреты держал при себе. За три года я ни разу не была у него дома. Его только дела заботили. Отчиталась за рабочий день – и свободна.
К ней подошел официант, приносивший чай, и прошептал что-то на ухо.
– Хорошо, Таиб, сейчас подойду, – кивнула управительница. Она повернулась к Халифе. – У нас сегодня закрытая вечеринка, надо все подготовить.
– Конечно. В общем-то главное мы выяснили.
В сопровождении миссис Шоу полицейские вышли в просторный вестибюль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10