3

Сидя теперь в кабинете доктора Фелла в первый вечер своего пребывания в
«Доме под тисами» Ц так назывался коттедж, Ц он решил подвергнуть сомн
ению все фантастическое и невероятное. Спокойный, солидный дом с его кер
осиновыми лампами и примитивной канализацией вызывал в нем такое чувст
во, словно он в Адирондакских горах, проводит там отпуск в охотничьем шал
е; что сейчас все отправятся в Нью-Йорк, захлопнется дверца машины, а откр
оет ее уже привратник городского дома, где находится его квартира.
Но ведь все-таки он здесь; в залитом солнцем саду жужжат пчелы, там Ц солн
ечные часы, здесь Ц скворечник; пахнет старым деревом и чистыми занавес
ками. Разве бывает такое где-нибудь, кроме старой Англии? Яичница с беконо
м имеет здесь совершенно особый вкус, он никогда не ел ничего подобного. И
трубочный табак Ц тоже. Сельская природа не казалась здесь искусственн
ой, такой ее воспринимают люди, которые проводят в деревне только свой от
пуск. Ничего общего не имела она и с чахлыми кустиками искусственного са
да, разбитого на крыше небоскреба.
А вот и доктор Фелл, в белой широкополой шляпе он обходит свои владения; ви
д у него сонно-добродушный, он умудряется, ничего не делая, сохранять вид
сосредоточенный и старательный. И миссис Фелл, маленькая, суетливая, вес
елая женщина, которая постоянно что-нибудь опрокидывает. Двадцать раз з
а утро слышался грохот, после которого она восклицала: «Вот черт!» Ц и при
нималась ликвидировать последствия, пока не наступала очередная катас
трофа. Кроме того, у нее была привычка высовывать голову из всех окон дома
поочередно и задавать какой-нибудь вопрос своему мужу. Только что вы вид
ели ее в окне над парадной дверью, и вот она уже выглядывает из другого, в з
адней части дома, словно кукушка из часов, и приветливо машет рукой Рэмпо
лу или спрашивает мужа, куда он засунул то-то и то-то. Доктор обычно смотре
л на нее с удивлением и не мог припомнить, куда именно. Она снова скрывалас
ь в доме Ц для того, чтобы тут же появиться уже из бокового окна с подушко
й или пыльной тряпкой в руке. Рэмполу, который сидел под лампой и курил тру
бку, все это напоминало швейцарский барометр, в котором из маленького до
мика то и дело выбегали вертящиеся фигурки и возвращались назад, предска
зывая таким образом погоду.
Утренние часы доктор Фелл обычно отводил писанию своего великого труда:
«Обычаи, связанные с употреблением различных напитков в Англии с древне
йших времен», монументального произведения, для создания которого ему п
онадобилось шесть лет научных исследований. Ему доставляло огромное уд
овольствие проследить происхождение какого-нибудь старинного выражен
ия, вроде «напился до изумления», «промоем глазоньки», «гей, крути колеса!
», собирать прибаутки и присловья, в которых фигурируют «хандра», «здоро
вье», «стужа» и почему-то «перчатки» Ц короче говоря, словечки, бывшие в
обиходе у любителей выпить. Даже в разговорах с Рэмполом он пускался в от
чаянные споры по поводу трактатов допотопных авторов, подобных Тому Нэш
у («Пирс-Нищий») или Джорджу Гаскойну
Нэш, Томас (1567Ц 1601) Ц английский писате
ль. Гаскойн, Джордж (ок. 1534Ц 1577) Ц англ. поэт и драматург.
(«Почтительнейшие рекомендации благородным господам по части де
ликатных увеселений, в коих также содержится решительное порицание неу
меренных возлияний и попоек грубых простолюдинов»).
Минуло утро с его трелями дроздов, доносившимися с ближайшего луга, со сп
окойно дремлющим в небе солнышком, в лучах которого растворились все злы
е чары Чаттерхэмской тюрьмы. Когда наступил полдень, Рэмпол отправился в
кабинет доктора, где хозяин дома был занят тем, что набивал свою трубку. Д
октор Фелл был одет в охотничью куртку, его белая шляпа висела на уголке к
аминной полки. На столе были в беспорядке разбросаны бумаги, на которые о
н то и дело поглядывал.
Ц К чаю у нас будут гости, Ц объявил доктор, Ц придут пастор и молодой С
тарберт с сестрой. Они, знаете ли, живут в Холле; почтальон мне сказал, что о
ни приехали сегодня утром. Возможно, явится и их кузен, мрачный, угрюмый су
бъект, если хотите знать мое мнение. Вам, наверное, не терпится узнать еще
что-нибудь об этой тюрьме.
Ц Конечно, если это не...
Ц Не будет нарушением тайны? О нет. Об этом все уже знают. Мне самому любоп
ытно посмотреть на этого Мартина. Он провел два года в Америке, и после сме
рти их отца в Холле заправляла делами его сестра. Отличная, кстати, девушк
а. Старый Тимоти скончался при довольно любопытных обстоятельствах.
Ц Сломал себе шею? Ц спросил Рэмпол, заметив, что его собеседник запнул
ся.
Ц Шею не шею, Ц проворчал тот, Ц а вот все остальное Ц это точно. На нем ж
ивого места не осталось. Он ехал верхом Ц это было вскоре после заката,
Ц и его сбросила лошадь, очевидно, в тот момент, когда он спускался с приг
орка возле Чаттерхэмской тюрьмы, у самого Ведьмина Логова. Нашли его поз
дно ночью, он лежал в кустах у дороги. Лошадь бродила рядом, она не то ржала,
не то выла Ц словно бы от страха. Его обнаружил Дженкинс, один из его арен
даторов, так вот, он говорил, что эти звуки Ц самое страшное, что ему довод
илось слышать в жизни. Старик умер на следующий день. До самого конца был в
полном сознании.
Несколько раз за время пребывания в доме доктора Рэмполу казалось, что е
го хозяин над ним потешается, как над всяким американцем. Однако сейчас о
н понял, что это не так. Доктор Фелл так упорно возвращался к этим кровавым
подробностям просто потому, что сам был чем-то встревожен. Он говорил, сл
овно желая найти облегчение. В том, как бегали его глаза, как он беспокойно
ерзал в своем кресле, ощущались неуверенность, подозрительность, даже с
трах. Его астматическое дыхание громко раздавалось в спокойной комнате,
где сгущались предвечерние сумерки.
Ц Эта история, по-видимому, воскресила старинные суеверия, Ц заметил Р
эмпол.
Ц Совершенно верно, Ц отозвался доктор. Ц Суеверий, впрочем, здесь и бе
з того достаточно. Нет-нет, похоже, что все это пахнет чем-то более серьезн
ым.
Ц Вы хотите сказать...
Ц Убийство, Ц проговорил доктор Фелл.
Он склонился вперед, глаза его за стеклами пенсне казались огромными, на
старчески румяном лице застыло напряженное выражение. Он быстро загово
рил:
Ц Я ничего не утверждаю, имейте это в виду. Все это, может быть, чистая фант
азия и вообще не имеет ко мне никакого отношения. М-м-м... Но доктор Маркли, к
оронер, который расследовал это дело, сказал, что ушиб, который был обнару
жен в основании черепа у умершего, мог, конечно, быть результатом падения,
но мог быть вызван и другими причинами. Мне показалось, судя по его виду, ч
то это совсем не было похоже на результат падения с лошади. Скорее можно б
ыло себе представить, что его топтали ногами. И лошадь тут, конечно, ни при
чем. И еще одно: дело было в октябре, и было довольно сыро, однако все это ник
ак не объясняет того обстоятельства, что он был мокрый насквозь.
Рэмпол, который пристально наблюдал за своим собеседником, обратил вним
ание на то, что тот крепко вцепился пальцами в ручку кресла.
Ц Но вы говорите, что он был в сознании? Он что-нибудь сказал?
Ц Меня там, конечно, не было. Я все узнал от пастора и еще от Пейна. Вы помни
те Пейна? Да, он говорил, и, по-видимому, не только говорил. Он, верно, был в ка
ком-то неестественном, прямо-таки дьявольском возбуждении. На рассвете
они поняли, что он умирает. До этого он непрерывно писал; доктор Маркли гов
орит, что ему приспособили доску, чтобы он мог это делать. Пытались отобра
ть у него перо, но он только оскалился. «Инструкции для моего сына», Ц ска
зал он. Мартин находился в Америке, как я вам уже говорил. «Он ведь должен п
ройти через свое испытание, разве не так?»
Доктор Фелл замолчал и стал набивать трубку. Он втягивал в чашечку пламя
от спички с такой силой, словно надеялся, что это поможет ему что-то понят
ь.
Ц Они не были уверены, нужно ли звать пастора, мистера Сондерса, поскольк
у Тимоти, этот старый грешник, яростно ненавидел церковь. Однако он всегд
а говорил, что Сондерс Ц порядочный человек, несмотря на то, что они по-ра
зному смотрят на вещи, и вот на рассвете за пастором послали Ц на тот случ
ай, если Тимоти согласится выслушать напутственную молитву. Пастор поше
л к нему один и через некоторое время вышел, отирая пот со лба. «Боже правы
й! Ц проговорил он так, как будто это были начальные слова молитвы. Ц Это
т человек лишился рассудка. Пусть кто-нибудь пойдет к нему со мной!» Ц «А
он способен услышать слово Божие?» Ц спросил племянник старого Тимоти,
у которого был весьма странный вид. «Да-да, Ц ответил пастор. Ц Но дело н
е в этом. Дело в том, что он сам говорит». Ц «А что он такого сказал?» Ц спро
сил племянник. «Я не имею права это открыть, Ц замялся пастор. Ц И очень ж
алею об этом».
Из спальни слышалось жизнерадостное кваканье Тимоти, а ведь он не мог ше
вельнуться из-за того, что руки и ноги у него были в лубках. После пастора о
н вызвал к себе Дороти и разговаривал с ней наедине, а потом Пейна, своего
поверенного. Именно Пейн позвал их к умирающему, сказав, что дело идет к ко
нцу. За окнами начала разгораться заря, когда все они вошли в большую, отде
ланную дубом комнату, где стояла кровать под пологом. Тимоти уже почти не
мог говорить, однако два слова он произнес вполне отчетливо: «Носовой пл
аток», Ц и всем показалось, что, произнося их, он злорадно усмехнулся. Все
встали на колени, пастор прочел молитву, и в тот момент, когда Сондерс сове
ршал крестное знамение, на губах Тимоти выступила пена, он дернулся и уме
р.
В наступившей тишине Рэмпол услышал пение дроздов под окном. Солнечные л
учи, длинные и уже не такие яркие, пробивались сквозь зелень тиса.
Ц Все это очень странно, Ц проговорил наконец американец. Ц Однако, ес
ли он ничего не сказал, вряд ли есть основания подозревать убийство.
Ц Вы так думаете? Ц задумчиво отозвался доктор Фелл. Ц Ну что же, возмож
но, что и нет... В ту же самую ночь Ц я имею в виду следующую после его смерти
Ц в окне кабинета смотрителя горел огонь.
Ц Кто-нибудь поинтересовался, что это значит?
Ц Нет. Наших деревенских и за сто фунтов туда не заманишь, в особенности
после наступления темноты.
Ц Да полно вам, все это чистейшие фантазии и суеверие.
Ц Нет, это не суеверие и не фантазии, Ц возразил доктор, качая головой.
Ц Я, по крайней мере, так не думаю. Я сам видел этот свет.
Ц А сегодня ночью, Ц задумчиво произнес Рэмпол, Ц Мартин Старберт дол
жен провести в кабинете смотрителя целый час...
Ц Да. Если только он не увильнет. Он человек нервный, несколько мечтатель
ный, и разговоры о тюрьме всегда вызывали у него неприятное чувство. Посл
едний раз он был в Чаттерхэме около года назад, когда приезжал домой, чтоб
ы присутствовать при прочтении отцовского завещания. Одним из условий н
аследования было, конечно, то, что он должен пройти традиционное «испыта
ние». После того как завещание было прочитано, он оставил Холл на попечен
ие кузена и сестры и снова вернулся в Америку. Теперь он находится в Англи
и только для того, чтобы участвовать в... торжественном празднестве.
Рэмпол покачал головой.
Ц Вы мне очень много об этом рассказали, Ц сказал он, Ц все, кроме перво
начального источника. Я так и не понимаю, с чем связано возникновение это
го обряда.
Доктор Фелл снял пенсне и надел очки для чтения. Толстые стекла делали ег
о похожим на сову. Держась руками за виски, он внимательно рассматривал д
окументы, лежавшие у него на письменном столе.
Ц Здесь у меня копии официальных дневников, в которых велись ежедневны
е записи, нечто вроде корабельного журнала Энтони Старберта, эсквайра, с
мотрителя Чаттерхэмской тюрьмы с тысяча семьсот девяносто седьмого по
тысяча восемьсот двадцатый год, и Мартина Старберта, эсквайра, смотрител
я тысяча восемьсот двадцатого Ц тысяча восемьсот тридцать седьмого го
дов. Оригиналы находятся в Холле. Старый Тимоти дал мне разрешение снять
копии. Их следовало бы как-нибудь напечатать в виде книги Ц в качестве до
полнительной информации о пенитенциарных
Пенитенциарный Ц о
тносящийся к наказанию, преимущественно уголовному ( юр., лат.)
методах тех времен. Ц Он некоторое время сидел молча, опустив голо
ву, неторопливо покуривая трубочку и задумчиво глядя на чернильницу. Ц
Понимаете, в чем дело: до конца восемнадцатого века в Англии было очень ма
ло тюрем для уголовных преступников. Их либо вешали, либо клеймили, или ме
тили каким-нибудь зверским способом Ц что-нибудь там отрезали Ц и выпу
скали; либо отправляли в колонии. Исключение составляли должники и банкр
оты, но в общем не делалось никакой разницы между уже осужденными и теми, к
то дожидался суда. Согласно этой порочной системе, всех их, без всякого ра
збора, держали в одном месте.
Ц Некий человек по имени Джон Хауард поднял вопрос о том, что Англии необ
ходимы тюрьмы для содержания приговоренных преступников. Чаттерхэмска
я тюрьма была основана еще раньше Миллбэнк, хотя последняя считается сам
ой старой. Строили ее осужденные, которым и предстояло в ней сидеть; камен
ь брали из каменоломен, расположенных на землях Старбертов, а охрану сос
тавляли красные мундиры
Красные мундиры Ц прозвище английских солдат.

, отряженные для этой цели Георгом Третьим. Плетка гуляла по спинам
несчастных, а особо провинившихся подвешивали за большой палец или подв
ергали каким-нибудь другим пыткам. Каждый камень был полит кровью.
Когда доктор замолчал, в памяти Рэмпола всплыли старые как мир слова: «И п
ошел по земле великий плач...» Неожиданно для себя он произнес их вслух.
Ц Да, великий и горький плач. Должность смотрителя была, естественно, пре
доставлена Энтони Старберту. Эта семья и раньше занималась такого рода д
еятельностью, отец Энтони, например, занимал пост помощника шерифа в гор
оде Линкольне.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5