– Вы слышали что-либо о Джоне Гонте?
– Я знаю Джона Гонта очень хорошо, – ответил сэр Джордж после паузы. – Но он нам не в состоянии помочь. Он то в Персии, то еще где-то. Если ты хочешь найти его, придется послать письмо по адресу «до востребования, вселенная». Если, конечно, он не упился до смерти.
– Что касается его пьянства, тут я не в курсе, – сказал Фрэнсис. – Но знаю точно, что он не в Персии, а в отеле «Глобус» в Олдбридже, где преспокойно играет в гольф с отставным полковником из Брикстонской тюрьмы. Как вы думаете, мы сможем заполучить его?
– А это необходимо?
– А как вы считаете, сэр?
Баронет задумался.
– Что ж, это мысль, – сказал он, потирая лоб. – Только он весьма падок до выпивки… В те редкие моменты, когда я видел его, он сидел, полусонный, в лондонском клубе «Атенеум» у окна, которое выходит на Пэлл-Мэлл, и никто не мог сказать, пьян он или нет.
– Пьяный проспится, дурак – никогда, – заметил Фрэнсис.
– Согласен, но Гонта обычно не бывает в Англии. О нем в Лондоне лишь легенды рассказывают. Вот одна из них. Однажды он сидел в своем обычном кресле с подголовником у окна клуба и вдруг внезапно вскочил, подошел к телефону и позвонил в городскую администрацию в Сити-холле. «Один плотный господин в квадратных очках, тренче и зеленой фетровой шляпе, – сказал он судье-магистрату, – в данный момент идет по площади Ватерлоо. Вам бы лучше задержать его. Вы пока не в курсе, но вам придется разыскивать его по обвинению в убийстве». И точно, позже выяснилось, что этот человек снес голову своей жене, хотя труп обнаружили только пару дней спустя… Потом произошло то лондонско-ливерпульское ограбление банка. Помните? Партингтона и двоих членов его банды схватили, но не могли обнаружить украденные ценные бумаги, Положение было безвыходным. Тут комиссар получает сообщение – всего одну строчку, нацарапанную на пачке из-под сигарет: «В столбике кровати, остолоп ты чертов. Гонт». Именно там Партингтон спрятал эти бумаги. Я точно знаю. Комиссар полиции сам мне об этом рассказал.
Сэр Джордж достал свой портсигар. Вздохнув, он взглянул на Фрэнсиса, который, похоже, его не слушал.
– Этот Сондерс, – буркнул Фрэнсис, – не способен даже найти нашего друга Кестевана. Прошу прощения, но думаю, придется самому заняться этим. Да и к Ирэн необходимо заглянуть. Странно, что доктор Мэннинг еще не спустился. Ну, я ухожу, а вы будьте настороже и не впускайте никого.
Когда он ушел, Тэрлейн спросил у сэра Джорджа:
– Кто такой этот Гонт? Я никогда не слышал о нем.
– Джон Гонт, думаю, самый выдающийся гений криминалистики, которого когда-либо видела Англия. Следовало бы написать книгу «Гонт – его взлеты и падения». И то и другое захватывает.
– Он как-то связан со Скотленд-Ярдом?
– В какой-то степени. Если бы он не был связан официально, не произошло бы и разрыва. Никто не может точно сказать, каковы были эти связи до разрыва. Я никогда не спрашивал об этом комиссара полиции.
– А почему произошел разрыв?
– Я могу только догадываться. Во-первых, он пил слишком много. Это никак не свидетельствует против него, конечно. Этот мужской порок никогда не считался по-настоящему пороком, иначе люди не стали бы его терпеть. Потом, когда его жена умерла лет шесть или семь назад, он, похоже, пошел вразнос, то есть повел себя неадекватно. Взял и отпустил очевидного убийцу, даже помог ему уехать из страны. Потом, в деле Седли, когда суду уже было все ясно, он поднял шум, утверждая, что Седли невиновен, но ему не позволили доказать это. Снова он устроил скандал по поводу использования научных данных в Скотленд-Ярде. Понимаешь, Гонт – криминалист старой школы. Короче говоря, какова бы ни была причина, он порвал отношения со столичной полицией. – Сэр Джордж достал сигару, аккуратно обрезал ее и закурил. – Однажды я встретил его на набережной. Как раз после его отставки. Высокий, со впалыми щеками, с усами и с эспаньолкой. Ну прямо роялист! Он тогда сказал: «Все талдычут про современный, научный подход, а сами настолько, черт возьми, не отвечают требованиям науки, что даже не в состоянии увидеть правду. Пойдем выпьем».
– И что с ним случилось?
– Гонт получал бы баснословные гонорары, займись он частной практикой. Ему предлагали, но он достаточно состоятельный человек и поэтому отказался. Гонт из семьи, занимающей весьма высокое положение в обществе, – он третий сын виконта Барнхэссета. Единственный раз, когда он согласился помочь, – это когда у Грунца – венский коллекционер, знаешь его? – украли Рембрандта. А согласился он потому, что Грунц обещал ему Коро, если он возьмется за это дело. О Коро Гонт мечтал пятнадцать лет. Он отыскал Рембрандта за сорок восемь часов и так насмехался над австрийской полицией, что тем пришлось замять это дело… Но пока, насколько я знаю, он не брался ни за какое дело вот уже несколько лет, а все больше путешествует. – Сэр Джордж продолжал говорить быстро, перескакивая с одной темы на другую, скорее всего, чтобы не думать о своем хорошем знакомом, который сейчас лежал бездыханным в Оружейном зале. Но ему становилось все более не по себе, и он добавил: – Слушай, я все думаю, что-то странное здесь происходит. Мне кажется, что-то тут не то, но что?
Тэрлейн задумался. Действительно, этот замок угнетает своей атмосферой. Абсолютное отсутствие звуков, не считая шума водопада. Ни шагов, ни голосов – никаких признаков активности. Правда, пылает огонь в камине, дрова потрескивают, и все. Сэр Джордж поморщился, прикрыл глаза.
Атмосфера была осязаемой. То, что кольнуло Тэрлейна в сердце со странным оттенком благоговейного ужаса, было, наверное, абсолютное отсутствие здесь звуков, не считая тонкого плещущего шума водопада. Должны были бы раздаваться шаги на каменных галереях этого дома. Должны были бы слышаться голоса, появиться признаки активности. Но пламя дрожало, и дрова потрескивали в камине, и это было все… Лицо сэра Джорджа приняло болезненный вид.
– Что-то случилось, – сказал он. – Чувствую, что-то случилось…
Тэрлейн прислушался. Приглушенно хлопнула дверь, потом другая. Из гостиной с лампами с красными абажурами и мебелью, обитой коричневой кожей, доносился тот шум, который перед этим стих так резко, словно был оборван тетивой.
В Большом зале раздавались медленные шаги. Спустя мгновение вошел Фрэнсис Стайн и встал в проеме дверей. Он постоял, потом поднял руку, прикрыл глаза и вздохнул.
– Джентльмены, – сказал он вполголоса, – джентльмены…
– Ну? Что там? Нашли?.. – Сэр Джордж повысил голос.
– Дорис, – выдохнул Фрэнсис.
– Что с ней?
Прислонив голову к дверному косяку, Фрэнсис произнес приглушенным голосом:
– Дорис нашли несколько минут назад в том коридоре, что ведет на кухню. Ее задушили. Кажется, я этого всего не вынесу. В руке у Дорис – нитка жемчуга.
Глава 6
В ЛЮДСКОЙ
Она была очень хорошенькой при жизни и почти не изменилась после смерти, подумал Тэрлейн. Хотя лицо у Дорис Мундо было синюшным и слегка распухшим, не потребовалось больших усилий, чтобы задушить ее. Хрупкая девушка, шею которой мог обхватить пальцами крупный мужчина, умерла всего несколько мгновений назад.
Место преступления запечатлелось у Тэрлейна в мозгу в ярких и отталкивающих красках. На некотором расстоянии от коридора, ведущего в столовую, находился довольно широкий коридор, который вел на кухню. Свет падал в этот коридор из входной двери в дом в одном конце и из кухни – в другом. Дорис лежала скорчившись на каменных плитах. Из-под кружевного чепца выбивались в беспорядке ее светлые волосы. Влажные темные каменные стены коридора казались колодцем, над которым сияли яркие звезды на ярком вечернем небе.
Заглянув через плечо сэра Джорджа, Тэрлейн увидел, что все двери в коридоре открыты, и услышал, как кто-то завыл. Дворецкий, Вуд, возвышался в дверях буфетной. Прикрыв рукой глаза, он трясся мелкой дрожью, низенькая полная женщина, которая, как понял Тэрлейн, была экономкой, выглядывала из дверей своей комнаты и громко причитала.
– Сударыня, – неожиданно сказал Вуд, – это варварство. Пожалуйста, прекратите.
Однако настоящий ужас вызвал звук голосов, поющих псалом. Такими жизненными были эти нарастающие и ослабевающие волны звука, что Тэрлейн не сразу понял, что это звучит проигрыватель в комнате Вуда. Пафосно, почти в экстазе, сильные голоса выводили:
Вперед, Христово воинство, солдаты,
На смертный бой со Злом…
Фрэнсис – его темный силуэт с опущенными плечами вырисовывался в освещенном коридоре – стоял, не отводя взгляда от мертвой Дорис.
У каждого свой крест,
И всякому он по силам,
Неси его и не ропщи…
– Вуд, позовите доктора, – произнес сэр Джордж Анструдер охрипшим голосом, – и выключите эту проклятую штуку. Немедленно. Слышите?
– Да, сэр, – сказал Вуд, поджав губы.
Он нехотя направился в свою комнату, и уже спустя минуту песнопение, призывающее к борьбе с бесовщиной, оборвалось, раздался щелчок и наступила тишина.
Тэрлейн вытер лоб.
– Отметины отчетливо видны у нее на горле, – произнес Фрэнсис. Он опустился на колени рядом с Дорис Мундо и машинальным жестом одернул ее юбку. – И точечные, и вытянутые, и маленькие квадратные отпечатки кольчужного плетения на запястье. Ее задушили латными рукавицами.
– Кто нашел ее? – спросил сэр Джордж.
– Я нашел, сэр, – отозвался Вуд. – У меня был включен проигрыватель, сэр. Я поставил двенадцать пластинок, и он автоматически играл одну за другой. Миссис Картер, знаете ли, обожает церковные песнопения и…
– При каких обстоятельствах вы ее нашли?
– Наступило время все запирать, сэр. Было четверть одиннадцатого. Я вышел из своей комнаты и… Она лежала там, сэр. – Он показал. – Я не дотрагивался до нее. Я ведь знал, кто это.
– Бедняжка, – пробормотал Фрэнсис, поднимаясь.
– Что вы сделали потом? – спросил сэр Джордж!
– Я… я попытался найти его светлость, сэр. Хотел сказать ему о случившемся. Я пошел в Большой зал и увидел, что мистер Фрэнсис поднимается по лестнице. И я подумал, что он, наверное, лучше справится с ситуацией, чем его светлость. Но я не решился его окликнуть. Я пошел следом за ним вверх но лестнице, а потом мы оба спустились…
– Вы что, не знали, что его светлость убит? – спросил сэр Джордж.
Какая-то нервная судорога, похоже, свела ногу Вуда, и он едва не упал, но успел схватиться за дверной косяк.
– О господи! – прошептал он и с ужасом взглянул на тело девушки.
– Сейчас мы не об этом, – сказал Фрэнсис. – Вуд, как долго ты находился у себя комнате?
– С того времени, как подал кофе, сэр. Я видел, как вы с сэром Джорджем пошли по коридору в бильярдную, сэр, и слышал, как вы говорили о том, чтобы сыграть пару партий, а потом закрыл свою дверь…
– Ты ни разу не выходил?
– Нет, сэр. Клянусь, что нет.
– Тогда почему ты не ответил, когда я звонил из бильярдной? Я было подумал, что мне не удалось тебя разбудить.
Вуд приложил руку ко лбу. Похоже, он был удивлен и обескуражен таким вопросом. Неплохо выглядит для своего возраста, подумал Тэрлейн, пытливо глядя на него. Совершенно не напоминает традиционного дворецкого – дородного, величественного, с двойным подбородком. И стрижка модная…
– Весьма сожалею, сэр, – сказал Вуд. – Видимо, это из-за музыки. Но я не слышал вас. Извините, сэр.
– Когда ты в последний раз видел ее живой?
– Точно не помню, сэр. Сегодня днем, думаю. Это когда у нее случился припадок…
– Я скажу вам, что случилось, мистер Фрэнсис, – вмешалась в разговор миссис Картер. – Хотя это уже всем известно. О покойниках надо говорить только хорошее либо помалкивать, но я выскажу свое мнение. Она была порочной девушкой, мистер Фрэнсис. Я только надеюсь, что Бог простит и упокоит ее душу.
Фрэнсис впервые не сдержал раздражения:
– Замолчите, перестаньте сейчас об этом. Когда вы видели ее в последний раз?
– Хорошо, сэр, перестану… Но вам скажу! Я знала, что с ней случилось, меня не проведешь! Я сказала его светлости, что нужно позвать доктора Мэннинга. Вот так! Я сказала мисс Патриции, и она позвала доктора. Потом я отослала Дорис в ее комнату, где она спит вместе с Энни. Было около половины седьмого. Доктор пришел около восьми. Я оказалась права, – сказала миссис Картер.
– А что потом?
– Потом доктор и его светлость разговаривали, мистер Фрэнсис. Я не слышала о чем. Дорис была наверху, в комнате. Его светлость хотел, чтобы доктор остался на ужин, но доктор был неподходяще одет, и он, как настоящий джентльмен, поскольку проголодался, спросил, нельзя ли, чтобы ему прислали что-либо перекусить в Оружейный зал. У нас было тушеное мясо. И мы…
– Я вас спросил, когда вы в последний раз видели Дорис. – прервал ее Фрэнсис.
– Вот тогда и был последний раз, сэр. Разве я вам не сказала? Она была в своей комнате, когда я велела ей никуда не уходить и дождаться нашего решения. Сами понимаете, такая порочная девушка не должна жить с другими горничными и портить их. Я взяла с Энни обещание, что она будет спать в другой комнате, с Нелли и Джейн. Вот так!
Фрэнсис сердито произнес:
– Разве Энни можно испортить? – Не дождавшись ответа, он хлопнул в ладоши, лицо исказилось, словно от боли. – Я заявляю, мы найдем негодяя, который задушил Дорис!.. Послушайте, сэр Джордж, вы ведь знаете Джона Гонта?
– Да, знаю.
– Тогда помогите нам! Мы не можем доверить это дело каким-то недотепам. Гонт остановился в отеле «Глобус», внизу, около дюн. Найдите его, пообещайте ему все, что угодно. Если его не интересуют деньги, что его интересует, сэр?
– Картины, старинные книги, лошади… Да, и оружие, насколько я помню…
– Прекрасно. У нас есть Эрнест Месонье. Первое издание с автографом Сэмюэла Колриджа на титульном листе «Лирических баллад» и лучшие лошади в Суффолке… Скажите ему, что он может забирать все, что пожелает, и всю эту треклятую коллекцию оружия в придачу. Только доставьте его сюда.
Сэр Джордж бросил на него проницательный взгляд из-под кустистых бровей:
– Скажу тебе, Фрэнк, похоже, убийство Дорис принесло тебе больше страданий, чем смерть твоего отца.
– Их убийца – грязный негодяй, кем бы он ни был!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23