Для него не секрет, кем вы приходитесь Булу и Бул – вам, и именно поэтому он пригласил вас на обед. Если вы хоть раз обращались к кому-нибудь с просьбой, он решит, что и на сей раз заставит вас умолять. Во всем мире для Упсира существует только одно живое существо – он сам; все остальные – либо орудия в его руках, либо враги. Противникам – как, впрочем, и себе – он постоянно доказывает собственное превосходство. Сейчас вы олицетворяете его врага – Конфедерацию. Я бы советовал отказаться от сегодняшней трапезы.
– Почему? Вы думаете, он сведет со мной счеты?
– Он не настолько глуп. Но если вы в глубине души не примиритесь с тем, что Тарин Бул мертв и перед вами совершенно иной человек, которого вы прежде ни разу не встречали, – вот тогда вас ждет ужасная пытка. Перестаньте мучить себя – вы ни в чем не виноваты. Не в ваших силах было предотвратить неизбежное.
– Учту, – кивнул агент. – И как, по-вашему, мне себя вести?
– Поймите! – с неожиданной злобой произнес психолог. – В данный момент вы даже не воплощенная Конфедерация. Вы сейчас – все человечество, как и весь Ромб Вардена! Этот пост независимо от вашего желания сделает вас таким же чужим для нас, как Альтавар! Вы обязаны подавить в себе все гуманное, человеческое, личное – на время переговоров. Если вам это не удастся – все пропало.
Человек кивнул и вымученно улыбнулся:
– Вы понимаете проблему так, как я и предполагал.
– Мне известно все, что известно Лару, а этого более чем достаточно. Полагаю, вы тоже знаете немало – иначе бы вас здесь не было. Если я ошибаюсь, тогда вам остается уповать только на Господа.
– Ну что же, – тяжело вздохнул человек, – я не претендую на то, чтобы узнать ответы на все вопросы – хотя бы на некоторые. Но именно вы, доктор, убедили меня отужинать с Талантом Упсиром.
– Да?
– Если мне не удастся победить его эгоцентризм, на что же надеяться завтра?

5

После тесных клетушек личные покои Упсира поражали размерами. Подобные дворцы наверняка имелись на всех спутниках, принадлежащих властителю Медузы.
Из боковой комнаты доносились голоса: там его уже ждали, и агент сразу же выделил новые лица. Высокий представительный мужчина с белыми как снег волосами – Герцог Кобе, недавно ставший властителем Лилит. Лару, крепкий мужчина с красивыми и мужественными чертами лица, тоже был здесь, и его искусственное тело ничем не отличалось от человеческого. Присутствовал тут и Морах – в качестве представителя Харона. Агент решил при случае поинтересоваться, что же случилось с милой малышкой – убийцей Ятека.
В этой разношерстной компании безраздельно царил импозантный мужчина с внешностью типичного жителя цивилизованной планеты с невероятной огненно-рыжей шевелюрой, шаловливо бегающими глазами и улыбчивым, чувственным ртом. В его костюме причудливо сочетались черное с золотым. Это был сам Талант Упсир.
Его окружали четыре чрезвычайно скудно одетые девушки необыкновенной красоты. Столы с многочисленными изысканными закусками сверкали хрустальными гранями бокалов. Лица присутствующих выражали полное счастье и удовлетворение. Девушки Радости с восторгом выполняли свою работу. Агент лениво подумал, всегда ли они находятся здесь, в ожидании чрезвычайно редких визитов своего владельца, или же входят в свиту, с которой тот путешествует.
Заметив его, властитель Медузы улыбнулся заученной улыбкой прожженного политикана и поспешил навстречу, протягивая руку.
– О! Добро пожаловать! Так вот он, этот Спаситель Вселенной! – Развязные манеры и саркастический тон безошибочно выдавали в нем привыкшего к веселым сборищам гуляку, специалиста по лицемерным поцелуям, плута, у которого всегда есть что-то в запасе. Он слегка поманил пальцем, и рядом с ним моментально возникла Девушка Радости.
– Принеси э-э-э, мистеру Кэрроллу, если не ошибаюсь? – мистеру Кэрроллу Хомау и наши сырные колбаски.
Спустя несколько мгновений девушка появилась вновь. Человек пригубил из большого бокала и попробовал коронное блюдо хозяина. Напиток был не совсем в его вкусе – типичная смесь харонианских фруктов и спирта, – но закуска оказалась превосходной.
Упсир завязал бессодержательный светский разговор, и агент непринужденно поддержал его. Чувство негодования и испепеляющей ненависти ничуть не угасло, но он владел собой: ему не раз доводилось общаться с законченными подонками, и он выработал иммунитет.
Гости были под стать хозяину. Лару в свое время считался признанным главой преступного мира на доброй дюжине планет; Морах руководил научными исследованиями подпольного уголовного братства, которые включали также и роботы по созданию Девушек Радости. Кобе, посвятивший молодые годы роботехнике и компьютерным системам безопасности, собственноручно выкрал больше величайших произведений искусства, чем любой бандит. Человек проникся неожиданной симпатией к этим закоренелым уголовникам, чья карьера основывалась на пренебрежении к ценностям, которыми теперь пришлось поступиться и ему самому, к преступникам, которым хватало здравомыслия жить в реальном мире с реальными, а не надуманными проблемами.
В этом сборище лишь Талант Упсир надеялся, что все попытки остановить надвигающуюся угрозу войны потерпят крах. Объяснить эту странность мог только опытный психолог вроде Думониса. Упсир болезненно желал гибели Конфедерации, а вместе с ней и всего человечества. При этом он нисколько не сомневался, что чаша сия минует лично его, и воспринимал Альтавар лишь как оружие в борьбе со своими врагами.
Упсир поднял палец и широко улыбнулся, словно дружески и шутливо настроенный политик, и только ледяные глаза выдавали его истинную сущность.
– Подождите-ка! – весело произнес он. – Я хочу продемонстрировать вам свои сокровища! – С этими словами он выскользнул из комнаты.
Послышались оживленные перешептывания. Казалось, присутствующие знали о готовящемся спектакле. Но когда Талант Упсир вернулся, их взоры – и в особенности пронизывающие и обжигающие, как лед, глаза Мораха – устремились не на него, а на представителя Конфедерации. Для Упсира это была прекрасная, утонченная пытка; для других – проверка самообладания и решительности новичка. Агент прекрасно понимал, что, стоит ему спасовать, и завтра не наступит для него никогда.
Девушка была почти бесчеловечна в своей дикой, чувственной красоте, далеко превосходящей те жалкие наброски, которые он однажды видел в кабинете Фэллон. Похотливые мысли бурей пронеслись у него в голове, и именно это, как он понял позднее, спасло его.
ДУМАЙ О НЕЙ, КАК О СОВЕРШЕННО НЕЗНАКОМОМ ЧЕЛОВЕКЕ, С КОТОРЫМ НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ВСТРЕТИШЬСЯ.
Это оказалось гораздо проще, чем он предполагал.
Она вползла на четвереньках, повинуясь движениям тонкого изящного поводка из чистого золота, которым поигрывал Упсир; на его лице отразилось полное, триумфальное самодовольство. Он был на вершине блаженства: утер нос всему миру, то есть Конфедерации, и умудрился обскакать остальных властителей. У МЕНЯ ЕСТЬ ТО, ЧЕГО ВАМ НИКОГДА НЕ ВИДАТЬ.
Упсир с девушкой остановились на пороге. Она грациозно изогнулась и слегка приподнялась на руке и скрещенных ногах. Ее огромные зеленые глаза смотрели на остолбеневших присутствующих плотоядно и одновременно с холодной звериной жестокостью.
Она воплощала все профессиональные достоинства лучших порнозвезд. Да и задумывалась только с целью вызвать слепящую зависть и похоть у всякого, кто опрометчиво бросит на нее взгляд. Она бесстрастно уставилась на агента, и только интуитивно можно было почувствовать, что когда-то она была совсем иной.
Упсир слегка наклонился и с гордостью поглядел на нее.
– Скажи-ка, как тебя зовут, – произнес он слащавым голосом, словно беседовал с ребенком или домашним животным.
– Я – Ослица Уби, – промурлыкала она. – Плоха-а-ая Ослица.
– Почему тебя зовут Уби?
– Поо-о-о-тому, что Ослица Уби была Убийцей. Мечтала убить своего Хозяина.
Агент полностью владел собой и краешком глаза видел, что остальные напряженно наблюдают за его реакцией.
– А что случилось с тобой потом?
– Хозяин так мил. Хозяин так мудр и великодушен. Он не убил Ослицу и не причинил ей зла. Ослица полюбила его и превратилась в милую Уби.
Подобная сцена могла родиться только в совершенно развращенном мозгу, но тем не менее агент заинтересовался. Если Упсир так много рассказывал ей о прошлом, как же она представляет свое собственное? Этого недостаточно, чтобы к ней вернулось самосознание, но замысел властителя был как на ладони – УПСИР ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ОНА ЗНАЛА.
– Кем ты была прежде? Девушка сконфузилась:
– Уби не помнит, что было прежде, да и не хочет.
– А сейчас ты счастлива. Ослица?
– ДА!!!
– Ты бы хотела стать кем-нибудь еще?
– Нет, нет, НЕТ!!! Уби хочет быть просто Ослицей Уби. В этом ее счастье.
В этот момент Упсир пристально взглянул на своего противника:
– Это ваш бывший агент.
– Искусно сделано, – сухо ответил человек, лениво потягивая напиток. – И не без вкуса. Вы подали нам прекрасную идею, властитель Упсир, – жаль, что никто не додумался раньше. Следовало превратить вас в пышнотелую потаскушку, а не ссылать на Медузу.
Лицо Таланта Упсира потемнело. Казалось, вот-вот маска добродушного политикана сменится злобным оскалом демона.
С уст посланца Конфедерации рвались убийственные реплики, но осторожное прикосновение Мораха отрезвило его. Сейчас имело значение только дело, ради которого все собрались сейчас, однако у него возникло горячее желание отомстить Таланту Упсиру – причем тем же способом, столь популярным на Медузе.
Только минуту спустя самообладание вернулось к властителю. Теперь посланник Конфедерации полностью уверился в собственных силах. И хотя никогда не верил в Бога, воочию убедился в существовании Дьявола.
Ужин прошел несколько скомканно, атмосфера оставалась напряженной; однако человек почувствовал, что не только Морах, но и другие властители в известном смысле сопереживают ему. Устроенное Упсиром представление возымело обратное действие. Это тот чрезвычайно редкий случай, подумалось человеку, когда я не только подвергся нелегкому испытанию, но и вышел из него с честью.
Морах увел гостя сразу после десерта. Упсир метал громы и молнии еще, несколько часов. Однако харонианец был полностью удовлетворен поведением "мистера Кэрролла" и, казалось, проникся к нему большим уважением.
– Он убьет вас при первой же возможности, – предупредил Морах, как только они остались одни. – Не так-то легко заставить Упсира потерять лицо. Сегодня его остановило только присутствие других властителей – он хорошо понимает, что его интересы далеко не во всем совпадают с нашими.
Человек кивнул.
– Не взглянуть ли нам сейчас на Альтавара? – поинтересовался он. – Черт с ним, с запахом!
– Ну что ж, пойдемте, – предложил Морах.

* * *

Запах оказался воистину утонченно-отвратительным. Содержимое желудка моментально попросилось наружу, и только огромным усилием воли агент сдержался.
Альтавар совершенно не соответствовал его представлениям. Он так же был похож на охранников "Божественной Вершины", как Ослица Уби – на командора Крега.
Первое, что неприятно поразило его, – это специфические апартаменты. Слабое освещение, странная "мебель", необычной формы бассейн. Он понимал, что пришельцы внимательно изучают его, но не мог понять, каким образом. Ему уже были знакомы эти щупальца и сердцевидные пластинки в том месте, которое с изрядной натяжкой можно было бы назвать "головой"; бесформенные тела пребывали в постоянном движении. Они не летали и не ходили, а как бы перетекали, оставляя за собой мокрый слизистый след. Один из альтаваров приблизился к небольшому устройству неизвестного назначения и после нескольких попыток вставил в разъем на боковой панели свой стеблевидный придаток. Раздалось пощелкивание внутреннего динамика.
– Это он доставил нам столько хлопот – да, Морах? – Синтезированный голос звучал таинственно и загадочно, а влажный затхлый воздух только усиливал искажения. Морах слегка поклонился, хотя вряд ли столь человеческий жест мог что-то значить для чужаков.
– Этот человек хотел встретиться с вами до начала переговоров.
– Зачем?
Казалось, вопрос адресован им обоим, и посланец Конфедерации решил ответить, не дожидаясь особого приглашения.
– Отчасти из любопытства, а отчасти потому, что так требует протокол.
– Ах да, протокол, – понимающе ответил Альтавар. – Похоже, он для вас крайне важен. – Существо немного помолчало. – А вы неплохо держитесь. Чем-то вы напоминаете мне одного из ваших людей, Кригана.
– Мы земляки и к тому же коллеги, – пояснил человек. – Но этим наше сходство не исчерпывается. Наш образ мышления частично совпадал. Я знаю, что вы уважали Кригана. Надеюсь завтра тоже заслужить ваше доверие.
– Он, как и вы, хотел спасти свой народ. Этому благородному пробуждению нельзя не сочувствовать, и надеемся, оно искренне, ибо обман обойдется вам гораздо дороже. Мы намеревались уничтожить подавляющее большинство ваших планет. Это помогло бы нам успешно завершить текущий этап нашей основной задачи.
Это признание не на шутку испугало агента и в особенности небрежный тон, каким оно было произнесено. В свое время Криган наверняка испытал то же самое. Тогда Конфедерация включала в себя примерно девять сотен обитаемых планет, из которых семьсот были цивилизованными. В среднем на каждой цивилизованной планете проживало три миллиарда человек, на прочих – около полумиллиарда. Значит, Альтавар собирался истребить более триллиона жизней!
Агент откашлялся и глубоко вздохнул:
– Поговорим откровенно. Вы планировали избавиться от конкурентов на ближайшие триста лет?
– Раньше – да, – спокойно ответил Альтавар. Но сейчас, по нашим оценкам, человеческие и материальные ресурсы Конфедерации возросли примерно в десять раз.
Боже, как хладнокровно, буднично и деловито Альтавар подтвердил большую часть его тезисов о пришельцах!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39