Появился аппетит, и он заказал грилевого цыплёнка и ещё двести г
рамм.
Ничего они не сделают! Сейчас не те времена. Вон, по телевизору показывают
: взяли одного профессора с поличным Ч кадровому американскому разведч
ику секрет нашей торпеды продавал! На магнитофон все записали, на видео…
Раньше шлёпнули бы профессора в два счёта без всяких разговоров, да закл
еймили позором на вечные времена… А теперь не так: и адвокаты стеной на за
щиту встали, и общественность хай подняла… Дескать, и разведчик-то бывши
й, и торпеда не секретная, и видеозапись нечёткая… Американца помиловали
и отпустили, а с профессором судили-рядили, да дали условно в конце концо
в…
Фальков и не заметил, как обглодал все кости и допил водку.
Ну, выгонят, в крайнем случае, всего-то и делов! Денег у него уже достаточно
и лежат в надёжном банке, какой ни в жизни не лопнет. Можно здесь хорошее м
есто найти, например в оружейном бизнесе, а можно за океан перебраться… Ж
ивёт же там Калугин припеваючи, и Резун живёт, и Гордиевский, да ещё целая
куча настоящих предателей. А он-то фактически и не предавал ничего… Так, с
ообщил то, что и без него известно…
Домой Фальков пришёл пьяным, но в хорошем настроении. Чтобы умилостивить
Наталью Степановну, ему пришлось выполнить свой супружеский долг. Эту т
яжкую обязанность, как и шпионские дела, нельзя было переложить на много
численных подчинённых, адъютантов и ординарцев.

***

Да, было время… Шахтёры считались самыми высокооплачиваемыми рабочими
в СССР. Салага, спустившийся под землю учеником крепежника, зарабатывал
триста рублей, опытный проходчик Ч четыреста пятьдесят, а машинист угол
ьного комбайна Ч и все шестьсот. А мясо тогда стоило на рынке три рубля за
кило, простые туфли Ч семь, костюм Ч шестьдесят. Да за квартиру платили
в пределах двух рублей в месяц! Цены, конечно, были другими, даже копейки и
мели покупательную способность: спички Ч одна копейка, сигареты Ч четы
рнадцать, кружка пива Ч двадцать четыре, даже бутылка кислого сухого ви
на, которое уважающий себя шахтёр никогда не пил, стоила всего семьдесят
шесть копеек. И главное, зарплату выдавали вовремя Ч день в день!
Теперь времена другие: шахты в Тиходонском крае или умерли, или агонизир
уют, Ч дохозяйновались, мать их… Да и на тех, которые пока исправно работ
ают, зарплату всё равно не платят. Удивительное дело: шахтёры идут под зем
лю, вдыхают угольную пыль, выдают антрацит на-гора, а им взамен Ч болт с ма
слом! Вот же вывозят продукцию, почему же денег нет? И откуда долги взялись
? Ты, Петро, в долг давал или брал? Нет? И я нет. И Степан долгов не делал, и Сашо
к, и Виктор Степанович… Откуда тогда долги, в которые наш уголь уходит, как
в прорву?
Гудит шахтёрский народ, шумит, кончилось терпение, вышли на рельсы! Оттес
нили редкую цепочку милиционеров, сели толпой на пути, перекрыли движени
е. Сидячая забастовка называется. Да не простая, а с блокированием железн
одорожной магистрали! Несколько женщин раскатали плакат: на длинном Ч м
етров в семь линялом полотнище кривоватые буквы: «Отдайте заработанное
».
Виктор Степанович оглядел одобрительно надпись, высмотрел в кишащей во
круг толчее сына Василия, скомандовал:
Ч Давай, Васька, залезай на опору, привяжи один край с той стороны, второй
Ч с этой, пусть издали видят! Только осторожно, чтоб током не шарахнуло…

По узкой лесенке паренёк полез на решётчатую ферму. Плакат тянулся за ни
м, ветер трепал его из стороны в сторону, того и гляди, перекинет через кон
тактный провод Ч тогда беды не оберёшься… Непорядок это, конечно, когда
тряпка возле высоковольтного провода болтается да захлестнуть его гро
зит…
Виктор Степанович крякнул и отвернулся.
И люди на рельсах Ч тоже непорядок… Только когда зарплату столько време
ни не платят, это ведь всем непорядкам непорядок! Но насчёт зарплаты нача
льство так не считает, а вот насчёт рельсов и провода Ч ещё как посчитает
! То-то сейчас кутерьма поднимется!
Первым подошёл путевой обходчик, вон его сторожка неподалёку… Посмотре
л, посмотрел, а что он сделает? Махнул рукой и пошёл себе обратно. Народ-то п
рав по-своему…
Ч Если денег нет, откуда у начальства зарплаты? Ч запальчиво кричит Саш
ок. Молодой парень, шустрый, в армии отслужил, куда идти? Пошёл туда, куда вс
е, куда дед, куда отец, куда дядьки, Ч на шахту: больше-то и идти некуда! Рабо
тать выучился, хлебнул шахтёрского лиха, раз даже в завал попал, а зарплат
у год как не платят! Есть-пить надо? Одеться надо? Жениться опять же, вон Лен
ка сколько ждёт, ещё из армии…
Ч Директор дом строит, главный инженер сыну третью машину купил, а наши д
ети чем хуже? Ч уперев руки в бока, надсаживается тётя Варя, как раз мать Л
енки, что не может замуж выйти. И сама Ленка здесь же, стоит с подружками, дл
я молодёжи это вроде как развлечение.
Ч Теперь зашевелятся, забегают! Ч злорадно усмехается Степан, который
уже и пенсию заслужил, и силикоз заработал. Ч Когда дорога встанет, им по
башке настучат, быстро деньги найдут! Дело проверенное…
Действительно, народ не первый раз на рельсы выходит. В конце девяностых
по всей стране так было. Перекроют магистраль, поезда остановятся, пасса
жиры, правда, кричат, ругаются: «Мы-то при чём?!» Но… Тут каждый за себя. Безв
инных пассажиров помаринуют, срочные грузы застопорят, все графики поло
мают, зато глядишь Ч нашлись денежки-то, начали погашать задолженность!

Васька на опору залез, стал плакат привязывать. Сидят шахтёры на рельсах,
ждут первого поезда. Вокруг милиционеры бродят: и местные, поселковые, и и
з транспортного отделения. Их никто не боится: если начнут стаскивать ко
го-то с рельсов, в него все вокруг вцепятся и не отпустят, могут даже оттол
кнуть аккуратненько стража порядка. Милиционеры ведь тоже разные бываю
т… Эти мирные, не опасные. Кто сутулый, кто с животиком, кто уже в возрасте, в
он капитан вспотевшую лысину вытирает. Они ничего сотне шахтёров не сдел
ают. А вот если привезут других Ч поджарых, мускулистых, в касках, да ещё с
о щитами и дубинками Ч тогда дело плохо! Вмиг всех разгонят, зачинщиков п
оскручивают да в свои автобусы запихнут! За десять минут освободят пути,
деблокируют, значит, на их языке, да уедут восвояси. А шахтёрам потом Ч ко
му штрафы платить, кому в кутузке сидеть, кому синяки и шишки лечить. Это х
орошо, если без вывихов и переломов обойдётся. Начальник транспортного о
тделения майор Казаков в очередной раз связался с Управлением в Тиходон
ске, доложил обстановку. А в ответ услышал:
Ч Только что у нас проследовал литерный. Обеспечьте его беспрепятствен
ное прохождение через заблокированный участок.
Ч Да вы что?! Ч заорал майор. Ч Как я обеспечу?! У вас что, уши позакладыва
ло?!
Ч Чего скандалишь, Петрович, Ч миролюбиво сказал дежурный. Ч Я тебе то
лько передаю распоряжение руководства.
Ч Да пусть сами едут и посмотрят, что здесь происходит! У меня ни сил, ни ср
едств нет, чтобы такую толпу разогнать!
Ч Луховицын уже выехал, сам Тарасов тоже собирается. А ты пока обеспечив
ай. Такой приказ!
Багровый от злости, майор Казаков уже в который раз подошёл к толпе.
Ч Ну сколько вам можно объяснять Ч освободите пути! Из Тиходонска важн
ый поезд вышел, его задерживать нельзя! Ну что мне, ОМОН вызывать?
Ч На кого ОМОН? Ч заголосила тётя Варя. Ч На меня ОМОН? Вы лучше на цыган
ей ОМОН натравите, что наркотой торгуют! А я трёх детей вырастила, никто в
тюрьму не попал!
Шахтёры возбуждённо загудели. Хотя само слово ОМОН произвело неприятно
е впечатление, но словам в России особого значения не придают. Не то что па
лке.
Ч Ну ладно, ладно, послушайте… Вы сейчас с рельс сойдите, постойте в стор
онке, пусть этот важный поезд пройдёт, тогда обратно залезете, Ч предлож
ил компромисс Казаков. Ч Какая вам разница? Другой остановите. Они сейча
с один за другим пойдут…
Ч Нет уж, как раз важный нам и нужен! Ч закричал Степан. Ч За важный они с
разу по башке получат! А ну, сюда идите, все сюда поднимайтесь!
Он замахал рукой, и те, кто стояли вдоль насыпи, тоже полезли на рельсы. И Ле
нка с молодёжью, хоть и развлекаться пришли, полезли со всеми.
Ч Ежели там начальство едет, мы прямо ему все и обскажем! Ч закричал Саш
ок, подмигивая невесте. Та в ответ улыбнулась.
Ч Верно, Ч солидно проронил Виктор Степанович. Он был за главного и сло
в на ветер не бросал. Ч Давайте так: кто постарше, садятся рядком, под локт
и берутся цепочкой, остальные за ними становятся таким же манером. Рядам
и, да чтобы каждый ряд был им виден.
Казаков плюнул и отошёл в сторону.
Только Васька на рельсы не сел, он с одной стороны пути плакат «Отдайте за
работанное» привязал, перешёл на другую сторону, передохнул немного, пот
ом подошёл к противоположной опоре и понял, что второй конец так просто н
аверх не затянешь: полотнище-то хоть и длинное, а досюда не достанет… Пока
он чесал затылок, папаша оценил ситуацию и крикнул:
Ч Верёвку возьми подлиннее, вначале привяжи к плакату, а потом лезь! А та
м потянешь за конец, он и поднимется!
Ч Ой, дядя Витя, что вы такое говорите! Ч засмеялась громко Ленка, и подру
ги вокруг прыснули, а потом и до остальных дошло, загоготали в десятки гло
ток!
И сам Виктор Степанович понял двусмысленность своего совета, махнул без
злобно рукой:
Ч Охальники! У вас одно на уме!
Шахтёры устраивались на рельсах, будто собирались фотографироваться: ч
етыре ряда возвышались друг над другом, все крепко сцепились руками Ч н
е растащишь!
Вдали раздался короткий рёв тепловозной сирены, которую машинист включ
ает перед тем, как войти в поворот.
Ч О-О-О! НЫЙ-НЫЙ-НЫЙ! ТЕСЬ-ТЕСЬ-ТЕСЬ! Ч от своей сторожки бежал, размахива
я руками, путевой обходчик, он что-то отчаянно кричал, но порывы степного
ветра рвали его крик на куски, и до шахтёров доносились только обрывки.
Вдали, там, где сходились блестящие на солнце рельсы, показалась чёрная т
очка, которая стремительно приближалась, увеличиваясь в размерах. Машин
ист должен был тоже заметить людей на рельсах. Несколько раз тревожно вз
ревнула сирена.
Ч Это литерный, разбегайтесь! Ч обходчик подбежал ближе, и теперь стало
слышно, что именно он кричит сорванным голосом. Ч Это литерный, понимает
е, литерный!!!
Поезд не тормозил, и это было очень странно и страшно. Все понимали, что да
вить живых людей ни один машинист не будет, но происходящее опровергало
эту уверенность. Тем более что шахтёры, уже имевшие опыт участия в таких а
кциях, знали: увидев живой заслон, состав сразу включает экстренное торм
ожение. Все знали и то, что даже при экстренном торможении поезд движется
триста, а то и пятьсот метров.
Обходчик окончательно осип, обессилел и повалился в жёсткую траву на отк
осе насыпи. От разогретой земли шёл лёгкий парок, сильно пахло мазутом, яр
кими пятнышками порхали над рельсами бабочки. Чёрный тепловоз быстро пр
иближался. Он не только не включал торможение, но даже не сбавлял скорост
и.
Ч Ой, задавит! Ч раздался всполошённый женский вскрик.
Ч Что он, гад, делает! Ч охнул Виктор Степанович.
Ч Пугает, проверяет, кто круче, Ч бодрился Степан.
Ч Да нет, не пугает! Ч испуганно выдохнул Сашок. Ч Ленка, давай с насыпи!

Васька на верхотуре испуганно тянул верёвку: плакат, как капризный, не же
лающий взлетать змей, крутился и изгибался под лёгкими порывами ветра. А
ведь если не успеет подняться, то поездом его потянет, может и самого Вась
ку на рельсы сорвать! Потому и старается парень изо всех сил, дёргает обжи
гающую ладони тугую верёвку: успеть, успеть, ну ещё немножко! А ещё оттого
ему страшно, что сверху особенно наглядная получается картина: рассевши
еся на рельсах люди и несущийся прямо на них состав! Ужас берет, мурашки по
спине бегают…
В это время взревел гудок и вспыхнул тепловозный прожектор. Это был сигн
ал, который поняли все. Поезд не собирался останавливаться!
Гудок ревел непрерывно, прожектор слепил глаза даже при дневном свете, в
ибрировали, прогибаясь, рельсы, дрожали шпалы. Литерный поезд шёл в психи
ческую атаку. Через несколько минут от перегородивших магистраль людей
полетят кровавые ошмётки. Шахтёры оцепенели, превратились в соляные ста
туи милиционеры, приподнявшийся на коленях обходчик переводил остекле
невший взгляд с несущегося состава на обречённых людей.
Ч Разбегайтесь, вашу мать! Убьёт! Ч ужасным голосом рявкнул майор Казак
ов. На этот раз его крик возымел действие, он вывел из оцепенения забастов
щиков, и те вмиг поняли, что сейчас произойдёт.
Ч Бегом!
Ч А-а-а!
Ч Спасайся!
Шахтёры сыпанули в разные стороны, сталкиваясь, падая, кувыркаясь по нас
ыпи, отползая, Ч лишь бы оказаться как можно дальше от страшных рельсов,
по которым с бешеной скоростью катились не знающие жалости колеса. Викто
ра Степановича выдернули из-под крутящегося лезвия в последнюю секунду
, он даже ощутил волну разрезаемого стальной кромкой воздуха.
Ревущий состав пролетел над поверженными людьми, под поднятым, наконец,
плакатом «Отдайте заработанное» и вскоре скрылся из глаз. Сирена смолкл
а, перестали дрожать рельсы, наступила тишина, в которой отчётливо слыша
лись вздохи, стоны, тихие ругательства да женский плач.
Постепенно распластанные на насыпи люди начали приходить в себя, подним
аться, осматриваться, ощупываться. Многие выпачкались мазутом от шпал, к
то-то порвал одежду, кто-то исцарапался.
Ч Да что они, сказались? Ч неизвестно у кого спросила тётя Варя. Ч Ленка
, Сашок, вы целы?
Ч Целы, целы, Ч Сашок нервно отряхивался окровавленными руками.
Ч Чего это с тобой?
Ч Да о щебёнку ободрался…
Ч Послухайте, так они бы нас переехали! Ч ужаснулся Степан, вспомнив вд
руг родную мову. Ч Переехали б, сто процентов! Вот тогда б остановились!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12