Сейчас же Макс не знал ничего. У него не было даже билета. Он приехал в шесть и должен ждать связника. Причем, как его найти, ему не сказали. Неужели объявят по трансляции: "Господин Карданов, просьба подойти к справочному бюро, вас ожидают".
- Макс Витальевич?
Он повернул голову и увидел перед собой симпатичную молодую пару: темноглазая девушка в дубленой шубке и плечистый шатен в куртке "найк".
- Да, - ответил Макс.
- Меня зовут Лена, - серьезно представилась девушка. - Это Вадим. Станислав Владимирович поручил нам посадить вас на ближайший лондонский рейс.
Макс прикинул: сколько же им лет? Двадцать-двадцать пять, не больше. Новое поколение разведчиков. В следующий раз, наверное, подкатит подросток на роликах.
- Хорошо, - сказал он. - Что я должен делать?
Парень показал мизинцем на огороженную хромированными перилами галерею на втором этаже.
- Там буфет, ждите нас за столиком, мы скоро подойдем.
Поднявшись в буфет, Макс отстоял пять минут в очереди за чашкой "экспрессо"; свободного столика там, конечно, не оказалось - пришлось пить, прислонившись к перилам. Макс прихлебывал горячий, хотя и не очень крепкий кофе, смотрел на засиженное голубями табло (шесть лет назад этих серых потеков ещё не было), и невольно чувствовал себя ветераном, наблюдающим упадок Системы.
- Регистрация на ваш рейс начнется через десять минут, - раздался сзади знакомый голос.
Вадим появился неожиданно, будто вырос прямо из мозаичного пола - или Макс не заметил его на лестнице, или он вынырнул из какого-то служебного хода.
- Держите, - молодой человек протянул ему конверт. - Здесь паспорт, билеты туда и обратно, командировочные в валюте и подлинная метрика.
Последние слова он произнес в два раза тише предыдущих.
- Телефоны Анатолия Сергеевича у вас имеются...
- Кого?
- Товарища Замойского. Худого, - Вадим снова понизил голос.
Макс усмехнулся. Действительно.
- Имеются.
- Попрошу сдать ваш паспорт.
Макс снова усмехнулся и полез в карман.
- Он тоже не настоящий.
- Тише, пожалуйста!
Вадим поморщился и огляделся по сторонам.
- Мы стажируемся и крайне нежелательно потерять баллы...
- Ладно, не буду, - устыдился Макс. - А где Лена?
- Занимается оргвопросами, - отрывисто произнес Вадим. - Пограничники, таможня... Нигде не должно быть сбоев.
Он ловко принял документ и быстро спрятал его в куртку.
- Перекусить не желаете? Пойдемте, ещё есть время...
И, не дожидаясь ответа, пошел вперед, сверкая потертыми на ягодицах джинсами. Макс повесил дорожную сумку на плечо и двинулся следом. Он привык к титановому "кейсу" и другим проводам - строгим и очень официальным. Сейчас создавалось впечатление, что ему предстоит провозить контрабанду.
Просторная застекленная ниша с надписью на двери - "Бистро", людей внутри почти нет. Когда Макс зашел, Вадим уже сидел за дальним столиком.
- Признаться, я думал, все будет гораздо проще, - сказал Макс, присаживаясь рядом. - Без суеты.
- А проще и не бывает, - пробормотал Вадим, глядя куда-то в сторону. Кстати, вот и Лена.
Темноглазая Лена вошла в бистро, на ходу расстегивая шубку.
- "Коридор" открыт, - сказала она Максу, присаживаясь за столик. И спросила у Вадима:
- Ты заказал мне завтрак?
Тот кивнул.
- Всем как обычно.
Официантка принесла три свиные отбивные с жареной картошкой, зеленый горошек, сизые маринованые маслины и томатный сок.
У Макса аппетита не было, он заглянул в конверт. Переложил в бумажник несколько купюр разного достоинства, опустил во внутренний карман билет в глянцевой обложке, раскрыл паспорт. Гражданин России Макс Томпсон. Звучит, прямо скажем, странновато. А вот метрика... Голубоватая бумага, водяные знаки, подписи, официальная печать. Карданов - Томпсон тяжело вздохнул.
- Что нибудь не так? - спросила Лена и улыбнулась. Вокруг губ у неё осталась полоска томатного сока.
- Все так, - улыбнулся в ответ Макс и показал рукой:
- Вытрите здесь.
Лена вытерла и неожиданно подмигнула. Она была достаточно красива, с хорошей фигурой. К тому же у молодых людей был отменный аппетит, крепкие белые зубы, превосходные физические данные: под обтягивающими штроксами Лены угадываются железные мышцы... Плюс коммуникабельность, располагающие к себе лица, будто виденные уже в каком-то из американских сериалов. Да, новая смена, следующее поколение, подрастающие волчата новой эпохи. Легко представить, как эта молодая пара занимается любовью среди тренажеров и шведских стенок, так же молча, сосредоточенно и слаженно вколачивая тела друг в друга.
Макс подождал, когда они закончат завтракать, выпил свой сок и встал. Лена и Вадим тоже поднялись и быстрым шагом направились к двери.
- Вам туда, - выйдя на галерею, Лена изящным пальчиком обозначила направление. - Шестой выход. Половина самолета - иностранцы. Ваших знакомых среди них нет. В соседнем кресле - коммерсант с Кипра, 42 года, ничего особенного. Счастливо!
Больше ни слова не говоря, молодые люди направились к лестнице в дальнем конце галереи. Макс проводил взглядом две пары быстро удаляющихся тренированных ягодиц.
Макс быстро прошел таможенный досмотр, получил печать в паспорт и перешагнул белую линию, условно отделяющую Россию от всего остального мира. И таможенник и погрпничник были с ним крайне предупредительны и подчеркнуто любезны.
Через полчаса он уже сидел на борту "Боинга", рядом с коричнево-золотистым, как копченая скумбрия, киприотом - не международным гангстером, не шпионом и не наркоторговцем, а следовательно, по меркам разведки, человеком, ничего особенного из себя не представляющим.
За иллюминатором чинно проплыл топливный тягач. Потом где-то далеко-далеко засвистели двигатели, постепенно набирая обороты. Красивая стюардесса со значком авиакомпании на высокой груди, произнесла традиционную предполетную речь и исчезла. Огромный "Боинг" встряхнулся, разбежался и взмыл ввысь, заснеженный подмосковный лес провалился вниз. Потом пространство за толстым стеклом помутнело, забелилось туманом облаков.
Над ухом что-то спросили по-английски.
Макс оторвал голову от иллюминатора. Стюардесса - стройная мулатка с ослепительной улыбкой, - катила по проходу тележку с напитками.
- Please.
Макс попросил себе двойную порцию "Белой лошади" и побольше льда. Киприот взял мартини.
На экране монитора сменялись цифры: высота, скорость, полетное время. Потом появилась карта с маршрутом полета: крохотный самолетик медленно полз по красной линии со стрелкой на конце. Скоро должен был начаться какой-нибудь фильм.
Макс прикрыл глаза, поболтал широкий стакан, вслушиваясь в скорее угадываемое, чем пробивающееся сквозь гул турбин позвякиванье льда, отхлебнул чуть-чуть. Двойное виски - это сорок граммов, один хороший глоток по российским меркам. Но Макс был уже не в России.
"Я опять в деле, - подумал он. - Только что из этого выйдет"...
Макс достал фотографию. Мужчина и женщина с мальчиком лет четырех-пяти на фоне Виндзорского дворца. Женщина небольшого роста и довольно хрупкая, в белом платье с синим бантом, белой шляпке и босоножках на танкетке, она улыбается, закрываясь левой рукой от бьющего в глаза солнца, а правой держит ладошку мальчика в матросском костюмчике, который смотрит в объектив не по-детски серьезно и печально. За другую ладошку держится худощавый мужчина со спортивной фигурой, в легких светлых брюках, рубашке апаш и теннисных туфлях. Он тоже широко и счастливо улыбается.
Покажи снимок соседу-киприоту, или стюардессе-мулатке, или её напарнице с высокой грудью - покажи любому человеку и тот скажет, что это любящая семья, у которой впереди долгая счастливая жизнь... Может так и вышло бы в другом пространственном измерении или при ином стечении обстоятельств. Если бы взмахнуть волшебной палочкой... Но у него нет волшебной палочки и все остается так, как есть: на фото - его семья. Советские шпионы Томпсоны и их сын, не знающий своего настоящего имени. И впереди у них нет ничего хорошего. И вообще ничего нет. Тупик.
Макс спрятал фотографию. Он чувствовал себя старше своих тридцати трех. Даже не старше, а - дряхлее, что ли. Ранний подъем и предполетные хлопоты утомили его, а сорок граммов виски навеяли дремоту. Перед тем, как уснуть, он видел перед глазами жующих Лену и Вадима, их крепкие молодые зубы и сильные челюсти... Они, наверное, были классе в пятом-шестом, когда Макс начал выполнять специальные задания.
Сейчас ему предстояло очередное. Встреча с собственными родителями.
"Узнаю ли я их?" - подумал он, засыпая.
В Хитроу у него никаких осложнений не возникло. Пограничник никак не среагировал на английскую фамилию российского гражданина.
- Цель вашего визита? - доброжелательно поинтересовался крепкий парень с открытым лицом.
- Встреча с родственниками.
Пожалуй впервые, пересекая чужую границу, он говорил чистую правду.
Последний раз он был здесь лет десять назад. Погода, настроение, небо - все выветрилось из памяти. Помнилось другое: Брайтли-стрит, восемнадцать, Арчибальд Кертис. Триста тысяч фунтов стерлингов. Неизвестно, дошли ли они до коммунистов Великобритании и поддержали ли английский пролетариат в нелегкой борьбе с капиталистическими акулами, или мистер Кертис просто купил себе новый особняк, яхту, а может открыл личный счет в банке... Его это не касалось - главное, передача прошла четко и без осложнений. Пять минут. И он поехал обратно. Кертис нервничал и не предложил даже стаканчик английского чая.
Макс вышел к стоянке такси. Сыро, мокро и голо, никакого намека на снег. Не очень старательно проверившись, он не установил наблюдения. Да и то: для англичан он интереса не представляет, а резидентуре тоже нет резона брать его "под колпак".
Он прошел вдоль ряда машин, прислушиваясь к звукам рока и джаза, рвущимся из магнитол, пока наконец не услышал шепелявый голос Северина Краевского в сопровождении "Червоных гитар". Водитель был поляк, можно голову давать на отсечение.
- Мне нужно попасть в Уормвуд-Скрабз, - по английски сказал Макс, наклонившись к окошку.
Красномордый детина за рулем усмехнулся и пыхнул трубкой-носогрейкой.
- Вам это обойдется в тридцать фунтов, сэр. Хотя есть хренова уйма способов попасть туда бесплатно. Вы сами не с Белостока случайно?
- Нет, я из Москвы.
- Значит, бывшие братья. Меня зовут Бронек, из Лодзи. Но дешевле не могу: бизнес есть бизнес.
По дороге Бронек рассказал, что по крайней мере два его приятеля-поляка побывали в Уормвуд-Скрабз и вышли оттуда если не поправившимися, то, по крайней мере, не сильно похудевшими. По сравнению с тюрьмой "Корча" под Бела-Подляской это - рай.
- А у вас там кто: друг, брат? Если не будет валять дурака, он может даже закончить университетский курс и сдать экзамен на магистра. А за что сидит? Кража? Изнасилование? Или русский рэкет?
- У меня там деловая встреча, - сказал Макс и Бронек замолчал.
Тюрьма особо строгого режима выглядела вполне цивильно, как музейный замок - ни вышек, ни колючей проволоки, ни грубо сваренных железных загородок... Высокая и толстая стена, за ней массивное здание из красного кирпича. Похоже на мрачноватую гостиницу. Небольшие окошки обведены по периметру белой краской, даже решеток нет!
"Наверное, бронированные стекла", - подумал Макс.
И служащий в серой суконной форме сидел за перегородкой из пуленепробиваемого стекла. Он деловито обслуживал посетителей и профессионально улыбался, но вдруг перестал улыбаться и застыл на месте. Застыл его рот, который минуту назад, округлившись, повторил: "Заключенные мистер и миссис Томпсон... Родители посетителя Томпсона, из Москвы..." Застыли быстрые глаза, пальцы, ловко перебиравшие клавиши компьютера, голова застыла, спина.
Еще бы! Знаменитые шпионы всегда отрицали какую-либо связь с Россией!
Через мгновение оцепенение прошло.
- Простите, мистер Томпсон, вы приходитесь им родственником по нисходящей линии? - переспросил служащий, приходя в себя.
- Я их сын, - ответил Макс. По английским законам родственники по нисходящей, равно как и по восходящей линии имели беспрепятственное право свиданий с заключенными. Отказать в этом было нельзя ни под каким предлогом.
- Все понятно. Одно небольшое уточнение...
Серый клерк куда-то отлучился, затем снова возник на прежнем месте, пальцы забегали по клавиатуре. Создавалось впечатление, что он хочет получить от своего "Эппл-Макинтоша" ответ, который тот никак не может дать. Макс почувствовал, что его начинает бить нервная дрожь. Наконец, усилия служащего увенчались успехом - он что-то выудил из компьютерной памяти, лицо его осветилось ровным голубоватым светом - не то от дисплея, не то от внутреннего удовлетворения.
- Завтра в это же время, сэр, - с явным облегчением произнес он. Приходите завтра и все будет в порядке.
- Почему завтра? А сейчас что-то не в порядке?
Служащий промокнул лоб платком и размазал по зубам искусственную улыбку.
- Просто в блоке "С" сегодня дезинфекция, сэр. Извините.
- Но...
- Я вас слушаю, леди, - служащий уже обращался к женщине в свитере до колен, которая стояла следующей.
Недоумевая, Макс отошел в сторону. Только что на его глазах два человека получили разрешение на свидание, ни про какую дезинфекцию речи не было. Может их родственники содержатся не в блоке "С"? Или тюремщики просто выигрывают время? Но для чего? Предупредить "МИ-5"? Скорей всего... А завтра скажут, что свидание не состоится, или накачают родителей наркотиками, или придумают какую-нибудь другую гадость... Ладно, увидим!
Неподалеку от тюрьмы он нашел недорогую однозвездочную гостиницу и снял одноместный номер. У портье купил карточку для таксофона, из уличного автомата сделал звонок. Потом на такси отправился отыскивать нужный адрес.
Плотные транспортные потоки, левостороннее движение, огромные двухэтажные автобусы, нависающие то с одной, то с другой стороны словно айсберги, грозящие раздавить утлую желтую скорлупку... Макс отвык от всего этого и чувствовал себя здесь чужаком: ни соседей, ни друзей, ни знакомых, ни одного человека, который обрадуется встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54